Проект трёх императоров IX. Наполеон завоёвывает Египет, а Россия освобождает Италию

Продолжаем рассказ о том, как Россия при императрице Екатерине II и императорах Павле I и Александре I сломала мировой порядок и стала великой мировой державой, начало этой истории: часть I, часть II, часть III, часть IV, часть V, часть VI и часть VII и часть VIII. В центре нашего внимания сравнительная история стран Европы в конце XVIII – начале XIX столетий.

Пока в России строили планы по использованию Мальтийского ордена, французский флот, захватив Мальту, успешно скрылся от охотившихся на него кораблей адмирала Горацио Нельсона и подошёл к Александрии. Перед высадившимися на берег французами открылся загадочный и непривычный мир мусульманского Востока, с которым европейцы в прошлый раз сталкивались почти 600 лет назад — во времена Крестовых походов. Но народы ислама к концу XVIII века растеряли былую храбрость. Их военная сила была ничтожна в сравнении даже с совсем немногочисленной европейской армией. Наполеон без особого труда занял Александрию, разгромил войско мамелюков в Битве у Пирамид, а затем вступил в Каир, где установил новую, французскую администрацию, для управления покорённой страной.

Наполеон собирался идти дальше. Ведь Египетская экспедиция была нужна лишь для того, чтобы затем разорвать морские связи Великобритании и Индии. Поэтому требовалось установить контроль над Палестиной, а затем — и побережьем Красного моря. Там Бонапарт собирался построить базу для французского флота, который должен был действовать на морских коммуникациях с Индией, или даже вторгнуться в эту главную колонию Англии.

Но завоевание Востока не удалось. Адмирал Нельсон 3 августа 1798 года уничтожил французский флот в сражении при Абукире (сам не потеряв ни одного корабля). Это лишило надежд на эффективное пополнение и снабжение экспедиционного корпуса. Затем, оказалось, что взятие крепостей, даже защищаемых слабыми турецкими гарнизонами — дело очень долгое. Особенно когда туркам помогает английский флот. Осаду Акры пришлось снять, французы в конце мая 1799 года отступили в Египет.

В августе на быстроходных фрегатах «Мюрион» и «Ла Коррьер» Наполеон со свитой отплыл во Францию, оставив египетский корпус под управлением талантливого генерала Жана-Батиста Клебера. Тот уже не помышлял о развитии наступления, но успешно держал Египет, подавляя мятежи и уничтожая отряды османских войск. Однако в июне 1800 года Клебер был убит мусульманским фанатиком, который не мог простить генералу жёстких мер, направленных против обычаев ислама. Новый командующий Египетским корпусом генерал Жан-Батист Мену был человеком очень странным. Он женился на дочери турецкого торговца, принял ислам, поменял имя, став Абдуллой Мену, назвал своего новорожденного сына Жак-Мурад-Сулейман.

Для эпохи французской революции, наполненной религиозным скептицизмом и чувством превосходства цивилизованных европейцев, носителей прогресса, над «восточными дикарями», такие симпатии к исламу выглядели или глупостью, или слабостью. Мену не пользовался популярностью в армии. Поэтому, когда в Египте высадился британский экспедиционный корпус, он не смог вдохновить своих солдат на победу. В августе 1800 года остатки Египетской армии капитулировали в Александрии. Эпопея с завоеванием Египта закончилась.

Пока Наполеон был занят в Египте (а он провёл там 13 месяцев), возник удобный момент для начала новой войны против Франции. Оформление коалиции произошло в самом начале 1799 года, когда в союз с Великобританией вступили Российская и Османская империи. Чуть позже, в марте, к ним присоединилась Австрия. План союзников включал несколько направлений ударов, главными были Рейн и Северная Италия. Предполагалось, что на Средиземном море соединённые силы Англии, России и Турции уничтожат французские корабли и загонят их остатки в порты. В то же самое время должен был быть организован морской десант в Голландию силами британской и русской армий, а в Северную Италию должны были вторгнуться объединённые русско-австрийские войска. Франция оказывалась окружена.

Основные военные действия должны были развернуться в Италии. Командующим союзными войсками стал фельдмаршал граф Александр Суворов – лучший из полководцев альянса и единственный кто всерьёз рассчитывал поспорить с Бонапартом за право называться первым полководцем мира. В апреле 1799 года русские войска под его командованием вступили на землю Венеции, тогда принадлежавшую Австрии. Там они соединились с австрийцами под командованием генерала барона Михаэля фон Меласа и начали решительное наступление на Милан — главный город Северной Италии.

