Снейп. Брок Северус Снейп (глава 73)

К завершению обеда в Хогвартсе, кажется, не осталось ни одного разумного существа, не знающего о скандале. Даже призраки горячо обсуждали перспективы Поттеров, которые хотят получить наследника не от идеальной партнёрши, а от девицы из рода, славящегося кровосмесительными связями.

На Эванс было страшно смотреть, она буквально посерела от негативных эмоций, льющихся на неё со всех сторон. К её чести, у неё хватило смелости не прятаться от любопытных и злорадствующих личностей, а отвечать презрительными взглядами на унизительные подначки жестоких подростков. А таковых оказалось очень много, потому что большинству чистокровных и полукровных мажат стояло поперёк горла необоснованное возвышение “дикой маглы”. 

Сначала её прикрывал Снейп, отличающийся особой зловредностью и мстительностью по отношению к обидчикам своей подруги, а потом та попала под защиту Мародёров. Зато и падение с высокого пьедестала оказалось очень болезненным. Эванс буквально в одночасье скатилась на ту ступень, где должна была находиться изначально. Плюс её гонор и неуступчивое поведение в роли старосты сыграли свою роль — даже гриффиндорцы с удовольствием злословили о слишком зазнавшейся гордячке. 

Как ни странно, корректнее всех вели себя слизеринцы. То ли они были равнодушны к страданиям какой-то грязнокровки, то ли предусмотрительно выжидали, чтобы не нарваться на неприятности. Мало ли как сложится её судьба дальше, вдруг Поттер одумается и вернётся к своей идеальной паре, а потом начнёт мстить её обидчикам. 

— Мы же не будем в это вмешиваться? — уточнил Алан за ужином, бросив взгляд в сторону гриффиндорского стола. 

— Если есть желание, то кто мы такие, чтобы тебе отказывать, — ухмыльнулся Брок. 

— Не, ну ты на него посмотри! Моё желание! А кто совсем недавно говорил о том, что старшие Эвансы хорошие?! — возмутился Алан. 

— Так тут совсем другая ситуация. Если бы Поттер взял Эванс министерским браком, это бы бросило тень на её семью. Сейчас она жертва, а не падшая женщина, так что увидите, через пару дней снова будет на коне, — проворчал Грег. — Выйдет замуж за какого-нибудь подкаблучника, нарожает кучу рыжих отпрысков, растолстеет и станет счастливой клушей-домохозяйкой. 

— Чего это ты так разбухтелся? — толкнул его в бок Барти. — Как будто завидуешь, что у неё есть перспективы. 

— Эта сука вымотала столько нервов Северусу, что мне за неё радоваться не с руки, — дёрнул плечом Грег. — И вот попомните моё слово, она чуть очухается и снова начнёт к нему липнуть. А что? Бывший поклонник, при звании, при деньгах, при доме, а в перспективе — наследник не самого бедного рода. Глядишь, станет наш Снейп бароном чего-то там… 

— Дартмурским, — хмыкнул Брок. — Если это и случится, то лет через сто-двести, потому что зельевары так просто не сдаются, а Октавиус тот ещё бодрый сучок. 

— Началось, — прошептал Регулус, указывая взглядом в сторону гриффиндорского стола. 

Вся компания без стеснения стала наблюдать за тем, как к Лили подошёл один из парней с седьмого курса и начал что-то говорить, сочувственно улыбаясь. 

— Приносит свои соболезнования даме, попавшей в беду, — прокомментировал Барти, который умел читать по губам. Впрочем, даже без этого навыка, можно было угадать, о чём идёт речь. 

Лили сидела за столом с видом вдовствующей королевы, отправляющейся в изгнание. Парень, стоящий перед ней, разве что не облизывался, обводя взглядом её соблазнительную фигуру, хотя и пытался держать на лице постную мину, несмотря на хихиканье своих дружков.  

— Кобели закружили вокруг свободной сучки, — пропищал джарви, лежащий на плечах Баки. — Чуть потасканное, но молодое мясо. Сгодится. 

— Злой у тебя фамильяр, Блэк, — заметил кто-то из слизеринок, сидящих рядом с Долорес.  

 — Такой же мудак, как и я, — ответил тот, ничуть не смутившись. — Простите, дамы, но мы с ним учим друг друга плохому. 

