Снейп. Брок Северус Снейп (глава 42)

Министерские служащие могли хоть круглосуточно вопить о том, что непростительные заклинания потому и зовутся таковыми, что их нельзя отразить, но это было искажением правды. Вернее, умышленным сокрытием некоторых особенностей воздействия ментальных заклинаний, к которым относились империо, круцио и авада. 

Во-первых, от них можно было элементарно отгородиться материальным щитом — хоть обычной доской, хоть металлическим подносом. А во-вторых, существовали дорогие защитные артефакты, которые можно было заказать (именные) у мастеров или приобрести готовые в магазинах, на аукционах или у антикваров. Как говорится, не бывает “невозможно купить”, бывает “мало денег”. 

Сириус снял свой защитный комплект, когда поступил в Хогвартс. Заявил родителям, что храбрым гриффиндорцам негоже трусить, и, небрежно засунув в конверт артефакты стоимостью в несколько десятков тысяч галеонов, отправил домой со школьной почтовой птицей. Эта выходка стала вторым поводом для скандала после выбора неправильного для Блэков факультета. 

Теперь же он шёл на контакт с родителями, прислушивался к их советам и даже наладил отношения с младшим братом. Орион с Вальбургой не могли нарадоваться на разумное поведение взявшегося за ум наследника и решили его чем-нибудь поощрить. За день до возвращения в школу его отвели в Гринготтс на встречу со служащим, отвечающим за хранилище Блэков. 

— Лорд Блэк, рад вас видеть, — склонился в поклоне морщинистый гоблин. — Вы сегодня пришли со своим старшим сыном? 

— Да, это Сириус, мой первенец и будущий глава рода, — благосклонно кивнул Орион, усаживаясь в кресло. — Грогхак, велите доставить из сейфа комплект защитных артефактов наследника. 

— Конечно, извольте подождать несколько минут, — ответил гоблин и вызвал помощника, которому отдал распоряжение и мастер-ключ, который открывал двери хранилищ, принадлежащих его клиентам. 

Баки сидел справа от Ориона и со скучающим видом рассматривал обстановку кабинета. Впрочем, особо глазеть там было не на что: пара шкафов под чарами незримого расширения, письменный стол, два кресла для посетителей и одно для хозяина — вот и всё, что было видно без применения распознавающих чар. 

Помощник вернулся очень быстро и с почтительным поклоном поставил на стол плоскую деревянную шкатулку. 

— Прошу вас, лорд Блэк, — сделал приглашающий жест Грогхак. 

— Сириус. — Орион кивнул, разрешая сыну открыть крышку, под которой лежал набор довольно скромно выглядящих украшений: тонкий браслет, кольцо с гербом Блэков и пара серёжек-гвоздиков — всё из тёмного, почти чёрного, металла. 

Баки без колебаний надел на себя артефакты и прищурился, заметив довольную ухмылку отца. 

— Что-то не так? — поинтересовался он спокойно. 

— Нет, всё в порядке, сын, — кивнул Орион. — Просто я убедился, что ты именно тот, кем выглядишь. 

Баки подумал, что волшебники сначала делают то, что им надо, и только потом объясняют, если понадобится. Хорошо это или плохо? Для него точно хорошо, потому что вписывается в его собственное жизненное кредо — действовать на опережение, чтобы не давать преимущества противнику. 

А проверку он прошёл с такой лёгкостью, потому что убедил себя, что стал Сириусом Блэком. Даже действие веритасерума можно обойти, если веришь в то, что говоришь, а у Зимнего Солдата был огромный опыт в выгодном для себя толковании приказов и оправдании своих действий. 

— Не снимай артефакты ни в коем случае, — предупредил Орион. — Даже если… 

— Пап, я повзрослел и больше не буду глупить, — успокоил его Баки. — Даже если попытаются сорвать их с меня, всё равно не отдам. 

— Грогхак, удвойте сумму ежемесячных выплат моему наследнику, — распорядился Орион. 

— Зачем, пап? — удивился Баки, который знал, что Сириус и так получал очень солидные деньги на “булавки”. 

— Раз ты уже взрослый человек, то естественно, что твои расходы увеличатся. Вдруг ты захочешь устроить вечеринку в честь выздоровления для своих гриффиндорцев. — На последнем слове Орион поморщился, и Баки решил его немного порадовать: 

— Я потребую перераспределение.

