Два блондина (глава 48)

Люциус пришёл в себя, пытаясь сообразить, из-за чего у него так трещит голова, а в ушах звенит, словно при значительном истощении магического резерва. И, главное, куда, Мордред их раздери, подевались все слуги?! Почему никто не подал хозяину укрепляющее зелье или не позвал на помощь целителя? 

— Потому что ты в другом мире, ярл рода Малфоев, — раздался смутно знакомый мужской голос, заставивший Люциуса нервно дёрнуться и сесть. 

— Ваше высочество. — Он попытался было поклониться, но чуть не свалился на пол с края кровати. Из носа закапала кровь, и накатила такая слабость, что хоть ложись и плачь. Даже руку поднять было сложно, не то что склонить голову или подняться на ноги. 

— Хватит геройствовать. Тебе понадобятся силы, чтобы бороться со злом, — велел Локи и добавил с чуть заметной насмешкой: — Или чтобы победить добро в планетарном масштабе. 

Люциус послушно улёгся на кровать, наконец вспомнив, что присутствовал при ритуале обмена и пытался сохранить тело для Антона. Осторожно повернув голову, он увидел очень бледного Барнса, лежащего с закрытыми глазами. 

— У нас получилось? 

— Душа в этом теле появилась, но вот чья — пока неизвестно, — пожал плечами Локи. 

— Ну и отлично. — Люциус закрыл глаза и мгновенно уснул, не обращая внимания на присутствие члена правящей семьи Асгарда. Он почти умер от истощения, не до этикета! 

Локи усмехнулся и покачал головой, рассматривая двух мужчин, лежащих на широкой кровати. Кто бы мог подумать, что смертные додумаются создавать полуасов, используя тела погибших эйнхериев. Тех по какой-то причине не предали огненному погребению и не вернули на родину, а сохранили в вечной мерзлоте Мидгарда, где их и нашли сотни лет спустя.

Однако, как ни бились земные учёные, но сыворотка, превращающая обычных людей в суперсолдат, приживалась только в потомках асов. А таковых было немало, ведь тот же Один, не скупясь, сеял дикий овёс во всех мирах Иггдрасиля. В одном только Мидгарде у него было не меньше сотни ублюдков, которые, повзрослев, стали вождями кланов благодаря нечеловеческой силе. Другие асы тоже не обделяли себя в плане развлечений с симпатичными мидгардскими девицами. Те считали их богами и отдавались им с огромным рвением чуть ли не на алтарях под молитвы местных жрецов, а дети-полукровки считались благословением небес. 

У Локи не было ни бастардов, ни законных детей, потому что те сделали бы его уязвимым. Свою кровь надо было оберегать, чтобы не получить наказания от магии, которая очень не любила пренебрежения отпрысками. Конечно, она или высшие силы не были живыми, да и разумность у них была условная, зато мстили они на редкость пакостно и изощрённо, поэтому не стоило навлекать на себя их гнев. 

Свои таланты Локи любил, холил и лелеял и развивал всеми возможными способами, не чураясь кровавых жертвоприношений и наитемнейших ритуалов. Конечно, он изначально был силён как потомок йотуна и асиньи, но ведь нет предела совершенству. Чтобы добиться могущества, надо было сделать невозможное и поймать удачу за хвост…

К слову, о последнем. 

Попав в плен к Таносу, Локи в какой-то момент решил, что на этом его жизнь закончилась, потому что пытки были слишком жестокими, а условия освобождения — неприемлемыми. Он видел будущее и знал, к чему приведёт его слабость, поэтому согласился, что на этот раз просто умрёт, но не допустит разрушения Асгарда и смерти матушки. Кто же знал, что в самый тяжёлый миг он почувствует призыв: слабый, далёкий, чуть слышный, — но зато подкреплённый кровью и магией! 

Локи ухватился за эту тонкую нить и присосался к ней, как пиявка, получая крупицы чужой силы, которая позволила ему создать иллюзию и, украв скипетр, скользнуть на сумеречные тропы. Был один шанс на миллион, и он им воспользовался ради собственного блага, подтвердив сделку с неизвестным колдуном. Кто же знал, что, придя в Мидгард, он встретит “половину” того, с кем заключил договор! Да, это была не та самая душа, но она была частью другой, той, которой он оказался обязан спасением. 

Локи заплатил обеим, исполнив их простые желания, которые не требовали от него ничего сверхъестественного и были косвенно связаны друг с другом. Люциус, попавший в мир супергероев, получил магию, которую начал развивать как самый бережный садовник, растящий диковинный цветок из крохотного семечка. Стив, оказавшийся в волшебном мире, спас своего друга и даже забрал его к себе.

