Два блондина (глава 70)

Люциус вдоволь насладился прогулкой по просторным полупустым складам, но всё же немного замёрз, несмотря на тёплую одежду. Если раньше он жаловался на то, что комбинезон неудобный или не подходит ему по фасону, то теперь он даже надел тулуп и меховую шапку-ушанку, когда оказался в морозильной камере. Холод после пребывания в Азкабане всё ещё был ему неприятен, хотя и не мог убить его, как более слабого и болезненного Стива Роджерса в версии 1:0.

Антон, увидев это, не стал шутить, а предложил подняться наверх. Ведь уже почти наступило время прибытия грузового квинджета, обещанного Джарвисом. Они поставили машины на место, убрали одежду в шкаф, вернулись в хранилище со спящими Зимними солдатами и вскоре запустили на базу несколько Марков. Те начали исследовать криокапсулы, а затем, ловко переключив их на питание от портативного дугового реактора, загрузили на борт ценный груз. 

Вскоре квинджет активировал режим стелс и исчез, словно растворился в воздухе. Через несколько часов он оказался на базе «Церберов», расположенной в окрестностях Вашингтона. Это место числилось за министерством обороны, но Тони, разумеется, усовершенствовал его. Он модернизировал всё: от электроники и командного пункта до ванных комнат. Кроме того, здесь установили систему охраны под наблюдением Джарвиса. Тот не только следил за внешней угрозой, но и контролировал работу обслуживающего персонала. 

Компактная, прекрасно оборудованная база с удобными взлётно-посадочными площадками — как на открытой местности, так и в подземном бункере, куда квинджеты и вертолёты спускали на платформе. Здесь были тренировочные полигоны, которые идеально подходили супергероям и их отряду огневой поддержки. Тут можно было не только тренироваться, но и жить круглогодично. Для этого оборудовали отличную казарму, больше похожую на корпус дорогого отеля. 

Тони не поскупился и даже бассейн построил, причём с раздвижной крышей, чтобы можно было плавать под открытым небом. Там же были установлены режимы «шторм», «прилив» и прочие для отработки поведения в нестандартной обстановке на побережье. Кроме того, на базе имелись различные симуляторы: от кабины военного автомобиля до рубки подводной лодки. Всё это было доступно для использования бойцами и супергероями. 

Люциус гордился своей хитростью, свойственной слизеринцам, и корыстолюбием истинного Малфоя. Эти качества не позволяли ему совершать глупые поступки, например, работать бесплатно на благо всего мира или общаться с людьми, которые продвигают идею всеобщего равенства. Первое казалось ему обманом, а второе было невозможно, потому что знатный граф и супергерой, спасший миллионы людей, всегда будут выше простых обывателей, которые заботятся только о себе. 

Поэтому он не испытывал стыда за то, что сознательно выбирал в друзья только сильных и влиятельных личностей, от которых мог получить выгоду. Пользоваться лопухом вместо туалетной бумаги и мыться в ржавом тазу было ему не по душе, когда можно наслаждаться благами цивилизации. И, главное, зачем такие лишения? Чтобы какой-нибудь неизвестный дед из Алабамы похвалил его за скромность и сдержанность? 

Малфои и бедность — вещи несовместимые. Люциус уже достаточно настрадался в прошлой жизни, где он умер от голода и болезней, как бездомный магл, одетый в грязную одежду. Здесь же, благодаря деньгам и связям Старка, любые проблемы решались мгновенно. Так почему бы не воспользоваться этим подарком судьбы? А одобрение обычных людей не так уж и важно. 

— Ты чего это так раздухарился? — по-русски спросил Антон, заметив, что голубые глаза друга начали наливаться неоновым светом, как у какого-то персонажа фантастического фильма. — Охолони, малой, мы в порядке и в безопасности. Никуда бежать не надо. 

— Извини, — тяжело вздохнул Люциус. — Вспомнился Азкабан, будь он неладен. 

Они замолчали, наблюдая за тем, как «Марки» аккуратно переносят криокапсулы в защищённое помещение на подземном уровне. Говорить им было не о чем, потому что они оба прекрасно помнили, каково это — находиться в тюрьме.

К счастью, им не пришлось долго грустить, ведь на базу прибыл Тони в костюме Железного человека. Он опустился перед ними и деловито произнёс: 

— Рассказывайте, что опять натворили, и что это за замороженные бройлеры. 

— Тебе обстоятельно или кратко? — уточнил Люциус. 

— Всё до мельчайших деталей, — решил Тони и, свернув нанодоспехи, первым направился в переговорный зал, расположенный в главном корпусе базы. 

