Кулинарная книга Джека (глава 96)

— Готов? — спросил Октавиус, окинув взглядом Северуса, спустившегося по лестнице в холл. — Не передумал? 

— Я буду сопровождать вас, — упрямо ответил тот. 

Октавиус только кивнул, не став продолжать уговоры, и протянул ему карандаш в серебряной оплётке. 

— Это аварийный портключ, не стесняйся воспользоваться им в случае опасности, как мы договорились. 

— Хорошо, сэр, я выполню ваши указания, — серьёзно заверил Северус и взял деда за руку, чтобы через мгновение оказаться на опушке леса. 

За их спинами расстилался луг, заросший густой травой, напоминающей морские волны под дуновением ветра. Его пересекала неширокая речушка, в водах которой отражалось голубое небо и медленно плывущие по нему облака. Впереди возвышалась стена деревьев, их ветви переплелись, образуя зелёный свод. 

Одинокий домик, белеющий меж толстыми стволами, выглядел так, словно сошёл со страниц детской сказки. За низкой оградой пестрели цветы на клумбах. Над печной трубой вилась тонкая струйка дыма. Окна украшали резные наличники, в блестящих стёклах поблескивали солнечные лучи. На высоком крыльце восседал пушистый кот, рассматривающий людей с почти человеческим любопытством.   

Входная дверь, тихонько скрипнув, отворилась, и из домика вышла красивая женщина в длинном платье. Её волосы были аккуратно подвязаны косынкой с цветочным узором, а на ногах красовались ярко-красные деревянные башмаки. Мягко улыбнувшись, отчего у глаз собрались лучики морщинок, она певуче произнесла: 

— Какие гости ко мне пожаловали! Не ждала, не гадала, а получила подарок! 

— Здравствуй, Элизабет, — склонил голову Октавиус и положил ладонь на плечо Северуса, который тоже поклонился. — Это мой внук Северус Принц. 

— Хорош, хорош, славный наследник… Ну, раз пришли, прошу в дом, — предложила хозяйка, сделав приглашающий жест рукой. Когда гости проходили мимо неё, она улыбнулась, словно и правда была рада их визиту. 

Оказавшись в небольшой комнате, Северус быстро огляделся по сторонам и осторожно принюхался к аромату трав и цветов. Букеты стояли в глиняных вазах на широком подоконнике, на круглом столе, накрытом вышитой скатертью, на старинном буфете с застеклёнными дверцами и даже на каминной полке.   

— Садитесь, не стесняйтесь, — предложила хозяйка, указав на узкий диван, а сама устроилась в кресле с высокой спинкой. Пристально глядя на гостей, она поинтересовалась: — Так что вас привело в это пустынное место? 

— Хочу попросить тебя о помощи, — честно признался Октавиус. — Эйлин совсем плоха, а мы со внуком пока не готовы её отпустить.  

— Эта девочка сама выбрала такую короткую жизнь, — пожала плечами хозяйка. — Или ты хочешь насильно изменить её судьбу? 

— Да, и готов заплатить за это, — кивнул Октавиус. — Что скажешь насчёт ещё одной сделки? Мой год за год дочери.  

— Звучит неплохо! — рассмеялась хозяйка, на пару мгновений обнажив не по-человечески острые зубы. — Но сейчас меня это не интересует. Тот глупый мальчишка Альбус накормил меня досыта, а ведь мог изменить расклад сил в стране и прижать “тёмных”.  

— Я и сам из них, поэтому заинтересован в том, чтобы нас оставили в покое. — Октавиус даже не поморщился, получив отказ на просьбу, и поблагодарил: — Спасибо тебе за вмешательство и ритуал, призвавший удачу на нашу сторону. 

— Это было побочным явлением, — усмехнулась хозяйка. — Некоторые души очень сильны и не хотят растворяться в магическом потоке, поэтому с ними легко договориться, дав им второй шанс. Я всего лишь поводырь. 

— Не преуменьшай свои заслуги, — покачал головой Октавиус. — Тебе пришлось закидывать сеть долгие годы. 

— Время ничто, когда есть чёткая цель и достойная плата, — равнодушно пожала плечами хозяйка и строго велела: — Не зови меня тем именем. Оно изжило себя по завершении сделки. Мне привычней оставаться Старухой, да и проще. 

— Как скажешь, — склонил голову Октавиус и напомнил: — Так что насчёт моей дочери? Если не сейчас, то, может, позже захочешь?  

— Я подумаю, если она доживёт до нужного момента, — пообещала хозяйка и велела, окинув взглядом Северуса: — А сейчас уходите, пока я не проголодалась. 

Принцы, вежливо попрощавшись, прошли по тропинке до калитки и, только выйдя за неё, одновременно оглянулись. Однако вместо красивого белого домика их взорам предстала странной формы скала с узкой расщелиной, перед которой росли кустарники и лежало поваленное дерево, поросшее мхом. 

