Птичка (глава 92) Вбоквел: Северус

Первые месяц-полтора на новом месте Снейп провёл в полной изоляции от внешнего мира. Ему надо было позаботиться о многих вещах: развернуть дом, установить магическую защиту, очистить округу от паразитов и, конечно, исследовать свою недвижимость. 

В мире-истоке он не успел этого сделать, потому что получил наследство незадолго до ухода. С помощью Волдеморта удалось забрать то, что осталось от былой роскоши и богатства предков с отцовской стороны. Пусть солидную часть пришлось отдать в оплату за услуги юристов и налоги, всё равно остатка было больше, чем достаточно для одного человека, чтобы прожить пару-тройку жизней, не заботясь о заработке. 

Магловские земли и предприятия сразу же продали по приемлемой цене, а полученный капитал вложили в золото, драгоценные камни и прочие полезные ресурсы, которые можно было унести с собой. Луна любезно проконсультировала Снейпа, что именно будет иметь цену в месте его нового проживания, чтобы он не ошибся в выборе. 

А вот магическое имущество после долгого размышления он решил забрать с собой. Никто не дал бы хорошей цены за старинное поместье с частью волшебного леса. Там всё было настроено на кровь и магию людей, которые когда-то изгнали Тобиаса, и, за неимением выбора, алтарь принял его потомка как главу этого рода, состоящего из одного человека. 

Конечно, обветшалые строения требовали ремонта, а предметы интерьера — реставрации, поэтому было решено отложить это до прибытия на новую территорию. Теперь у Северуса появилось время, чтобы заняться домашними хлопотами, и настроение было подходящим для изучения поместья, где когда-то жили поколения его предков. Оно идеально вписалось в выбранное им новое место жительства, где на десятки миль вокруг не было ни одного поселения. Край здесь был похожим на шотландский Лоулэнд, с бесконечными равнинами, поросшими вереском, озёрами и речушками, в которых водилась разнообразная рыба и живность. 

Поместье было заложено в тринадцатом веке и после этого несколько раз подвергалось серьёзным изменениям. Последнее случилось в восемнадцатом веке, когда новый (и последний из чистокровных) глава рода посчитал, что мрачный замок с сигнальными и дозорными башнями и узкими бойницами не соответствует его вкусу, и повелел изменить его на более приятный для глаз. 

Трёхэтажный особняк в готическом стиле, окружённый английским парком, очень отличался от прежних строений. Кроме него на территории поместья находились ферма, мельница и небольшая деревня, где когда-то жили вассалы, разбежавшиеся после смерти последнего лорда. Точнее, разбегаться они начали раньше, с тех пор, как хозяев поразила череда нелепых и странных смертей. 

Северус почти ничего не знал о родственниках по отцовской линии, которые выкинули ребёнка в магловский мир, когда поняли, что тот не имеет дара. Он выяснил только, что никого из конкурентов (претендентов на наследство) не осталось и решил не думать об этих людях, считая, что жизнь и так слишком сложна, чтобы углубляться в историю этой дерьмовой семейки. 

Так что для себя он очень по-взрослому решил, что будет считать наследство свалившимся на голову даром магии, которая вознаградила двойного шпиона за долгие годы работы. Ну а что? Пахал он и на светлых, и на тёмных, а зарплату получал только как профессор зелий. Альбус, скупердяй тот ещё, даже за приготовлений зелий для больничного крыла не доплачивал. 

Сейчас, вспоминая о годах, проведённых в Хогвартсе в качестве преподавателя, Северус только и мог, что скрипеть зубами от раздражения. Злость ушла лет через пять после выпуска “Золотого трио”, состоящего из Поттера, Малфоя и Уизли. Однако во время их обучения ему казалось, что он вот-вот начнёт разбрасываться “авадами” так часто, что изумрудный свет засияет во всех окнах Хогвартса. 

Он играл роль вселенского злодея, и его ненавидели все вокруг — от Хагрида до домовых эльфов. Но что поделать? Альбус требовал от него быть правдивым, и он старался следовать этому приказу, хотя и не упускал возможности выпустить пар на не совсем невинных героях. Они давали ему много поводов для этого, ввязываясь в различные приключения, которые, в свою очередь, помогали личностному росту Избранного. 

К сожалению, даже после гибели Альбуса Северус был вынужден остаться в Хогвартсе на должности директора. Это было повеление Тёмного Лорда, который, к счастью, очень быстро перешёл от состояния “Волдеморт ужасный” к “Волдеморт вменяемый”. Даже его внешность перестала быть пугающей, и он больше не внушал окружающим страх своей инфернальной мордой и безумным взглядом. 

Только спустя пару лет ближнему кругу стало известно, что дело было в “слепливании” души, разорванной несколькими крестражами. До этого никто не решался на такой ритуал или просто не доживал до момента, чтобы оставить мемуары потомкам, но Волдеморт и правда был гением. “Его бы дурь да в правильное русло, и мы бы жили при великом правителе”, — как правильно говаривал Долохов.  

