Снейп. Болк Северус Снейп-3 (глава 2)

Брок сидел на тёплом камне, с любопытством рассматривая игуану, которая за последние дни немного поменяла расцветку. Кончики её гребня посинели, а на теле появились багровые разводы. Глаза из жёлтых стали тёмно-золотыми, а “третий глаз” обзавёлся чёрной каймой. Баки, плюхнувшись рядом, толкнул его плечом и поинтересовался: 

— О чём так усиленно думаешь, что у меня аж в носу свербит? 

— Да вот, прикидываю, что в этом страхуёбище хорошего, — ответил Брок. — Ну, правда, глянь на него, ведь какой-то дракон недоделанный. 

— Спокойный и симпатичный, — пожал плечами Баки и закурил, осторожно вытерев влажные руки. — Это только наши фамильяры скопировали внешние признаки, чтобы намекнуть на личности партнёров. 

— Да какие намёки! Вам, слепошарым, открытым текстом говорили, а вы всё равно яйца чесали! — лениво прокомментировал Герцог, лежащий неподалёку на тёплом каменном бортике и наслаждающийся осторожными почёсываниями. Солдат, как это принято у птиц, поправлял ему “перья”, роль которых играл хохолок. 

— Я вас слышу, и мой фамильяр не страшный, — проворчал Регулус.

Остальные “гады” промолчали, сонно греясь в горячей воде, над которой клубился пар. Тишину нарушило появлением слуги, принесшего стопку полотенец, которые тот положил на скамью, а потом, поклонившись, сообщил, что ужин будет подан через полчаса. После его ухода из купальни Барти заметил: 

— Никогда не привыкну к этим обычаям. Мы, конечно, тоже островные, но японцы, как будто прилетели с другой планеты или переместились из иного мира. 

Все неторопливо выбрались из воды и, ополоснувшись и вытеревшись, надели полосатые халаты-юкаты, забавные тапочки на деревянных подошвах, которые глухо постукивали по камням и по полу, а потом направились в основное здание, не забыв склонить головы. Увы, высокий рост в поездке по Японии сыграл с ними злую шутку. Потолки в традиционных отелях были рассчитаны на низкорослых постояльцев, как и мебель и предметы интерьера. 

Брок с Грегом страдали больше всех. Мало того что они время от времени стукались о притолоки, так ещё и видели в настенных зеркалах только часть себя ниже шеи. Чтобы побриться, приходилось пригибаться или садиться на стулья, ведь что бритвенные станки, что чары требовали контроля, иначе можно было порезаться или лишиться части волос, промахнувшись мимо цели.

Остальные “гады” тоже испытывали трудности, однако никто не жаловался на мелочи, потому что путешествие по Японии стоило того, чтобы потерпеть некоторые неудобства, такие как сидение на полу за низкими столиками, матрасы-футоны вместо привычных кроватей или сильная влажность.

Конечно, от части проблем можно было избавиться, поселившись в современных отелях или ночуя на базе, но все хотели в полной мере насладиться экзотикой. Мало ли когда им удастся попасть в эту страну в следующий раз. Может статься, что для кого-то это первое и последнее посещение Японии. Ну или единственное на долгие годы. А посмотреть здесь было на что, ведь "гады" успели на окончание сезона момидзигари. И хотя никто из них особо не понимал эстетику любования алыми листьями, но как образцовые туристы-миллионеры они забронировали целый рёкан в глухой горной деревушке. 

Добирались туда не без приключений: сначала на поезде, а потом на автобусе с местными жителями, которые с опаской и любопытством рассматривали иностранцев. Водитель высадил их на остановке, вокруг которой не было ничего, кроме леса, пламенеющего оттенками золота и багрянца. 

Баки, оглядевшись по сторонам, заткнул Герцога, который шумно выражал восторг, щедро приправляя свою речь ненормативной лексикой, и достал бумажную карту. По идее, где-то рядом находилась деревня, вблизи которой и был рёкан, но её нельзя было заметить со стороны дороги.

Не успели они придумать план дальнейших действий, как к ним подъехал очень маленький микроавтобус, за рулём которого сидел улыбающийся мужчина. Оказалось, что это владелец рёкана, прибывший за постояльцами. Автобус из города ходил раз в день, поэтому местные жители знали время его прибытия на остановку. Поклонившись, мужчина представился Куро-саном и, лично погрузив багаж, повёз клиентов на место. 

Отель, построенный на горячем источнике, оказался очень старинным и уютным. Комнат здесь было мало, всего двенадцать, и “гады” были единственными жильцами на ближайшие трое суток. Дочь хозяина показала, где чья спальня, а потом провела экскурсию по территории, подробно объяснив, как что устроено и какой распорядок дня. 

Перед ужином можно было прогуляться по округе или просто посидеть в купальне под открытым небом. Вернее, купален было несколько: две уличных и две внутренних. По идее, они должны были ежедневно меняться с мужской на женскую, чтобы гости успели насладиться видами из каждой, но так как компания была однополой, к их услугам были любые помещения на выбор. 

