Ассистент тёмного лорда (глава 72)

Гораций вошёл в свой дом и негромко позвал:

— Тинки.

— Хозяин прибыл! Добро пожаловать!

Домовой эльф Слагхорнов был очень стар, однако всё ещё мог исполнять свои обязанности. Он помог хозяину снять пальто, а потом подал тёплые домашние тапочки. Гораций, тяжело дыша, переобулся и велел:

— Подай мне чай с сушёной малиной.

— Будет исполнено! — Тинки исчез из прихожей, прихватив с собой дорожный чемодан хозяина.

Через несколько минут Гораций устроился у камина, поближе к пылающему огню, и бережно нанёс на кисти рук обезболивающую мазь. Хоть он и не выглядел на свой реальный возраст, но организм всё больше капризничал с каждым прожитым годом, напоминая о старческих болячках.

Радовало то, что он мог лично приготовить нужные зелья, модифицировав их под себя.

“Индивидуальный рецепт… — Гораций нахмурился, пытаясь уловить какую-то мысль, внушающую тревогу. — Вроде, я не брал ни у кого заказы. А те, что взял, сразу же выполнил. Но откуда тогда появилось это странное чувство, будто я что-то упустил?”

— Хозяин, чай! — Тинки сервировал столик у камина, не забыв добавить к чайному сервизу блюдо с крохотными мясными пирожками. — Хозяину пришли письма и посылки. Всё проверено и сложено в кабинете.

— Молодец, — рассеянно похвалил его Гораций, думая о своём.

Через полчаса он поднялся с кресла, но не успел покинуть гостиную, как услышал уверенный стук в дверь. Тинки мгновенно очутился в прихожей и оттуда встревоженно доложил:

— Хозяин, на пороге два тёмных мага.

Первым порывом Горация было спрятаться или трансгрессировать куда подальше. Однако он хоть и с трудом, но успокоился и велел домовику впустить нежданных гостей.

После того как Альбус попал в больницу, стало понятно, что следующим в очереди к откровенному разговору окажется декан Слизерина. А убегать… Лучше уж узнать, какие претензии ему предъявляют, и попробовать договориться.

Риддл и Долохов вошли в прихожую с таким видом, словно явились в гости к любимому родичу. Увидев хозяина дома, оба вежливо склонили головы, приветствуя его.

— Мистер Риддл, мистер Долохов, что привело вас ко мне? — Гораций приветливо улыбнулся, пытаясь не показать свой страх.

— Решили проведать своего бывшего декана, — ответил Том, стряхивая снежинки, приставшие к рукаву его дорогого пальто.

— Праздники же! Йоль! Рождество! — энергично воскликнул Антон.

— Я всегда счастлив видеть своих дорогих слизеринцев! — Гораций повёл рукой в приглашающем жесте: — Проходите, выпьем по чашке чая или чего-нибудь покрепче.

Гости быстро переглянулись между собой и двинулись по коридору вслед за хозяином дома. Домовик, не показываясь на глаза, заново накрыл стол у камина, подвинул к нему стулья и подбросил дрова в огонь. Свечи в бронзовых канделябрах вспыхнули ярче, освещая бледные лица троих мужчин.

— Это вам, декан Слагхорн. — Том положил на стол свёрток, который принёс с собой. — Медовуха и очень хороший шоколад.

— А от меня виски двадцатипятилетней выдержки. — Антон добавил коробку, завёрнутую в зелёную бумагу и украшенную серебристой лентой.

— Благодарю вас, господа, — кивнул Гораций, почувствовав слабую надежду на то, что этот неожиданный визит не закончится для него отправкой в больницу или чем-то похуже.

— Как ваше здоровье, декан? — заботливо поинтересовался Том, сделав небольшой глоток чая из фарфоровой чашки, расписанной незабудками.

— Очень хорошо, — начал было Гораций, но, наткнувшись на его острый взгляд, быстро исправился: — Конечно, если оценивать по-стариковским меркам. А так, и ревматизм досаждает, и радикулит мучает, и кости ноют.

— Вам бы поберечь себя! — сочувственно покачал головой Антон. — А то ведь, не ровен час, сляжете от перенапряжения.