Как только все устроились за овальным столом, раздался голос Джарвиса: «Сэр, господа, режим приватной встречи активирован». Это было неспроста, потому что некоторые условно дружественные организации не оставляли попыток шпионить за супергероями. Чего они добивались, подсылая к ним спецагентов, непонятно, ведь те не могли пробиться через защиту. 

— Мы добыли для тебя сыворотку, готовься к уколам красоты, — буднично сообщил Антон, заставив Тони нервно вздрогнуть.  

— Эй, бро, разве можно говорить о серьёзных вещах с такой равнодушной рожей?! — возмутился он. — Я, может, ночей не сплю, переживаю о надвигающейся старости! Вот вчера, например, рыдал в ванной, увидев седой волос! 

— В каком месте? — уточнил ничуть не впечатлённый его страданиями Антон и, не дожидаясь ответа, продолжил шокировать информацией. — А ещё мы до кучи забрали несколько Зимних солдат. Попытаемся договориться с ними о сотрудничестве. Если не получится, утилизируем от греха подальше. 

— Или попросим его высочество Локи, чтобы он промыл им мозги и сделал идеально послушными марионетками, — добавил Люциус. — Этот вариант мне нравится больше всего. 

— Какие вы оба добрые, — прищурился Тони. — Но ты прав, Кэп, марионетки не доставят хлопот, в отличие от непослушных людей с непонятными тараканами в головах. 

Люциус мог бы сам попробовать «настроить» суперсолдат, чтобы не допускать к этому процессу Локи. Неизвестно, какие идеи тот мог бы вложить в их программы. Однако, если у него возникнет желание, он может без приглашения заглянуть в разумы бракованных Зимних и навести там порядок по своему усмотрению. 

— Когда вы их разморозите? — спросил Тони. — Я постараюсь быть здесь к этому времени. 

— Обычно процесс расконсервации криокапсулы занимает приблизительно сутки. Затем ещё несколько часов уходит на техническую проверку, — сказал Антон. — Поскольку у нас нет собственных специалистов, мы можем привлечь кого-то из тех, кто обслуживал моё тело. 

— Мне очень жаль, что в твоей жизни было столько трудностей, — сказал Тони, помрачнев. — Судьба бывает очень жестока. 

— Зато я жив, относительно здоров и молод, — равнодушно ответил Антон, представив, как удивится этот немного наивный человек, если узнает о приключениях Барнсов-Долоховых в других мирах и телах. 

***

Артур присел на краешек кресла, на которое ему указал Стив, и отказался от напитков, мельком взглянув на ряд бутылок, стоящих в баре за стеклянными дверцами. Чай его тоже не заинтересовал, хотя появившийся по зову министерский домовой эльф, в отличие от человека-ассистента, был рад услужить уважаемым волшебникам. 

— Мистер Уизли, мне очень жаль, что я вынужден напомнить вам о трагедии, которая произошла в вашей семье. Но я обязан довести это дело до конца. 

— Вы говорите о компенсации? — спросил Артур, и его лицо помрачнело. — Я уже говорил, что нам ничего не нужно от Хогвартса. Наши дети учатся там по стипендиальной программе, поэтому было бы неправильно требовать деньги за Рона. 

— Возможно, им потребуется материальная поддержка. Ваши сыновья скоро окончат Хогвартс, и им понадобится стартовый капитал, чтобы открыть своё дело или получить высшее образование. 

— Не стоит об этом беспокоиться, — невесело усмехнулся Артур, и казалось, что он в одно мгновение постарел лет на двадцать. — Дядя моей жены Молли заплатил за нашего сына Перси очень большую сумму. Денег, которые он отдал за наследника, хватит и близнецам, и Джинни, а Билл и Чарли уже давно зарабатывают сами. 

— Заплатил? — удивлённо повторил Стив, вспоминая, что ему известно о Прюэттах. — Вы имеете в виду мистера Игнатиуса Прюэтта, члена попечительского совета Хогвартса? 

— Да, это он, — согласно кивнул Артур. — Они с женой пришли к нам в тот день, когда мы привезли домой… тело Рона… 

Лукреция Прюэтт, урождённая Блэк, не пыталась скрыть своего недовольства, увидев, в какой бедности живут Уизли. Не садясь в предложенное ей кресло, она презрительно скривила губы. Её муж Игнатиус также остался стоять посреди гостиной и, обменявшись с хозяевами несколькими словами соболезнования, сразу перешёл к делу. 

— Мы пришли к вам как последние близкие родственники Молли. Её родители и старшие братья погибли, не оставив наследников. К сожалению, нам с супругой тоже не повезло в этом отношении, поэтому мы хотели бы сделать вам предложение. Нас интересует ваш сын Персиваль. 

— О чём вы, дядя? — растерянно спросила Молли, находящаяся в прострации с момента возвращения из Хогвартса. 

