Снейп. Брок Северус Снейп (глава 41)

Баки никогда не любил больницы, потому что нахождение в них подразумевало или серьёзные ранения, или то, что ему причинят боль ради всеобщего блага. Однако волшебное целительство оказалось совсем не ужасным, особенно по сравнению с гидровскими методами “ремонта” суперсолдата. 

Каждые два часа в палате появлялся врач, тот самый целитель Винс, присутствовавший при первом пробуждении Баки в этом мире. Каждый час приходили медсёстры, которые мазали густой зеленоватой мазью следы от ожогов на лице, руках, груди и шее пациента. 

Раны постепенно затянулись, наросла кожа, пусть пока красноватая, но здоровая. Мерзкие на вкус зелья отлично снимали боль, а потом и ощутимый зуд. Выпив глоток, можно было спокойно отдохнуть, видя чудесные сны, которые не посещали Баки последние… много лет. 

Каждый день с утра приходила мать Сириуса, леди Вальбурга Блэк, переставшая выглядеть как призрак. Отец появлялся в палате намного реже неё — он затеял судебный иск против Хогвартса, работал во главе команды юристов и попутно искал единомышленников, ратующих за ограничение прав директора. 

Баки поначалу был слишком слаб, чтобы поддерживать полноценный разговор с родителями, но с каждым днём время его бодрствования увеличивалось, что давало возможность познакомиться с ними поближе. Он внимательно прислушивался к каждому слову о семье, потому что воспоминания Сириуса всплывали хаотично.

Ему повезло, что этот малолетний балбес ушёл из дома, как только справил малое совершеннолетие, а до этого почти не общался с родственниками с момента поступления в Хогвартс. Так что никто не мог сказать: “Это не он! Наш Сири был совсем другим! Срочно вызовите экзорциста, чтобы изгнать захватчика!” 

Хотя, кто знает, какие методы определения личности или души были у волшебников? Раз в этом мире царил так называемый фанон, были вполне возможны и такие чудеса, как родомагия, гоблинские проверки крови и прочие жуткие выкидыши буйной фантазии фикрайтеров “уползающих” всех и вся. 

Да, Баки хоть и не любил историю про Гарри Поттера и считал её просто глупой непродуманной сказкой для наивных малолеток, всё равно прочитал несколько фанфиков по совету Сэма. Тот заявил, что раз обнулиться не получится, то можно сгладить ужасное впечатление от фильмов и книг, узнав другие, более логичные варианты этой истории.   

Не сказать, что Баки очень понравилось, но он всё-таки посчитал новый опыт полезным и после поттерианы проштудировал некоторые самые популярные фанфики про Мстителей и даже про себя. Его удивило, что многие авторы активно сводили их со Стивом, несмотря на то, что всем было известно о гетеросексуальности Кэпа.

Сам Баки по молодости пробовал секс и с парнями, и с девушками и не имел ничего против разумного разнообразия. Агент, понятное дело, был на препаратах, напрочь убивающих либидо. Ну а после Таноса ему было не до личных отношений, потому что обо всех мало-мальски важных сдвигах в жизни надо было докладывать психологу, что для него было неприемлемо.   

Теперь же, попав в молодое относительно здоровое тело, Баки заново испытывал все прелести пубертата. Как только раны зажили, а боль утихла, в числе других появилось желание заняться сексом хоть с кем-нибудь. Специфический интерес вызывали даже целители и медсёстры, наряженные в бесформенные балахоны-мантии. 

В Мунго Баки лежал около недели, но как только целители уверенно заявили о полном выздоровлении пациента, родители забрали его домой. Не в Блэк-хаус в Лондоне, а в поместье “Тёмные пещеры” на севере Англии. Именно там находилось родовое гнездо главной ветви Блэков и пресловутый магический алтарь. 

Первым делом его потащили именно в ритуальный зал, где положили на обычный каменный стол, до ужаса напоминающий об операционных на базах Гидры. Баки чуть было не запаниковал, но всё же смог успокоиться и привести свои эмоции в относительный порядок. В конце концов, не будут же родители издеваться над собственным сыном? 

Оказалось, очень даже могут. Над ним пели длиннющие восхваления и прошения на староанглийском и латыни, потом поили вином, смешанным с отварами трав и кровью магических животных. Его собственную кровь по-варварски сцеживали прямо из порезанных запястий и выливали на невзрачный камень, лежащий в стенной нише. 

Под конец “спа-процедур” Баки просто потерял сознание, не увидев, что над ним провели ещё один ритуал — распознавания личности. Родители хоть и были рады тому, что у старшего сына наконец прекратился подростковый бунт, всё-таки решили подстраховаться и точно узнать, не из-за подселенца ли у него изменился фамильяр. 

К их огромному облегчению магия однозначно показала родство с родителями и наличие единственной души в теле. Полной замены личности в этом мире ещё не случалось, вернее, об этом не было известно Блэкам, поэтому они успокоились тем, что их сын побывал за гранью, но вернулся к ним, сбросив всё наносное, как змея омертвевшую кожу. 

Баки узнал о том, что находится вне подозрений, со слов своего фамильяра, как только очнулся от долгого исцеляющего сна, наконец получив все воспоминания предшественника. Ворчливый Кричер чуть в обморок не упал, когда бестолковый хозяин Сириус, попросивший принести зеркало, вдруг протянул к нему руку и, погладив по лысой голове, извинился за то, что доставил столько проблем. 

Из отражения на Баки смотрел молодой парень — симпатичный и ебабельный, как выразился джарви о его новой внешности. О старой напоминали ямочки на щеках и подбородке, но в общем, если приглядеться, молодой Джеймс Барнс был похож на Сириуса Блэка, если бы жил в достатке и никогда не поднимал ничего тяжелее спортивной метлы. 

