Снейп. Брок Северус Снейп-3 (глава 23)
— И что собираешься делать? — скучающе поинтересовался Баки, лениво жуя сэндвич и выглядя так, будто проблема с Зимним его никак не касается.
— Не знаю, — развёл руками Брок. — Если он и правда идёт за нами…
— Что значит “если”? Ты нас обижаешь.
— Ну, он же не волшебник, вдруг портал не откроется?
— С чего ты взял? — удивился Баки. — Вообще-то при создании Зимних солдат использовали прорву материалов, и останки инопланетян там тоже фигурировали, а среди них могли быть и маги. Помнишь агента Колсона?
— Его, пожалуй, забудешь, — фыркнул Брок, закурив очередную сигарету.
— Он вроде как убился о Локи, когда тот пришёл за Тессерактом, и его смерть стала тем фактором, который сплотил Мстителей.
— Клоуны…
— Согласен, дел они натворили немало, но и польза от них была колоссальная, — заметил Баки, складывая очередной многослойный сэндвич из хлеба, ветчины, жареного бекона, сыра и помидоров. Полюбовавшись на получившуюся красоту, он откусил кусок и, неторопливо прожевав, продолжил: — Только вот Колсон выжил. Вернее, его воскресили в проекте Т.А.И.Т.И. До этого он был мёртв трое суток.
— Вот знал я, что этот тип тот ещё лич! — хмыкнул Брок.
— И он был не первый воскрешённый, а седьмой, по крайней мере, по заявлению доктора Стрейтена, который и проводил операцию*.
— Фу, и это “светлые”! А ещё на “тёмных” гонят, что мы занимаемся всякими магическими непотребствами!
— ЩИТ захапал всё, что осталось от СНР, а те приютили гидровских учёных, арестованных во время Второй мировой. И припасы их оприходовали.
— Суки, — сделал вывод Брок, не питавший никакого почтения ни к одним, ни к другим бывшим коллегам. — Но по справедливости скажу: у Гидры круче зарплата, а у ЩИТа — медстраховка. У нас даже стоматологи были свои. Только за это можно простить им большую часть херни.
Баки насмешливо фыркнул, поднявшись из-за стола, чтобы сварить кофе. В столовой не было никого, кроме них двоих. Друзья отсыпались после прогулки по храмам, которых на Лантау было огромное множество. Конечно, самая большая в мире статуя Будды ещё не была построена, как и мост, соединяющий остров с континентом, но даже в эти времена здесь было на что полюбоваться. Так что “гады”, переполненные впечатлениями, разговорами с просветлёнными монахами и экзотической едой, разошлись по комнатам, чтобы немного отдохнуть перед следующей вылазкой. По плану был намечен поход за кораблём, ангар для которого изготовили невыразимцы. Тем, видно, было до ужаса интересно, что же такое огромное хотят присвоить себе наглые малолетки, поэтому заказ был выполнен в кратчайшие сроки и, главное, за вменяемые деньги.
Баки рассчитал, что наиболее благоприятное время для перехода в волшебную (или инопланетную) локацию наступит через четыре дня, и вся компания решила провести это время, играя в образцовых туристов. В Китае было на что посмотреть и чему удивиться. Осмотр дворцов и храмов, наполненных магией и чудесами, мог занять не одну неделю. Но для начала нужно было решить очень важную проблему.
— Что будем делать с Зимним? Если он вдруг свалится на наши головы, придётся объясняться. Такую дуру в карман не спрячешь, да и рот у него не только чтоб жевать.
— А какие есть варианты?
— Я уже давно решил рассказать “гадам” о своём перерождении. Чем дольше я молчу, тем кривее выйдет признание. Вопрос только в тебе.
— А что я? — пожал плечами Баки. — Ты переродился, а я местный.
— И мы не знали друг друга раньше? А если правда всё-таки выплывет?
— У меня справка есть, что я нормальный, меня мама с папой проверяли, — ухмыльнулся Баки. — А что? Думаешь, кто-то не побоится допросить наследника Блэков?
