Снейп. Брок Северус Снейп-3 (глава 3)

Лили казалось, что кто-то наворожил ей удачу, настолько легко шли дела. С владельцем магазина, где раньше продавали грампластинки, заключили договор сроком на десять лет с дальнейшей возможностью выкупа. Пока делали ремонт, заказывали оборудование, ждали доставку и установку мебели, нашлось время для найма мастеров красоты. 

Мэри пыталась сэкономить на всём, в том числе и на персонале, но Лили была против такой политики. 

— Пойми, моя цель — если не дамы высшего света, то женщины из богатых слоёв общества. Если одна из них останется недовольной, то это может разрушить весь бизнес. Я не хочу стричь работяг за пару кнатов, у нас будет салон красоты! 

— Но когда окупятся все расходы? — поёжилась Мэри. — Я таких денег в глаза не видела, сколько мы тратим на всякие глупости. Зачем нам люстры или вазы с цветами? Разве не достаточно, чтобы было чисто и аккуратно?

Лили вздохнула, поняв, что так они с подругой никогда не договорятся, и, немного подумав, достала волшебную палочку. Трансфигурировав их простые костюмы, она удовлетворённо кивнула. Уж в чём, в чём, а в магловской моде она прекрасно разбиралась, следила за новыми веяниями, но при этом не принимала всё огульно, а выбирала то, что одобряли аристократы и в первую очередь королевская семья. 

— Сейчас мы с тобой прогуляемся по нескольким заведениям, — решительно сообщила Лили, отвлекая Мэри от рассматривания наряда. 

— По каким? — немного испуганно спросила та. — Постой, мы не можем… 

— Что именно? — прищурилась Лили. — Где написано, что нам запрещено посещать модные дома или салоны? 

— Разве туда не ходят богачи? — поёжилась Мэри, ощущая себя неуютно в непривычной одежде. — Вдруг кто-то заподозрит, что мы только притворяемся. 

— Успокойся, я уже так делала, — небрежно отмахнулась Лили и, окинув её оценивающим взглядом, начала махать палочкой, сооружая элегантную причёску из её коротких волос и наводя косметические чары. Закончив, она посоветовала: — Держи голову выше, не сутулься, не суетись; разговаривай тихо, но уверенно. 

— Я постараюсь, но мне всё равно не по себе. Чувствую себя Золушкой, бальный наряд которой вот-вот превратится в грязные лохмотья. 

— Ты красавица! — подбодрила Лили. — К тому же в магловском мире мы вряд ли встретим волшебника, который отменит трансфигурацию нашей одежды. 

Поймав такси, они отправились в Вестминстер, на Оксфорд-стрит. Водитель время от времени одобрительно поглядывал на них в зеркало. Видимо, две красивые дорого одетые девушки произвели на него приятное впечатление, или он просто надеялся на щедрые чаевые от богатых пассажиров. 

Оказавшись на месте, Мэри глубоко вздохнула, набираясь смелости. Ярко освещённые витрины многочисленных магазинов и пугали её, и манили к себе. 

— Голову выше, улыбнись и думай о хорошем, — велела ей Лили и, подхватив под руку, повела к ближайшей двери, украшенной рождественским венком и шёлковыми лентами. Не успели они переступить порог, как к ним мгновенно подошла девушка в форменном платье и, почтительно поприветствовав их, представилась: 

— Меня зовут Кэтрин. Могу я помочь вам с выбором? 

— Покажите сумочки, — небрежно заявила Лили, скользя скучающим взглядом по торговому залу. 

Мэри только диву давалась её спокойствию, сама пребывая в растерянности, которую пыталась скрыть. Она происходила из простой семьи, поэтому никогда не бывала в таких шикарных местах и не знала, как вести себя с персоналом, который начал суетиться, представляя им последние коллекции модных домов. Названия брендов ни о чём ей не говорили, а в глазах рябило от разноцветья красок и изысканности украшений. 

Все сумки казались одинаковыми на вид. Увидев ценник на одной из них, Мэри с трудом вдохнула воздух. Крохотная вещичка… “клатч”, как назвала продавщица, стоила столько, сколько её отец получал за год тяжёлого труда. А ведь это просто аксессуар от какого-то модельера, имя которого она не смогла бы выговорить с первого, да и со второго раза. Их, что, специально так мудрёно величают? 

Заметив её состояние, Лили тихо прошептала, воспользовавшись тем, что персонал на минуту оставил их в одиночестве: 

— Что случилось? 