Конечно, без вмешательства высшей силы в лице Локи ритуал обмена был почти невозможен — люди пока не дотягивали до такого уровня магических искусств. Зато теперь его долг был полностью выплачен, и, как ни странно, он совершенно не представлял, что делать дальше! Он так долго развивал свой дар ходящего между мирами, искал червоточины в полотне вселенной, изучал сумеречные тропы, позволяющие почти мгновенно перемещаться из одной точки в другую, и теперь вдруг замер в нерешительности. 

Локи стал хозяином своей судьбы, не зависящим ни от Одина, ни от Асгарда, ни от братьев, ни от матушки… Избавился ото всех обязательств, которые обнулились его “смертью”, и это было так странно, но приятно, что голова шла кругом. Свобода! Так вот какова она на самом деле! Но что с ней делать тому, кто с самого рождения только и умел, что превозмогал тяготы и не мыслил ни о чём другом?

Люциус застонал и перевернулся набок, а потом почувствовал блаженный покой, словно кто-то в одно мгновение забрал его боль и наполнил тело магией. Давно он не ощущал такой бурлящей силы, оживляющей каждую клетку тела. Наверное, только в молодости, когда мог колдовать столько, сколько пожелается. Локи, усмехнувшись, исчез. Послышался хрипловатый голос Барнса:

— Хватит фонить, как щенок, который впервые выбрался из корзины. 

— Долохов, ты ли это? — резко пришёл в себя Люциус. 

— Он самый, как заказывал, — кривовато усмехнулся Антон, и эта знакомая гримаса выглядела на диво уместно на лице Барнса. — Соскучился, малой?  

— Ты даже не представляешь, насколько! — впервые за долгое время счастливо улыбнулся Люциус. — Как ты себя чувствуешь? 

— Как клубок ниток, с которым долго играли низзлята. 

— Хочешь есть? Пить? Зелий здесь нет, но можно принять обезболивающие таблетки, созданные специально для суперсолдат. Они, конечно, убойные… 

— Так, охолони-ка, — по-русски произнёс Антон и сел на кровати. Пару секунд он не двигался, прислушиваясь к своим ощущениям. 

— Ну что? — встревоженно спросил Люциус, тоже сев напротив него. 

Антон некоторое время рассматривал свои руки — живую и металлическую, — а потом вдруг с совершенно спокойным видом пожамкал героическую грудь Капитана Америки и прокомментировал:

— Проверка моторики. Всё в норме. Малой, у тебя просто шикарные сиськи!             

***

Плотный туман разошёлся, открывая вид на чистый перрон, где отсутствовали следы недавней попойки. Оглядевшись по сторонам, Баки заметил движение под одной из скамеек и, подойдя к ней, заглянул под деревянное сиденье. Там, свернувшись калачиком, лежал какой-то тощий мальчишка, прижимающий к себе маленького ребёнка. 

— Привет, — поздоровался Баки и услышал хныканье младенца. — Вам там не тесно? 

— Он замёрз, — невпопад ответил мальчишка. 

— Давай укутаем его в мою одежду. 

Мальчишка, извиваясь, выполз из-под сиденья и, осторожно сев, передал младенца Баки, который, сняв куртку, сделал из неё что-то вроде конверта. В отличие от фильма, Волдеморт (а кто же ещё это мог быть?) не выглядел безносым уродцем, а походил на обычного новорожденного, только очень бледного и совершенно лысого. 

— Ты же Гарри Поттер? — на всякий случай уточнил Баки, не увидев ни круглых очков, ни знаменитого шрама. 

— Ага, а вы откуда знаете? 

— Мне про тебя друг рассказывал… Люциус Малфой. И Антон просил тебя найти.

— О, понятно. — Гарри с любопытством разглядывал младенца, который таращил глаза на взрослых, перестав плакать. — Это кто? Тот, кто жил во мне? Тёмный лорд? 

— Да, наверное, это он, — согласился Баки. — Боишься его? 

— Нет, он же ребёнок, — пожал плечами Гарри, а потом вдруг нахмурился и спросил: — А если мы отсюда уйдём, он останется один? 

— Жалко? 

— Ну да, он же маленький, а тут ничего нет. Что он есть будет?

Баки усмехнулся, вспомнив, как Люциус называл Гарри блаженным идиотом. Тот и правда был слишком… Он даже не знал, как описать собственное впечатление от знакомства с тем, чьим именем назывался целый мир. Наивный? Чистый? Нет, не совсем. Скорее уж, не помнящий зла и ищущий в жизни что-то хорошее. 