— Да, ты настоящий красавчик! — пропищал джарви, забравшись на его голову и соорудив из отросших кудрявых волос гнездо в стиле кока Элвиса. — Гля, какая задница! Так бы и трахнул тебя сам! 

— И как ты увидел мою задницу, если я дни напролёт лежал в постели? — хмыкнул Баки. 

— Так тебя же переворачивают, когда моют-переодевают. Даже волшебники не всё делают магией.  

— Мелкий вуайерист, — Баки легонько погладил его по голове и почувствовал укус в палец. — Зубы выбью, всю жизнь будешь только сосать, — пригрозил он не всерьёз, подумав, что их отношения с фамильяром складываются на диво удачно. Они действительно идеально подходили друг другу, как если бы на месте джарви был командир с его грубоватыми шуточками, вечным матом, сарказмом и ехидными подколами. 

***

Домашний отдых быстро закончился, и Баки отправили в какой-то крутой санаторий, находящийся в заснеженных горах. Здесь за обожжённого пациента взялись всерьёз: свели все, даже мельчайшие шрамы, используя достижения магловской пластической хирургии и косметические чары, вернули подвижность телу и восстановили пострадавшие голосовые связки и сожжённые местами волосы. 

После завершения лечения, по возвращении старшего сына в Блэк-хаус, Орион пригласил его на личную беседу. Баки явился в кабинет отца, не зная чего ожидать: допроса, изгнания из семьи, приказа вести себя идеально или ещё чего-то. 

— О чем вы хотели поговорить со мной, сэр? — поинтересовался Баки, остановившись напротив массивного письменного стола, за которым восседал хозяин дома. Тот устало поморщился, чуть ослабил узел галстука и немного огорчённо спросил: 

— А как же папа? Помнится, в больнице ты так назвал меня, толком не очнувшись. Или мы снова посторонние люди? 

— Просто я не знаю, кем вы меня видите, — пожал плечами Баки. 

— Ты был, остаёшься и всегда будешь нашим сыном, что бы ни натворил. 

— Хорошо… пап. Спасибо, что простил мои идиотские выходки. 

— Могу я надеяться, что твоя непримиримость к ужасной тёмной магии осталась в прошлом? — усмехнулся Орион, откинувшись на спинку кресла. 

— Она спасла мне жизнь и вернула нормальную внешность. Вы же проводили ритуалы в мою поддержку? 

— Конечно, и приносили в жертву не только петухов и овец, — спокойно признался Орион, внимательно глядя на сына. Однако тот, вопреки его опасениям, даже не дёрнул бровью, узнав, что за его выживание поплатился другой человек. 

— Спасибо, — просто поблагодарил Баки. — Я понимаю, что за три года многое упустил, но обещаю, что исправлюсь. Мои бывшие репетиторы могут снова начать работать со мной по выходным и присылать задания в школу? 

Орион удивлённо приподнял бровь и, немного подумав, указал на кресло напротив своего стола. 

— Садись, сын, вижу, ты и правда повзрослел. Давай поговорим как мужчина с мужчиной. 

Баки провёл несколько часов, беседуя с умным человеком, сумевшим не только увеличить капитал семьи почти в десять раз с момента становления главой рода, но и умудрившимся при этом не нажить особых врагов и сохранить нейтралитет среди политических партий, делящих власть в магической Британии. 

Только идиот мог бы отказаться от такого учителя, советчика и защитника в лице Ориона Блэка. Ну, или малолетний идиот Сириус, слишком привыкший к жизни на всём готовеньком, который ради прекрасной задницы Поттера откололся от собственной семьи и потерял не только доверие родителей, но и робкое восхищение младшего брата. 

Баки не собирался отказываться от такого великолепного шанса, потому что вырос в тяжёлые времена, собственным горбом заработал каждый кусок хлеба и отлично знал цену деньгам и помощи родственников. Семья Барнсов была небогатой, зато дружной, а Блэки только со стороны выглядели чопорными ледышками, но на деле горячо переживали друг за друга и делали всё возможное, чтобы поддержать непутёвого сына.

Оказалось, что подарки и дом, полученные Сириусом от дяди Альфарда, полностью спонсировал Орион. А наследство от бабушки Кассиопеи изначально составляло всего тысячу галеонов, остальную сумму (около пятидесяти тысяч) плюс два небольших магических предприятия выделила из своего приданого Вальбурга. 

Малолетний идиот ничего не замечал, упиваясь своей свободой и мечтая о службе в аврорате. Сириус с Джеймсом всерьёз строили планы, как, надев алые мантии мракоборцев, они арестуют всех тёмных магов, включая Блэков. Ну не придурки ли? 

Баки, как только смог взять в руку перо, первым делом написал короткую записку Регулусу. Просто черкнул несколько строк, что у него всё в порядке, и он переживает о том, что в последние годы совсем не помогал младшему брату. Тот прислал в ответ длиннейшее письмо на нескольких листах писчей бумаги, украшенной гербом Блэков. 

Вальбурга с Орионом, конечно, были в курсе переписки сыновей и выглядели совершенно счастливыми, будто даже помолодев. Баки, глядя на них, чувствовал разное… Нельзя сказать, что Сириус ненавидел семью, просто не считал родственников кем-то важным. Эгоист до мозга костей — вот кем был золотой ребёнок по мнению Баки. 

Сам он твёрдо решил воспользоваться вторым шансом и обрести надёжный тыл, чтобы жить так, как ему хочется, имея молодое тело, почти неограниченный капитал и отличные перспективы на будущее. Блэки, так похожие внешне на Барнсов, были готовы предоставить всё самое лучшее старшему сыну, который, несмотря на все свои выходки, по какой-то причине до сих пор оставался наследником рода.