Евгений Шестаков

- Давай, сосредоточься. Хули рассредоточился, диван твой враг твой, вставай, ходи, думай, ищи эпитеты и сравнения.

- Заебись. Это сравнение. С тем, когда нет дивана. И с тем, когда купил свой первый диван. Хитрая тварь, у нее вместо пружин была злая македонская фаланга копьями вверх. Мне было 37, когда купил свой первый диван. Пушкин в 37 лежал уже на последнем.  

- Сравнил. У вас общего только группа крови, вторая. Он гигант, павший в битве. А ты съебант, упавший на дно переждать эпоху.   

- В битве с кем? Это же чистый кукольный самострел. Злишь Петрушку, надеваешь на руку, он стреляет. У Бога формальных претензий нет, царь оплачивает долги, признаки битвы не имеют признаков жизни. Мужчине просто хотелось в саван, и с какого-то раза ему пошили.

- Фу. Прям какой-то сценический цинизм. Ты в зеркало лучше глянь. Там жалкая сдача копейками от тебя прежнего и хрустящего. Все надо делать вовремя. Помнишь поезд?

- Блядь, да. 

- Ну, и шел бы себе. Шаг ведь один остался. Написали бы: "В неравной схватке с локомотивом испустил все, что мог". 

- В полуметре от хари пролетел. Написали бы: "Выбрал декапитацию вместо капитуляции, ушел не высерком, а берсерком, стал головой состава в буквальном смысле". 

- Вот. И приятный бонус: не застал бы всего того, что творится.

- Да, картина так себе. "Одноногий с девушкой смотрят на раненое море".  А потом они зачем-то пошли по полю, и он застрял. Совсем молодой старик, не привык пока больше отдыхать, чем ходить.

- И больше молчать, чем говорить. Скоро всем придет