Твои тайные желания. Глава 29. Рождество в Майами

Лондон никогда не был щедр на снег перед Рождеством. Удивительная редкость, почти природная аномалия.

Гермиона помнила, как с самого детства это расстраивало её. Ведь все фильмы, все шоу были наполнены духом Рождества, и неотъемлемой его частью были белые пушистые холодные хлопья.

Но Майами меняло всё её представление о действительности. Гермиона путешествовала нечасто, наверное, поэтому была так впечатлена. Разница в десять-пятнадцать градусов и палящее солнце делали своё дело. На фоне этого, тёплого моря и пальм все Рождественские украшения смотрелись просто нелепо.

Гермиона никак не могла привыкнуть к лёгкому платью, большому бокалу с холодным чаем в руке и всё это на фоне рождественских песен.

Дом, который снимала её мама находился недалеко от пляжа. Море было плохо видно, оно скрывалось между других домиков, но ни она, ни Джин не жаловались. В вечер, когда Гермиона прилетела, они успели лишь немного прогуляться по побережью. Но она была впечатлена. Тут было иначе всё. Даже запах.

И Рождество тут тоже будет другим.

Гермиона по-прежнему чувствовала себя немного потерянной. Проблемы с Драко немного будто отошли на второй план после стольких впечатлений.

Выглянув в окно, Гермиона усмехнулась. На просторной веранде уже стояла искусственная ёлка, украшенная золотыми и красными шарами. У входа висел рождественский венок, а на столе в гостиной лежала коробка с праздничными украшениями. Весь вечер накануне и половину этого дня они потратили на то, чтобы придать маминому новому жилью праздничный вид.

— Ну, как тебе Майами? — спросила Джин, выходя на веранду с двумя бокалами лимонада. Она протянула один Гермионе, и та взяла его, ощущая прохладу и влагу от стекла в руке.

— Пока не могу привыкнуть, — честно призналась девушка, делая небольшой глоток. Лимонад был кислым, освежающим, совершенно не таким. Однако ни в какое сравнение не шёл с привычным гоголь-моголем, который родители делали на каждое Рождество. Но говорить она ничего, разумеется, не стала. — Много солнца, другие люди. Всё иначе.

Джин понимающе улыбнулась и устремила свой взор вдаль, туда, где давно скрылось солнце.

— Я знаю, дорогая. Мне тоже до сих пор непривычно и… странно. Но у этого места есть своё очарование. Если захочешь, завтра мы можем пойти в центр, там вечером включают рождественскую иллюминацию. Будет красиво. А утром распакуем подарки, позвоним твоему отцу и устроим традиционный обед?

— Это звучит прекрасно, мам, — улыбнулась Гермиона. В глазах матери она видела грусть. Беспокойство. Не за себя, разумеется, а за дочь, за которую она несла ответственность. Точнее, так считала Джин. Ведь для родителей мы всегда будем лишь детьми.

И Гермионе хотелось убрать это выражения из родных глаз. Ей хотелось, чтобы Джин была счастлива и радовалась своему первому празднику в своём новом доме. Не переживая за чувства дочери.

— Отлично, значит, у нас есть план, — Джин слабо улыбнулась и сделала глоток лимонада. — Мне кажется, тебе понравится. Пусть здесь не бывает снега, но люди стараются создать праздничную атмосферу. Огни, музыка, ароматы — всё как в кино, просто в другой декорации.

Она говорила так, как будто жила тут всю жизнь, а не какие-то жалкие недели. Но Гермиона лишь с улыбкой слушала и не перебивала. Да, в этот праздник всё будет иначе, но это не означало, что плохо. Она будет с любимой матерью, насладится рождественским обедом, подарками, прогулкой.

Без лишних мыслей в голове. По крайней мере она так планировала…

Гермиона кивнула, вглядываясь в сумерки. Звёзды едва пробивались сквозь свет городских огней. Она глубоко вдохнула влажный воздух, насыщенный запахами моря, чуть солоноватый и тёплый. Он был таким непривычным для Рождества, но не неприятным.

— Мам, а как ты себя тут чувствуешь? — спросила она, повернувшись к Джин. — Новое место, новый дом, работа, люди…

Джин слегка пожала плечами, но в её глазах мелькнула грусть.

— Иногда я ощущаю себя, словно во сне. В Лондоне всё было таким предсказуемым, родным, — она помолчала, словно подбирая слова. — Но я решила начать с чистого листа, милая. Мне выпал редкий шанс, некоторые переезжают, не имея ничего за душой, а мне посчастливилось заниматься любимой работой. А этот дом — мой новый этап, мой выбор. И если честно, мне нравится. Нужно просто привыкнуть. Но это уже дело времени.