Октавиус, взяв внука за руку, переместился домой, где, с усталым вздохом упав в кресло, велел домовику подать им обезболивающее зелье и одним глотком выпил свою порцию. Массируя виски кончиками пальцев, он поглядывал на бледного Северуса, сидящего на диване в скованной позе. 

— Она всегда такая? — тихо спросил тот через пару минут, немного придя в себя. 

— Что ты видел? — ответил вопросом на вопрос Октавиус, который любое происшествие старался превратить в урок для внука. 

— Сначала был дом под соломенной крышей, деревянные ставни выкрашены в синий цвет. Труба из серого камня, стены белые. Кот чёрный, пушистый. Хозяйка, если сравнивать с магловскими женщинами, лет сорока на вид. Потом вы разговаривали о погоде, о квиддичном чемпионате, о старых правилах, снова введённых в Хогвартсе. 

— Сколько, по твоим ощущениям, длился визит? 

— Около часа, может, чуть дольше, — ненадолго задумавшись, ответил Северус. 

— На самом деле, мы пробыли там больше четырёх часов, взгляни на время. 

— Так... зачем? 

— Она питалась нами. Ты ведь чувствуешь сильную усталость? 

— Да, теперь, когда вы сказали, — кивнул Северус. — А поначалу ощущал только головную боль. 

— Старуха сильна, но и ей нужна еда, — чуть бодрее произнёс Октавиус и велел домовику подать обед. Поднявшись из кресла он велел: — Пойдём в столовую, внук, там и поговорим. Нам тоже стоит восполнить силы. 

Только добравшись до яблочного пирога на десерт, они продолжили разговор. Северусу была интересна история знакомства деда с таким неоднозначным персонажем. До сегодняшнего дня тот отделывался отговорками, хотя обычно предпочитал давать развёрнутую информацию, но после встречи как будто расслабился и вздохнул свободно, хотя и не получил желанного результата. 

— На самом деле Элизабет, которую зовут Старухой, наша дальняя родственница, — ошарашил он заявлением. — Не знаю в каком колене, но она моя бабушка со стороны отца.

— Но как? — удивлённо уставился на него Северус и тут же извинился, заметив недовольный взгляд деда: — Простите, сэр, я был невежлив. Просто так поразился, что не смог сдержать удивления. 

— Я тебя понимаю, но постарайся вести себя соответственно нынешнему статусу. 

— Конечно, сэр. 

— Так вот, я не знал об этом, пока не связался с ней, — продолжил рассказывать Октавиус. — Твоя мать пропала, но я не терял надежды найти её. Один человек посоветовал обратиться к Старухе, сразу предупредив, что это довольно опасно. Однако я был в таком отчаянии... Я заплатил за её адрес, тогда она обреталась на севере Ирландии, и отправился на встречу, готовый не вернуться обратно. 

— Заплатили гильдии, сэр, как и в этот раз? — перебил его Северус. Дед разрешил задавать уточняющие вопросы, чтобы не потерять нить рассуждений и не упустить важную информацию. 

— Да, главой информаторов тогда был не Аластор Боргин, а волшебник, пропавший в процессе борьбы за это место. Так вот, узнав координаты, я отправился туда и обнаружил женщину, которая уже знала, зачем я пришёл. Она сразу заявила, что не может вмешиваться напрямую в судьбу Эйлин, потому что это может привести к коллапсу. 

— Почему? — угрюмо спросил Северус, который до сих пор не мог смириться с тем, что его мать прожила столько лет в ужасных условиях. Проклятие, которое разрушало её сознание и не давало вернуться в отчий дом, теперь было снято, но последствия оказались слишком ужасными и вели к ранней смерти.

— Высшие силы очень не любят, когда что-то идёт против их планов. С ними можно играть, пытаться юлить, хитрить, но не стоит идти напролом. Так вот, я пообещал Старухе всё что угодно, лишь бы найти дочь. Она могла бы забрать у меня многое, но вдруг призналась в нашем родстве, из-за которого решила сделать “скидку”. В итоге я отдал ей пятнадцать лет жизни, за что она пообещала, что мир изменится так, что вы с Эйлин найдёте ко мне дорогу. Иначе никак не получалось встретиться с вами. Я бы просто не дожил до этого момента. 

Октавиус опустил описание изматывающего болезненного ритуала, который прошёл, чтобы заплатить за выполнение своей просьбы. Он тогда даже не был уверен, что ведьма не обманет его и оставит в живых, а не выпьет досуха. Для таких личностей кровные узы были не более чем словами. Любое существо могло стать их добычей, невзирая на пол, возраст или родство. 

Она и не скрывала, что относится к семье как к чему-то несущественному. Слишком долго жила одна, потакая лишь своим капризам, чтобы обращать внимание на чьи-то взгляды или претензии. Тем более что ведьмы её уровня вряд ли могли считаться людьми. Мораль у них точно была нечеловеческая, и от них нельзя было ожидать сочувствия к кому бы то ни было. 

