Андромеда (глава 25)

Андромеда извинилась перед Поллуксом и отказалась от посещения еженедельных семейных чаепитий. Не то чтобы ей было жалко тратить час, чтобы посидеть в его гостиной, угощаясь вкусными пирожными и эрл греем, но не хотелось выслушивать гадости, которые Нарцисса высказывала под видом заботы о ней. 

— Сигнус предупредил меня, что у вас сейчас напряжённый момент, поэтому не буду усугублять положение, — согласился Поллукс, задумчиво хмурясь. — Однако помни, что всегда можешь прийти ко мне за советом или в случае любых затруднений. 

— Спасибо, дедушка, — благодарно улыбнулась Андромеда, а потом поцеловала его в щёку. Сколько она себя помнила, тот всегда заботился о ней, давал свои лабораторные журналы, где скрупулёзно фиксировал эксперименты по алхимии и зельеварению; интересовался делами и гордился достижениями. А после её отсечения от рода сильно сдал и больше никогда не показывался на людях. Умер он в девяностом году, проведя почти полтора десятилетия в стенах своего поместья. Андромеде, конечно же, не сообщили о его смерти, а причину оглашать было незачем, да и некому. Блэки тогда вымирали, как будто их прокляли до седьмого колена…

— Что случилось? Почему ты так помрачнела? — забеспокоился Поллукс.

— Дедушка, когда вы были на обследовании у целителя? 

— Недавно! — слишком быстро ответил тот и виновато отвёл взгляд, заставив Андромеду с подозрением прищуриться. 

— А если точнее? 

— Не люблю я больницы… И зачем зря тратить деньги? Здоровому мужчине не к лицу занимать палату, которая может понадобиться по-настоящему больным людям… 

— Дедушка! — грозно нахмурилась Андромеда, выслушав его невнятные отговорки. — Выбирайте: или вы добровольно отправляетесь на осмотр, или я пожалуюсь тёте Вальбурге! 

— Как не стыдно угрожать пожилому человеку! — непритворно заволновался Поллукс, который побаивался своей строгой дочери. Но, поняв, что на этот раз не удастся отделаться просто словами, тяжело вздохнул и пообещал: — Я собираюсь к целителю после окончания учебного года. Выйду в отставку, а потом спокойно… 

— Дедушка, если с вами что-то случится, что мы будем делать?! 

— Ладно, ладно, уговорила, пойду прямо завтра. 

— Сегодня! 

— Какая ты жестокая. — Поллукс сделал вид, что утирает платочком слезу, но потом, не выдержав, рассмеялся. — Хорошо, дорогая, прямо сейчас пойду к Эрнесту. Он давно ругает меня за то, что я пропускаю осмотры и не забочусь о собственном здоровье. 

— Я провожу вас до ворот. — Андромеда, решив не пускать дело на самотёк, поднялась из кресла и подала ему руку. — Сэр, прошу. 

Тот, нарочито тяжело кряхтя, оперся о неё, плохо скрывая довольную улыбку. После смерти жены он стал сентиментальным, но не мог в полной мере показать свою привязанность членам семьи. Вальбурга была сухой и чопорной даже в детстве, Сигнус с Альфардом занимались своими делами, став самостоятельными в ранней молодости, а внуки и внучки не нуждались в его заботе. 

Преподавание в Хогвартсе стало для него настоящей отдушиной, ведь общение с заинтересованными подростками повышало интерес к жизни. Помогая им и передавая свои знания, он чувствовал себя нужным. К тому же в замке всегда кипела жизнь, здесь можно было поболтать с коллегами, привидениями и портретами, в отличие от дома, где давно царили тишина и покой. 

Решение уйти в отставку продавила Вальбурга, которой не нравилось, что отец преподаёт в школе. И ладно бы тот занял пост директора, но факультатив по алхимии, который посещали от силы два десятка учеников в год, не приносил никакой пользы Блэкам. Поллукс предпочитал не спорить с дочерью, потому что был на редкость спокойным и миролюбивым человеком и не любил ввязываться в конфликты. 

Поглядывая на Андромеду, которая неторопливо шла по коридору, рассказывая новости факультета, он вдруг поинтересовался:

— Дорогая, ты и правда не собираешься замуж? 

— Я, конечно, не загадывала на всю жизнь, просто не хочу отвлекаться в ближайшие годы, — спокойно ответила Андромеда. — У меня есть планы. 