— Климат в Шотландии очень суровый, — добавил Том, пристально глядя на декана. — То, что в этом году вы работаете не в подземельях, не отменяет тот факт, что старинный замок — неуютное место для проживания пожилых мужчин.

— Помню, в школе я постоянно простужался и мёрз, несмотря на тёплую одежду, — ностальгически вздохнул Антон.

Гораций покосился на русского, который, учась в Хогвартсе, попадал в больничное крыло исключительно после драк или дуэлей. Костерост и рябиновый эликсир — вот что он потреблял, лёжа на койке, а никак не бодроперцовое зелье. Но упоминать об этом он, конечно же, не стал, чтобы не накалять обстановку.

После нескольких минут разговоров о холодной погоде и обильном снегопаде, случившемся накануне, Том наконец поинтересовался:

— Декан, я хотел бы узнать: зелье от аллергии для моего ассистента всё-таки будет приготовлено вами, или мне лучше поискать другого мастера?

Гораций чуть не застонал вслух, услышав вопрос. Так вот о ком он позабыл! О Беллатрикс Блэк, явившейся к нему по рекомендации Альбуса! Стараясь выглядеть уверенно, он, подавив панику, ответил:

— Зелье находится на стадии разработки.

— Вот как, — нахмурился Том. — Не думал, что на это понадобится так много времени. Всё-таки модифицировать имеющийся рецепт под конкретного мага не так уж и сложно для мастера. Не так ли декан?

— Да… — ответил тот, чувствуя, что лезет в какую-то хитрую ловушку.

— Или вы так заняты подопечными, что у вас не хватает времени на любимые зелья? — сочувственно покачал головой Антон.

— Нет, что вы, в этом году стало намного легче работать. Теперь у деканов есть помощники, — нарочито бодро улыбнулся Гораций.

— Мы за вас очень переживаем. Хоть маги и живут дольше простецов, всё равно смертны, — заметил Том. — Если не беречь своё здоровье, можно отправиться к праотцам намного раньше срока, отмеренного судьбой.

— Тем более что вы одиноки, — добавил Антон, обведя внимательным взглядом холостяцкую гостиную. — Мало ли что может произойти с пожилым человеком. Даже поперхнувшись вашими любимыми засахаренными ананасами, можно отдать богу душу.

— Опять ты говоришь, как магл, — поморщился Том. — Лучше выразиться так: встретиться с Мерлином.

— А вдруг он жив и просто скрывается от нас, как Фламель? — усмехнулся Антон.

— Нет, этот… великий волшебник мёртв и останется таковым. Я прослежу за этим. — Том многозначительно кивнул и перевёл тяжёлый взгляд на Слагхорна, который сидел молча, уже поняв, что все эти разговоры о трудностях и старости касаются истинной цели визита незваных гостей.

— Декан, берегите жизнь, вы же пока ого-го! — Антон бесшабашно ухмыльнулся и предложил: — Может, вам перебраться в тёплые края и найти себе симпатичную даму? А что? Мужчина в самом расцвете сил вполне может окрутить какую-нибудь достойную ведьму.

— Я подумаю над вашими словами, — выдавив слабую улыбку, ответил Гораций.

— Только долго не тяните, а то как бы не стало слишком поздно, — с прищуром взглянул на него Том и вдруг сменил тему: — Кстати, декан, я тут припомнил одну смешную сплетню. Слышал, будто несколько лет назад вы прилюдно назвали меня новым тёмным лордом на своей вечеринке в Слаг-клубе. Неужели это правда? Или всё-таки болтуны врут?

— Э-э… Эм… — Гораций готов был ударить сам себя. Ведь знал, что нельзя было выполнять дурацкую просьбу Альбуса, который настойчиво убеждал его, что это просто небольшая шутка, которая никому не доставит проблем. Как же он ошибся, когда пошёл на поводу у этого прохвоста!

— Неужели это правда, декан?! — нарочито удивлённо вытаращился на него Антон. — Но ведь это оговор!

— Я просто… В общем… — Гораций плюнул на всё, решив выкручиваться, как может, и признался: — Это всё Дамблдор виноват!

— Старший или младший? — деловито уточнил Том, который сидел в кресле с видом судьи, выносящего приговор.

— Альбус, — с тяжёлым вздохом произнёс Гораций. — Я не снимаю с себя ответственность, нельзя было поддаваться на его провокацию!

