Ассистент тёмного лорда (глава 22)

Том так и не узнал, каким образом и где его матери удалось достать приворотное зелье, чтобы соблазнить красавца-соседа. Но он был уверен, что она точно не приготовила его самостоятельно, потому что была необразованной полусквибкой. И купить она его не могла — Гонты хоть и гордились своим родством со Слизерином, но были совершенно нищими. Меропу держали на положении бесправной прислуги и денег ей не давали, даже если они у них и были.

Видно, в тот момент фортуна была на стороне вырождающегося рода, сложив обстоятельства так, чтобы ничто не помешало зачатию и рождению здорового ребёнка. Марволо с Морфином каким-то образом попали в Азкабан из-за нападения на маглов. Кто вызвал наряд авроров в Литтл-Хэнглтон, где проживала всего одна семья волшебников, — неизвестно. Меропа же успела воспользоваться этим, чтобы провернуть своё дело: опоить богатого мужчину и сбежать с ним в Лондон. 

Став взрослее, Том нисколько не жалел, что мать умерла, рожая его в приюте. Наоборот, радовался, что из-за этого не попал в лапы Гонтов. Дед с дядей точно не отпустили бы его учиться в Хогвартс, а учитывая их ненависть к грязной крови, продали бы в Лютном магловского выродка. Учитывая симпатичную внешность, скорее всего, тот лет в десять оказался бы в борделе для извращенцев.  А если учитывать, что Морфин был вполне половозрелым мужчиной с поехавшими мозгами, то попал бы он туда далеко не девственником… 

Жизнь в приюте была суровой. Воспитанники голодали, находясь в тяжёлых условиях, а чуть повзрослев, начинали воровать и заниматься проституцией. К счастью, Том успел сбежать в Хогвартс до того, как им всерьёз заинтересовались “спонсоры”, которые приезжали, чтобы выбрать себе сироту-подопечного. Называлось это красиво, но на деле было обычной работорговлей, прикрытой благотворительностью. 

Магия спасала маленького Тома от чужого опасного внимания, а потом он и сам научился защищать себя. Мужчины с липкими взглядами и женщины, улыбающиеся словно голодные оборотни, невольно вздрагивали, видя его ледяную усмешку и слыша змеиное шипение. Воспитатели приюта запирали его в карцере после каждого проявления “сатанинской сущности”, но он упорно отпугивал благодетелей.   

Справив семнадцатилетие, Том наконец получил возможность свободно колдовать и на зимних каникулах отправился в гости к родне. Первым делом он встретился с Морфином, который шатался по округе Литтл-Хэнглтона и шипел на серпентарго. Выпотрошив его воспоминания и забрав единственную ценную вещь — родовое кольцо Гонтов, он решил, что нет смысла связываться с семьёй матери.

А вот Риддлы оказались настоящей находкой, потому что были очень богаты и совершенно беззащитны перед внуком-волшебником. Обаять стариков, помогая себе магией, для Тома было легче лёгкого. Дедушка с бабушкой приняли его в семью и официально подтвердили родство, ведь Меропа всё-таки додумалась до того, чтобы родить сына в законном браке. Старшие Риддлы провели с внуком зимние, а потом и летние каникулы, знакомя его со значимыми людьми, проживающими в городе, и даже устроили званый вечер в честь воссоединения с чудом обретённым наследником. 

Отец Тома к тому времени плотно сидел на кокаине и, наплевав на родителей, жил и кутил в Лондоне. Психологическую травму, нанесённую коварной ведьмой, он залечивал, разбрасываясь деньгами направо и налево, за что и поплатился. Случайные знакомцы сначала напоили его в баре, а потом избили и обобрали до нитки. Раны были несерьёзными, вот только адский коктейль из виски, смешанного с ударной дозой наркотика, не позволил ему прийти в себя. Он всю ночь пролежал на улице в одном нижнем белье и к утру скончался от переохлаждения. 