— Что?! — Орион был по-настоящему шокирован заявлением сына. — Как же так? Но почему? 

— Я сглупил, — спокойно ответил Баки, который заранее просчитал, что этот поступок сможет окончательно помирить его с семьёй. — Я сделал это по-детски необдуманно, но теперь пора вернуться на тот факультет, где учились вы с мамой, и стать ближе к Регу. 

Орион был настолько впечатлён его словами, что по возвращении из банка скрылся в будуаре Вальбурги, чтобы обсудить с ней изменения, которые произошли с их старшим сыном. После долгого разговора супруги единодушно решили, что это не иначе как подарок магии, значит, надо обязательно провести благодарственный ритуал, чтобы в будущем высшие силы оставались благосклонны к их роду. 

В назначенный день Баки, прихватив уменьшенный чемодан с новой одеждой, выдержанной в тёмных тонах (упаси Мерлин от любимого Сириусом красного цвета!), отправился в Хогвартс камином. Пришлось зайти в общежитие, чтобы забрать вещи Сириуса из спальни, которую тот делил с друзьями.

Зловредный джарви, наконец-то дорвавшись до свободы, начал поливать руганью и сарказмом всех встреченных подростков.

— Чего ты разбушевался? — хмыкнул Баки, когда маглорождённая однокурсница, решившая поприветствовать его поцелуем, убежала в слезах, услышав тонкий писк: “Ах какая чудная шлюшка! На Гриффиндоре такие вольные нравы! Сириус, не удивляюсь, что тебе тут нравилось!” 

— Я молчал при твоей матушке и засовывал язык в задницу, чтобы ничего не ляпнуть при твоём отце. Дай мне повеселиться хоть здесь! — заявил джарви, скаля острые зубки. — Это же моя натура! Я не могу не ругаться! 

— Только давай договоримся — если я говорю тебе закрыть рот…

— То я умолкаю, — понятливо кивнул джарви и, спрыгнув на пол, рванул к круглой двери, закрывающей вход в гостиную Гриффиндора. — Декан Похуистка, приветствую вас! — завопил он изо всех сил, заставив МакГонагалл покраснеть от злости. — И какого хрена вы тут потеряли, мадемуазель, если раньше не приходили, даже когда тут всем факультетом драли квиддичную команду? А! Забыл! Квиддичисты же неприкосновенны, как и мажоры, родившиеся с золотыми ложками в задницах! Каково быть ссаным ковриком, о который вытирают ноги богатенькие детишки?

— Мистер Блэк, немедленно прекратите это безобразие! — рявкнула МакГонагалл, но не успел Баки что-то предпринять, как джарви заверещал ещё громче: 

— Гляди-ка, обиделась на правду! А что я такого сказал? Все знают, что декан Гриффиндора самая хуёвая из всех, даже если сравнивать её с полугоблином, чьи предки жрали магов на завтрак! 

— Рот закрой, — наконец велел Баки, и джарви как ни в чём не бывало подбежал к нему, забрался на плечи и с удобством расположился в капюшоне мантии. 

— Мистер Блэк, пятьдесят баллов с Гриффиндора за… неуважение к преподавателям! — прошипела МакГонагалл. 

— Бро, а я, оказывается, гриффиндорец! — довольно захихикал джарви. — А ведь никто не заметил, когда эта швабра меня распределила. 

— Декан, простите этого засранца. — Баки склонил голову, скрывая ехидную усмешку. — Он привык говорить правду, что не всем нравится. 

МакГонагалл покинула гостиную, даже не озвучив причину своего визита. Гриффиндорцы, присутствовавшие при её унижении, начали активно шушукаться, косясь на бешеного Блэка. Тот и раньше не был подарком, а сейчас, заимев безбашенного фамильяра, стал просто ужасен. 

Баки внезапно почувствовал, как кто-то навалился на его спину. Недолго думая, он сначала ударил головой, а потом уронил нападающего на пол и, резко развернувшись, увидел лежащего на спине Джеймса, держащегося за окровавленный нос, и испуганного Питера, который замер неподалёку. 

— Сириус Блэк, десять баллов с Гриффиндора за нападение на товарища! — выкрикнула Лили, выхватив палочку. 

Баки вопросительно приподнял бровь, а потом равнодушно пожал плечами. Хогвартское соревнование, рассчитанное на лохов и заучек, волновало его в последнюю очередь. К тому же он собирался перевестись на Слизерин в ближайшее время, и потеря баллов Гриффиндором была выгодна его будущему факультету. 

