Та самая фея (глава 33)

Брок на собственной шкуре прочувствовал, каково это — быть бизнесменом. Не просто хозяином какой-нибудь захудалой забегаловки, где продают шаурму и пиво, а владельцем крупного дела, в котором крутятся солидные деньги. 

За время его отсутствия строительная гильдия развернула полномасштабную рекламную кампанию по всему королевству. А если учитывать, что весь материк и есть единое королевство Феро, то масштаб был впечатляющим. 

В любом отделении гильдии теперь можно было заказать не только ремонт дома, магазина или трактира, но и оборудование, значительно облегчающее жизнь поваров и домохозяек. Кроме кухонной техники большим спросом пользовались защитные рольставни, тёплые полы и вращающиеся витрины. 

Начали давать небольшую прибыль лицензии на производство одно- и двухместных скутеров и грузовых мотороллеров. Министерство транспорта заключило договор на постройку трамвайной сети в столице и ещё в нескольких крупных городах королевства. Даже договор с ателье Рашты и её отца Малика выстрелил крупным заказом на пошив униформы не только для стражи, но и для остальных слуг дворцового комплекса. 

Брок только и успевал мотаться с одного края Феро на другой, подписывая дополнительные соглашения к контрактам, обналичивая векселя и чеки, и сияя голливудской улыбкой на очередном собрании бизнесменов и дворян. Там он появлялся только в растиражированном женском облике, который теперь узнавали чуть ли не все жители королевства. 

Вигге гнусно хихикал, наблюдая за многочасовыми мучениями “хозяйки”. Сам он предпочитал посещать людные места только в облике кота, который за последние месяцы вымахал в здоровенного зверюгу с ехидной мордой и царственной осанкой. 

Больше всего он любил сидеть на плече Брока, положив одну лапу на его голову, как генерал на своём верном жеребце. Окружающие даже не пытались его погладить, с опаской косясь на острейшие когти и здоровенные клыки милого котика. Да и нрав у его животной ипостаси был тот ещё… мудацкий. Ему ничего не стоило обшипеть непонравившегося человека или сделать вид, что он закапывает “двуногое дерьмо”.

Брок даже не пытался воспитывать строптивого оборотня, справедливо полагая, что тот уже достаточно взрослый, чтобы нести ответственность за свои поступки. Тем более что Вигге большую часть времени проводил в образе Симбы и успешно прикидывался абсолютно ничего не понимающей домашней скотиной. 

Животный язык двуликих котов был очень примитивен. Словарный запас минимален. В основном всё сводилось к выражениям типа “да”, “нет”, “там”, “иди сюда”, “опасность” и подобным кратким фразам-действиям. Зато в человеческой ипостаси Вигге понимал и говорил на языках людей, эльфов и гномов — этому обучали всех оборотней на случай, если те покинут родной остров и отправятся на поиски приключений. 

Все двуликие имели очень высокий уровень обучаемости. Возможно, это было из-за способности разделять разум на две отдельные зоны, отвечающие за зверя и человека. Например Вигге мог с одного раза выучить наизусть огромный текст, произвести в уме сложные вычисления и воссоздать по памяти подробные схемы и карты.

Брок ради интереса решил преподать ему английский язык, и уже через несколько дней Вигге бодро трещал на нём, причём по какой-то причине с бостонским акцентом. За это он получил от "хозяйки" прозвище Уилл Хантинг и сказку на ночь про двадцатилетнего вундеркинда из фильма, снятого в другом мире. С подробным рассказом о Массачусетском технологическом университете и вводной информацией по теме комбинаторики.

— А когда мы туда пойдём? — внимательно выслушав историю о юном гении, поинтересовался Вигге. Он лениво валялся на широкой кровати в дорогом гостиничном номере, предоставленном организаторами очередного рекламного мероприятия с участием феи. 

— Куда? — недоуменно взглянул на него Брок, который подсчитывал имеющиеся капиталы и пытался понять, стоит ли немного освободить своё хранилище, или пока сойдёт и так. 