Получив страшную весть о смерти единственного сына, его родители тоже не прожили долго и один за другим сошли в могилу в тот год, когда Том заканчивал Хогвартс. Когда он, сдав ЖАБА, приехал к своим магловским родственникам, то нашёл опечатанную усадьбу, за которой присматривал садовник Фрэнк Брайс. Тот вышел из домика привратника, окинул взглядом парня, очень похожего на старших мужчин семейства Риддлов, и поклонился. 

— Добро пожаловать домой, молодой господин. 

— Ты кто? — растерянно спросил его Том. — И где дедушка с бабушкой?

— Старые господа скончались два месяца назад, не выдержав горя из-за смерти вашего батюшки. Барон Твидсмур нанял меня, после того как я демобилизовался из армии, получив ранение на фронте. Фрэнк Брайс моё имя, молодой господин, и я ваш садовник, если не прогоните. 

— Ладно, я понял, — кивнул ему Том. — Мне надо в управу, раз уж такое дело. Оставлю здесь свои вещи. 

— Я присмотрю, уж вы не сомневайтесь, — снова поклонился Фрэнк и понёс его чемодан в свою сторожку. 

Том получил разрешение на заселение в дом, обратившись напрямую к мэру. Удачно сложилось, что на зимних каникулах дед познакомил его и с мэром, и начальником полиции Литтл-Хэнглтона, которых Риддлы пригласили на рождественский приём. Городок был небольшим, все друг друга знали, и к богатой дворянской семье относились почтительно. К тому же большая часть земель в округе принадлежала барону Твидсмуру, а на его предприятиях работали многие местные жители. 

В тот же вечер Том написал письмо Малфою, попросив его помочь с оформлением документов. Абраксас немедленно заручился одобрением отца и прибыл в поместье Риддлов вместе с поверенным своей семьи. Тот работал в обоих мирах и отлично знал все тонкости процедуры вступления в наследство. 

По истечении нескольких месяцев Том стал хозяином Риддл-холла и всего, что было заработано несколькими поколениями предков. Правда, он был несколько ограничен в правах до наступления совершеннолетия по магловским законам*, но это его не очень расстраивало. В конце концов, у него была крыша над головой, солидное ежемесячное содержание и верные товарищи, готовые поддержать любое его начинание. Так что он спокойно учился и путешествовал, набираясь знаний и опыта, время от времени возвращаясь на родину и занимаясь бизнесом в магловском мире и работой с невыразимцами. 

Почти четверть века пролетела с тех пор, как Том стал законным владельцем состояния Риддлов и выкупленной земли Гонтов с руинами, которые когда-то были их родовым домом. Ему уже исполнилось сорок три года, но он так и не полюбил свой день рождения, потому что в детстве наивно надеялся, что именно в этот день с ним случится какое-нибудь чудо. Он ждал и ждал, теряя веру, и только на одиннадцатилетие за ним явился настоящий волшебник. 

Дамблдор в те времена выглядел солидным молодым господином из обеспеченной семьи. В приют он явился, наряженный в дорогой костюм, что выглядело вызывающе на фоне общей нищеты и убогости. Директриса Коул, услышав, что он хочет забрать на обучение ненавистного выродка Риддла, готова была подписать любые бумаги. И ужасно расстроилась, узнав, что отъезд намечен только на первое сентября, а не случится немедленно. 

Том сидел в своей комнате, как всегда, в одиночестве читая учебник. Когда дверь без стука отворилась, он равнодушно обернулся к докучливым визитёрам. Увидев миссис Коул в компании какого-то богатенького хлыща, он гневно прищурился, решив, что это очередной благодетель-извращенец. Настроения не добавляло то, что директриса сразу же ушла, а мужчина вошёл в комнату и уселся на кровать, положив на колени свою щегольскую шляпу. 

— Меня зовут Альбус Дамблдор, и я принёс тебе приглашение на обучение в Хогвартс, — сообщил он спокойным тоном. 

— Вы врач из психушки? — зло сверкнул глазами Том, пытаясь внушить чужаку, чтобы тот убирался подобру-поздорову. — Вас директриса вызвала, чтобы запереть меня в дурдоме? 

— Ты ошибаешься, мальчик, — усмехнулся Дамблдор. — Хогвартс вовсе не больница, а лучшая британская волшебная школа. 