Гермиона понимала, что в этих словах было больше, чем просто смена места жительства. Она видела, как мать старается держаться бодро, но за этой уверенностью скрывалась лёгкая тревога. Тревога перед чем-то новым. А ещё возможным одиночеством, после стольких лет брака. Джин никогда не говорила об этом, но скрыть не могла.

— Но ладно, чего мы всё обо мне, — бодро улыбнулась Джин, ловя удивлённый взгляд дочери. — Расскажи, как у тебя дела?

— Всё… хорошо, — чуть запнувшись, ответила Гермиона, отпивая из своего бокала, чтобы скрыть заминку. — С каждым семестром учиться всё сложнее, но это нормально.

— Ве-е-ерно, — протянула женщина, лукаво смотря на Гермиону. — Как там Джинни? Гарри? Рон?

— У них всё хорошо, — с ласковой улыбкой ответила Гермиона, вспоминая лицо провожающей её подруги. Джинни страдала так, словно Грейнджер уезжала не на рождественские каникулы, а минимум на год. — У Джинни появился новый парень. Гарри… Кажется он тоже влюблён. Скоро будут отборочные на место капитана команды, они с Роном вроде бы оба хотят попробовать свои силы.

— Это отличная новость, — кивнула Джин. Лёгкий ветерок вызвал у Гермионы мурашки, но она лишь прикрыла глаза. По сравнению с холодом Лондона это была ерунда. Однако ощущалось, как температура медленно опускалась.

— Ну, а ты?

— Я?

— У тебя всё хорошо?

Ей было сложно ответить на этот вопрос. Она не любила лгать родителям, но сказать правду Гермиона тоже не могла. Потому что не смогла бы объяснить. Уж точно не об их странных «недоотношениях», уговоре, и тому, что творилось.

Она опустила взгляд в бокал, покачивая в нём лёд. Гермиона не знала, как ответить. О чём говорить, если даже сама ещё не разобралась в своих чувствах? Точнее не так. Его чувствах.

Джин внимательно смотрела на дочь, словно читая её мысли. Несколько секунд они сидели в тишине, слыша лишь далёкий шум машин и едва уловимый плеск волн.

— Ты ведь не просто так решила провести каникулы со мной, да? — мягко спросила Джин, осторожно подбирая слова. — Мне кажется, что в Лондоне есть что-то, от чего ты хотела сбежать.

Гермиона вздрогнула. Она не была уверена, готова ли сейчас обсуждать это. Да и можно ли назвать это бегством? Скорее, передышкой. Временной паузой, чтобы привести мысли в порядок. Привести в порядок своё состояние. Чтобы вздохнуть полной грудью, пустить всё на самотёк, только в этот раз быть твёрже в собственных убеждениях.

— Просто хотела сменить обстановку, — неуверенно ответила она, избегая взгляда матери. — И потом, мы давно не проводили время вместе.

Мама Гермионы кивнула, делая вид, что принимает ответ, но Грейнджер знала — её так просто не проведёшь.

— Это правда, — согласилась она. — Я очень рада, что ты здесь. Но если вдруг захочешь поговорить… Я рядом.

Гермиона слабо улыбнулась, но промолчала. Она снова посмотрела в тёмное небо, словно надеясь найти там ответы.

— Он ведь присутствует в твоей жизни? — осторожно спросила Джин. Без имен, статусов, лишних слов. Издалека, возможно, даже слишком, но так, чтобы не ступить на более опасную территорию.

Гермиона напряглась. Этот разговор, казалось, уже был неизбежен, но она надеялась оттянуть его насколько это было возможно. Даже если речь шла о секундах. Просто потому, что за разговором наверняка последует новый виток мыслей. Рассуждений. Воспоминаний.

— Не знаю, — честно ответила она спустя паузу. — Всё… сложно.

Джин молча смотрела на неё, давая время.

— Он причиняет тебе боль? — наконец спросила она, и в её голосе прозвучала тревога. Слишком правильный вопрос.

— Всё и правда сложно. Слишком быстро завертелось и… Я не уверена, что поступаю правильно, знаешь? — Гермиона покачала головой.

— Ну, смотря что считать правильным, милая, — ласково улыбнулась Джин, протягивая руку к дочери. Одним ловким невесомым движением она заправила за ухо прядь волос, обрамлявшую лицо.

— Это и правда не совсем правильно, мама. Этот человек… Он не свободен.

Джин поставила бокал на стол и накрыла руку дочери своей тёплой ладонью.

— Значит, тебе нужно подумать. И решить, что важно для тебя. Если этот человек связан обязательствами, значит это действительно неправильно. В первую очередь для него. Но знаешь… Жизнь ведь не складывается в один миг. Иногда и правда нужно время.

— Просто… — Гермиона понимала, что мама права, но внутри ураган бушевал здесь и сейчас. Ей хотелось, чтобы всё решилось в одну секунду. И она знала, как. Но в худшем случае в эту самую минуту могла только отмахиваться от мысли, что сейчас происходило в Лондоне.