Брок и Баки имели опыт посещения подобных заведений, а друзья всё поняли из объяснений служанки. Впрочем, ничего особо сложного здесь не было, к тому же персонал почтительно отвечал на любые вопросы, начиная с того, что будет подано к столу, и заканчивая налаживанием взаимодействия с местными духами и демонами.

В Японии оказалось огромное множество мелкой и крупной нечисти, в основном довольно безобидной. Да, они шалили и зловредничали, но не смертельно опасно, а некоторые даже были полезны. К примеру, ёкай аканамэ высасывал грязь из бань и отхожих мест. Правда, в этой гостинице была вполне современная система канализации и туалеты ничем не отличались от городских, так что работы у него было немного.

Серьёзным опасностям гости не подвергались, хотя в ближайших горах жил ёкай камаитачи, наносящий на кожу людей тонкие порезы. Однако хозяева рёкана приносили дары, чтобы их клиентов никто не трогал, так что не было проблем, если люди не углублялись в лес. Увидев этого ужасного демона, Брок долго смеялся, потому что тот оказался похож на Герцога, только имел очень длинные острые когти. 

— Не, ну если приделать ему чубчик, то будет брат-близнец, — прокомментировал он, наблюдая за тонким гибким телом, скользящим по ветвям ближайшего клёна. 

— Он не джарви, а ласка, — обиженно пробурчал Герцог, считавший себя уникальным созданием, вершиной магической эволюции.

— Ладно, не обижайся, ты у нас самый лучший и крутой хорёк на свете! — сделал сомнительный комплимент нечуткий Брок, правда, подсластив пилюлю: — Ни у кого нет таких красивых глаз, как у тебя… и у меня. 

Так что мир с местными ёкаями, казалось бы, был налажен, и на ужин после омовения в онсене все направились в отличном настроении. Из небольшого зала ресторана, где надо было сидеть за низкими столами на стульях без ножек, но со спинками, открывался восхитительный вид на лес и горы, над которыми медленно загорались звёзды. 

Молодые парни, сыновья хозяев, подали каждому гостю по подносу с десятком небольших блюд в красивой посуде. Фарфоровые миски, накрытые крышками, квадратные глиняные подставки и даже лакированные шкатулки были наполнены необычными лакомствами, выглядящими как произведения искусства. 

Рыба, свежие, маринованные и обжаренные овощи, яйца в чайном соусе, и рисовые хлебцы стали началом долгой трапезы. После них перед каждым едоком поставили маленькие каменные жаровни с углями, закрытыми решётками. На них надо было самостоятельно жарить мясо, как объяснили официанты, всего по минуте-две, потому что ломтики нарезали очень тонко, да и говядина была нежной, с тонкими нитками “мраморного” жира. К ней подали соусы и алкоголь, который было принято употреблять  подогретым. 

Грег поначалу, увидев маленькие кувшинчики и рюмки размером с напёрсток, пробурчал: 

— Да с такой дозы не напьётся даже ребёнок. 

— Ты сначала попробуй, это крепкая штука, причём бьёт мягко, но верно. К тому же подавать её будут часто, а не раз за ужин, — посоветовал Баки и не ошибся. Официанты наливали алкоголь и приносили новые кувшинчики по мере опустошения, чтобы жидкость внутри не остывала. 

Рёкан принадлежал не волшебникам, поэтому здесь не пользовались согревающими чарами. Однако японцы очень по-особенному относились к магии, которая переполняла острова. Казалось, что каждый местный житель знает о ней, общается с духами, поклоняется богам и старается задабривать демонов на бытовом уровне. 

— Если бы мне сказали, что тут кто-нибудь соблюдает Международный статут о секретности, то я бы рассмеялся в лицо этому человеку, — заявил Барти, заметив, как официант наливает немного рисового вина в фарфоровую пиалу, стоящую на террасе. К ней из сумрака протянулась когтистая лапа, которая словно впитала жидкость и одобрительно похлопала по полу.

— Здесь всё совсем по-другому, — в который уже раз после приезда вздохнул Алан, глядя на звёзды. — Мне хочется побывать здесь с Долли. Ей наверняка понравится природа. 

— Кто тебе мешает? — хмыкнул Брок, пребывающий в самом благодушном настроении. Он откинулся на спинку стула, расслабленно улыбаясь. Юката на его груди немного разошлась, открывая вид на татуировку, заметив которую, официанты переглянулись, а потом почтительно поклонились. 

— Что случилось? — насторожился Грег. 

— Это знак того, что господин готов отдать жизнь за другого человека, что очень почитается нашим народом, — пояснил официант. — Высшее самопожертвование. 

— А-а… понял, — кивнул Грег и задумался. 

