Птичка (глава 68)

Поначалу разговор не складывался. Сириус, несмотря на усилия психиатра и целителя-менталиста, работавших с ним в клинике, очень тяжело выходил из своей раковины, в которую спрятался, пребывая в тюрьме. Тогда он был готов на что угодно, лишь бы на время избавиться от терзающей душу боли. Увы, в его положении это было невозможно, потому что кто-то специально поместил его на этаж, куда не заходили проверяющие. 

Ему доставалось и от сторонников “светлых”, которые ненавидели человека, по чьей вине погибли мученики Поттеры, и от “тёмных”, отрывающихся за своих родственников, пострадавших во время противостояния двух орденов. Так что львиная часть тюремщиков отрабатывала на нём пыточные заклинания, а на закуску к нему приставили дементоров, вытаскивающих на поверхность самые страшные воспоминания. 

Просьбы о встрече с юристом оставались безответными, лишь провоцировали очередные издевательства. Конечно, кто откажется в прямом смысле вытереть ноги о настоящего Блэка или сделать что-то похуже, теша своё эго? В Азкабане работали не лучшие представители магического общества, которые не сильно отличались от преступников, находящихся по ту сторону крепких решёток. 

Пожиратели Смерти, сидящие в соседних камерах, даже сочувствовали Сириусу, потому что им, в отличие от него, предоставляли платные услуги. За деньги в тюрьме можно было получить желанные блага, делающие жизнь немного лучше: тёплую одежду, одеяла и подушки, сытную еду, даже книги и горячие ванны раз в неделю — только и успевай отсчитывать галеоны. 

Белла с Родольфусом попытались заплатить за непутёвого родственника, но получили твёрдый отказ от надзирателя. 

— Лучше не лезьте в это дело, иначе и вам достанется, — предупредил он осторожно, услышав их просьбу. — Насчёт него есть особые указания. 

— Так значит, нас тут держат, чтобы никто не знал о поблажках, а его, как раз наоборот, — задумчиво пробормотал Родольфус переглянувшись с женой, находящейся в камере напротив. 

— Да что тут непонятного, — подал голос Долохов из своего угла. — Кому-то Блэки поперёк горла встали, вот их и проредили насколько можно. Пока этот малолетний щенок крутил хвостом перед дружками и грязнокровками, его род методично извели. 

Сириус, закрыв руками уши, пытался абстрагироваться от неприятных разговоров, потому что понимал, что они правдивы на сто процентов. Вот только ему не у кого было попросить помощи и прощения, поэтому при каждом приближении дементоров он видел то родителей, лежащих на земле, как сломанные куклы, то полупрозрачного Регулуса, выглядящего, как призрак. 

Ему оставалось только выть от отчаяния, кусая в кровь губы и раздирая обломанными ногтями обмороженную кожу, что очень радовало надзирателей-садистов. Те даже делали ставки на то, через сколько времени настоящий Блэк сломается и сойдёт с ума. Большинство считало, что на это понадобится не больше года, а то и пары месяцев, ведь условия его содержания были по-настоящему ужасными.  

Эта пытка продолжалась больше десяти лет, пока он вдруг не оказался на свободе. Сам момент побега Сириус не помнил, как и дни после него, только ощущал звериное желание пробраться в Хогвартс и наказать предателя Питера. Почему-то он был твёрдо уверен, что тот живёт у шестого сына Уизли в качестве фамильяра, стало быть, во время учебного года находится в гриффиндорском общежитии.

Сознание прояснялось редко, и Сириус, сломленный долгими пытками, прятался от кошмаров, почти постоянно пребывая в анимагической форме. Так легче было уйти от боли, скрывшись за зверем, который защищал его и как мог способствовал их общему выживанию. 

Краткие периоды просветления были связаны с Гарри, который по собственной инициативе нашёл своего непутёвого крёстного и попытался вернуть его к нормальной жизни. Сюрпризом оказалось то, что в первую очередь Сириуса ограждали от бывших боевых товарищей, с которыми он прошёл многие испытания. 

— Да очнись ты! — кричал на него Гарри. — Что они сделали, чтобы помочь тебе? 

— Они просто думали, что я виновен в смертях твоих родителей. 

— И что? С каких это пор в тюрьму сажают по невнятному самооговору? — Гарри махнул рукой и всё-таки сдался: — Я не могу приковать тебя к стене. Ты взрослый человек. Но подумай об одном: почему никто не позаботился не только о тебе, но и обо мне? Ладно, родственники по отцу, я для них никто, а вот ваши друзья почему не проведали меня хотя бы однажды? Вы были на свадьбе тёти Петунии и дяди Вернона, значит, знаете, где их дом. Или у всех вас одновременно отшибло память? 