— Раз вы так сильно раскаиваетесь, я не буду преследовать вас за клевету в отношении благородного дворянина. — Том растянул губы в ледяной улыбке. — Но считаю, что вам не стоит и далее нести ответственность за воспитание юных отпрысков благородных семейств. Вдруг вы и о ком-нибудь из них скажете что-нибудь в сердцах или по глупости и этим сломаете их судьбы.

— Я никогда… — пробормотал Гораций, но замолчал под давлением двух тяжёлых взглядов.

“Тёмно-синие, а не красные или карие, — подумалось вдруг не к месту. — Проклятый Альбус, ты и в этом мне соврал!”

— Ну что ж, на этом позвольте откланяться, — светским тоном заявил Том и поднялся из-за стола. Долохов последовал за ним и, уже стоя в прихожей, заявил:

— Декан, а зелье для Беллы всё-таки приготовьте. Негоже девушке мучиться от этого недуга.

Когда гости покинули дом, Гораций с трудом пришёл в себя, выпив успокоительный и укрепляющий эликсиры. Только после их приёма прошла нервная дрожь, а сердце перестало колотиться, как сумасшедшее. Тинки помог хозяину добраться до ванны, наполненной тёплой водой с отваром ромашки.

Только спустя какое-то время Гораций смог обдумать прошедший разговор, из которого он понял одно: место декана Слизерина по какой-то причине понадобилось Риддлу. Зачем? Не его дело. В таком положении меньше всего надо было волноваться о чужих проблемах.

— Хозяин хочет ещё зелье? — тихо спросил домовик.

— Не надо.

Гораций выбрался из ванны, насухо вытерся, надел бархатный халат поверх шёлковой пижамы и отправился к камину в кабинете. Бросив в горящий огонь щепотку дымолётного порошка, он назвал адрес Флитвика и стал ждать ответ на вызов.

К счастью, рейвенкловский декан оказался дома и смог уделить немного времени на разговор с коллегой. Внимательно выслушав подробный рассказ о визите незваных гостей, он усмехнулся и заявил:

— Я ничуть не удивлён. Этого и стоило ожидать после смены директора школы.

— Но при чём тут Риддл и моё место? — тяжело отдуваясь, спросил Гораций.

— А если хорошенько подумать? Нет? Скажи, какие привилегии имеют деканы.

— Мы получаем приличную зарплату, пользуемся уважением британских магов, имеем доступ к уникальным знаниям…

— Во-от… — удовлетворённо протянул Флитвик. — Как думаешь, потомку Слизерина не хочется наконец получить прямой доступ к наследию своего великого предка?

— Но ведь Том отказался восстанавливать род матери, — непонимающе нахмурился Гораций.

— Зачем ему морочиться с вырожденцами? — пожал плечами Флитвик. — Гонты теперь ничего не значат в магическом мире и не имеют капитала. А их землю Риддл и так заполучил, выложив за это немало денег, полученных в наследство от магловских родичей.

— Так что же мне делать?

— То, что настойчиво советовали эти господа: добровольно уйти с поста декана, пока не пришлось это сделать по состоянию здоровья, — очень серьёзно посоветовал Флитвик. — Поверь, жизнь намного дороже какой-то должности.

— Я тебя понял, — поникшим голосом пробормотал Гораций. — Спасибо, коллега.

— Не за что, мне ничего не стоил этот разговор, — ответил Флитвик и сочувственно добавил: — Хорошо, что тебя предупредили по-хорошему, цени это и лучше не пытайся идти против бури.

Гораций тяжело поднялся с колен и плюхнулся в кресло. Безучастно глядя на пляшущие лепестки пламени в камине, он думал о том, что ругать себя поздно, как и корить за недальновидность. Что уж юлить, в нынешнем неприятном положении он был виноват сам. Ведь можно было отказаться распространять слухи про Риддла, но в тот момент его словно кто-то за язык дёрнул.

“Ну что ж, может, это и хорошо, — подумал Гораций, получив от домовика стакан горячего молока с мёдом. — С каждым годом присматривать за подростками становится всё сложнее. Значит, пришла пора уступить место декана. Тем более что у меня и выбора-то особого нет”.