— А Рег? — хмуро взглянул на него Брок. — Только не ври, что тебе похрен на его мнение или наплевать на родителей. Мы оба знаем, что ты не сможешь откинуть семью, как это сделал Сириус. Ты их принял, привязался к ним.
— Всё-то ты замечаешь, — без тени недовольства проворчал Баки и, аккуратно вытерев салфеткой кончики пальцев, заявил: — Давай сначала решим текущий вопрос, а уж потом пойдём дальше.
В коридоре послышались голоса, а потом в открытую дверь вошёл сонный, зевающий Регулус, который, даже толком не открыв глаза, направился к кофеварке и включил режим приготовления двойной порции эспрессо. Когда чашка из белого фарфора наполнилась горячим ароматным напитком, он сделал глоток и простонал:
— Какое счастье иметь под рукой собственного баристу!
— Где ты его увидел? — хмыкнул Брок, подобрав с тарелки кусок сыра, выпавший из сэндвича Баки. Съев его без тени брезгливости, он поинтересовался: — Чего вскочил? Не спится? Или хочешь помочь нам? Так всё уже готово.
Регулус допил кофе, а потом вытащил волшебную палочку из наручного браслета и начал выписывать в воздухе руны. Завершив работу, он уселся за стол напротив Баки и спокойно поинтересовался, словно спрашивал о прогнозе погоды на завтра:
— Кто ты такой?
Брок, который до этого наблюдал за ним, пытаясь опознать слишком сложные для дилетанта заклятия, на всякий случай поменял позу так, чтобы в случае необходимости быстро уйти с линии атаки. “Спасать” Баки или удерживать Регулуса в открытой драке он не собирался, прекрасно осознавая, что, несмотря на весь свой опыт, не может сравниться по боевой мощи с Зимним и по магической — с Блэками, которые колдовали, как дышали, не задумываясь над заклинаниями и просто призывая силу себе в помощь.
Если бы Северуса воспитывали так же, как их, с самого раннего возраста: строго, возможно, даже в чем-то жёстко, не делая поблажек из-за возраста или физического состояния, то он, возможно, смог бы противостоять им на равных. Хотя даже в этом случае Принцы бы растили его как зельевара, лаборанта, человека, который проводит много времени за книгами, а не как боевика и уж тем более не как ритуалиста, способного своими действиями повернуть движение целого пласта мироздания.
Это была особая наука – обучить ребенка так, чтобы он не просто выдержал тяжёлые задания, ежедневную муштру и заучивание информации, но и полюбил и понял науки, которые в будущем не только прокормят его, но и не раз спасут его собственную жизнь и жизни близких людей. Поэтому опытные наставники были на вес золота, и у семьи Блэков были свои собственные, которые воспитывали поколения потомков одного из древнейших и благороднейших родов.
Сириус, родившийся непоседливым и чересчур энергичным, не смог смириться с такой жизнью, именно поэтому “сбежал” на Гриффиндор, где за ним не могли присматривать старшие родственники. А потом и вовсе ушёл из дома, отказавшись возвращаться даже на каникулы, потому что нашёл пристанище у лучшего друга. Орион и Вальбурга надеялись, что он одумается и примет свои обязанности, что и случилось, только с некоторыми нюансами.
— Так кто ты такой? — с виду спокойно напомнил Регулус, однако держа волшебную палочку боевым хватом не за ручку, а за древко, готовый в любой момент ударить связкой заклятий. — Только не ври, ты же знаешь, что я почувствую.
— Да, впервые ты вычислил мою ложь на моём пятом дне рождения. Я спрятал твою деревянную шпагу и сказал, что ты сам её куда-то выбросил, — мягко улыбнулся Баки, не двигаясь с места и не делая попытки достать палочку.