— Нас не будут ругать, если мы ничего не купим? — нервно спросила Мэри. — Они так прыгают перед нами, чай подали, конфеты… 

— Не переживай, — беспечно усмехнулась Лили. — Никто не посмеет оскорблять девушек в нарядах за тысячи фунтов. 

Мэри из-за её слов совсем не успокоилась, напротив, ещё более нервно оглядела свои трансфигурированные пальто и платье, ботильоны и перчатки и прерывисто вздохнула. Она чувствовала себя мошенницей, притворяющейся знатной особой. Впрочем, это было почти правдой, просто они не представлялись чужими именами, а разыгрывали из себя богатеньких девиц. 

Персонал и в самом деле ни словом, ни взглядом не показал недовольства, когда клиентки, пересмотрев кучу нарядов и аксессуаров, так ничего и не купили. Проводили их поклонами и подобострастными улыбками, подав на прощание визитные карточки магазина. 

— Я не могу идти дальше, — прошептала Мэри, когда они немного отошли от витрины, в которой красовались манекены в вечерних платьях. — У меня колени дрожат… 

— Давай зайдём в кафе, — решила Лили и затащила её в ближайшую дверь, над которой висела вывеска с названием “Кондитерская Пьера Жилю”. Заняв столик, она заказала две чашки чая и похлопала подругу по руке. — Не нервничай, никто за нами не гонится. 

— Как ты вообще остаёшься спокойной в такой ситуации? — пробормотала Мэри, немного успокоившись. — Ты же тоже из простой семьи. 

— Ну и что? — пожала плечами Лили, не став напоминать, что её отец не простой работяга на фабрике, и шутливо добавила: — Это, конечно, не всем дано. Просто я очень талантливая, и у меня с детства хороший вкус. Вернее, это у нас семейное. Моя старшая сестра когда-нибудь станет знаменитым модельером!  

— Я тебе завидую. И раньше завидовала из-за того, что ты красивая и яркая. Всегда в центре внимания, не то что я, серая мышь, — облегчённо рассмеявшись, призналась Мэри. 

— Глупость какая! — нахмурилась Лили. — Ты отлично выглядишь, просто не ухаживаешь за собой. Немного чар и косметики, модная одежда и красивая причёска из любой Золушки сделают принцессу. 

Она вдруг замолчала, глядя на людей, вошедших в кафе. Высокий молодой мужчина тоже заметил её и вежливо кивнул, а девушка рядом с ним вопросительно посмотрела на него. Чуть поколебавшись, тот подошёл к столу и поздоровался: 

— Добрый день, мисс Эванс. Это моя сестра Энн, мы тут гуляем, выбираем подарки на Йоль. Вы тоже? 

При звуке его голоса Мэри буквально застыла на стуле и так побледнела, что Лили взволнованно похлопала её по запястью и спросила: 

— Плохо себя чувствуешь? 

— Нет, я в порядке, — сдавленно прошептала Мэри, заставив теперь уже замереть мужчину. Тот напряжённо всматривался в её спину, как будто пытаясь заставить повернуться. Девушка рядом с ним капризно произнесла: 

— Брат, может, пойдём уже? Я хочу миндальное печенье. 

— Да, простите, что потревожил, извините.

Торопливо попрощавшись, мужчина направился к витрине, оглянувшись пару раз, пока продавец упаковывал их заказ. Только когда парочка покинула кондитерскую, Мэри наконец глубоко вздохнула, словно всё это время боялась привлечь к себе внимание малейшим движением.  

— Что случилось? — спросила Лили, которая впервые видела её такой взволнованной. 

— Это мой партнёр, который пропал после окончания школы, — тихо ответила Мэри, на глазах которой выступили слёзы. 

— Он сейчас работает в Хогвартсе. Мы как-то разговорились… Его фамильяр исчез после какого-то ритуала. Сказал, что магия наказала и его, и родителей за то, что пошли против, — растерянно пробормотала Лили. — Картер же нормальный… 

— Да! Очень нормальный! — немного истерично рассмеялась Мэри. — Ни слова мне не написал! Просто бросил, как старый дырявый котёл! Идеальный, мать его, партнёр! 

— Тише, тише, — Лили незаметно достала палочку и навела чары неприметности и тишины, чтобы на них не пялились работники кондитерской и немногочисленные посетители. — Выпей чай. Всё хорошо. 

Мэри плакала так, словно не осознавая этого, и не пыталась вытереть крупные слезинки, которые катились по щекам и капали на пальто. У Лили от жалости к ней защемило в груди. Она подалась вперёд и, дотронувшись до её плеча, сочувственно произнесла: 

— Не знаю, почему так происходит, но ты точно не заслужила этого. 