Всего за пять месяцев союзники заняли Ломбардию и Неаполитанское королевство. Ударом из Неаполя был захвачен Рим, во взятии которого принял участие отряд русских моряков из эскадры адмирала Фёдора Ушакова.

Средиземноморская русская эскадра, действовавшая совместно с турками, ещё в 1798 году освободила Ионические острова, оккупированные французами, и вышла в Средиземное море. По итогам морской кампании 1799 года морские силы Франции на Средиземном море фактически перестали существовать. На суше успехи были ещё более очевидными: вся Италия оказалась под контролем союзников, а Суворов вышел к границе Франции. Фельдмаршал готовился нанести республике смертельный удар: начать наступление в Провансе, где у французов почти не осталось войск, а затем повернуть свои войска на Париж. Неудачей окончился лишь десант в Голландии, но это никак не повлияло на общее положение на фронтах.

Репутация Российской империи теперь была сильна как никогда ранее. Павла I провозглашали спасителем Европы. Мелкие правители Италии и Германии спешили выразить ему своё величайшее почтение, заявляя, что высшим авторитетом христианского мира теперь являются не Вена, и уж тем более не Лондон, а Санкт-Петербург. Суворов получил все мыслимые и немыслимые награды, став генералиссимусом, светлейшим князем Италийским. Король Сардинии дал Суворову титул принца, с немыслимой ранее привилегией считаться равным особам королевской крови. Успешные боевые действия во Франции без сомнения вознесли бы Россию на место европейского гегемона. Но тут планы Павла I оказались разрушены.

И главную роль в этом сыграли союзники: австрийцы и, в меньшей степени, англичане.

Уже к августу 1799 года отношения Австрии и России изрядно испортились. Начало было положено политическими махинациями Венского двора, который, заявляя о вечной дружбе, тянул время с признанием Павла I сувереном Мальтийского ордена. Затем австрийцы не без основания усмотрели угрозу своим интересам в Германии и Италии со стороны русской внешней политики, которая успешно привлекала на свою сторону такие большие страны как Бавария, Вюртемберг, Сардиния и Неаполь.

Вена поначалу проглотила эту обиду, надеясь получить компенсацию в Италии. В то время как Россия собиралась восстановить все независимые итальянские государства, Австрия планировала наложить на них свою руку. Интересы Павла I были вполне очевидны: русский флот получает военную базу на Мальте и возможность осуществлять «проекцию силы» на Италию, которая после этого переходит в русскую сферу влияния вместе с Южной Германией.

Австрийцы решительно противились этому, считая Италию своими законными владениями, но позиция русских дипломатов была сильнее с точки зрения морали — ведь Суворов пришёл в Италию, чтобы освободить её народ от иноземных захватчиков и вернуть власть законным правителям. А Вена, в то же самое время, всеми способами пыталась помешать восстановлению независимого Сардинского королевства, что вообще-то было публично объявлено главной целью Итальянского похода союзников.

Из Вены пришёл императорский рескрипт: отменить декларацию о восстановлении королевства Пьемонт, куда управляющим был отправлен имперский комиссар граф Кончини. Суворов, зависящий от австрийской системы снабжения, был вынужден подчиниться. Но король Сардинии начал переговоры с императором Павлом I, который заверил его, что Российская империя не допустит захвата Пьемонта австрийцами. Тайная дипломатия Санкт-Петербурга взбесила Венский двор, который решил, что с таким союзником как русские, им не по пути.

Сардинский король, пользуясь негласной поддержкой русских, собирал в Пьемонте ополчение, а его наместник граф Сен-Андре спорил с австрийцами за контроль над освобождённой территорией. В итоге в августе 1799 года австрийский император Франц II направил Суворову очень раздражённое ультимативное по тону письмо, в котором сообщал: «Не могу понять, каким образом король Сардинский считает себя в праве без Моего предварительного соизволения назначать наместника в страну, которая Моею армией исторгнута у неприятеля и ею же ныне занята». Вслед за этим Франц II запретил Суворову принять звание фельдмаршала Сардинской армии, с довольно издевательским обоснованием, что нельзя принять звание армии, которой не существует, и вообще существовать не должно.

