Фанфик "Принц и король". Часть 7

Фандом: шоу "Битва экстрасенсов", "Экстрасенсы. Битва сильнейших".  

Персонажи: Александр Шепс, Олег Шепс, Виктория Райдос, Дмитрий Матвеев, Владислав Череватый.

Жанр: AU, драма, fix-it, hurt/comfort.

Размер: миди.

Рейтинг: G.

Категория: джен.

Описание: Они пришли на "Битву", видя соперником только друг друга, но конкуренция на проекте вмешалась в их жизнь куда сильнее, чем можно было ожидать. Да и само шоу оказалось не таким, как Олег думал, и теперь даже при всех своих способностях он не мог сказать, что будет с его братом после поражения на "Битве" и что - с ним самим.

Дисклеймер: Всё это не имеет ничего общего с действительностью. Все образы придуманы, все события, кроме тех, которые нам уже показали, вымышлены, все совпадения - случайны. 

Окольными путями их, финалистов, вывели из особняка и по очереди рассадили в разные машины такси. Вот тогда холодный свежий воздух и практически не прекращавшиеся крики, шум толпы вдалеке заместили собой в голове Олега все мерзкие открытия, случившиеся только что на съёмочной площадке. Потихоньку начинало вечереть, что означало неминуемое приближение съёмок уже в готическом зале, когда всё и решится, будет озвучено имя победителя и... и дальше были разные варианты. О проигрышных Олег старался не думать, помня о том, что человеческая воля (особенно — воля того, кто обладал магией) вполне способна приманить определённый исход событий. Дожидаться своей очереди уехать и пафосно, иначе не скажешь, вернуться, пройти в здание в окружении поклонников пришлось, содрогаясь от мороза и волнения. Больше от волнения, конечно. Даже на расстоянии чувствовались исходившие от толпы чувства. Обожание. Любовь. Восторг. Страхи. Эти люди пришли сюда и стояли кучу времени на улице, и им ещё долго предстоит стоять, чтобы просто увидеть одними из первых, кто победил, и подвести их... О, их нельзя было подвести. Как нельзя было подвести и Сашу, и папу, и вообще всю семью. Собственные мечты надежды и планы Олег вообще вспомнил одними из последних. От этого на лице расползлась слабая, грустная улыбка. Вот же как. Олег думал, что шёл на этот проект показать себя. За весь период шоу никто не посмел упрекнуть его в подобном, но на старте «Битвы сильнейших» Олег действительно хотел удовлетворить своё самолюбие и амбиции. Доказать, превзойти, возглавить... глупо это на самом деле. На «Битве сильнейших» каждый по-своему победил, ну и проиграл каждый по-своему. Мысли упорно возвращались к брату, который остался за чертой финала не по собственной воле. Который, если обернуться назад и вспомнить, каким Саша был до старта этого проекта, прошёл больший и, несомненно, куда более тяжёлый и мучительный путь, чем Олег и вообще кто-либо на всей «Битве сильнейших». Обидно, что Олег понял это...

— Олег, — окликнула его Мила, одна из ассистенток Светланы, — ваша очередь.

Господи, всего-то ничего по времени — пока машина отъедет от особняка, сделает круг по близлежащим улицам, пока вернётся, — но за этот мизер он, казалось, успел умереть и переродиться несколько раз. Крики толпы резонировали, собрались и подростки, и взрослые, их было больше, чем можно было представить по тем воплям и песням, что неслись с улицы во время съёмок в особняке. Олег с закрытыми глазами мог определить, где конкретно по отношению к особняку Стахеева находилась машина. Аура людей, пришедших поболеть за любимчиков, ощущалась как яркое светлое пятно. По роду своих способностей Олег больше привык к энергии мёртвых, но простые люди, стоявшие сейчас за воротами, заставляли его трепетать перед их силой, любовью, восхищением и надеждой. И сколько раз уже Олег думал, что не имел права облажаться перед поклонниками, а всё равно эта мысль заполняла собой его сознание, превращая из... Как сказал Саша? Из взрослого человека и опытного медиума в ребёнка, которому старший брат впервые показал, что не все фантомы плохие и что он, Олежа, тоже может с ними общаться. Тогда тоже было такое же недоверие, изумление, чистый детский незамутнённый восторг, ну просто целое море счастья! И да, чуточку страха, не без этого, ведь Олег же ничего не знал и не умел, вдруг он бы случайно сделал что-то не так, навредил Саше или не смог бы чему-то у него научиться?