— Уходим, — скомандовал Брок, бросив взгляд на часы на запястье, а потом обратился к Долорес: — Мисс Амбридж, вам нужна моя помощь в распределении дежурств старост на эту ночь? 

— Нет, мистер Снейп, у меня всё под контролем, благодарю за беспокойство, — ответила та, кокетливо улыбнувшись и поправив свои тщательно завитые локоны. 

Брок учтиво склонил голову, но потом задорно подмигнул ей, заставив смущённо захихикать девушек и залиться довольным румянцем Долорес. Впрочем, он не купился на её маску застенчивой ромашки, зная, что под ней скрывается та ещё хваткая зубастая пиранья. 

В общежитие Брок не пошёл, а, извинившись перед друзьями, свернул на лестницы и поднялся на пятый этаж западного крыла замка. Постучав в знакомую дверь и получив разрешение на вход, он переступил порог гостиной профессора Биннса, надеясь решить вопрос, который не давал ему покоя уже долгое время. 

— Мистер Снейп… или уже мистер Принц? — с довольным видом поприветствовал его хозяин, покосившись на кольцо, надетое на палец Брока. Тот, в очередной раз убедившись, что призрак совсем не прост, ответил: 

— Профессор, добрый вечер, вы не против моего визита? Простите, что не предупредил вас заранее. И я всё ещё Снейп по собственной воле.  

— Тоже неплохо, — пожал плечами Биннс и взмахом руки разжёг пламя в камине. — Устраивайтесь у стола, выпьем по чашке чая и поговорим. 

Брок уселся в кресло, которое занимал при прошлых визитах, и с любопытством вгляделся в призрака. После недолгого наблюдения за ним, он всё-таки поинтересовался: 

— Профессор, я ошибаюсь, или вы стали немного… эм, плотнее? 

— Вы заметили? — обрадовался Биннс. — Да, я словно становлюсь живее с каждым разом, когда употребляю ваше зелье: чувства стали острее, разум активнее. Я больше не ухожу в себя, как только завершаю уроки, и даже вернулся к написанию книги, которую начал ещё при жизни! 

— А почему бросили до этого? 

— Вы знаете в чём беда всех призраков? Время для нас не имеет значения, как и любые стимулы, поэтому мы теряем интерес к знаниям, всё становится рутиной, серостью, тленом. Мы не чувствуем ароматы, только вонь, не можем есть пищу, кроме той, что приносят нам в жертву…

 — Постойте, — нахмурился Брок, — а можно о последнем поподробнее? 

— Что такое ритуал жертвоприношения? — менторским тоном начал говорить Биннс. — Вы взываете к какой-то сущности: неважно к богам ли, к покойным предкам или самой магии. Вкладываете свою силу и заключаете определённую связь, которая позволяет пообщаться с нужным объектом. Вы что-то просите у него или благодарите, а потом приносите ему дары. Подарки. Именные подношения, которые не может взять или отнять никто, даже самый сильный и жадный. Чем больше объект получает даров материальных и даров ментальных в виде восхвалений, тем могущественнее он становится. Это главная составляющая любой веры — чем больше адептов, тем сильнее объект их поклонения. 

— То есть если я приношу жертвы в пользу, скажем, погибших товарищей, то они их получают? — медленно произнёс Брок. — А если это будет не только еда и вино? 

— Они получат всё, что вы им пожертвуете, — чуть прищурившись, кивнул Биннс. — Откуда, вы думаете, в потустороннем мире что-то берётся? 

— Захоронения вождей вместе со слугами, лошадьми, золотом и вещами… 

— Именно, мистер Снейп! Как ни странно, но везде нужны какие-то ресурсы, и если ты их имеешь, то становится легче занять место получше. 

— Но почему тогда вас и других призраков не поддерживает Хогвартс? — Броку действительно было  интересно разобраться в вопросе. — Разве школе невыгодно, чтобы её охраняли не просто бесплотные духи, а сильные полтергейсты, способные уничтожить врагов? 

— Раньше так и было, — вздохнул Биннс, грея полупрозрачные ладони о чашку с горячим чаем. — Как вы думаете, почему некоторых привидений зовут факультетскими? Потому что они наряду с деканами отвечали за безопасность своих подопечных. Почему ритуалы в их поддержку не проводят сейчас? Надеюсь, что новый директор прислушается к нашим проблемам и всё-таки вернёт старые традиции. Поверьте, так всем будет намного легче. 