— Волшебная? — нахмурился Том, вовсе не доверяя словам незнакомца.  

— Ты можешь делать что-то необычное? То, что не умеют другие люди? — поинтересовался Дамблдор, глядя на него со снисходительной улыбкой. 

— Я могу… — начал было Том, который вдруг захотел рассказать о своих талантах, словно что-то заставляло его выболтать тайны. Усилием воли сдержав слова, рвущиеся с языка, он угрюмо произнёс: — Сначала покажите то, что сами умеете! 

— Со взрослыми людьми надо говорить уважительно, — наставительным тоном сделал замечание Дамблдор. — Так как я твой будущий преподаватель, называй меня профессором. 

— Хорошо, профессор. Так докажите, что вы волшебник, а не врач из психушки.

Дамблдор достал длинную деревянную указку и направил её в сторону шкафа, который неожиданно загорелся ярким пламенем. Том, который однажды пострадал при пожаре, случившемся в приюте, в ужасе сжался в комок, стараясь отодвинуться подальше. В крохотной каморке, где он жил, места хватало только для узкой кровати, маленького стола, стоящего к ней впритык, стула и вот этого горящего шкафа. 

— Прекратите немедленно! — не выдержав, закричал он, глядя на Дамблдора, который наблюдал за ним с каким-то болезненным интересом. — Там же все мои вещи! 

— Там кое-что чужое, ворованное. 

— Что?! О чём вы? 

— Здесь есть то, что не принадлежало тебе изначально, — многозначительным тоном ответил Дамблдор и взмахом палочки потушил огонь.  

Том подбежал к шкафу и рывком открыл дверцу, с огромным облегчением увидев, что его скудная одежда не пострадала. Он повернулся лицом к неприятному гостю и начал говорить, зло чеканя слова и тыкая пальцем в каждую названную вещь: 

— Свитер достался мне после Джима Стаута, а ему — от Моргана Грина. Куртка перешла от него же, я всего второй её владелец. Форма почти новая, потому что бывший хозяин умер от простуды, успев поносить её всего два месяца. 

Дамблдор немного смутился, услышав его объяснение, но потом указал палкой на жестяную коробку из-под чая. 

— А там что хранится? 

Том поставил коробку на стол и открыл крышку, на которой был виден полустёртый рисунок, изображающий домики и деревья. Внутри лежали: рогатка, цветное стёклышко от бутылки, три конфетных фантика, картинка и перьевая ручка. 

— Ручку мне подарил один из попечителей приюта, когда я занял первое место по успеваемости в младшей школе. Она была не новой и досталась мне без футляра, а перо было немного запачкано чернилами. Конфеты выдавали на Рождество, по одной штуке на каждый праздник, поэтому у меня скопилось аж три фантика за последние годы. Рогатку я сделал сам ещё прошлым летом, а резинку для неё нашёл на помойке. Картинку вырезал из газеты, которую кто-то оставил на скамейке в парке, а стекло взял, когда сторож по-пьяни разбил бутылку. Вы всё ещё считаете меня вором, профессор? 

— Кхм-кхм, — неловко откашлялся тот, отводя взгляд. — Кажется, я немного поторопился с выводами, мальчик мой. Давай забудем об этом недоразумении. Вот твоё приглашение в Хогвартс.

Том прочитал текст и зло ухмыльнулся. 

— Вы и правда думаете, что у приютского сироты есть деньги на то, чтобы купить вот эту кучу вещей? 

— Школа даёт тебе стипендию, мальчик мой, так что ты должен быть благодарен руководству… — начал было Дамблдор, но Том его перебил логичным вопросом:

— Как зовут того человека, который выделил эти деньги? Это же наверняка не директор, не кто-то из персонала и не вы, профессор. 

— Ты прав, в Хогвартсе есть попечительский совет, который и выдаёт стипендии. Если это так важно для тебя, то, когда попадёшь в школу, сможешь узнать имя человека, выдавшего деньги именно на твои нужды. 

— Хорошо, профессор, — кивнул ему Том и поинтересовался: — А где всё это можно купить? 