Столько лет прошло, а ничего не изменилось. Олег не хотел, чтобы что-то менялось и дальше. Вот просто — не хотел! Умом понимал, что Саша прав, они — не сиамские близнецы, не неразлучники, и каждый уже идёт своим путём, однако разделение, которое уже было не остановить, всё ещё представлялось бездонной пропастью. Они с Сашей только-только начали перебрасывать через неё мостки, хлипенькие и как будто бы готовые вот-вот оборваться. Страшно было не столько за себя, сколько за брата. Сегодня в какой-то момент, ещё до того, как Саша появился на поздравлении их, финалистов, его аура… Олега неприятно поразило пришедшее на ум сравнение. Первое впечатление, интуитивное, всегда было точнее и правильнее тех, что получались, когда уже включался разум. А впечатление это было, будто феникс ожил, но… сложил крылья. Больше не полыхал горячо и ярко, как в течение всего злополучного сезона, а горел смиренно, будто его укротил кто. Известно кто. Олег. Вика. Дима. Влад. Костя. Лина. Надежда Эдуардовна. Марьяна. Марат. Мэри. Неизвестные пока Олегу лица из редакции шоу. Сотни, тысячи тем более неизвестных ему людей по всей стране. И... сам Саша.

Нет. Нет-нет-нет. Опять-таки нет! Олег всё ещё не согласен на такое. При всей горячей народной любви, всех своих мечтах — нет! Он потом Саше вынесет весь мозг за растоптанную корону, потому что, блядь, у мира магии есть только один король, Александр Шепс. Рано ему уходить на покой, рано, как ни вопила гордость Олега, что нужно победить, взойти на престол, чтобы утереть всем нос и доказать... А что доказывать-то? Для Саши Олег всегда главный и победитель, для Олега старший брат — сильнейший медиум, и никакие телевизионные титулы ничего не изменят. Остальные же экстрасенсы и зрители… Правда в том, что невозможно объяснить и доказать всем поголовно. Всегда останутся несогласные и недовольные. Тем, кто верит, доказательства не нужны, а для того, кто не верит, доказательств не существует. Вот и здесь то же самое: для кого-то Олег уже превзошёл всех участников шоу, а в представлении другого человека был и останется младшим братом знаменитого Александра Шепса. Истина, где она? Где-то посередине, но люди привыкли видеть не середину, а лишь крайности, верить в то, что им показывают, почти не думая, любить и горячо ненавидеть, не отдавая себе отчёта в том, что знают далеко не всё… Олегу казалось, они никогда не доедут обратно до особняка, такой долгой была дорога, и такими протяжными и тягучими мысли в его голове. Всё те же самые, да, ничего нового. Объективно, по магической силе, Саша сильнее, равно как и по опыту. Олегу до его уровня — расти и учиться уже без разговоров, пора. Разве что Олег больше не считал себя более удачливым и выгодно смотревшимся в глазах зрителей, нет, он тоже силён, раз сам Саша признал это. А раз Олег силён, должен ли он кому-то что-то доказывать?

Через ревущую, истерящую толпу он не шёл — плыл, людские эмоции будто бы сгустили сам воздух. Оставаться спокойным было невозможно, чужие чувства с лёгкостью глушили и его собственную ауру, и все прочие рядом. Между Олегом и особняком словно образовалось чёрная дыра с той лишь разницей, что она, на самом деле, светлая. Улыбался Олег искренне, потому что только самый неблагодарный в мире человек не оценит ту жертву, что принесли все эти люди: они пришли сюда в мороз, а до того тратили время на плакаты — ого, а вон у того, с Димой, есть крылья, и они двигаются! — ради нескольких минут вот сейчас и вечером. Олег помнил, что сегодня в качестве исключения и из-за невероятных рейтингов проекта какую-то часть фанатов должны были пустить в здание, но явно мизерную на фоне всей той армады, которая пока что в хорошем смысле бушевала возле особняка. Крики и визги оглушали, из них трудно было вычленить какие-то отдельные слова, и, не умей он отстраняться от всего внешнего, так бы и шагу не сделал от машины, стоял бы и ждал, пока за ним явится кто-то из редакторов.

По мере приближения к особняку накал страстей становился всё сильней и ярче, самым натуральным образом ослепляя; Олег не знал, как справились и что чувствовали его предшественники-конкуренты, но для него этот финал затмил его собственный напрочь, просто затёр кучу воспоминаний и эмоций и попытался пробудить ту, какую Олег, казалось бы, только что одолел, — страх. Нечего бояться. Каким бы ни был исход, Олег уже победил. Не потому, что пробился в финал и оказался выше брата, нет. Он победил, потому что, пройдя все испытания этих девяти месяцев (не авторства редакции, а те, что раз за разом подбрасывала судьба), разобрался в себе, своих силах, отношениях с Сашей и с окружающими людьми. Остался человеком, самим собой. И Саша победил, сделав то же самое. Кто бы что ни кричал с телеэкранов или в соцсетях, они победили оба. Что же касалось «руки» и признания... если бы только этим измерялось, чего достиг в жизни человек, то вся страна считалась бы неудачниками, кроме нескольких избранных, «сильнейших». Жаль, что озарение пришло лишь в последний день съёмок, но хорошо, что Олег не бросил столько на алтарь победы, сколько его соперники. А ведь мог. Мог настолько сосредоточиться на том, чтобы достигнуть, преодолеть, выиграть и разбить конкурентов, что проигрыш бы его просто уничтожил. Видно, что с Викторией и Владом именно такое и произойдёт. Хотя ладно, кого Олег обманывал, он мечтал победить до сих пор.