— Да и ты тоже, — гнусаво ответила Мэри, наконец немного придя в себя. Она быстро убрала заклинанием следы слёз со своего лица, привела в порядок одежду и нарочито бодро заявила: — Прости за эту истерику, такого больше не повторится!   

— Почему ты никогда не берёшь с собой фамильяра? — неожиданно спросила Лили, которая и сама оставляла своего котика дома, когда отправлялась на магловскую сторону. 

— Он болен, — мгновенно помрачнела Мэри. — Теперь я понимаю почему. Если Уилл… убил своего фамильяра, то моему, конечно, совсем плохо. 

Лили не нашлась, что ответить на эти слова. До этого она не особо задумывалась о том, как себя чувствует брошенная подруга, а ведь ей тоже было больно. Да и чем можно помочь в такой ситуации? Сочувствовать? Толку с этого… Предложить помощь? В чём и зачем? И насколько грубо это будет выглядеть в их по сути одинаковом положении? 

— Давай на сегодня закончим с прогулкой, — попросила Мэри. — У меня совсем нет настроения. 

— Конечно, — покладисто согласилась Лили. — Тогда отправляйся домой прямо отсюда, всё равно нас не видят и не слышат. 

Мэри, благодарно кивнув, поднялась со стула и трансгрессировала с тихим хлопком. Лили убрала чары, положила деньги на стол и собралась было покинуть кондитерскую, но в этот момент входная дверь отворилась. Уилл Картер заскочил в зал и, подойдя к ней, взволнованно спросил: 

— Мисс Эванс, это же с вами была Мэри? Где она?

— Она ушла домой, — спокойно ответила Лили. 

— Вы… знаете о нас? 

— Да, — кивнула Лили и ровно добавила: — Не считаю нужным обсуждать с вами этот вопрос. 

— Прошу вас, мисс Эванс, вы можете передать Мэри просьбу о встрече со мной? 

— Хорошо, — согласилась Лили, однако сразу предупредила: — Но не гарантирую, что она согласится. Вы сделали ей больно. 

— Я знаю, — тихо прошептал Уилл, опустив голову. — Но я хочу всё исправить. 

Лили, попрощавшись с ним, вышла на улицу и неторопливо побрела по тротуару, не глядя на витрины магазинов. Гуляющих людей было много, пару раз с ней пытались познакомиться молодые мужчины, но она даже не услышала их, слишком погружённая в невесёлые мысли. 

За последнее время Лили резко повзрослела, поняв, что надеяться может только на себя. От родителей мало толка, да и тянуть с них деньги стыдно. Петуния всё так же путешествовала по миру со своим мужем и возвращаться на родину не собиралась. Джеймс был слаб и ненадёжен, а друзей, кроме Мэри, не осталось. Да и были ли они в школе? Мародёры? Смешно. Блэк переметнулся на сторону Снейпа и вернулся в семью, Питер с Ремусом исчезли, словно их никогда и не было. Бывшие сокурсники разошлись разными дорогами, занятые построением собственного благополучия.  

Будущее, ещё недавно казавшееся светлым, внезапно снова стало мрачным после того, как она воочию увидела разбитую магическую пару. Явное презрение старших Поттеров, изворотливость и при этом нерешительность Джеймса настораживали её и даже пугали. Всё ли сложится хорошо? Вдруг контракт не защитит их с будущим ребёнком, несмотря на то, что его составил Флитвик? Другая сторона не могла навредить ей напрямую, но кто сказал, что косвенные проблемы, созданные третьими лицами, не такие болезненные, как удары в лицо? 

Удастся ли ей жить так, как хочется? Не пожалеет ли она, что согласилась на вынашивание? Не сказать, что у неё была возможность избежать этого. Поттеры, обозлившись, могли применить к ней жёсткие методы “уговоров”. Лили прекрасно осознавала, какие они люди. Даже резкое охлаждение к ней родителей теперь казалось слишком подозрительным. Но что она могла поделать? Сбежать? Куда и на какие деньги? И как разорвать связь с партнёром? 

Магия хоть и перестала давить после заключения контракта, всё равно напоминала об обязательствах перед ней. К Джеймсу тянуло со страшной силой, хотелось получить его признание и любовь, как какой-то собаке, жаждущей ласки хозяина. Связь оказалась ловушкой, которая срабатывала в пользу сильной стороны, не давая слабой никакой поблажки. Взрослеть было тяжело и больно, особенно в ситуации, когда не от кого ждать помощи и не к кому обратиться за защитой.