— Просто иногда нужно немного подождать, — тихо и ласково произнесла Джин. — А пока ты здесь — просто наслаждайся моментом. Иногда расстояние помогает увидеть ситуацию яснее.

Гермиона глубоко вдохнула, чувствуя, как напряжение немного спадает. Мама была права. Майами, солнце, тёплый океан — это всё было временной передышкой, но, возможно, именно она ей и нужна.

— Хорошо, мам, — тихо сказала она. — Я попробую.

Джин слабо улыбнулась и сжала её руку.

— Вот и отлично. А теперь давай просто смотреть на огни и наслаждаться этим вечером. Завтра будет новый день. И возможно, ты подумаешь об этом. Но я советую отложить все тяжёлые мысли до возвращения в Лондон.

Этот вечер они провели вместе за обычными делами. Теми, которыми бы занимались в Лондоне, сидя в привычной Гермионе с детства квартире. Делалали заготовки на предстоящий праздник, смотрели вечернее шоу, обмениваясь короткими комментариями по поводу ведущего, музыки, гостей.

Гермиона старалась вообще не трогать телефон. Не проверять социальные сети, звонки или сообщения. Это напоминало смешную борьбу с зависимостью от гаджета. Только с примесью горечи на языке.

Джин начала украдкой зевать, когда часы пробили десять часов. Когда Гермиона предложила им пойти спать, мама только отмахнулась, говоря, что хотела бы провести с ней побольше времени. И Грейнджер стало немного совестливо. Особенно за фразу про смену обстановки. Она скучала по маме, это так, но никогда по-настоящему не задумывалось, а каково было в другой стране Джин? Каково было бросить всё? После сложного решения о разводе, уехать из места, которое она считала домом почти всю жизнь. Бросить работу, переехать на другой континент. Без друзей, знакомых, заводить заново все связи. Налаживать контакты на работе, среди соседей.

Смотря на всё же уснувшую на диване Джин, Гермиона думала о том, что слишком погрузилась в отношения с Драко, не замечая многого вокруг. Джинни, Гарри, мама… Её близкие люди переживали не простые времена, а она думала лишь о себе. О неправильных отношениях, которые правильно было прекратить.

Но каждое прикосновение, поцелуй, взгляд, слово или фраза будто бы откатывали все внутренние убеждения назад. И это больше сбивало с толку. Потому что Гермиона всегда гордилась собственной рассудительностью. Но рядом с Драко Малфоем это всё шло к чёрту, уничтожая её, выворачивая, меняя.

Гермиона посмотрела спящую маму и грустно улыбнулась. Выключив телевизор, она тихо убрала бокалы из-под лимонада, оставив на кухне гореть только настенные бра. Укрыв Джин пледом, она осмотрелась, чтобы маме было удобно на узком диване по мере возможного, всё-таки подхватила смартфон с журнального столика и медленно побрела на второй этаж. Там ей выделили небольшую комнату.

Уже после душа, выключив везде свет и устроившись под тонким одеялом, Гермиона разблокировала экран. Несколько пропущенных сообщений виднелось от Джинни. Подруга жаловалась на то, что Рон привёз на праздничные каникулы Лаванду. Миссис Уизли осталась в восторге, а вот Джинни всё не переставала ворчать на девушку брата. Гермиона же была за них счастлива. Кажется, у Рональда всё же мозги встали на место.

Гарри прислал ей фотографию, где был изображен он и Сириус. Оба улыбались и поздравляли её с Рождеством.

От папы тоже пришло сообщение и несколько фото. В этом году, раз уж дочь летела в другую страну, он решил провести Рождество несколько неординарно. Её отец тоже полетел заграницу, вот только в противоположном направлении, решив посетить Азию.

Пролистав присланные изображения, Гермиона улыбнулась, отправляя реакции на каждое. Она смотрела на счастливые лица близких ей людей и в сердце разливалось тепло. Взглядом она на автомате пробежалась по списку диалогов, вспоминая, что нужный ей был удалён в порыве.

Пара секунд поисков в длинном списке, и вот она смотрела на привычную фотографию профиля и совершенно пустой чат. Пальцы бегло прошлись по клавиатуре в стандартном поздравлении, но она так и не смогла ничего отправить. Быстро всё удалила и отбросила телефон на тумбочку, прикрывая глаза. Не нужно всё усложнять. Не нужно загонять себя в ситуацию, из которой будет потом сложно выйти.

Закусив губу, Гермиона повернулась на бок, лишь пару мгновений глядя в огни ночного мегаполиса, прежде чем закрыть глаза. Она так и не увидела, как экран телефона за её спиной приглушенно моргнул, а затем погас. Ведь на утро новых сообщений не было.