Птичка (глава 95) Вбоквел: Северус

Северус не заметил, как пролетело время за разговором с Лили, Эллией Эванс, взрослой волшебницей, гильдейским магом-охотником. Она оказалась смешливой, немного саркастичной, энергичной и общительной. А ещё она была сиротой, которая выросла в лондонском приюте имени Святого Вула, который в этом мире не закрылся в процессе переформирования системы опекунства над сиротами.

— Я не знаю, кто мои родители, но это и неважно. Столько лет прошло, так что какая теперь разница? Меня оставили в больнице сразу после родов. Конечно, в детстве мне хотелось, чтобы меня нашли родственники, и желательно из королевской семьи, — усмехнулась Лили, подтрунивая над невесёлой темой. — Или хотя бы кто-то удочерил меня... По рассказам воспитателей, когда мне было три года, одна пара хотела забрать меня, но их дочь устроила истерику из-за того, что я на них совсем не похожа. Они были блондинами, ну а я, сами видите, какая.

— Откуда взялась ваша фамилия? — уточнил Северус.

— Директриса придумала. Она у нас была дамой с фантазией и всегда говорила, что хоть мы и сироты, но наши имена должны звучать благозвучно, — с явной теплотой ответила Эллия. — Если у кого-то и были простые имена, то они достались от родителей. Как у главного мецената нашего приюта, мистера Тома Риддла.

Северус вздрогнул, услышав последнее предложение, но потом одёрнул себя, напоминая, что в этом мире люди хоть и похожи на его прежних знакомых, но не являются их точными копиями. Поэтому он, откашлявшись, переспросил:

— Главный меценат? Наверное, это какой-то аристократ?

— Нет! — рассмеялась Эллия. В этот момент она стала похожа на молодую девушку, а её серьёзное лицо, обычно свойственное взрослой женщине, занимающейся опасной работой, словно осветилось. — Мистер Риддл тоже сирота. Он, как и я, вырос в приюте с самого рождения. Но его мать не отказалась от него, она умерла при родах.

— А семьи у неё не было?

— Вот этого я не знаю, — ответила Эллия и поёжилась от холода. Они уже довольно долго сидели на перевёрнутых ящиках из-под алкоголя, и несмотря на то, что рядом горел костёр в бочке, немного замёрзли.

— Вы позволите? — Северус набросил на неё согревающие чары и услышал в ответ удивлённый возглас:

— Что это за магия?!

— М-м… — замер он, не зная, что ответить. — Вы ведь замёрзли, я просто хотел помочь вам. Если это неуместно…

— Нет! Просто я не понимаю, как вы это сделали! Это ведь не артефакт тепла, а что? — с искренним любопытством взглянула на него Эллия.

— Магия? — неуверенно ответил Северус.

— Где такому учат? Я тоже хочу!

Северус осознал, что ему крайне важно как можно скорее узнать больше об этом мире, чтобы не совершить ошибок. Ведь и без того он уже привлекал к себе внимание, и не стоило ещё больше усугублять ситуацию. Он решил взять небольшую передышку, хотя и не хотел расставаться с Лили, и сказал, словно внезапно вспомнил о чём-то важном:

— Простите, мне срочно надо идти. Было приятно познакомиться, мисс Эванс. Надеюсь, мы ещё встретимся. Доброй ночи.

— И вам того же, — пробормотала та, глядя вслед худощавой фигуре в развевающейся мантии, и прошептала: — Как интересно... Хорошо, мистер Снейп, сегодня я позволю вам уйти, но в следующий раз вы так легко не отделаетесь.

Эллия встала с ящика и потянулась, разминая уставшие от долгого сидения мышцы. Ей было тепло, как будто на её одежде был прикреплён согревающий артефакт высочайшего уровня. Но при этом она не чувствовала, что её магия утекает, как это обычно бывает при пассивной зарядке кристаллов.

Сунув руки в карманы плаща, она неторопливо направилась к пабу, по пути обмениваясь приветствиями со знакомыми. Основные гуляния на площади закончились, дети и старики уже разошлись по домам. Пить и танцевать остались только молодые люди и взрослые пары, которым не нужно было с утра идти на работу.

Обеденный зал всё ещё был полон. При появлении Эллии друзья начали звать её к столам, но она, взяв кружку пива, подошла к главе, который с добродушным видом слушал певца.

— Рубеус, не против моей компании?

— Ну что ты, садись, садись!

Сдув пену с пива, Эллия сделала глоток и, не скрывая заинтересованности, спросила:

— Рубеус, что за человек этот новый маг?