Итогом его культивации духа стал сначала захват власти в маг-Британии, а потом безумное по меркам трусливых обывателей переселение в другой мир под руку легендарного существа, о котором земляне знали чуть больше, чем ничего… 

Если честно, Северус, впервые увидев Локи, поклялся сам себе, что сделает всё возможное, чтобы не стать его вассалом. От того веяло настолько чуждым леденящим холодом, что хотелось спрятаться в самую глубокую нору или, как в детстве, зарыться с головой под одеяло, чтобы страшные подкроватные чудовища не схватили за ноги и не утащили с собой. 

Какая там окклюменция! Против этого мага не помогали никакие щиты! Северус чувствовал, как вся его жизнь разворачивается словно лента кинофильма под насмешливым и понимающим взглядом Локи. Это почему-то напомнило ему тот ужасный случай на пятом курсе, когда его подвесили вверх ногами, чтобы все желающие увидели его исподнее. 

“Хватит! Это всё в прошлом!” — одёрнул он себя, как обычно делал, когда вспоминал что-то плохое. 

Чтобы отвлечься, было решено выбраться в ближайший город, находившийся на побережье. Там был большой порт, который Северус внимательно рассмотрел, когда обследовал округу в анимагической форме. Тогда он составлял для себя карту, обдумывая планы на будущее: куда отправиться в первую очередь, когда возникнет желание пообщаться с местными жителями. 

Универсальный артефакт-переводчик ему не понадобился, потому что здешние люди говорили на смеси языков, похожих на те, что имели хождение в Британии мира-истока. Они и на вид были похожи на тех же ирландцев или шотландцев, только были выше ростом и крупнее, что играло на руку долговязому Северусу, который теперь не нависал над окружающими, как водонапорная башня над деревенскими домами. 

Даже его строгие чёрные мантии не выглядели чужеродными. Правда, они нуждались в некоторой модернизации, чтобы соответствовать местной моде. Луна назвала этот стиль лайт-стимпанком и объяснила его популярность тем, что артефакторы в этом мире работают открыто и являются уважаемыми членами общества. Их рабочие инструменты, такие как очки для распознавания магических потоков, считаются не только полезными, но и красивыми. 

Наряды были многослойными и прочными. Взрослые носили простые рубашки со шнуровками, кожаные брюки, плащи и куртки. Женщины дополняли свои костюмы корсетами и длинными юбками с разрезами. Обувь была привычной: ботинки и сапоги с пряжками и коваными застёжками. Все эти предметы одежды были украшены металлическими цепями, заклепками и деталями, напоминающими шестеренки. 

Местные жители очень любили очки разных видов, начиная от моноклей в серебряных и золотых оправах и заканчивая футуристическими гогглами, в которые были встроены приборы ночного видения, тепловизоры и другие приспособления, помогающие в работе. Ну и, конечно же, их головные уборы привлекали внимание: цилиндры, шляпы и кепки с металлическими же украшениями и разноцветными перьями.

Северус надел чёрную мантию, немного изменил аксессуары под здешнюю моду и трансгрессировал в неприметный проход между доками, замеченный при первичном осмотре порта. Оттуда он неторопливо направился в сторону рынка, где по утреннему времени шла бойкая торговля, стараясь не таращиться по сторонам, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания.   

Впрочем, окружающим было не до него. Мимо пробегали мальчишки и девчонки, которые таскали наполненные рыбой и пустые корзины. Голосили торговцы, расхваливая свои товары. Покупатели галдели, обсуждая последние новости со знакомыми и незнакомыми людьми, торговались, загружали сумки и тачки, которые потом те же дети доставляли к транспорту за небольшую плату. 

Северус прошёл по рядам, приглядываясь и прислушиваясь, но не узнал ничего особо интересного, кроме того, что вчера вместе с караваном торговцев вернулась большая экспедиция магов и в честь этого будет праздник на центральной площади города. И, конечно, ярмарка, на которой будут продавать всё, что привезено из дальних странствий и с охоты на волшебных тварей.   

— Говорят, что Эллия выставит на аукцион голову дракона! — с жаром произнесла одна из торговок, ловко заворачивая огромную живую рыбину во влажную траву, а потом в грубую холщовую ткань. 

— Ты что, такую ценность наверняка купят зельевары или коллекционеры! — возразила ей покупательница и, положив свёрток на дно плетёной корзины, попросила: — И креветок мне насыпь на десятку. Сын сегодня возвращается из школы на выходные. Побалую его любимым блюдом. 

— В этот раз драконов было несколько, поэтому часть пойдёт в открытую продажу. Кто-то из аристократов наверняка захочет украсить свой дом такой диковинкой! — не сдалась торговка, зачерпывая совком креветок из металлического бака. — Я сейчас закончу и побегу посмотреть! Такое нечасто бывает! 

