Схрон. Книга 3. Глава 6

Цок-клац, цок-клац… Неотвратимая поступь смерти. Слышу через дверь приближающиеся шаги. Цок-клац… Дорогие ботинки стучат по ступеням, словно копыта демона из преисподней. Цок-клац… второй этаж, третий… Я попрыгал на носках, размял кисти, перехватив поудобнее топорище. Вдох-выдох. Спокойно, Санек. Цок-клац. Вдох-выдох. Цок-клац. Вдох-выдох. Давай, иди сюда, сука! ЦОК-КЛАЦ!

– Эий, Саща! Ти дома, я знаю, э! – на весь подъезд проорал чеченец.
– Дома, дома! – нервно усмехнувшись, выкрикнул я.
Едва слышный сквозь дверь щелчок. По-любому достал револьвер и взводит курок. Давай, хватайся за ручку, тупой чурбан…
– Вихады, Саща, пагаварим! Как мущщиин с мущщинай, жи есть.
– Я тебе уже все сказал, Умар, по телефону. Повторить?
– Чито, э?!
– Да ты вообще по-русски совсем не понимаешь или в уши долбишься? Иди на хуй, чурка!

В следующий миг раздался рев гиббона, сношаемого в непредназначенные для этого места. Ага, рвануло пукан у горца, как я и рассчитывал. Треск разряда! Дверь затряслась, запах горелой шерсти шибанул по ноздрям. Ништяк! Подождал несколько секунд, чтоб уж наверняка, и выдернул провод из розетки. Щеколду в сторону. Пинок в дверь. Слабый стон. Умар валится на пол, придаю дополнительное ускорение обухом топора промеж удивленных глаз. Раз-два! Чурка на пути к гуриям, я цел, и самое главное – револьвер в руке! Тут же крутанул барабан, буквально физически ощущая мощь и уверенность, которое дарит грозное оружие. За-йе-бись!

Протяжно заскрипела и хлопнула дверь в подъезд, снизу послышалась шарканье и ворчанье соседских бабулек:

– А я те грю, Николаевна, бандюган Санек наш! Вот те истинный крест. Видала ж, какой к нему ирод бородатый приехал… ох, чую, пора участковому нашему звонить… как пить дать, пора!

Блять! Совсем забыл про наш бдительный дворовый дозор. Будет хреново, если они увидят, чем я занят. Сунув револьвер в карман, подхватил чурбана за шкварник, вдернул в хату и аккуратно закрыл дверь. Минуту напряженно вслушивался, дожидаясь пока старухи свалят по своим норам.

Опачки, похоже, горец еще жив, начал шевелиться, сука. Промеж густых кавказских бровей, словно просыпающийся вулкан, наливается густым цветом мегасиняк. На еще! Обух топора второй раз впечатался в обозначенный квадрат. Кажись, готов. Я облегченно вздохнул, перешагнул тело и прошел на кухню. Кашу только жаль, остыла совсем.

Но даже остывшая греча не перестала быть менее вкусной. Сыто рыгнув, я заварил чайник и стал прикидывать, как без палева избавиться от жмура. Согласитесь, даже мертвый чуркобес может доставить немало проблем, если он в вашей квартире. В памяти всплыли сводки из криминальных хроник и статейки из девяностых, где подробно все это описывалось. Растворить в серной кислоте, разрубить на куски и вынести ночью по частям… Тьфу, блять! Как-то не в прикол заниматься подобным дерьмом. Кислоты у меня нет, хату пачкать кровищей тоже неохота. Может, вынести его целиком, когда стемнеет? Закинуть в багажник «бэхи» и отвезти в лес, а лучше утопить в озере.

Да, хорошая идея, так и поступим. До утра его, наверно, не хватятся. Интересно, сказал ли он боссу про мое увольнение? Впрочем, не важно. Единственная зацепка против меня – это бабульки, знающие, что абрек заходил ко мне. И «БМВ» под окнами… «Семерка». Пиздатая тачка. Забрать бы ее себе. Можно подкатить к Лене, тогда-то уж она точно мне даст и забудет своего тупого быка Андрюшу. Мечты, мечты… Машину надо сжечь, чтобы избавиться от всех улик. А бабулек задобрить ништяками. Продуктов им купить, лекарств там, или вскопать огород. Хотя, огород, наверно, лишние. Я ведь еще не достиг в нужной физической кондиции, чтобы так издеваться над своим организмом.

Налив чайку в любимую чашку с блюдцем, я обошел трупак, осматривая и попинывая с разных сторон. Ладно хоть не бугай, легко нести будет. Из-под пиджака выглянула пряжка от кобуры. Это заинтересовало меня. Что-то, Санек, ты начинаешь терять навыки выживания, забыл совсем, что надо сперва облутать поверженного врага.

Допив чай, приступил к делу. Снял наплечную кобуру. Ништяк, пригодится. Начал рыться в карманах в поисках лопатника. Лавандосик не помешает, тем более, что в этом мире глупцы почему-то ценят резанную бумагу. Фигасе, шестьдесят косарей рублями, около четырехсот долларов, плюс вишенкой на торте двадцать евро! Настроение мое немного улучшилось. Пойду завтра покупать «Сайгу». О, еще несколько банковских карт. Узнать бы к ним пин-коды. Ничего не поделаешь, чурка сдох так быстро… в этот момент ваххабит дернулся всем телом, замычал, мотая бритой башкой. Ништяк, мечты сбываются, помощь духов, не иначе!

