Андромеда (глава 19)

Вечеринка закончилась далеко за полночь, но Андромеда, сославшись на усталость, покинула компанию задолго до этого. Ей и правда хотелось отдохнуть в тишине, однако её надежды на спокойное времяпрепровождение канули в небытие, когда в дверь требовательно постучали, и из коридора послышался голос Нарциссы: 

— Анди, нам надо поговорить! Не притворяйся, что спишь! 

— Даже и не думала, — ответила та, открыв дверь и перегородив дорогу в комнату. 

— Не впустишь меня? — раздражённо прищурилась Нарцисса. 

— Нет, пока не скажешь, зачем пришла среди ночи. 

— Нам надо поговорить! — повторила Нарцисса. — Или будем стоять посреди коридора, как грязные плебейки? 

Андромеда усмехнулась, открывая дверь шире. Как-то раньше она не замечала настолько зашкаливающего снобизма младшей сестры. Или просто привычно закрывала глаза на все её выходки? Всё равно ругаться с ней было бесполезно — Нарцисса всегда отстаивала свои интересы и мало интересовалась чужим мнением, если оно не мешало осуществлению её планов. 

— Ну, давай, дорогая, рассказывай, что тебя гложет последние месяцы, — предложила Андромеда, усевшись в кресло, доставленное из дома ещё на первом курсе. С годами оно стало тесновато, но менять ничего не хотелось. Всё равно до окончания школы осталось совсем немного времени. 

— Ты должна убедить родителей, чтобы они изменили решение по поводу моей помолвки и свадьбы! — заявила Нарцисса, встав напротив и раздражённо постукивая носком туфли по полу. 

— И зачем мне это надо? — с искренним любопытством спросила Андромеда, словно впервые рассматривая сестру. 

И почему раньше она казалась ей красавицей? Да, миленькая, но не более того. Глаза небольшие, ресницы и брови накрашенные, потому что родной цвет почти не заметен на фоне кожи. Губы капризно поджаты, с годами от них пойдут морщины, сильно портящие внешность леди Малфой. Да и её чудесные белокурые волосы — результат стараний парикмахеров и домовиков, тщательно завивающих кудри и поддерживающих платиновый оттенок. Так-то они скорее золотистые, даже чуть рыжеватые на солнечном свету. 

Фигура… Сейчас Нарцисса изящная, хрупкая, как фарфоровая статуэтка балерины, но вот после родов талия и бёдра резко раздадутся. В этом она пошла в мать. Та тоже страдала, что приходится изнурять себя диетами и носить тугие корсеты, чтобы выглядеть не как оплывшая свеча. 

Только дорогая одежда, сшитая с учётом всех особенностей фигуры, спасала положение. Но даже имея возможность заказывать наряды в модных домах, ей пришлось со временем перейти на свободные фасоны и платья с завышенной талией, чтобы скрыть проблемные места. 

Люциус только подливал масла в огонь — все его любовницы были как на подбор худощавыми брюнетками, не красавицами, но, как говорят французы: “с изюминкой”. Он даже не скрывал свои предпочтения, появляясь со временными пассиями то в театрах, то на светских раутах магловских аристократов, куда не брал с собой супругу. 

Об этом сплетничали все подряд, поэтому даже Андромеда, почти не бывающая в магическом мире, знала о том, что леди Малфой всегда находится в самом конце длинной очереди, стоящей к кровати её мужа. Наверняка её это дико бесило, ведь она мечтала совсем о другом, когда настаивала на браке. 

Впрочем, жаловаться ей было не на что, если не считать неверности Люциуса. Тот был очень щедр и совершенно равнодушен к тратам супруги, которая могла выбрасывать миллионы на новые наряды и драгоценности или покупать недвижимость, автомобили и яхты без опасений нарваться на скандал и ограничение бюджета. Чем не идеальная пара — бабник и транжира.  

— Повторяю: зачем мне выполнять твою просьбу? — поинтересовалась Андромеда, закончив осматривать новый костюм Нарциссы, явно купленный в магловском модном доме. А вот её туфли были сшиты на заказ у итальянского мастера, работающего в обоих мирах, который брал за пару не меньше пятисот галеонов. Бешеные деньги по нынешним временам, но не для Блэков, привыкших жить на широкую ногу. 

— Это не просьба! — прошипела Нарцисса. — Все мои беды из-за тебя! Лучше бы ты не родилась! 