— Тогда надо занять места, а то потом не подберёмся к аукциону! — согласилась покупательница и, расплатившись, торопливо пошла к выходу с рынка. 

Северус также решил, что это мероприятие достойно его внимания, и направился в город. Центральную площадь было легко найти, так как, во-первых, туда сейчас стекалась толпа людей, а во-вторых, город имел форму солнца, где площадь выполняла роль диска, а прямые улицы — его лучей. 

Конечно же, не все горожане стремились попасть в аукционный дом, несмотря на то, что вход был бесплатный, а просто хотели поглазеть, как привезут драконью голову и другие трофеи магов из хранилища их гильдии. Поэтому основная масса зрителей собралась вдоль дороги и, шумно переговариваясь, ожидала шествия, как на каком-то карнавале. 

Северус не торопился занять место в зале, а встал неподалёку от входа и немного понаблюдал за народом. Только когда на площади стало очень тесно, он вошёл внутрь двухэтажного особняка и поздоровался с утончённой блондинкой в чёрном платье и премиленькой шляпке, украшенной по здешней моде изящными, но массивными гогглами и фиолетовым пером. 

— Господин — маг? — вдруг спросила она, увидев, как засветился небольшой стеклянный шар в навершии невысокой каменной стелы, стоящей справа от центральной двери. 

— Да, — не стал отказываться Северус, зная, что его не потащат на костёр за наличие дара. — Есть какие-то проблемы? 

— Ну что вы, господин! — всплеснула руками блондинка, отчего металлические браслеты на её запястьях издали мелодичный звон. — Проводить вас в гильдейскую ложу?

— Не стоит, — отказался Северус. — Я здесь впервые, просто хочу осмотреться. 

— Да-да, конечно, господин! Уж я-то знаю всех магов в нашем городе, и вас бы я точно не пропустила! — ослепительно улыбнулась блондинка. — Если будут вопросы, обращайтесь ко мне без стеснения. Меня Мойрой зовут. Я работаю в приёмной гильдии магов, но и на аукционах дежурю! 

— Благодарю вас, — галантно склонил голову Северус, отчего девица смущённо порозовела. — Куда мне идти? 

— Из холла прямо по коридору до открытой двери, там вас встретят, — бодро ответила Мойра и, проводив его заинтересованным взглядом, восторженно прошептала: — Ну надо же, взрослый маг, не связанный контрактом. А силища какая! Оценщик уровня чуть не взорвался! И голос просто шикарный, да и на вид мрачный красавчик!    

После этого она поспешно начала нажимать кнопки на своих карманных часах, чтобы отправить сообщение главе гильдии. Северус же, не подозревая о том, какое волнение он вызвал своим появлением, спокойно вошёл в зал, который напоминал театральный, если бы не отсутствие бархатного занавеса на сцене. 

Покупатели постепенно занимали места, беседуя со знакомыми. Было заметно, что здесь собрались не простые люди, а местные аристократы и богачи. У них и наряды были подороже, чем у обычных горожан, и украшения хоть и в стиле местной моды были выполнены из драгоценных металлов и камней. На Северуса косились, но не приставали с разговорами. Кресла по бокам от него оставались пустыми, но его это не тревожило. В конце концов, после работы в школе он очень полюбил уединение, а разговорам предпочитал тишину. Иногда ему казалось, что он исчерпал свой жизненный лимит слов на общение с учениками и коллегами. 

Наконец все расселись по местам, и на сцену вышел невысокий худощавый мужчина, одетый в чёрный костюм с чёрной же рубашкой. Его набриолиненные волосы сияли в свете ламп, а пенсне отражало свет, придавая ему немного зловещий вид. Он встал за кафедрой, откашлялся и произнёс: “Итак, дамы и господа, мы начинаем!” Раздался звук фанфар, и сверху медленно спустились небольшие платформы, на которых лежали какие-то вещи, накрытые тёмно-бордовой тканью. Северус подался вперёд, чтобы рассмотреть всё получше, но тут перед каждой из них появился хрустальный экран, увеличивающий изображение.   

— Простите, — раздался слева чей-то голос, отвлекая его от интересного зрелища. 

— Да, извините, — Северус подхватил свой цилиндр, который положил на соседнее кресло, думая, что оно останется свободным. 

— Это я должен принести извинения, — продолжил мужчина. 

Северус поднял взгляд и замер, подумав: “А головные уборы местные жители в помещении не снимают. Наверное, это потому, что у многих на них закреплены артефакты”. И тут он понял, почему несносная Луна Лавгуд так загадочно улыбалась, говоря, что ему будет легко адаптироваться в новом мире. Дело было не в языке и не в окружающей природе. Перед ним сидел Хагрид или кто-то очень на него похожий, с заплетёнными в косу волосами, аккуратно подстриженной бородой, одетый в кожаный плащ и костюм с украшениями по местной моде, а на его шляпе красовались гогглы.