Тогда Сириус не смог дать ответы на его вопросы, да и не сильно переживал об этом. Он рвался на волю, хотел воевать за правое дело, выполнять приказы Дамблдора и Грюма, убивать “тёмных”, спасать “светлых” от угнетения… Сейчас об этом было тяжело вспоминать, но, как оказалось, не он один находился в таком же положении. 

— Сознание прояснялось урывками, но я всё равно оставался безвольной марионеткой. — Питер говорил глухим голосом, уставившись в свой стакан с огневиски. — Большую часть времени я был в анимагической форме, из-за чего дошёл до истощения. Если бы не маленькая Лавгуд, не знаю, смог бы я дожить до конца этого кошмара? 

— Луна? — встрепенулся Сириус, услышав знакомую фамилию. — Ты с ней знаком? 

— Да, я часто… приходил в себя в Хогвартсе. Как там оказывался, не помню, да и времени на размышления не было. Ты же знаешь, что в животной форме всё слишком плоско. 

— Угу, особенно когда находишься под империо, — невесело усмехнулся Сириус, сделав глоток чуть горчащего пряного пива. — Ты ещё и наверняка думал только о том, чтоб не попасться в лапы кошкам.   

— Миссис Норрис меня защищала, — признался Питер. — Она как-то находила меня в замке, а потом или выводила в безопасное место, или позволяла находиться рядом с ней, пока мне не станет лучше. Вот однажды я пытался собраться в кучу, когда к нам подошла Лавгуд. Меня поразил её взгляд, совсем не человеческий, будто на меня из её глаз смотрит что-то… жуткое и вечное. 

— Малышка умеет нагнать ужас. 

— Да, хотя при этом от неё совсем не чувствуется угрозы, — согласился Питер. — Ты же знаешь, что я опасность за милю чую, а тут полная тишина. 

— Поэтому ты и был нашим… — Сириус не договорил, резко повернувшись к окну, чтобы скрыть нахлынувшие эмоции из-за воспоминаний о счастливых временах молодости. 

— Она мне помогала, подкармливала, прятала в своей сумке, а потом относила к одному из тайных выходов из замка. — Питер ненадолго замолчал, а потом вдруг спросил: — Можно задать неожиданный вопрос? Почему ты дружил с Поттерами? Вернее, почему ты мог дружить с Лили? Ты ведь Блэк, в вас с рождения вбита если не ненависть, то брезгливость к грязнокровкам. 

— Я… она… — замялся Сириус, не зная, что ответить, а потом честно признался: — Хотел казаться лучше, чем есть, перед Джеем. Ну и бунтовал против родительской тирании, как мне тогда казалось, очень эффективно. Но при этом пользовался всеми благами, которые давала семья. В общем, вёл себя как безответственный придурок. 

— Все мы не тянем на звание идеальных мужчин, — успокоил его Питер и, залпом допив огневиски, невесело рассмеялся: — В итоге лучше всех устроился кто? 

— Не начинай, — отмахнулся Сириус и подал знак бармену, чтобы тот налил им пиво. 

Разошлись они глубокой ночью, всё равно не успев наговориться от души. Питер принял антипохмельное зелье, чтобы не расстраивать маму, с которой жил все годы после “воскрешения из мёртвых”. Та была очень болезненной, но при этом стойкой женщиной и искренне переживала за сына и его невезучих друзей. Даже однажды прислала Сириусу письмо и небольшую посылку, которые на его глазах уничтожили глумливо посмеивающиеся надзиратели. 

Тогда тот не обратил внимания на этот факт, находясь в пограничном состоянии, но теперь, придя в себя, вдруг вспомнил об этом. А ещё вспомнил об одном из тюремщиков, который тайком подсовывал в его миску с пустой кашей пару домашних пирожков или кусочек дешёвой кровяной колбасы… 

Остановившись под фонарём, отбрасывающим тусклый свет на влажный асфальт, Сириус глубоко вздохнул и мотнул головой, пытаясь прогнать алкогольный дурман. Однако он выпил слишком много, чтобы справиться с опьянением без антипохмельного зелья, а оно было только дома. Аптеки к этому часу уже закрылись, так что пришлось ему ловить такси и добираться до площади Гриммо таким способом. 

***

Том терпеть не мог, когда его беспокоили в собственном доме, однако не мог закрыться от старшего “близнеца”. Тот был его частью, вернее, наоборот, но в любом случае охранные чары воспринимали их как одного человека. Никакие настройки не помогали, защитные артефакты откликались на них как на полноправных хозяев. 

К счастью, Волдеморт не был совсем уж бесчувственным нахалом по отношению к родственнику и приходил только в послеобеденное время, не тревожа по утрам, когда Том напоминал медведя-шатуна. Он был истинной “совой” и до полудня отличался повышенной сварливостью и раздражительностью. 