Последняя проходка, только в этот раз нужно не зайти в особняк вместе со всеми экстрасенсами, а урезанным составом пройти мимо других участников «Битвы сильнейших», бывших участников прошлых сезонов и... мимо Саши. Отдышавшись после удара фанатской аурой Олег сосредоточился на том, что предстояло сделать, и в десятитысячный, наверное, раз за этот день велел себе не волноваться. Чувства коллег прочитать было проще: экстрасенсов меньше всё-таки, и большинство из них пришло именно на праздник, поэтому и не думало закрываться и прятаться. Среди радости, предвкушения и любопытства темнело несколько чёрных нот, но не настолько много, чтобы тревожиться. Олег подавил желание закрыть глаза, когда редакторы дали наконец отмашку идти. Гром аплодисментов. Одобрительные возгласы. Всплески аур. Поддержка. Пожелания, не всегда добрые, кстати. Олег полез было за следом негативной ауры, но передумал и потянулся в другую сторону, ища брата. Так, Саша стоял на самой вершине лестницы, и его аура... Олег мысленно рявкнул ему «Не смей!». Ещё чего не хватало! Неважно, в шутку или всерьёз, но склонять перед Олегом голову после того перфоманса с короной...

Его посыл брат, слава Богу, услышал, не отмахнулся, дёрнулся разве что только от неожиданности. Олег шёл, почти не глядя по сторонам, и поначалу больше смотрел на ступени: было бы дико обидно навернуться в такой важный момент, — но, едва увидев Сашино лицо, не мог отвести от него глаз. Брат светился любовью. Феникс полыхал, неукротимый, как лесной пожар, и яркий, словно солнечная вспышка. Господи, ожил, справился… Больше не было ни намёка на слёзы, одна только радость, и на мгновение вспомнилось, как Саша приходил к нему в школу на линейки: на окончание первого класса, младшей школы, дальше. Олег не был в числе лучших учеников, но старший брат всё равно лучился необыкновенной гордостью, сильнее, чем мамы всех одноклассников Олега. Это, конечно, не школьный выпускной (на который Саша сумел вырваться даже из Москвы), это...

Понимание пронеслось с первым же шагом по коридору, когда экстрасенсы и Саша остались позади. Это его, Олега, выпускной во взрослую, независимую от брата Александра Шепса и медиума Александра Шепса жизнь.

Стоять вновь вчетвером в готическом зале неожиданно оказалось холодно. Однозначно так ощущалось волнение, потому что Райдос, вообще-то стоявшая с оголёнными руками и плечами, ни капельки не дрожала. Олег перевёл взгляд на статуэтку — в этот раз награду сделали в золотом цвете, понятно, но слишком уж пафосно, — и понял, что, странное дело, конкретно от её вида не волновался ни капли. И Сашина аура легко ощущалась за пределами зала, напоминая, что всё обязательно будет хорошо. Блядь, а вот Саша-то как раз начал переживать. Наверняка внешне никак не показывал, умел он это, но в его душе зарождалось торнадо. Что-то начал говорить Марат, Олег не слушал, направляя через их контакт аур Сашины же собственные слова. Однако заверений было недостаточно, это чувствовалось по мятущейся душе брата.

— Олег? Что с вами? Задумались?

Неожиданное участие в голосе Марата выдернуло Олега из мыслей обратно в зал особняка Стахеева.

— Стоп, — разочарованно произнесла Светлана. — Давайте переснимать. Это никуда не годится.

— Простите, — произнёс он совершенно без капли раскаяния. Райдос, коротко повернувшись, высокомерно посмотрела на него, хмыкнула, но ничего не сказала.

— Олег, посерьёзнее, пожалуйста.

Второй дубль получился удачнее, по крайней мере, Света больше никаких претензий не высказала и съёмку не остановила, так что Николай с камерой в руках всё кружил и кружил, ловя каждую эмоцию и слово. Олег старался держать интерес к происходящему в зале, но всё равно в голове то возвращался к Саше, то убегал мыслями вперёд, когда имя победителя будет наконец известно. Если выиграет он, Олег, то... да, это будет их с братом финал.