Брок не сомневался, что при нужде тот легко увернётся от удара, даже не применяя магию. А уж если использует что-то из арсенала невыразимцев, то Регулус не успеет охнуть, как окажется безоружным и надёжно связанным, как муха в паутине. Как бы ни изменился его отморозок за прошедшие годы, Зимний Солдат из него никуда не делся, напротив, стал сильнее, получив дополнительную мощь и информацию по её использованию.
— Наверное, это твой магический дар, как мой — влипать в проблемы. И все, кто был со мной рядом, “заражались” от меня этим, — добродушно продолжил Баки. — Помнишь тех щенков на псарне в “Тёмных дубах”? Твой был таким чистеньким и послушным, а мой вечно в грязи, репьях и колючках, хотя за всеми присматривал старик Томас.
— Зато из твоего выросла лучшая ищейка, — заметил Регулус.
— А из твоего — лучший загонщик, — улыбнулся Баки и, посерьёзнев, твёрдо добавил: — Я твой старший брат и всегда буду на твоей стороне, что бы ни случилось. Я никогда тебя не оставлю, как ты не бросил меня на том озере.
Брок, поняв, что переговоры перешли в мирное русло, хотел было потихоньку сбежать, чтобы не нарушать воцарившуюся родственную идиллию, но замер в середине движения, придавленный двумя одинаково строгими взглядами.
— Что? Я просто хотел дать вам понастольгировать без лишних глаз, — объяснил он своё дезертирство. — Мало ли, вдруг вы доберётесь до страшных тайн, а свидетелей убирают, это всем известно.
— Командир! — раздалось одновременно и так похоже, что Брок рассмеялся, несмотря на серьёзность разговора. Его веселье поддержали братья, давая себе временную передышку перед серьёзным разговором.
— Ладно, давай начнём с самого начала, — произнёс Баки, когда все они успокоились. — Я пришёл в себя в больничном крыле Хогвартса под чужую ругань и не мог сообразить, почему голоса кажутся знакомыми, но как будто подзабытыми... Последнее, что я помнил, — моя гибель на спецзадании. А точнее, самоубийство, ставшее уходом от действительности, в которой я был цепным псом одной военной организации...
Регулус внимательно слушал, не перебивая и не задавая вопросов, сосредоточенно хмурясь и глядя в глаза брата. Тот не отводил взгляда, рассказывая о том, как осознал себя, как родители провели ритуал опознания, как его проверили с помощью артефактов наследника, настроенных на кровь и магию Сириуса. Как он постепенно восстанавливал память и лечился в клинике.
Брок тихонько поднялся со стула и сварил всем кофе, а потом устроился на подоконнике у фальшокна, из которого открывался вид на ночной пляж, над которым сияли звёзды и серебрился полный диск луны. Время от времени он поглядывал на братьев, но не вмешивался в их общение, понимая, что сейчас складываются их будущие отношения, которые повлияют на всю компанию.
Каждый из них троих знал, что в случае неудачи переговоров Баки может надавить на Регулуса силой с позиции наследника рода, ведущего в их паре. Подчинение было прописано на уровне ритуалов, в которых старший брал ответственность за младшего, но при этом обещал ему полную защиту и покровительство. То есть в прямом смысле мог отдать за него жизнь, но за это получал преданность и послушание. Но, кроме этого, они понимали, что если Баки прикажет Регулусу молчать и хранить в тайне полученную информацию, то больше не сможет рассчитывать на его доверие и любовь. А это было очень плохо для дальнейшего сотрудничества в группе. Да и о личных отношениях можно было забыть, ведь все Блэки отличались повышенной мстительностью и прямолинейностью.
В принципе, Брок не слишком расстроился бы, если бы их обоих исключили из семей как неизвестных людей или попаданцев. Они вдвоём смогли бы устроиться в любой точке мира и даже жили бы намного комфортнее, чем под гнётом обязательств, возложенных на них родственниками. Но… Ох уж это “но” в виде привязанности к близким людям, которых они успели полюбить и принять.