Брок бы ещё поговорил об этом, но по виду профессора понял, что тому неприятна поднятая тема, поэтому перевёл разговор на причину своего визита. 

— Сэр, у меня есть знакомый портрет девочки-подростка, которая заперта в своей картине. Она умерла очень давно, почти восемьдесят лет назад, и её по какой-то причине лишили дара речи. 

— Что за жестокость! — нахмурился Биннс. — Зачем оживлять кого-то, если не даёшь ему свободы? 

— А портреты что-то чувствуют? — уточнил Брок. 

— Конечно, это же всем известно! — всплеснул руками Биннс. — Ох, я опять забыл, что магическое рисование было упразднено в Хогвартсе около полувека назад. Уже выросло несколько поколений магов, ничего не знающих о создании некро-отпечатков. 

— А в замке есть портреты учителей по этому предмету? — загорелся интересом Брок. 

— Хотите стать художником? — усмехнулся Биннс. 

— Да упаси боже! — отмахнулся Брок. — Если только каким-нибудь… как их… модернистом или экспрессионистом? Я даже и терминов не знаю! В общем из тех, кто закрашивает холст чёрной краской или просто ляпает пятна куда попало, а потом говорит, что это выражение его глубокого замысла и невероятного мышления. А все, кто не понимают, тупые деревенщины! 

Биннс от всей души расхохотался, всплеснув руками, видно ему довелось сталкиваться с такими мастерами. Отсмеявшись, он довольным тоном произнёс:

— Возможно, из вас вышел бы неплохой живописец, потому что некоторые личности не заслуживают ничего более клякс на картинах. Но я могу вас познакомить с одним занятным господином, преподававшим в Хогвартсе живопись в прошлом веке. Характер у него… своеобразный, но думаю, вам не составит труда произвести на него хорошее впечатление.

— Он же не родич Принцев? — с подозрением прищурился Брок. 

— Упаси боже, как вы говорите, — снова рассмеялся Биннс. — Зельевар-художник, способный создавать живые портреты… не завидую врагам такого человека.

Почти до отбоя Брок проболтал со словоохотливым профессором и ушёл от него получив ответы на свои вопросы. Пользуясь положением префекта школы, он мог не переживать о времени, поэтому направился не в общежитие, а на седьмой этаж донжона.

Искомый портрет нашёлся легко, правда, с учётом чёткой инструкции Биннса. Тот пошагово описал, как добраться до глухого тупика, куда почти не попадал свет от окон и факелов. К тому же подход к нему перекрывала груда камней, выпавших из полуразвалившейся колонны. 

Брок не стал ничего убирать, мало ли какие сигналки тут стоят, а легко перепрыгнул через кучу, помогая себе чарами. Оказавшись на той стороне завала, он наколдовал несколько люмосов, подвесив их на высоте своего роста. Те осветили глухую кладку, лоскуты паутины, свисающие с потолочных балок, и рассохшуюся облезлую раму. 

На полотне был изображён мужчина в военном мундире с вышитым гербом на груди: мантикора, стоящая на задних лапах, на фоне перекрещенных волшебной палочки и меча. Брок не опознал ни принадлежность к армии, ни чин. Скорее всего, это был знак какого-то магического ордена или особого подразделения аврората. 

— Доброй ночи, сэр, — как можно вежливее поздоровался Брок и услышал в ответ: 

— Я уже сказал, что не пойду на это! Отстаньте! Сдохните! Свалите к дракклам! 

Брок переждал ругань и повторил:

— Доброй ночи, сэр, я пришёл к вам по рекомендации профессора Биннса. 

— Давно я не видел этого старого пройдоху, — мгновенно успокоился портрет. — А вы ему кто? Родич? Правнук? Биннсы сошлись с Принцами? 

— Нет, сэр, я обычный ученик, которому нужна консультация по поводу помощи одному нарисованному человеку. 

— Помощь портрету от живого мага? — удивлённо приподнял бровь мужчина. — Это может быть забавно. Продолжайте.   

— Сэр, меня зовут Северус Снейп. Не так давно я познакомился с одной девочкой, запертой в портрете. Она мне никто, но её положение не даёт мне покоя. Почему-то я переживаю за неё…