— И что же я такого успела натворить? — удивлённо приподняла брови Андромеда. Она и правда не чувствовала за собой вины перед сестрой ни сейчас, ни в прошлой жизни. Слишком они были далеки друг от друга и почти не имели точек соприкосновения ни в детстве, ни в юности, ни тем более в зрелости, когда жизнь развела их по разным социальным группам. 

— Ты виновата в том, что родители отложили помолвку! — обвинительно произнесла Нарцисса, сжав руки в кулачки и с трудом сдерживая ярость. 

— Допустим. 

— Что значит “допустим”?! Если бы вы с Беллой не влезли в мои дела, я уже получила бы собственный дом и была помолвлена с Люциусом! Ты, неудачница, жадная тварь, решила, что раз у тебя не вышло окрутить милорда, значит, и мне должно быть плохо! Я знала, что от тебя будут одни беды! Мне прабабушка сказала, что мою жизнь сломает кровная родственница-брюнетка, если я ей не помешаю! Вы с Беллой вечно лезете вперёд и забираете то, что должно быть моим! Вы сломали мой план!

Андромеда отрешённо слушала Нарциссу, которая всё больше распалялась от собственных слов. Вокруг неё даже начал потрескивать воздух, как перед стихийным выбросом, а лёгкая ткань широкой юбки заколыхалась, словно от дуновения легкого ветерка. Такое редко случалось со взрослыми. Обычно, получив первую волшебную палочку, маленькие волшебники начинали управлять своим даром. Выбросы были показателем сильного проявления чувств. 

Не став ждать, пока её комнату разрушат, Андромеда обрушила на Нарциссу поток воды. Когда та закашлялась, подавившись воздухом от неожиданности, она высушила её и, так и не поднимаясь из кресла, открыла дверь взмахом руки. 

— Пошла вон. 

— Что? — Нарцисса с таким удивлением посмотрела на Андромеду, словно перед ней вдруг оказалась говорящая табуретка. 

— Пошла вон, — спокойно повторила та. — И пока не извинишься передо мной, даже не смей заговаривать или возникать на пути. Так понятней? 

Гневный румянец залил лицо Нарциссы неровными пятнами. Она не посмела открыто нападать на сестру, которая была гораздо искуснее в магии из-за суровой муштры репетиторов. Они были добры к "милой малышке Нарси" по распоряжению Сигнуса и Друэллы. К тому же даже чисто физически Андромеда была сильнее ее. Блэки были высокими и стройными, хоть и худощавыми, в отличие от невысоких, полнеющих с возрастом Розье.

Глядя на дверь, которую Нарцисса захлопнула с такой силой, будто хотела сломать косяк, Андромеда усмехнулась и активировала запирающие и охранные чары. Медленно раздеваясь, она думала о том, что в прошлой жизни многое пропустила из-за того, что упивалась страданиями по несбыточной любви. 

Глупо, конечно, ведь именно в это время происходило много интересного. В школе создавались компании, которые в будущем станут основами партнёрских союзов. Да и сама учёба на седьмом курсе была очень полезной, потому что все профессора проводили много практических занятий, давая выпускному курсу набраться опыта для сдачи экзаменов. 

***

Как ни странно Андромеда спокойно уснула после разговора с Нарциссой, отлично выспалась и поднялась за полчаса до будильника. В последние годы она привыкла вставать рано, не позже шести часов утра, а в Хогвартсе завтрак начинался аж в половину восьмого. 

До первого урока было полно времени, поэтому Андромеда не торопясь искупалась, собрала волосы в “корону”, которую закрепила заколкой, подаренной Беллатрикс на прошлый день рождения, и выбрала красивые ботиночки из мягкой бледно-серой кожи. Форма висела в шкафу, оставалось только надеть её и нанести по капельке любимых духов на мочки ушей и запястья.  

В гостиную она вышла ровно в семь часов и увидела двух первокурсниц, которые сидели на одном диване и ждали старосту. 

— Доброе утро, — первой поздоровалась Андромеда, и девочки, испуганно подскочив на ноги, исполнили реверансы. — В школе не стоит соблюдать полный этикет, достаточно малого поклона при встрече с преподавателями. Остальных можно приветствовать кивками. Хогвартс считается нейтральной территорией, где нет места разделению на сословия. 

— Это правда, мисс Блэк? — спросила пухленькая блондинка, представившаяся Энн Фарли. 

— Нет, конечно, но так говорят, — рассмеялась Андромеда и предложила: — Давайте я сделаю вам причёски, а потом научу вас им. 