Лили довольно умело залечила рану своего жениха и привела в порядок его одежду, заляпанную кровью. Баки недобро прищурился, когда Джеймс открыл рот, чтобы что-то сказать, и скрылся в спальне мальчиков с шестого курса, где собрал все вещи Сириуса, решив разобраться с ними на новом месте. 

После этого он направился в Большой зал в сопровождении ошарашенных Мародёров и недовольно бубнящей Эванс. Не обращая на них внимания, Баки подошёл к столу Слизерина, где уселся рядом с младшим братом. И только подняв взгляд на людей, сидящих напротив, он невольно вздрогнул. 

Дальнейшее Баки запомнил довольно смутно. Он, вроде, с кем-то разговаривал, что-то жевал, отвечал на вопросы, а в мозгу билась одна мысль: неужели это командир?! 

Северус Снейп из воспоминаний Сириуса по какой-то причине очень сильно отличался от себя нынешнего. Внешний вид, манера держаться, интонации, даже голос — были не такими, как прежде, но почему-то никто не обращал внимания на такие резкие изменения слизеринского гада. 

Окружающие будто не видели, что у Снейпа теперь не только другая причёска и иной стиль одежды, но и цвет глаз, мимика… да всё! Или это было заметно только Баки, который привык замечать каждую мелочь? Ну не могли же все быть такими слепыми! Или магам настолько плевать на посторонних, что они к ним совсем не приглядываются?

День пролетел мимо его сознания, словно Баки существовал отдельно от своего тела. Он ходил на уроки, писал, читал, разговаривал, но только перераспределение врезалось в память. Шляпа, опустившись на его голову, недовольно проскрипела: 

— И чего вам не сидится спокойно? Всё равно учебная программа у всех одинаковая. 

— Блэки должны учиться на Слизерине, — твёрдо заявил Баки. 

— А всего несколько лет назад ты вопил, что скорее умрёшь, чем отправишься на факультет тёмных магов, — хмыкнула Шляпа. 

— Я был глупым ребёнком, а теперь повзрослел. 

— Угу, и очень сильно изменился, — согласилась Шляпа и во всеуслышание объявила своё решение: — Слизерин! 

Окончательно Баки пришёл в себя, оказавшись в своей новой комнате наедине с фамильяром. Только здесь он почувствовал себя в относительной безопасности. Один на целом этаже, в тишине и покое — именно так ему нравилось жить, а не толкаться задницами с соседями в тесном дортуаре.  

Теперь он мог не торопясь оценить полученную информацию и прикинуть, могло ли случиться так, что его занесло в выдуманный мир поттерианы только из-за того, что в момент смерти он очень хотел увидеть своего бывшего хендлера? Неужели магия или кто-то ещё выполнил его желание, подарив шанс на встречу? 

Баки, полностью вернув свои воспоминания, понял, что у него долгое время был человек, который не просто следил за состоянием “оружия Гидры”, но и оберегал его, как собственного бойца. Пусть Брок не мог отменить обнуления или изменить регламент, но прикрывал и защищал Зимнего Солдата, насколько хватало его власти. 

Запрограммированному гидровскому агенту никто и не подумал бы оказать помощь. Никто, кроме Брока, который с чего-то проникся сочувствием к безмозглой “винтовке”. 

— Почему? — Зимний однажды задал вопрос командиру, узнав, что тот в очередной раз не доложил руководству о неожиданно всплывших воспоминаниях подопечного.

— Потому что ты человек, в отличие от гнид, которые тобой вертят, — зло усмехнувшись, ответил Брок, сосредоточенно пялясь в оптический прицел. 

— Но я ведь принадлежу Гидре. — Зимний тогда долгое время провёл вне криокамеры и стал почти нормальным человеком, который мог выражать словами свои мысли. 

— Только пока, — ответил Брок, бросив на него внимательный взгляд. — Я постараюсь вытащить тебя и при этом не сдохнуть. 

Зимний тогда поверил командиру, но из-за собственной ошибки нарвался на обнуление. И только много позже узнал, что вся Альфа полегла в тот день, пока он вытаскивал Стива из Потомака. А Брок хоть и выжил, но ненадолго, приняв смерть от рук гидровской ведьмы, непонятно за какие заслуги попавшей в команду Мстителей.