Навалившись коленом на грудную клетку, пошарил вокруг. Черт, топор далеко! Умар забился подо мной, забавно шипя и стрекоча на своем горном наречии.
– Да заткнись ты, сука! – я выхватил револьвер и, чтобы не тратить патрон, ебнул рукояткой.

Из горбатого носа брызнула кровь, ваххабит, успокоившись, обмяк. Блин, это было довольно шумно, надеюсь, бабка, что живет внизу, не набирает сейчас двухзначный номер. Поднялся, переводя дух. Проклятье, пин-коды так и не узнал!.. ничего, сейчас все расскажет.

Жалости к абреку нет совершенно. Я помню слова, которые он произнес в другом времени: «Вы рюсске только за хюй держаться можете, вас всех резать надо». Что-то в этом роде. Так что я выполняю социально-важную задачу. Пусть и незаконно. Хотя, что такое уголовный кодекс перед лицом БП? Всего лишь бумага для растопки печи.

Сходив до кладовки, притащил в комнату сверток полиэтилена, скотч, пассатижи, ножницы по металлу. Жаль, нет паяльной лампы… Первым делом обмотал руки и ноги чечену крепким, как мои нервы, скотчем. На всякий случай заклеил пасть, налепив кусок скотча на щетинистое ебло. Отодрать всегда успею. Затем расстелил пленку, чтобы не испачкать раритетный ковер, оставшийся от бабушки. Перекантовал туда чурку и, закурив, стал ждать, когда очнется.

Наверняка, у этого моджахеда не один лям на счетах. Нохче они больше ни к чему, а я на эти бабки построю новый Схрон, хе-хе… Докурив, я затушил бычок о руку пленника. Подействовало не хуже нашатырного спирта. Снова рычание, сопение, возня. Взвел курок и направил ствол прямо между горящих ненавистью глаз. Тот затих. Я резко дернул скотч, проведя частичную депиляцию бороды. И тут же отвесил удар, прерывая вой.

– Тихо, блядь! Будешь орать – убью нахуй! – предупредил я, присаживаясь на табурет.
– Саща… послющий, э? Ти чито, ти кто есть ваопще? – заикаясь, проблеял чурбан.
– Здесь вопросы задаю я! – С силой пнул под ребра.
– Саща, ты чито… я прищель пагаварить, жи есть! Ти харощй работник… Хозяин гаварит, Санек маладец! Зарплат ему надо прибавэть, мащин купить…
– Врешь, сука! Убить меня хочешь! – я вскинул револьвер.
– Нэт! Аллахом клянус, Саща, я нэ хатель! Нэ убивай!
– Заткнись, бля. Если будешь отвечать правильно, отпущу. – «Кормить рыб на дне Онежского озера» – мысленно добавил я.
Достал первую карту:
– Так, что тут у нас… «Райфазен банк», карта «виза голд» на имя «Умара Бероева». Твоя значит… да, чурбан?!
– Дыа!.. не бей больщий! А!
– Тихо!
– Пин-код, нахуй, быстро!
Горец изменился в лице, оскалившись, как гнусный шакал:
– Хочэшь убей! Ничего нэ скажу… /ругательства на чеченском/ Мои братья отомстят! Тибя рэзать будут, сэмья твой резать! Мат твой, атэц – йебат будут, Аллахом клянус! /ругательства на чеченском/ Ничэго не скажу, жи есть! Ыээа!

Метнувшись бешеным мангустом, я схватил ножницы по металлу и отхватил волосатый мизинец абрека. Ударом с ноги в голову прервал дикий ор.

– Пин-код, сука, быстро. Говори! – повторил я, вытирая ножницы об его рубаху.
– Нннэ-нннээ помню… Саща, падажди! – взвизгнул Умар, увидев, что я снова беру кусачки. – Пароль от карт запысан в блакнот, жи есть!
– Где блокнот, падла?
– В бардачке, жи есть! В мащин!
– Ладно, проверим! – Я вновь заклеил рот чуркобеса.

Блин, оставлять его нельзя. Опасно. Не дай бог освободится. Я почесал репу. Вырубить его снова? Или уже наглушняк пора? В этот момент раздалась адская трель дверного звонка, от неожиданности я чуть не даванул жидкого. Кто звонит? Бабка? Участковый? Чечены? И что делать с этим козлом? Решение пришло быстро. Откинув створку дивана, швырнул в нишу Умара и окровавленный полиэтилен. Захлопнул. Ништяк. Пусть полежит здесь. Подхватил инструмент и зашвырнул в кладовку. Уф… все чисто!

Держа за спиной револьвер, аккуратно по стенке подошел к двери. Снова звонят. Есть, конечно, глазок, но смотреть не буду, чтобы не получить разрывную пулю в глаз.
– К-кто там? – спросил я. Блять, как пересохло во рту.
– Это я! – ответили из-за двери.
И от этого голоса, сердце чуть не взорвалось фугасом в груди.