— Так что нам делать? Ждать милорда Малфоя? Он обещал найти меня, если что-то пойдёт не так, но я не хочу, чтобы он тратил на поиски свою жизнь, — насупился Гарри и поковырял выщербину в каменном полу. — Может, сами пойдём куда там надо? 

— Назад? 

— Или вперёд, главное, чтобы не на месте, — пожал плечами Гарри и первым поднялся на ноги. — А мелкого давайте возьмём с собой, а то жалко его бросать. 

Баки, в принципе, не был против тащить на себе Тёмного лорда, но побоялся, что тот при переходе случайно “прилипнет” к нему. Ему хватало Зимнего Солдата, который никуда не делся, а просто притаился где-то внутри, чтобы не потеряться между мирами. Три личности на одно тело — это чересчур даже для мутанта, поэтому он вернул младенца, немного грубовато пояснив: 

— Тебе жалко, ты и неси. 

Гарри, ничуть не обидевшись, перехватил поудобнее свёрток и пошёл в сторону выхода с волшебной платформы, тихо попросив: 

— Пожалуйста, держитесь за меня, а то вдруг мы потеряемся. 

Баки положил ладонь на его плечо и шагнул в плотный туман, который, как живой, клубился вокруг них. Если бы не горящая зелёным светом вывеска, нельзя было бы не только определить направление движения, но и понять, где верх, а где низ в этом безразмерном пространстве. Не успел он придумать, что делать дальше, как вдруг почувствовал сильный рывок и боль в солнечном сплетении, словно кто-то потащил его вперёд, зацепив огромным крюком. Пришлось прижать к себе Гарри обеими руками, а вместе с ним и курточный кокон с Тёмным Лордом, который испуганно таращил глаза, но не плакал.

Через пару мгновений вокруг них посветлело, а ещё через мгновение по глазам ударил яркий свет и раздался громкий крик: “Оживай, бля!” 

— Что за волшебное заклинание? — хрипло выдавил Баки не своим голосом. 

— Баки, это ты? 

— А вы ждали кого-то другого? — проворчал тот и, чуть приоткрыв глаза, увидел над собой Люциуса, только не с длинными волосами, как на призрачном вокзале, а со стильной стрижкой. — Как там малой? 

— Я здесь! — раздался сбоку мальчишеский голос. 

Барнс повернул голову на звук и увидел Гарри, лежащего буквально в нескольких сантиметрах от него. Выглядел тот ужасно: со слипшимися волосами, кровавыми разводами на лбу и висках, бледный, аж с зеленцой, но при этом умудрялся улыбаться во весь рот. 

— А где этот… мелколорд? — поинтересовался Баки и получил почти ожидаемый ответ в стиле Избранного: 

— Я его снова себе забрал, а то жалко же. 

— Кого забрал? — раздался низкий мужской голос, и в поле зрения появился ещё один породистый блондин в ритуальной мантии, похожий на Люциуса, как старший брат. 

“Вот же эльфячья порода”, — подумал Баки и вернул внимание к Гарри, который чуть бодрее сообщил:

— Так Волдеморта же! Он там лежал под скамейкой и дрожал, я его обнял, а он начал плакать. Потом пришёл мистер Долохов, который не он, а когда мы пошли назад, то есть вперёд, нас вдруг как закрутило! Я прижал мелкого к себе, чтобы не уронить, а он — р-раз! — и вдруг втянулся в меня! Прям, как в фильме ужасов, только не страшно! 

— Потрясающий рассказ, — пробормотал совершенно седой мужчина, выглядящий как пациент после тяжёлой затяжной болезни. — И зачем мы, интересно, уничтожали крестраж, если мистер Поттер снова вернул его из небытия? 

— Это не крестраж, — насупился Гарри и, приложив ладонь к груди, добавил: — Его зовут Том. Он теперь мой самый лучший друг и часть меня. 

— Спаси, магия, Британию! — закатил глаза “старший брат” Люциуса. — Надеюсь, что эта страна выдержит тандем Избранного с Тёмным лордом! 

— Он не хочет никому вредить, но лучше его не обижать, а то он будет плакать, — на всякий случай бдительно предупредил Гарри и, оглядев взрослых, столпившихся вокруг камня, пообещал: — Я за ним присмотрю. 

Баки протянул руку и потрепал его по волосам, подумав, что герой и правда необыкновенный. Не зря Люциус так плевался ядом, рассказывая о нём. На взгляд прагматичного Малфоя, того надо было посадить в клетку. У Избранных масштабы были больше, чем у простых людей, и били они не точечно, а сразу по площадям — странам, галактикам или вселенным, нанося безоговорочное счастье безответным жертвам.