Достав палочку, она показала простенькие чары для плетения кос, и вскоре обе девочки красовались такими же “коронами”, как у неё. Староста пятого курса Виолетта Булстроуд, выскочившая в гостиную в половине восьмого, благодарно улыбнулась Андромеде и повела своих подопечных в обеденный зал. Рабастан, появившийся через минуту, предложил: 

— Пойдём на завтрак вместе? 

Андромеда решила, что сейчас самое время расставить всё по своим местам, поэтому спросила: 

— Ты же знаешь, что ухаживать за мной бесполезно? Я не собираюсь замуж. 

— За меня или вообще? 

— Второе. Я не ищу жениха и имею право сама решать свою судьбу. 

— Ничего страшного. Мне достаточно быть друзьями, — мгновенно повеселел Рабастан. — Пойдём завтракать, я голоден, как оборотень в полнолуние! 

Андромеда невольно вздрогнула, услышав его слова, и понадеялась, что из-за её вмешательства жизнь Ремуса сложится счастливее, чем в прошлый раз. Она не желала зла бывшему зятю, просто эгоистично не хотела видеть его рядом со своими близкими. Пусть он будет счастлив, но где-нибудь подальше от Блэков. 

Усевшись на своё место за слизеринским столом, Рабастан тут же начал рассказывать о том, как провёл остаток лета, словно не описывал чуть ли не каждый свой день в письмах. Андромеда рассеянно слушала, мягко улыбаясь его энтузиазму, как вдруг замерла, зацепившись взглядом за знакомое лицо. Тед Тонкс подошёл к ней и, немного запинаясь от волнения, произнёс: 

— Эм… Блэк, мисс Блэк, нас поставили вместе, то есть назначили ассистентами библиотекаря. Поэтому я хотел представиться первым. Вы, наверное, не знаете, кто я. Меня зовут Теодор Тонкс, семикурсник с Хаффлпаффа. 

— Как будто это непонятно по его галстуку, — громко прошептал кто-то из слизеринцев, вызвав сдержанные смешки окружающих. Тед смущённо покраснел и начал было пятиться от стола, но Андромеда кивнула ему и ответила вежливо, удивив всех: 

— Приятно познакомиться, Тонкс. Меня можешь звать по фамилии. Надеюсь, что мы сработаемся. 

— Конечно! — с таким энтузиазмом кивнул Тед, что его каштановые кудри взметнулись, как облако, над головой. — Тогда увидимся позже! 

Когда он удалился к своему столу, Рабастан раздражённо произнёс: 

— Подозреваю, чья это идея поставить грязнокровку на один пост с аристократкой. 

— Ничего страшного. Хогвартс нейтральная территория, где нет разделений по сословным группам, — во второй раз за день сообщила Андромеда и поймала лист с расписанием уроков. — У нас сдвоенные чары, история магии, а после обеда сдвоенные зелья и трансфигурация. Вот это нагрузка в первый учебный день! 

— Мы выпускники, отдохнём после сдачи экзаменов, — пожала плечами Александра Роули, сидящая за столом напротив, между Мэри МакДугал и Лиззи Розье. 

— Я буду сдавать все двенадцать, а вы? — поинтересовалась Андромеда, которая в этой жизни решила получить отличный диплом об окончании школы. 

— Ты монстр! — шутливо всплеснул руками Рабастан. — Я возьму не больше девяти предметов! И то сомневаюсь…

— Если хочешь, я с тобой позанимаюсь, — предложила Андромеда. 

— Что за несправедливость! — возмутилась Лиззи. — А кто нас подтянет? 

— Мисс Розье, я могу помочь вам, — галантно предложил Генри Поттер, который давно заглядывался на неё.  

— Поттер, ты поосторожней с предложениями, — нахмурился Йен Розье, брат-близнец Лиззи. 

— Я совершенно серьёзен в отношении твоей сестры, — вскинулся Генри.

Андромеда вдруг подумала, что не знает, что случилось с семьёй Карлуса Поттера. Сам он вроде бы умер от драконьей оспы, а вот остальные… Дорея поддерживала хорошие отношения с Вальбургой, да и с остальными Блэками частенько встречалась, так почему о её судьбе ничего неизвестно, кроме того, что она умерла, не дожив до шестидесяти? Генри и вовсе бесследно исчез, словно его не существовало, а ведь он был единственным наследником главной ветви британских Поттеров и имел право на всё имущество, оставшееся от предков, в том числе и на легендарную мантию-невидимку.