— Мистер Снейп? — уточнил тот и, получив в ответ согласный кивок, развёл руками и с сожалением ответил: — Не могу ничего сказать, потому что не знаю.

— Ты не сумел его разговорить? — недоверчиво взглянула на него Эллия. — Неужели твой дар дал осечку?

— Ага, представляешь, как я удивился! — рассмеялся Хагрид. — Мойра сообщила мне о нём, что, мол, “оценщик силы” чуть не взорвался при его появлении, я и побежал на аукцион, побросав все дела. Мойра мне место оставила рядом с ним. Я и начал с ходу его очаровывать, а он хоть бы хны! Сидит с таким видом, как будто я — обычный болтун. Вообще никакого движения в ауре!

— А ты что?

— Ну, я и так, и эдак, а ему всё равно! Тогда я потащил его сюда, чтобы напоить.

Эллия закатила глаза, показывая своё отношение к тактике главы гильдии, и заметила:

— Не все становятся болтунами после пары стопок виски!

— Надежда умирает последней! — ухмыльнулся Хагрид, но тут же, посерьёзнев, добавил: — Он очень опасен, Эл. Несмотря на его симпатичную мордашку, в нём чувствуется сила и злость. Я бы такому не стал переходить дорогу.

— Не называй меня так, — привычно огрызнулась Эллия, а потом добавила: — А вот я злости вообще не почувствовала, хотя я эмпат второго уровня. Он как будто растерян, немного озадачен, но в общем вполне доброжелателен.

— Мы точно об одном и том же мистере Снейпе говорим? — настала очередь задуматься Хагриду. — Мне он показался настороженным, собранным и опасным.

— Но ты ведь сделал ему заманчивое предложение?

— Ага, и квартиру в общежитии предложил, и питание, и должность зельевара, но он на это вообще не отреагировал. Или не нуждается в деньгах, или ищет варианты получше, или не собирается задерживаться надолго, — вздохнул Хагрид. — В любом случае, будем надеяться, что он осядет у нас, тогда даже вне гильдии можно будет делать ему заказы.

В этот момент дверь отворилась, и в паб вошла дородная женщина, несущая на спине спящего мальчишку. Оглядев зал, она громко велела:

— Рубеус, пошли уже домой! 

— Мама Миллисент, выпей с нами! — крикнул молодой маг в сине-коричневом килте, сидящий за барной стойкой.

— За полночь уже! — улыбнулась та и бросила грозный взгляд на мужа.

— Милая, так я уже! — воскликнул Хагрид и, вскочив на ноги, чуть не перевернул тяжёлую скамью. Торопливо подойдя к жене, он забрал сына, который тут же уютно свернулся на его руках, как огромный котёнок. — Чем это от него пахнет?

— Да что этот охламон только не съел за сегодняшний день! — фыркнула Милли, поправляя волосы, выбившиеся из-под косынки.

— Нет, будто апельсинами что ли… Или лимонами? — принюхался Хагрид.

— А! Так это его господин новый маг угостил, — вспомнила Милли. — Наш сорванец чуть не сбил его с ног, а он ему дал леденцы. Руби съел один, и кашель как рукой сняло!

— Правда? — всё тот же молодой рыжеволосый маг в килте, подслушав их разговор, с надеждой спросил: — А лишнего леденца не найдётся? Задолбала меня эта простуда! Спать не могу, задыхаюсь!

— Уолли, у тебя не простуда! — раздражённо закатила глаза Эллия. — Ты нанюхался паров зелья, поэтому и кашляешь! Сколько раз Барти напоминал вам о технике безопасности в его лаборатории? А вы всё лезете и лезете, как неугомонные щенки, тычетесь носами во все котлы и склянки!

— Не ругайся, Эл, — улыбнулся Уолтер МакНейр, стараясь выглядеть мило. Хотя это было непросто, учитывая его крепкую фигуру и мускулистые волосатые ноги, прикрытые до колен килтом. А потом он снова попросил: — Пожалуйста, мама Милли, дайте мне попробовать. А то я скоро совсем пропаду.

Миллисент пошарила по карманам куртки и выудила небольшую коробочку, из которой достала один леденец, завёрнутый в тонкую бумагу.

— Вот, возьми, не плачь, — с улыбкой сказала она, давая угощение Уолтеру, и добавила, обращаясь к мужу: — Рубеус, пойдём уже, я так устала.