Ситуация усугубилась, когда неаполитанская королева Мария-Каролина, видя явные посягательства австрийцев на итальянские земли, решила, что поддержки старых союзников — англичан, может быть недостаточно и, в разговоре с русским посланником, обратилась к Павлу I, как к единственному защитнику итальянского суверенитета от посягательств Венского двора.

Премьер-министр Неаполя, барон Джон Актон (англичанин и фаворит Марии-Каролины) в панике писал в Лондон, что Вена пытается давить на римского Папу, чтобы заставить его отдать большую часть Папской области. А это в свою очередь вызывает в Риме рост симпатий к России. Не хватало ещё того, чтобы католическая церковь обращалась за помощью к православному императору! В результате, итальянский полуостров стремительно уходил из рук императора Франца, в руки Павла I.

Русский император шёл к реализации своих замыслов с характерными для него настойчивостью, упорством и вместе с тем, тонким политическим искусством. В июле 1799 года Павел предложил главам стран антифранцузской коалиции собраться на международный конгресс в Санкт-Петербурге, чтобы договориться о контурах будущего мира на условиях сохранения прежних границ и принципов государственного суверенитета. Тут уже не только в Вене, но и в Лондоне поняли, что русские собираются диктовать свою волю всему миру, используя для этого не только свои армию и флот, но также средства «мягкой силы», и ту моральную позицию, которую Россия успела занять в качестве «спасительницы Европы».

Великобритания с ответом тянула, надеясь, что проблема пройдёт сама, Австрия же категорически отказалась принимать участие в конгрессе, да ещё и напомнила Павлу, что при последнем разделе Польши, Габсбурги получили меньшую долю в расчёте на будущее вознаграждение за счёт Баварии и Италии, в чём теперь Петербург чинит препятствия. Подобные заявления в переводе с языка дипломатов означали одно – «повоевали вместе, и будет». У Павла I несговорчивость Франца II вызвала ответные действия. Он немедленно издал рескрипт, отправленный Суворову. В нём русский император риторически вопрошал: «Хочет ли Австрия одна бороться с врагом»?

Австрийцы свой выбор сделали. Они решили, что война уже выиграна и теперь её плоды Вена будет пожинать в одиночку, а значит Австрия больше не нуждается в помощи Павла I. В армии Суворова начались перебои со снабжением, за поставки которого отвечала Австрия. В конце августа венский гофкригсрат (высшее военное управление империи) приказал вывести австрийские войска из Швейцарии, где оставался лишь немногочисленный русский корпус генерала Римского-Корсакова. Суворову приказали двигаться на соединение с ним, а затем наступать во Францию с восточных границ, через Франш-Конте. Дело было обставлено так, что русский командующий даже не мог отказаться выполнить приказ. Корпус Римского-Корсакова был поставлен под удар, а снабжение русской армии обещали возобновить только на условии перемещения войск в Швейцарию.

Австрийцы торжествовали, считая, что вывели русских из игры, развязав себе руки в Италии. Тем самым они подписали себе приговор. Но желание уязвить Россию оказалось сильнее. После ухода из Швейцарии австрийской армии эрцгерцога Карла, в распоряжении Суворова оставались лишь 40 тысяч солдат. 24 тысячи было у Римского-Корсакова, с 16 тысячами выступил из Италии фельдмаршал. Но этих сил было решительно недостаточно для действий против французской армии генерала Андре Массены, доведённой до 70 тысяч. В такой ситуации не только наступать во Францию, но даже удержать контролируемые союзниками кантоны Швейцарии было совершенно непосильной задачей.

Австрийцы не могли этого не понимать, так что «швейцарская операция» была сознательной сдачей позиций за счёт русских войск, которым предписывалось героически умереть за интересы Габсбургов. Суворов также прекрасно понимал это, и поэтому не спешил с эвакуацией в Швейцарию, дожидаясь приказа императора Павла I. Приказ пришёл. Император распорядился принять австрийский план и двигаться в Швейцарию. При этом Суворов получил полную свободу действий. Он был освобожден от обязанности подчиняться приказам гофкригсрата и должен был действовать сообразно обстоятельствам: или вести наступление против французов, или соединившись с корпусом Римского-Корсакова отступить в Россию.

