Схрон. Книга 3. Глава 42

Я помчался с прытью раненого оленя, преследуемого нежравшим много дней волчарой. Глубокий снег, цепляющиеся ветки, бурелом. Жажда жизни заставила не обращать внимания на эти мелочи. Когда же меня отпустит? Ведь стопудово, бегу сейчас где-то по питерским улочкам. Интересно, какая у меня рожа при этом? Как бы не угодить в лапы ментозавров или в дурку. Кстати, почему, когда только выпил чертово пойло, картинка в глазах начала искажаться? Цвета, формы… но сейчас все четко, даже чересчур…

Рев за спиной прогнал эти мысли. Качок не отстает. Я слышу его яростное пыхтенье, треск ломаемых сучьев. Какого хрена он делает в моем трипе? Хотя, мы же оба выпили ту дрянь. Вот нахрена я это сделал? Надо было просто выбить склянку из рук мерзавца.

Как же оторваться от него? Судя по звукам, он, сука, догоняет меня. Ну конечно, ведь я прорубаюсь по целине, а этот гад бежит по моим следам! Блять, и чего мне стоило распихать по карманам дополнительные патроны? Где была моя предусмотрительность выживальщика?! Машинально, не сбавляя хода, проверил карманы. Отыскалась лишь одна дымовуха. А я думал, что использовал все. Хотя, толку с нее…

– Стоять, падла!
Вот черт! Он уже метрах в десяти!
– Убью, нахуй! Тебе пиздец!

Спасибо… А то я сам этого не знаю. Пусть бежит, бычара, теряет силы. Легкий и проворный Санек может долго держать этот темп. Думаю, удастся даже отмудохать его, в конце концов. Блин, вот я дурень! У меня же есть нож! Точняк. И не простой кухарь, а настоящий боевой клинок. Вован сегодня утром разбирал свое барахло и подогнал мне его. Не тот баллистический, конечно, а обычный, но не менее годный десантный нож. Да, сейчас жертва превратится в охотника.

Рванув молнию куртки, я нащупал на поясе рукоять. Резко прыгнул в сторону под прикрытие дерева. Через секунду взмыленная рожа показалась из-за шершавого ствола. Хуяк! Лезвие вспороло щеку этого ненормального.

– Аааа, сука! – бык завопил на весь лес.

Мощный кулак полетел в мое суровое лицо. Прикрылся чемоданчиком. Сделал коварный выпад. На снег брызнула кровь. Качок с ревом отдернул хапалку. На его перекошенной харе появилось какое-то подобие испуга. Мы замерли друг напротив друга, тяжело дыша.

– Ну, давай, иди сюда, бычок, – с усмешкой произнес я и крутанул клинком.
Громила попятился, озираясь.
– Где мы, нахуй? Че за блядский лес, э?
– О, ты, значит, тоже это видишь! Из-за твоей настойки мы здесь!
– Нам сказали, что это просто стимулятор… – Бык продолжает мотать гривой. – Из лабораторий Минобороны…
– А что, не сказали разве, что он глюки вызывает?
– Неа… стремная хуйня…
– Согласен, – кивнул я. – Лучше бы на тропический остров закинуло.
Бычара зачерпнул горсть снега и приложил к ранам.
– Слышь, ты кто вообще такой? – спросил он. – Тебя кто послал?
– Это неважно. Я выживальщик.
– Ты просто не представляешь, как ты встрял, выживальщик хуев. – Качок оскалился. – Отдавай чемодан и разбежимся, бля, в натуре.
– Нет, не отдам.
– Ты заебал, чувачок, холодно же! – Бык закутался в обрывки пиджака.
Уши его посинели, ресницы и брови покрылись изморозью.
– Если тебе так надо, попробуй, возьми. – Я снова помахал ножиком.

Поскорей бы закончить этот диалог. Пока бежал было жарко, а сейчас пальцы начали коченеть от мороза, куртка хрустит, будто полиэтиленовая.

– Че-то не похоже это, блять, на галюны, – сказал бычара. – У меня кегли замерзают, нахуй. Говорила мама, Гоша, в Питер едешь, там погода хуевая, возьми теплые штиблеты. А я, как баклан, в этих «Гуччи» ебаных поперся…

Он вытащил ногу из сугроба и помотал лакированным ботинком. Я непроизвольно взглянул на него. В этот момент громила бросился. Заломал. Мы повалились в снег. Рука с ножом оказалась прижата его массой. Пнул. Удачно. Под коленную чашечку. Качок взвыл, попытался заехать мне в лицо, но не хватило замаха. Все равно от удара зазвенело в ухе. Мы принялись кататься, рыча, осыпая друг друга тычками и затрещинами. Чемоданчик отлетел куда-то в сторону.

Блять, мне бы освободить руку! Я задергался, пытаясь сбросить захват. Но этот уебок весит раза в полтора больше! И он понял мою задумку. Стал выворачивать кисть. Мои сухожилия сейчас лопнут. Блять, ну и боль! Терпи, Санек, ты ж выживальщик! Хрясь! Хрясь! Свободным локтем я начал методично лупасить в рожу. Но бык, не обращая внимания, продолжает свое дело. Тогда я, извернувшись немыслимой коброй, ударил лбом в его челюсть. Что-то хрустнуло. Но вроде не моя рука. Бык заорал. Из пасти хлынула кровь с осколками зубов. Сука, он испачкал мне всю куртку! Но главное хватка ослабла. Мне удалось откатиться в сторону.

Черт! А где же нож? Рука, освобожденная из адских тисков теперь пуста! Качок довольно захрюкал, поднимаясь из снега, в руке его тускло сверкнула сталь.

Я сграбастал чемоданчик и побежал. С ревом атакующего кабана громила бросился следом. Да блин, теперь преимущество не на моей стороне. Что делать, что делать? Надеюсь, эта хуйня истечет кровью, я ведь его пырнул пару раз.

Пробежав метров сто, вылетел на открытую поляну. Колючий ветер тут же пронзил мою тонкую одежу мириадами игл. Я только натянул капюшон поплотнее и поддал гари. Оглянулся на бегу. Чертов качок несется за мной с неотвратимостью гребаного терминатора из жидкого металла. Даже погрозил мне ножом, гнусно оскалившись. Но, слава Ктулху, дистанция больше не сокращается.

Я пересек поляну и снова углубился в лес. А здесь потеплее. Ну ничего, километров на пять меня еще хватит. Не зря занимался пробежками на даче Валеры. Думаю, за это время либо меня отпустит, и я вернусь в Питер, либо эта махина отдаст концы. Качки ведь не очень выносливы, хули он, блять, не отстает?!

Снова обернулся и… моя нога ощутила пустоту. Через секунду я очутился по пояс в сугробе, свалившись в яму под вывороченным корнем. Принялся руками, чемоданом разгребать снег, чтобы вылезти, пока бык не догнал меня. И в этот момент замер. Пиздец. В метре от меня находится обледеневшая дыра в снегу, из которой выбивается теплый парок. Медвежья берлога! Если косолапый проснется…

Сверху послышалось шумное дыхание, скрип снега.
– Спрятаться решил… сука… нахуй… – выдохнул громила откуда-то сверху.
– Стой! Здесь медведь! – с ужасом прошипел я. – Погоди, идиот, я вылезу, и мы продолжим!
– А вот хуй! – рассмеялся долбоеб.
И прыгнул.