— Не стоит, — покачал головой Баки. — По крайней мере, в ближайшие годы, пока Ариана не выздоровеет окончательно. Этим ты можешь спровоцировать ухудшение её состояния. Вторая сторона должна быть достаточно сильна, чтобы закрепить связь, понимаешь? 

Грег молча кивнул, не пытаясь спорить. Кто, как не Блэк, знает лучше о ритуале, когда-то давно придуманном его предком, который хотел спасти заболевшую жену. Он разделил с ней поровну свои годы жизни, вырастил детей и внуков и ушёл за грань, ни о чём не жалея, прямо как в сказке про трёх братьев.

Однако у каждого ритуала была и обратная сторона, как и множество противопоказаний, поэтому следовало быть осторожными, решаясь на что-то. И, конечно, не стоило проводить их с бухты-барахты, без предварительных расчётов, тщательной подготовки и помощи настоящего профессионала. 

— А я бы не решился, — вздохнул Барти, улегшись на татами на границе зала и террасы и глядя в ночное небо. 

— Почему? — вздрогнул Регулус, который после появления фамильяра всё ещё находился в эйфории и от этого бывал рассеянным. 

Баки оберегал его всё это время, потому что по возвращении получил предупреждение Герцога:  “Это магическая аномалия, почти такая же, как я. Сейчас идёт тонкая настройка, как будто при привязке артефакта. Зато потом мелкий сможет выбрать партнёра без давления магии, полагаясь только на собственные чувства. Это большой секрет, сечёшь?”

Баки, конечно же, понимал и не собирался никому рассказывать о том, что их фамильяры смогли призвать фамильяра для Регулуса. О таком нигде не было написано, да и вряд ли раньше случалось. Всё-таки волшебники очень оберегали своих магических партнёров и держали их рядом с собой, а не в общей “стае”. 

— Я бы не решился потянуть за собой любимого человека, — продолжил Барти. — Если я вдруг умру молодым, то хочу, чтобы он жил долго и счастливо. 

— А как же слияние душ в посмертии? — тихо спросил Алан. — Я слышал, что после перерождения связанные найдут друг друга. 

— Думаешь, это правда? — невесело рассмеялся Барти, всё так же глядя в небо. — Мне вот кажется, что это сказочка для наивных, романтических идиотов. Не верю я, что можно быть вместе так долго. Да, на одну жизнь, но не больше. Сколько людей расходятся? Сколько магических пар распадается после рождения ребёнка? Мы просто не знаем статистику. Почему у многих волшебников, старше двухсот или даже ста лет, нет фамильяров? Спрашивать об этом неприлично, но всё же… 

Брок переглянулся с Баки, который пожал плечами, показывая, что не знает, как переубедить их умника. И вроде бы они много раз обсуждали то, что с магическим партнёрством всё непросто, взять за пример хотя бы Поттера и Эванс или Алана и Долорес, но переубедить человека, если он сопротивляется, очень сложно. 

Барти в каких-то вопросах оставался по-детски наивным, но при этом не любил озвучивать свои сокровенные мысли. Так что друзьям оставалось только догадываться о том, что творится в его голове, и поднимать ему настроение доступными способами, хотя это не всегда получалось с таким серьёзным типом.   

Вот и в этот раз он первым покинул ресторан, захватив с собой десерт — жареные кленовые листья. И хотя стены в рёкане были сделаны из тонких бамбуковых перегородок и рисовой бумаги, никто не стал вторгаться в его номер и нарушать уединение. Тем более в такой момент, когда все наслаждались красотой природы. 

Расстроенный Регулус привалился к Баки, молча рассматривая кроны деревьев, темнеющие на фоне ночного неба. Говорить ему не хотелось, как и видеть сочувствующие взгляды друзей. Барти всегда был немного мнительным и сомневающимся человеком, он к этому привык и знал, что просто надо дать ему время на “созревание”. 

Тишину вдруг нарушил визг Герцога, который до этого спал в комнате Брока. Все вскинулись, услышав его ругань и шум, словно тот с кем-то дрался. Через полминуты он заскочил в зал ресторана, таща за собой какое-то чёрное существо небольшого размера с птичьим клювом. Оно было опознано как ёкай камикари и держало в руке странную метёлку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся пучком волос. 

“Эта скотина отрезала мой чубчик! — возмущённо заверещал Герцог. — Что это за нечисть такая, которая подрабатывает парикмахерами, а? Им, что, своей шерсти мало? И что я теперь буду делать? Ходить, как… призывник с забритым лбом?! Немедленно верните всё обратно, как было!”  

Брок уткнулся лицом в плечо Грега, стараясь громко не ржать, но всё равно издавал приглушённое хрюканье. Он-то боялся, что страшные демоны нанесут вред фамильярам, а оказалось, что те интересовались не кровью или магией, а волосами джарви. Теперь все знали, какая самая большая ценность, по мнению местных, есть у “слизеринских гадов”.