— В Лондоне есть специальная торговая улица, скрытая от обычных людей. Там ты можешь приобрести все вещи, указанные в школьном списке. 

— Приобрести? То есть я должен сделать это самостоятельно? — уточнил Том, которому совсем не понравилась эта идея.

— Разве тебе неинтересно погулять по Диагон-аллее одному, как взрослому? — с понимающей улыбкой спросил Дамблдор. 

— Чтобы у меня отняли деньги или обдурили, завысив цены? — Том прищурился, рассматривая его и прикидывая, что на самом деле задумал этот странный мужчина. — Сэр, в этом вашем волшебном магазине работают ангелы? Или для волшебников в порядке вещей обслуживать маленького ребёнка, как взрослого человека? Или по вашим законам я уже совершеннолетний?

— Нет, это не так. Совершеннолетие по магическому праву наступает только в семнадцать лет, — недовольно ответил Дамблдор. — Раз ты так настаиваешь, я сопровожу тебя за покупками, но не думай, что я намерен потратить на тебя весь день. Я занятой человек и у меня ещё много дел с другими учениками. 

Том удовлетворённо кивнул, сунул письмо в карман куртки, надел шапку и вышел из своей комнаты. На улице мела позёмка, последний день уходящего года выдался морозным. Хорошо, что идти оказалось недалеко, до ближайшего глухого переулка, откуда Дамблдор перенёс их на Диагон-аллею. 

Заходя в магазины, Том вежливо здоровался с продавцами и старался запомнить побольше деталей, чтобы в следующий раз не потеряться. Ему уже объяснили, что сопровождающий приходит лишь однажды, перед поступлением в Хогвартс, а в остальные годы надо будет добираться и закупаться самостоятельно. 

Как провернуть это дело, он пока не представлял, потому что Диагон-аллея находилась довольно далеко от приюта. Аппарировать можно было только после совершеннолетия, как сказал Дамблдор, а чтобы доехать на метро или любом другом транспорте, нужны были деньги. Где их взять неимущему сироте? 

Галеоны, сикли и кнаты Том внимательно рассмотрел и выяснил, что их можно обменять в гоблинском банке. Вот только он сильно сомневался, что выданной стипендии хватит на все покупки, да ещё и останется для обмена на фунты. Он был прав, потому что денег хватило только на палочку, подержанные мантии и учебники из лавки старьевщика. С трудом уложившись в бюджет, Том понял, что средства на оплату поездки из пригорода до Диагон-аллеи и вокзала придётся искать самому или идти пешком по паре часов туда и обратно. 

Дамблдор, закончив со списком, вернул его в приют, правда, показав вход со стороны обычного мира и пароль, который надо было отстукивать по стене. 

Оказавшись в своей каморке, Том заново пересмотрел купленные вещи, полюбовался волшебной палочкой, которую пока нельзя было использовать в обычном мире, и взялся за учебники. Читая книгу по чарам, он даже забыл о голоде. Из-за посещения магазинов он пропустил обед и ужин, а на завтрак выдавали только тарелку жидкой каши и тоненький кусочек серого хлеба. 

“Ничего, — думал Том, рассматривая иллюстрации. — Я вырасту, научусь колдовать и больше никогда не буду носить чужие обноски и голодать”.

Сдержать обещание, данное самому себе в новогоднюю ночь перед началом тридцать восьмого года, удалось нескоро. Он много трудился, урезая себя во всём, и вот теперь, став влиятельным и богатым человеком, он словно снова вернулся в детство, когда его оклеветал незнакомый человек. 

Дамблдор много лет назад окрестил его вором при первой встрече, а теперь кто-то упорно навешивал на него ярлык тёмного лорда. Том с самого детства прекрасно знал, что несправедливые обвинения нужно опровергать, иначе его без лишних разговоров могут выпороть розгами и посадить в холодный карцер. И чтобы этого не случилось в гораздо больших масштабах, следовало обезвредить крысу, распространяющую лживые сплетни.

* До выхода Family Law Reform Act в 1969 году полное совершеннолетие в Британии наступало в 21 год (после этого закона — в 18).