— Ну, на ту Землю, где ты жил раньше. До этого мира. 

— Не понял, ты что, собрался со мной? — вытаращился на него Брок. — Слушай, малой, это не увеселительная прогулка, а, возможно, путешествие в один конец. Я могу застрять там очень надолго, может, на несколько лет или даже десятилетий. 

— Значит, застрянем вдвоём, — равнодушно пожал плечами Вигге. — Какая разница? 

— А как же твоя родня? 

— Ну… попереживают немного, конечно, но я уже взрослый, так что принадлежу сам себе. 

— Малой, я не могу взять на себя такую ответственность, — начал было Брок, но замолчал, увидев, как полыхнули жёлтым огнём глаза его кота. 

— Я не оставлю тебя, — почти прошипел тот, скаля острые клыки. — Ты теперь мой. Разве ты не чувствуешь связь? 

— Что значит твой?! — прищурился Брок. — Ты меня на жалость не разводи и на “понял” не бери, мал ещё! Я не твоя собственность, и спутников выбираю себе сам, как и друзей! 

— Прости, — тут же сдулся Вигге, приняв виноватый вид. — Но ты же мой, я это знаю. У нас это раз и на всю жизнь.

— Что “это”? — недовольно нахмурился Брок. — И у кого это у "вас"?

— Привязка, установление партнёрской связи. Мы разделили кровь и магию и стали ближе, чем родственники. 

— Но я-то не оборотень! 

— Ну и что, — пожал плечами Вигге. — Достаточно принятия с моей стороны. Вернее меня ты никого не найдёшь. 

— Та-ак… — Брок попытался по привычке взъерошить чёлку, запутался пальцами в длинных волосах и чертыхнулся. — Давай подробности: что, как, кому и чем грозит эта связь! 

— Для тебя никаких последствий, не волнуйся, — ответил Вигге. — Если захочешь оставить меня, просто уйдёшь. 

— А что будет с тобой после того, как я скроюсь в тумане? — с подозрением прищурился Брок. 

— Неважно, — отмахнулся Вигге, перекинулся в кота и свернулся клубком, прикрыв лапками обиженную морду. 

— Малой, так взрослые люди себя не ведут, — нахмурился Брок и легонько потрепал его по спине, но получил в ответ только нервное дёрганье хвоста и тихий фырк. — Ну, как созреешь для продолжения разговора, сообщишь.

Упрямый оборотень вообще перестал превращаться в человека, постоянно находясь в теле кота. Даже на свадебную церемонию Гортензии и Жуана явился в пушистом виде и весь день просидел в тени деревьев, наблюдая за веселящимися людьми. Приглашённых было мало: семья Льюисов, Лори, пара близких друзей жениха, Адамс, Рой, ну и, конечно, Брок. 

Вигге немного остыл только к бракосочетанию Сары и Джонатана, которое отмечали в доме жениха. Брок решил, что надо сделать эту свадьбу поистине сказочной, фей он или нет, в конце концов! Оценив старинный парк, окружающий особняк, и припомнив глупые фильмы про вампиров-вегетарианцев, которые когда-то давно обожала его бывшая пассия, он засучил рукава и принялся за работу. 

Выбранная тема была бы огромной проблемой, если бы не магия, которая сохраняла свежими огромное количество растений. Дельфиниум, вибурнум, белая лаванда, маттиола, сирень и душистый горошек украсили деревья и арки, образовав цветочный свод над проходами, танцплощадкой и местами для гостей. Брачный алтарь, тоже увитый цветами, находился на небольшом возвышении. 

Длинные гроздья глицинии свисали вниз, создавая ощущение дождя. Столы были накрыты скатертями в цвет мха, канделябры с горящими свечами вырастали из живых композиций, состоящих из папоротников и ветвей манзаниты. Даже ручки столовых приборов имели форму веточек, а рисунок на тарелках изображал полураспустившиеся бутоны. 