— Значит, пребывая за гранью, ты успел прожить ещё одну жизнь в другом мире? — тихий голос Регулуса прервал размышления Брока, который удивлённо переспросил:
— Успел прожить?
— Да, в хрониках рода есть два описания подобных случаев. Ликорус-первый, ставший родоначальником нашей ветви, оставил дневник, в котором рассказывал о том, как после ранения увидел свою жизнь в другом мире. Имея эти знания, он целенаправленно приблизился к Цезарю в его походе на Оловянные острова, где и получил в награду за свою доблесть обширные земли и титул. — Регулус, задумчиво прищурившись, пощёлкал пальцами, что выдавало его напряжение. — Ещё была Вега. Она сильно пострадала при взрыве в лаборатории и несколько дней не приходила в себя, во время которых тоже получила воспоминания о прошлой жизни. Благодаря ей Блэки научились открывать входы в магические локации, где расположили свои дома и поместья. А ещё именно она настояла на покупке земли на месте будущих крупных городов, из-за чего род разбогател.
— Я такого не читал, хотя искал что-то, объясняющее моё попадание, — удивлённо произнёс Баки.
— Не попадание, а пробуждение воспоминаний, — поправил его Регулус. — Ты и не мог найти эти дневники в наших библиотеках, потому что они хранятся у бабушки Кассиопеи, а она давно никого не приглашает к себе.
— Почему? — спросил Брок, который встречался с этой волшебницей, давно перешагнувшей трёхсотлетний рубеж, но при этом не потерявшей радости жизни. По крайней мере, она лихо танцевала, пила наравне с молодежью и не гнушалась шулерства при игре в карты.
— Говорит, что её раздражают шлейфы чужой магии в её доме, — ответил Регулус. — Она у нас ритуалист, который раньше создавал живые портреты. Это заставило её развить до предела магическое зрение, отчего теперь приходится мучиться и носить специальные блокирующие артефакты. Правда, долго в них не походишь, начинается головная боль, а без них её мир наполнен тем, что маглы называют духовными аурами.
Брок кивнул, в очередной раз осознав, как мало знает о магическом мире и волшебниках. Хотя он и получил знания от Северуса, тот был слишком узкоспециализированным человеком и мало интересовался чем-либо, кроме своих любимых зелий и Лили. И он сам не стремился изучать науки, считая, что достаточно овладеть полезными навыками, а остальное не имеет значения.
________________
* Колсон попытался остановить Локи, направив на него оружие из части тела Разрушителя, но он целился в иллюзию. Настоящий Локи стоял позади него и заколол его своим скипетром. По распоряжению Ника Фьюри Колсона поместили в бывший бункер времен Второй мировой и дали ему экспериментальное лекарство, разработанное во время проекта «ТАИТИ». Лекарство должно было восстановить поврежденные органы на молекулярном уровне.
В общей сложности Колсону было сделано семь операций, после которых он был возвращен к жизни, хотя с момента смерти прошло несколько дней. В процессе он испытывал нечеловеческую боль и умолял докторов дать ему умереть. Его ментальное состояние стало нестабильным, начались срывы. Колсон везде вырезал инопланетные символы и кричал, что ему нужно знать, что они обозначают. Опасавшиеся за него врачи стерли ему память. Некоторые воспоминания Колсона были изменены во время операции на мозге. Ему казалось, что он проходил восстановление на Гаити. Это должно было помочь ему справиться с болью и избавиться от мыслей о самоубийстве. Занимавшийся Колсоном доктор Стрейтен считал, что используемые на Филе методы были неэтичными и лучше было бы дать ему умереть.
Колсон забыл всё, что было связано с проектом «ТАИТИ», а информация о его оживлении была доступна только агентам с уровнем доступа 10 и выше. У него также не осталось воспоминаний о своей смерти. Ему сказали, что он был мертв всего лишь 8 секунд, но он в это не верил, потому что помнил, что был где-то еще, в прекрасном месте загробной жизни.
(Информация взята из МарвелВики).