Однако на этот раз гости пришли так рано, будто желали проверить границы терпения хозяина. Часы едва пробили десять, как на пороге появились Волдеморт и Снейп. Сама по себе эта парочка была настолько необычной, что Том даже не стал ворчать, а пригласил их на веранду к столу, накрытому к завтраку. 

— Мне нужна твоя помощь, — сразу приступил к главному Волдеморт.  

— С чего бы это? — лениво удивился Том, без стеснения разглядывая мрачного Снейпа, выглядящего в дорогой чёрной мантии, как какой-то гламурный гробовщик. — У тебя недостаточно верных сторонников? Или ты наконец-то разогнал ближний круг?

— У них нет того, что есть у тебя, — не повёлся на подначку Волдеморт. — Мы с тобой имеем дар… 

— Нежить поднимать не стану! — передёрнул плечами Том, вспомнив свои первые попытки управлять силой. Полуистлевшие трупы змей и мышей до сих пор вызывали омерзение. 

— Я не играю в детские игры, — поморщился Волдеморт, видно, вспомнив о том же самом. — Ко мне обратилась Нарцисса Малфой по просьбе Сириуса Блэка. Тот хочет найти брата или… тело. Регулус исчез много лет назад, но поисковые ритуалы показывают что-то странное, поэтому есть надежда.  

— Призыв? Ты хочешь призвать его, как инфернала? — немного подумав, уточнил Том. — Не боишься надорваться, если он находится на другом континенте? Или вдруг он замурован в склепе, или…

— Поэтому мне и нужна твоя помощь. Хочу подстраховаться, — честно признался Волдеморт и, кивнув на Снейпа, добавил: — Северус нас поддержит. Он хоть и не пробудил дар Принцев, достаточно гармонично резонирует с нашей магией. 

— Недо-Принц и два Риддла-полукровки потянут на одного некромага божественного уровня, — фыркнул Том. — Зачем тебе это? Хочешь получить одобрение Блэков? Так их же вроде не осталось, кроме Сириуса. Дамы не считаются, они ушли к супругам, а их наследники вряд ли потянут по два рода. 

— Нет, это личная просьба Нарциссы, и я хочу её выполнить, — покачал головой Волдеморт. — Я многим ей обязан, а она очень редко обращается за помощью к посторонним. Так что? Я могу рассчитывать на тебя? 

— А вам это зачем, мистер Снейп? — не ответив на его вопрос, спросил Том. 

— Регулус был моим другом. Моим настоящим другом, — глуховатым голосом произнёс тот. — В школе мы с ним были кем-то вроде милорда и Долохова. 

— Не Малфоя? — съехидничал Том, но потом, вздохнув, добавил: — Согласен я. Своих нужно вытаскивать, даже если попытка окажется провальной. 

— Мистер Блэк предложил для проведения ритуала алтарный зал в родовом поместье, — сообщил Волдеморт. — Там нам будет легче. Блэки веками наполняли свою землю магией и силой, так что родная кровь откликнется быстрее. 

Том задумчиво кивнул, никак не прокомментировав эту информацию, и протянул руку, на которую шустро забралась толстенькая ухоженная белка. Безбоязненно перепрыгнув на стол, она начала деловито обследовать вазочки с орешками, джемами и печеньем, выбирая угощение по вкусу. 

— Ты тут совсем в Белоснежку превратился, — усмехнулся Волдеморт, поднимаясь со стула. Снейп последовал его примеру, выглядя безжизненной ходячей марионеткой. — Ритуал сегодня вечером. Подготовься. 

— Слушаюсь, мой генерал! — дурашливо отсалютовал ему Том и, проводив их взглядом, прошептал: — Выходите уже, хватит прятаться. 

Из-за одного из резных столбиков, поддерживающих крышу веранды, выбрались два маленьких чёрных комочка и, похлопав круглыми глазками, прошуршали: “Тёмный маг красивый! У тёмного мага вкусная сила! Тёмный маг стал почти светлым! Тёмный маг породнился с Ходящими между мирами!” 

— Глупые пушинки, я просто стал похож на них, но дара почти не имею, — проворчал Том, впрочем, вопреки своему недовольному виду, добавил: — Можете жить в моём доме столько, сколько захотите. Луна попросила позаботиться о вас, если вы вдруг забредёте ко мне в гости. 

“Тёмный маг добрый и щедрый!” — восхитились сусуватари и мгновенно перелетели на стол, напугав белку. Та набила полный рот орехов и ускакала вверх по ближайшему дереву. Оттуда послышалось её недовольное цоканье, а потом вниз полетели несколько шишек, которые, не достигнув цели, попадали в густую траву. 

Том рассмеялся, наблюдая за тем, как сусуватари насмешливо забултыхали тоненькими ручками и ножками, а потом начали играть, используя посуду, как горки и препятствия. Точно как в другом мире, в башне Лавгудов, они катались с сахарницы и любовались своими отражениями в начищенном до блеска боку серебряного кофейника.