Поставщиком нужных растений и составителем букета невесты стал Лори, который очень постарался, чтобы его творение соответствовало красоте свадебного наряда Сары. Он забрал одну из атласных лент, которыми было украшено платье, чтобы оплести ею белоснежные маки и бледно-розовые ранункулюсы. Про жениха он тоже не забыл, сделав для него бутоньерку из веточки цветущего персика. 

Брок потом ради смеха посчитал, сколько гирлянд он изготовил для украшения сада. Оказалось, что больше двух километров, если считать только полог из глициний. Если бы не магия, позволяющая закрепить свежесть растений, пришлось бы трудиться всю ночь и весь день перед свадьбой. А так он неторопливо украсил всё, что попалось под руку, а потом накинул чары, больше не беспокоясь о сохранности декора. 

Банкет и все расходы взял на себя Джонатан, который даже слышать не хотел о взносе со стороны семьи своей невесты. Хорошо, что Адриан и Гортензия знали его с самого детства, поэтому не обиделись и не почувствовали неудобства.

— Вы обо мне заботились, пока я был мелким пацаном, теперь пришла моя очередь отплатить вам за вашу доброту. Я не знаю, чем заслужил такое сокровище как моя дорогая Сара, но постараюсь стать для неё идеальным мужем, — заявил он будущей тёще и её отцу. 

— Но как же так, ты тратишь столько денег… — начала было возражать Гортензия, но Джонатан поднял руку, останавливая её, и очень серьёзно заявил:

— Я обязан сделать это как мужчина и счастливый жених. Пожалуйста, не обижайте меня отказом, я хочу сделать нашу свадьбу прекрасной, чтобы Сара запомнила её на всю жизнь. Семья и родственники — это очень важно, поверьте человеку, потерявшему всех родственников. Вас я считаю своими и рад, что стану вашим близким человеком не только на словах, но и на деле. 

В итоге стороны сошлись на том, что если родня хочет потратить деньги, то лучше сделать подарки невесте или добавить что-то нужное в её приданое. Например что-нибудь милое для украшения старинного особняка, купленного Джонатаном несколько лет назад. За ним ухаживали трое слуг, которые убирались в помещениях и готовили нехитрую еду для господина, если тот всё-таки появлялся дома.   

Собравшись жениться, Джонатан развил кипучую деятельность: нанял садовника, горничную и повара с помощником, купил мебель, которую одобрила Сара, оборудовал кухню и кладовые. После сборки и установки всего заказанного комнаты стали напоминать мебельный салон. В них всё было новым, дорогим и удобным, но совершенно не было домашнего уюта. 

Гортензия с дочерьми оценили получившийся результат и бросились пополнять приданое Сары разнообразными шторами, мягкими пледами, вышитыми подушечками-думками, коврами, вазами, шкатулками и прочими предметами интерьера. Они позаботилась обо всех мелочах, включая салфетки и скатерти для парадной столовой. 

Брок, немного похмыкав, добавил от себя полное оборудование для дамской мастерской, попутно “изобретя” швейную машинку. Пришлось изрядно напрячься, вытаскивая из закоулков памяти принцип работы челнока, потом связать привод с иглой и остальными частями механизма. 

В итоге он скопировал старинный ножной “Зингер”, который когда-то стоял в гостиной бабули. Штаны, куртки и рубашки Брока штопались и подшивались под его громкий стрёкот. Когда машинка начинала капризничать, заедать нитки и портить ткань, приходилось смазывать и настраивать механизм. Так что внутреннее устройство он помнил прекрасно и воспроизвёл его со второй попытки. 

Стол было решено сделать побольше, чтобы можно было положить сбоку шкатулку со швейными принадлежностями или стопку ткани. Украшения же остались такими же, как на винтажной машинке бабули, — изящные золотистые узоры-веточки, цветы-короны и горделивый сфинкс.  

Сара, поняв, что за чудо-техника досталась ей в подарок, даже взвизгнула от восторга и крепко обняла Брока. Джонатан с Жуаном переглянулись, чуть ли не облизнувшись, и перевели заинтересованные взгляды на очередное изобретение фея, предвкушая солидный доход.