Октавиус знал на что идёт, но не сомневался в себе. Да, в тот момент он действительно находился в тяжёлой депрессии из-за гибели жены и сына и исчезновения дочери. Ему казалось, что в будущем нет ничего хорошего, и только слова Старухи позволили немного воспрянуть духом. Эйлин была жива и даже однажды могла вернуться к нему вместе со своим ребёнком. 

О чём он тогда не подозревал, так это о том, что до счастливого момента пройдёт больше двадцати лет, проведённых им в одиночестве. Примерно через пять лет Октавиус снова связался со Старухой, и та сообщила, что раскинула сети, чтобы поймать того, кто сможет привести их к нужной цели и сделать это безопасно для мира, в котором они живут. 

— Он должен действовать настолько мягко и незаметно, что высшие силы не посчитают его поступки вмешательством в их планы, — объяснила Элизабет. — Многие могут кинуться в драку, сломать сложившиеся связи, перемешать нити судеб, но они не задумываются о последствиях. И, главное, не предполагают, чем за это придётся заплатить не только им, но и окружающим их людям. 

— Но ведь ты никогда не интересуешься жизнью за пределами своего дома. Так какая тебе разница, что произойдёт с посторонними? 

— Не хочу потерять этот мир, без него даже я умру, — усмехнулась Старуха и велела: — Не думай о пустом, когда придёт время, твоё желание исполнится само по себе. И больше не тревожь меня понапрасну. 

Тогда Октавиус не очень поверил её обещанию и, конечно, не представлял, что оно сбудется из-за нового владельца “Чайного пакетика”. Тогда он лишь желал перекусить и поддержать свои силы, но внезапно услышал о собственном внуке из уст пришлого австралийца, лишь недавно появившегося в магической Британии. Поначалу, занятый налаживанием связей с колючим, недоверчивым Северусом и решением проблем со здоровьем Эйлин, он не придал значения знакомству. И только придя в себя после внезапного обретения семьи, наконец сообразил, что Джонатан Ли и есть тот самый человек, которого поймала в свои сети Старуха. 

Из любопытства Октавиус заказал расследование его биографии через гильдию информаторов и принялся наблюдать за тем, как постепенно меняется жизнь в сонном Хогсмиде. Раньше посёлок оживлялся лишь в те субботы, когда школьникам позволяли покинуть Хогвартс, а теперь он буквально бурлил, став центром притяжения для многих обитателей магического мира. 

— Сэр, так что нам делать дальше? — прервал его воспоминания Северус. 

— Ждать ответ и надеяться, что дело решится в нашу пользу. 

— Но ведь маме всё хуже. Целители говорят, что в её состоянии она не сможет прожить больше года, — нервно напомнил Северус. 

— У нас нет другого выбора, — поморщился Октавиус. — Ты же не думаешь, что кто-то сможет провести ритуал поддержки умирающего человека так, чтобы вытащить его из-за грани и при этом не погибнуть самому? Если бы это было возможно, то волшебники жили бы вечно безо всякого философского камня. Старуха и так сделала всё, за что я заплатил. Если бы не она, мы бы с тобой никогда не встретились. 

Северус угрюмо кивнул, с неохотой соглашаясь с его словами. Он и правда ни в коем случае не собирался связываться с Принцами. Мать не говорила ему о причине ухода из семьи, поэтому он считал, что её выгнали и ещё как-то обидели родичи. На деле же оказалось, что дедушка не пожалел собственных лет и рискнул жизнью, чтобы заключить договор со страшной ведьмой.

Ему стоило повнимательнее присмотреться к участникам этой сделки, ведь оказалось, что неразговорчивый владелец “Чайного пакетика” оказался тем самым рычагом, с помощью которого повернули движение целого мира. Знал ли он сам об этом или оставался в неведении? На этот вопрос можно было найти ответ, но очень осторожно, чтобы не потревожить глубинные течения и не привлечь к себе опасного внимания высших сил. 

Пшеничная мука — 130 г

Сахар — 150 г

Манная крупа — 160 г

Разрыхлитель — 7 г

Корица молотая — 1 ч.л.

Сливочное масло — 120 г

Яблоки (желательно кислых сортов) — 5-7 шт (средних)

Смешать в отдельной посуде муку, манку, сахар, разрыхлитель и корицу. Яблоки помыть, очистить от кожуры и семенных коробочек и натереть на крупной терке. Форму для выпекания выстелить пекарской бумагой и обильно смазать сливочным маслом. Насыпать на дно формы часть сухой смеси — слой должен быть не слишком толстый — и разровнять. Затем выложить натертые яблоки слоем примерно такой же толщины, разровнять. Чередуя слои, выложить всю сухую смесь и яблоки, последним должен быть сухой слой. Сверху натереть на терке сливочное масло. Духовку разогреть до 180℃ . Выпекать пирог в течение 40–45 минут до румяности корочки.