Когда семья Хагридов скрылась за дверью паба, Эллия предупредила:

— Уолли, из-за алкоголя лекарство может не подействовать.

— Ой, тогда мне никогда не вылечиться. Я же “шотландец проспиртованный” — оригинальный вид, — небрежно отмахнулся тот и закинул в рот леденец. Некоторое время он молчал, прислушиваясь к своим ощущениям. Наконец кто-то из посетителей паба не выдержал и крикнул:

— МакНейр, не тяни гиппогрифа за яйца! Работает оно или нет?

— Отвали! — огрызнулся Уолтер и резко замолчал, начав шарить рукой по груди.

— Ты там сиськи ищешь, что ли? — подколол его тот же нетерпеливый товарищ. — Так они у тебя побольше, чем у некоторых дам! Неужто сдулись?

— Да погоди ты! — шикнула на него Эллия и спросила: — Уолли, ты как?

— Не болит, совсем не болит, — недоверчиво произнёс он. — Ты представляешь, в груди ничего не свистит, не стучит и не хрипит, а дышать можно спокойно... Я уже и забыл, когда мне было так хорошо. И всё это благодаря одному леденцу, который небрежно подарили ребёнку.

Эллия вспомнила герб на коробочке. На нём были изображены буквы SS на фоне скрещенных черпака зельевара и какой-то палки. Насколько она поняла, это был личный знак Северуса Снейпа, инициалы совпадали. Значит, он был мастером, который имел право подписывать свои работы, что свидетельствовало о его квалификации не ниже третьего уровня. Где бы он ни учился, его умения оценили очень высоко.

— Эл, ты познакомилась с этим магом? — дёрнул её за рукав плаща Уолтер. — Он оставил номер для связи или адрес, где живёт?

— Не называй меня так! — в который раз попросила Эллия и с досадой призналась: — Нет, не успела. У него были какие-то срочные дела, поэтому мы быстро расстались.

— Ну… Какая ты неэффективная… — расстроенно протянул Уолтер. — Будем надеяться, что Рубеус его захомутал. У нас одна из лучших гильдий на островах.

— А ещё Зак с дружками на него чуть не напал. Ты же знаешь, что твой братец становится совсем дурным, когда выпьет! — без зазрения совести наябедничала Эллия. — Я им надавала по задницам, но мистер Снейп был неприятно удивлён тем, что у нас по улицам свободно разгуливают пьяные идиоты.

— Ох уж этот баран! — Уолтер покраснел от досады. Пятеро его младших братьев доставляли ему немало хлопот своими выходками. Хотя серьёзных правонарушений за ними не числилось, они любили, выпив лишнего, приставать к прохожим. Горожане, правда, прощали их и относились к ним как к воинственным, но безопасным людям. Но приезжий маг, который не знал об этом, мог отреагировать иначе. — Я ему покажу!

— Я уже показала, — отмахнулась Эллия и, положив на барную стойку несколько банкнот, попрощалась со всеми. Время было позднее, поэтому она прямиком направилась к общежитиям, принадлежащим гильдии магов, где у неё была своя комната. Зачем ей большая квартира или дом? Ела она или в столовой, или в городских пабах, вещи умещались в один шкаф, а оружие и артефакты хранились в сундуке.

Идти было недалеко, да и таинственные чары всё ещё согревали, поэтому Эллия немного посидела на качелях у семейного блока, поглядывая на окна, в которых тускло светились ночники. Иногда ей мечталось о том, что в одной из квартир её ждут собственные муж и ребёнок, которые не ложатся спать, пока она не вернётся домой.

Однажды знакомая, имеющая слабенький дар прорицательства, нагадала, что когда-нибудь ей встретится мужчина, которому будет всё равно, что она сирота и бесприданница, не имеющая высшего образования. Он будет любить её такую, как есть, и на всю жизнь станет для неё не только мужем, но и другом.

Тогда шестнадцатилетняя Эллия пообещала себе, что сделает этого человека счастливым. Она не всемогущая волшебница, но сможет окружить его уютом и теплом и станет для него милой женой и заботливой матерью для их детей, вложив в свои действия всю нерастраченную нежность.

Однако время шло, а тот самый мужчина всё не появлялся. Вокруг неё было много поклонников, но их требования казались ей странными. Они хотели, чтобы она была охотницей, но при этом оставалась нежной и трепетной. На привалах она должна была чинить их одежду, готовить им ужин и делать расслабляющий массаж, а в случае опасности — выступать в первых рядах бойцов. Разве это не удивительно?