— Ритуалисты нашей семьи всегда очень поздно вступали в браки, — вздохнул Поллукс. — Орион, наверное, единственный, кто рано женился, да и то из-за давления Вальбурги. Однако они всё равно не смогли завести наследника сразу. 

— Дедушка, что вы собираетесь делать, когда уйдёте в отставку? 

— Даже не знаю, — ответил тот. — Дома так пусто, а путешествовать меня не тянет. 

— Может, возьмёте личного ученика? — предложила Андромеда, которая обдумывала этот ход с тех пор, как узнала, что на вечеринке в Слаг-клубе будет присутствовать Октавиус Принц. 

— Я бы с удовольствием, да где взять ребёнка с даром алхимика, который пока никем не замечен? Ты же знаешь, что обучение надо начинать хотя бы за пару лет до поступления в Хогвартс. 

— Есть такой! Ему девять, из потомственных зельеваров. 

— И почему же его не оценили предки? — с подозрением прищурился Поллукс. — Избалованный или ленивый? 

— Вы же знаете Принцев? Помните Эйлин Принц? 

— Дочку Октавиуса? Конечно. Перспективная девочка, ходила ко мне на факультатив, подавала большие надежды, но однажды просто исчезла после поездки в Милан. Октавиус искал её пару лет, пока на гобелене не появился знак отсечения от рода. Она сама провела ритуал, отказалась от семьи, оставив отца разбираться с проблемами. Ему пришлось выплатить значительную компенсацию стороне жениха.

— Кто это был? — заинтересовалась Андромеда, которая не слышала таких подробностей о жизни матери Северуса Снейпа.

— Не знаю, — развёл руками Поллукс. — Никто не будет распространяться о таких постыдных обстоятельствах. Эйлин сбежала, как только был подписан договор между семьями. Такая глупышка. Неужели не могла поговорить с отцом? 

— Иногда отношения между членами семьи оставляют желать лучшего, — пробормотала Андромеда и остановилась, немного не доходя до ворот замка. — Дедушка, я дальше не пойду. А насчёт ученика… У Эйлин родился сын, он ровесник нашего Сириуса. Живёт на магловской стороне и не имеет наставника, кроме матери.  

— Насколько я знаю, Эйлин так и не получила звание мастера, — пробормотал Поллукс. — Хорошо, я об этом подумаю, и, спасибо, что проводила. Возвращайся в общежитие, а я отправлюсь прямиком в больницу. Старина Эрнест, как обычно по будням, засиживается в своём кабинете. Удивлю его своим появлением. 

Андромеда проследила, как он активировал порт-ключ в виде круглого металлического медальона, на котором был выгравирован герб больницы Святого Мунго, и неторопливо направилась обратно к замку. Ей было о чём подумать в одиночестве. Многие обстоятельства начинали выглядеть по-другому, если знать их предысторию. Однако ей не удалось побыть наедине с собой, потому что на аллее, ведущей к центральному входу, она натолкнулась на Альбуса Дамблдора. Тот приветливо улыбнулся ей и вежливо поинтересовался:

— Гуляете, мисс Блэк? 

— Провожала мистера Блэка до ворот, — ответила та и собралась было пройти мимо, но остановилась, услышав: 

— Как вам работа в паре с мистером Тонксом? Он очень перспективный молодой волшебник. 

— Не спорю с вами, — неторопливо ответила Андромеда, внимательно глядя в его голубые глаза. 

— Мистер Тонкс станет прекрасным целителем. У него есть не только талант, но и сострадание к людям. 

— Вполне возможно, — согласилась Андромеда, которая помнила, что Тед и правда пользовался успехом в больнице. Там он показывал только свою хорошую сторону, поэтому пациенты любили его. 

— Любой девушке было бы лестно стать его единственной. 

— Как знать, — пожала плечами Андромеда, понимая, в какую сторону движется разговор. За давностью лет она не забыла, что в прошлый раз её интерес к Теду тоже был подогрет вот такими маленькими намёками со стороны Альбуса. Интересно, зачем ему это было надо? 

— Мистер Тонкс уже давно влюблён в одну чудесную девушку, но она, к сожалению, не замечает его искреннего чувства. 

— Какая печаль, — вздохнула Андромеда, поёжившись. Вечерний туман доставлял неприятные ощущения, хотя выглядел довольно живописно. 

— Ох, вы замёрзли! — спохватился Альбус. — Ступайте в общежитие и согрейтесь у камина! 