16 сентября 1799 года русский посол в Вене уведомил Франца II о том, что русские войска в Швейцарии отныне выводятся из-под австрийского управления. В инструкции послу Павел I язвительно писал: «Весьма желаю, чтобы император Римский один торжествовал над своими врагами, или чтобы он снова убедился в той истине, …что для низложения врага необходимы …между союзниками единодушие, правдивость и в особенности искренность».

В это самое время, 9 октября Наполеон прибыл во Францию и сразу же начал готовить военный переворот, чтобы взять власть в свои руки. Через месяц, он подчинил своей власти парламент, разогнал Директорию (правительство Французской республики) и установил полумонархический режим консулата, во главе с первым консулом — самим собой. Кампания 1800 года началась в условиях, когда французской армии на континенте противостояли лишь войска Австрийской империи, уже битые Наполеоном и другими республиканскими генералами. Бонапарт вторгся в Италию, где одержал решительную победу в генеральном сражении при Маренго. Италия вернулась под власть Парижа. Австрийцев успешно изгнали и из Швейцарии. Без русской помощи и гения Суворова держава Габсбургов ничего не могла сделать. Вена уже в июне пошла на заключение перемирия.

Впрочем, мирные переговоры не дали никакого результата. Боевые действия возобновились в ноябре и оказались ещё более катастрофичными для Австрии. Французы захватили Южную Германию, передовые отряды французской армии вторглись в самое сердце Австрийской империи, подойдя к Зальцбургу. 25 декабря возобновилась мирная конференция в Люневиле, где 9 февраля 1801 года был подписан мир, по условиям которого Австрия теряла Бельгию, Ломбардию, а Франция получала границу по Рейну. Международное признание получили вассальные Франции республики: Батавская, Гельветическая, Цизальпинская и Лигурийская.

А что же англичане? Видя, что Вторая коалиция рассыпается, в Лондоне приняли решение захватить Мальтийский архипелаг, что и произошло 5 сентября 1800 года. Отказ вернуть Мальту привёл 4 декабря к разрыву дипломатических отношений России с Великобританией. Павел I наложил арест на имущество британских торговцев, установил эмбарго на торговлю с Англией и отказался выплачивать взятые ранее кредиты, которые Лондон охотно давал, надеясь заманить русских в свой альянс. В конце года была быстро оформлена антибританская коалиция в составе России и зависимых от неё стран Северной Европы: Пруссии, Швеции и Дании.

Началось быстрое сближение с Францией. Наполеон тут же предложил Павлу I свой старый план удара по Индии, только теперь осуществляемого сухопутным путём. В популярной литературе принято расценивать данный план как пример «сумасбродства» русского императора, забывая, что разрабатывал его лично Наполеон, никогда не бросавший слов на ветер. Французские и русские штабные офицеры тщательно просчитали маршрут экспедиции, и необходимые для неё военные силы и объёмы снабжения, придя к выводу, что успех вполне возможен. И даже неудача Индийского похода неизбежно заставляла Лондон оттянуть значительные силы для защиты своей колониальной жемчужины.

В Англии к планам русско-французского похода в Индию отнеслись более чем серьёзно. Британцы привели в действие уже созданный ими механизм дворцового заговора с целью уничтожить императора Павла I. Они рассчитывали, что с Александром I можно будет договориться, а союз России и Франции окажется разорван. Ночью 24 марта 1801 года заговорщики убили императора в его спальне в Михайловском замке. Наследник престола Александр I, поначалу не чувствовавший себя уверенно и опасавшийся нового заговора, не стал ссориться с Великобританией. Александр I не принял титул Великого магистра Мальтийского ордена и предоставил русской ветви иоаннитов возможность быстро угаснуть, оставив её без высочайшего покровительства.

Воспользовавшись тем, что место Великого магистра после Павла оказалось вакантным, новый папа Пий VII отдал этот титул бывшему главнокомандующему флота Мальтийского ордена Джованни Баттиста Томмази. Связь ордена с Россией прервалась, и в 1817 году Александр I объявил русскую ветвь ордена более не существующей. Новый Мальтийский орден, воссозданный католиками в 1803 году и по сей день, является одной из самых могущественных теневых структур, влияющих на мировую политику. Так русский «Мальтийский проект» оказался не реализован. Но это не изменило общего курса Санкт-Петербурга на европейскую гегемонию. Просто теперь этой цели было решено достигнуть иным способом.