— Ты же не потеряла последние мозги, живя в своей… «Норе», как клуша? — скривила губы Лукреция, услышав, как за окном закудахтали куры. — Мы предлагаем Персивалю стать наследником Прюэттов. За это вы получите немалую сумму. 

— Мы не торгуем детьми! — с возмущением воскликнул Артур, мгновенно придя в ярость.

— Нам и не нужно несколько, — спокойно сказал Игнатиус. — Одного самого умного — Персиваля — будет достаточно. Остальных можете и дальше портить. 

В тот день, конечно, разговор не получился, но, по крайней мере, скандала не было. Ведь в доме было тело погибшего ребёнка. Прюэтты пришли на похороны Рона, а потом остались и повторили своё предложение. Однако Молли и Артур его отвергли. Но вечером, когда в доме остались только члены семьи Уизли, Перси сам заговорил об этом. 

— Папа, мама, я хочу согласиться. Если вы запретите мне, я всё равно сделаю это, когда стану совершеннолетним. 

— Дорогой, как же так? — растерянно пробормотала Молли. — Почему ты хочешь уйти от нас? Что мы сделали не так? 

— Мы останемся семьёй, даже если я сменю фамилию, — твёрдо сказал Перси и, отведя взгляд, горько признался: — Когда Ронни лежал в гробу, я вдруг увидел его палочку и вспомнил, что она раньше принадлежала Чарли. Ботинки ему доставались от Форджей, а школьная форма — от Билла. Даже дурацкая крыса перешла к нему от меня. У него не было ничего своего, и первая новая одежда, сшитая специально для него, стала и последней. 

Молли закрыла лицо ладонями и беззвучно зарыдала. Артур обнял её за плечи и притянул к себе, но его лицо было чёрным от горя. 

— Ты больше не надеешься на нас? — спросил он тихо. — Мы настолько никчемные взрослые…  

— Вы замечательные родители. Я люблю вас и хочу, чтобы у нас всё было хорошо. Я мечтаю о том, чтобы близнецы открыли магазинчик, где они могли бы продавать свои изобретения. А Джинни пойдёт в школу в новой мантии, а не в перешитой одежде. — Персиваль говорил серьёзно и по-взрослому, но его голос подрагивал от волнения. — Я ни на кого не смотрю свысока, но понимаю, что должен сделать что-то для своих братьев и сестры. Не через много лет, а сейчас, пока у нас есть возможность развиваться. 

— Но ведь ты станешь Прюэттом! — воскликнула Молли. — Они же «тёмные»! Я от них сбежала, чтобы не потерять себя! 

— Мама, свет и тьма существуют только в нас самих, — сказал Персиваль чуть более мягко, чем прежде. — Я сильный человек и могу справиться с чем угодно, если буду уверен, что это принесёт пользу моим близким. 

— Не знаю, что сказать, сын, — произнёс Артур, опустив голову. — Прости нас. 

— Вы ни в чём не виноваты, — с грустной улыбкой сказал Персиваль и покинул гостиную, аккуратно прикрыв за собой дверь. Он тяжело вздохнул и, подняв взгляд, увидел на лестнице своих братьев и сестру. Они молча ждали его. Каждый из них крепко его обнял. В такой момент слова были излишни. 

На следующий день был проведён ритуал перехода в другой род. Вероятно, Игнатиуса торопило время, ведь его здоровье было подорвано болезнью. Деньги поступили на счёт семьи Уизли и были поровну распределены между близнецами и Джинни. Билл и Чарли отказались от своих долей и покинули страну, чтобы вернуться к работе. 

Перси, собрав свои вещи, переехал в дом дяди. После совершеннолетия он откроет родовое поместье Прюэттов, и тогда Игнатиус сможет немного подлечиться, «зарядившись» от алтаря. Сам он претендовать на роль главы не мог, не с его слабым здоровьем, так что вся надежда была на племянника. 

Они с Лукрецией выбрали Персиваля после тщательного расследования и рассмотрения всех возможных вариантов. Билл был старшим сыном, поэтому он не оставил бы семью. Чарли не интересовался ничем, кроме своей любимой работы, и был геем, поэтому вряд ли прошёл бы ритуал выбора наследника рода. Близнецы сами по себе были неплохими кандидатами, но Игнатиус мог не дожить до их совершеннолетия, ведь каждый день был для него на счету. 

Перси сразу после ритуала вступления в род вернулся в Хогвартс, где его уже давно ждали. Однако ему пришлось пройти повторное распределение, и на этот раз Шляпа направила его на Рейвенкло. Факультет умников идеально подходил серьёзному и ответственному человеку. Он не стал там одиночкой, потому что встречался с Пенелопой Кристалл, которая была старостой пятого курса.