— Спасибо, профессор Дамблдор, — поблагодарила Андромеда и торопливо пошла по аллее, чувствуя на себе его внимательный взгляд. 

Она не боялась попасть под внушение, потому что была под защитой ментальных артефактов, выданных Орионом. Тот переживал за сохранность её воспоминаний, поэтому заказал их специально для неё у известного мастера и заплатил за срочность немалую цену. 

Находясь в школе, Андромеда носила напоказ, не снимая даже на ночь, серьги из гоблинского серебра, украшенные россыпью бриллиантов. Ей было плевать на нарушение ювелирного этикета, собственная безопасность была намного дороже. Будущее хоть и менялось из-за вмешательства Блэков, но всё равно не стоило рисковать благополучием рода и союзников из-за каких-то неважных мелочей.

Те, кто разбирался в артефактах, сделали свои выводы, далёкие от истины. От кого-то пошёл слух, что Блэки очень боятся, что Андромеду соблазнит какой-нибудь шустрый молодой (или не очень) мужчина и заставит её бросить учёбу. Ритуалистов было очень мало, поэтому каждого из них холили и лелеяли и старались как можно дольше не отпускать из семьи. 

Некоторые предполагали, что нынешнего единственного действующего ритуалиста Блэков Ориона женили на Вальбурге именно по этой причине, чтобы не допустить разбазаривания ценного дара на сторону. На взгляд посторонних, любовью между супругами и не пахло, к тому же близкое родство между ними создавало дополнительные проблемы, в том числе и с рождением детей. 

В прошлой жизни Андромеда подозревала родственников, что те специально отказывали ей в браке с Абраксасом из-за дара. Даже проклинала его (дар), за то, что из-за него потеряла личное счастье. Теперь таких мыслей не было, а становилось смешно и печально, что собственные глупость и юношеский максимализм сломали её судьбу. 

Взбежав по ступеням, она вошла в холл и высушила мантию, отсыревшую из-за плотного тумана. Завхоз, увидев её, скривил губы, что в его исполнении означало приветливую улыбку. Этот суровый человек питал уважение и почтение к Блэкам, видимо, по старой памяти, потому что был нанят на работу по рекомендации тогда уже бывшего директора Хогвартса Финеаса Блэка. 

Андромеда поздоровалась с ним и направилась в общежитие, чувствуя себя продрогшей и голодной, но потом свернула к кухне. Блюда, которые подавали в Большом зале, были слишком жирными и грубыми, среди них с трудом можно было найти что-то лёгкое: салаты, супы и постное мясо. К счастью, можно было попросить что-нибудь у добрых эльфов. Те никогда не отказывались угостить чем-нибудь вкусным и позволяли перекусить за маленьким столом, стоящим в нише между посудными шкафами. 

— Мисс Блэк голодна! — увидев её, воскликнула домовушка, которая обычно занималась украшением десертов. 

— Да, если не трудно, поделитесь со мной каким-нибудь супом, — попросила та, погладив её по голове и щедро поделившись магией. 

На столе мгновенно появилась глубокая керамическая миска с ухой, корзинка с хлебом, салат с козьим сыром и маринованной грушей и маслёнка с нарезанными кубиками сливочного масла. Андромеда благодарно улыбнулась и приступила к ужину, в который раз удивляясь тому, что на общие столы не подают такие простые, но вкусные блюда. 

Впрочем, думать об этом было бесполезно, рацион волшебников не менялся веками, словно те до сих пор жили во времена основания Хогвартса. Каши, печёное и жареное мясо, копчёная рыба, пироги с ливером, яйца и колбаски — вот и всё, что изо дня в день подавали ученикам. Возможно, у преподавателей выбор был побогаче, но дети довольствовались тем, что есть. 

Андромеда, после быстрого перекуса, отправилась в общежитие, надеясь, что не встретит никого по дороге. Она очень устала от неожиданных встреч с людьми, которые хотели "осчастливить" её своим вниманием. Ей приходилось лавировать по этажам и коридорам, чтобы случайно не столкнуться с Абраксасом. Также ей не хотелось иметь дело с Риддлом больше, чем нужно. 

А ещё стоило обдумать, чего добивается Альбус и какой ему прок от того, что она сойдется с грязнокровкой. Ведь он точно знал, что за такое можно сразу потерять положение в обществе и магию, что для многих волшебников было бы хуже смерти. Чем ему насолили Блэки, что он частично способствовал падению Андромеды и потом утащил из семьи Сириуса?