Когда Марат, вдоволь поизмывавшись, начал объявлять, кто же занял четвёртое место, Олег почувствовал, что всё его тело превратилось в нерв, а один оголённый нерв, любое прикосновение к которому рождало мучительную боль. Порвётся ли он, если имя Олега прозвучит от ведущего не последним, или же выдержит? Олег боролся с желанием по-детски закрыть глаза и так переждать волнительный... нет, какой волнительный — убийственно страшный момент. Он столько раз клял эту несчастную «Битву», столько раз мысленно и вслух произносил, что победа и награда давно уже потеряли свою привлекательность, что вроде должен был ощущать себя абсолютно спокойно, но нет. Пиздец, как страшно было проиграть сейчас, занять второе, третье, четвёртое место. Саша бы принял его любым, он не лгал, называя Олега уже победителем, но это было уже делом чести для самого Олега. Показать всем, кто болел за него, что он справился. Дать Саше ещё один повод гордиться своим братом и собой. Да, последнего хотелось больше всего — чтобы феникс, который сегодня окончательно переродился во что-то новое, ослеплял своей аурой и дальше. Сегодня, завтра, каждый день, невзирая на то, кто и что о нём будет говорить. Объяснить всем, что это, блин, не смена поколений, не предательство и не прыжок с трамплина, как выразилась кое-кто, а всего лишь шоу, где не могло быть справедливости. Какие виды голосования ни придумывай, результатом не будут довольны на сто процентов.

— Дмитрий Матвеев.

Марат прозвучал так, словно сам удивился сказанному. В смешанных чувствах Олегу повернулся к другу: были и постыдная радость, что это не его, Олега, имя оказалось в связке с словосочетанием «четвёртое место», и изумление. Как так, Димка с его-то армией поклонников — и последний среди финалистов? А как же?.. У Олега буквально язык присох к нёбу. Хорошо, что сейчас не требовалось ничего говорить, он бы просто не сумел поддержать братишку, хотя должен был.

— Дмитрий, вы как? Расстроены?

Вот уж ведущего-то никак нельзя было упрекнуть в том, что у него среди экстрасенсов имелись любимчики. Марат каждому мог сказать что-то такое, от чего хотелось врезать ему в нос. Если бы Диме не было всё равно на итог проекта... да не могло ему быть всё равно, это же столько его времени и сил! А Марат… скотина! Финал же, к чему очередные страсти и скандалы?

— Хотелось бы, конечно, оказаться выше, — спокойствию и уверенности Димы в этот миг можно было только позавидовать. — Но, учитывая, с какими соперниками я сражался, это достойный итог.

— Браво! — Башаров принялся аплодировать, и они втроём подхватили.

Димка скупо поулыбался и, шутливо или нарочно, сделал шажок в сторону, отделяясь от них, тех, кто ещё не услышал свои места. Напряжение вновь поползло вверх, едва в зале отзвучали последние хлопки, а Марат с коварной всезнающей улыбкой снова взялся за злополучный конверт.

Господи, поскорее бы.

Третьей оказалась Виктория. У Олега с плеч будто упал огромный камень, целая глыба, что это не он. Райдос старалась держаться достойно, но первые несколько секунд осознания и шока всё же не контролировала себя. Её аура почернела и запузырилась от неприятия и обиды; отвратительное зрелище. Олег позволил себе чуточку позлорадствовать, совсем немного, хотя, кажется, Влад и Дима успели что-то почувствовать. Ну и пусть.

— Владислав, Олег, — обратился к ним Марат, закончив нахваливать Райдос, — волнуетесь?

— Естественно, — Олег кивнул. Скрывать не было смысла, он же не бездушная машина.

— Пиздец как, — растянувшись в улыбке подтвердил Череватый.

— Не волнуйтесь, пожалуйста. Осталось совсем немного, — «успокоил» их тот, поигрывая заветной карточкой с именем победителя.

Олег с трудом гасил злость на Марата, хотя это прямая работа ведущего — трепать нервы участникам, и худшее, что можно сделать, поддаться сейчас, продемонстрировать свою слабость. Саша много вступал с Башаровым в словесные пикировки, но то Саша. Брат не желал молчать, если его задевали. Олег должен быть сдержаннее. Он прошёл такой путь не для того, чтобы в конце подгадить самому себе какой-то глупостью, словом или жестом. Когда выпуск выйдет в эфир, все взгляды зрителей будут прикованы к ним с Владом, двум оставшимся участникам, их будут разбирать до последней эмоции. Нужно выстоять, ведь там, снаружи — Саша, который волновался за Олега раза в три больше, чем он сам, друзья, которые приехали поддержать, а в Самаре — родители, которым, не желая сильно волновать, Олег ничего не говорил о дате съёмок (но мама-то с её силами давно уже всё поняла)…

— Итак! Наступает момент, которого мы так долго ждали! Кто же, кто станет победителем первого в истории проекта «Экстрасенсы. Битва сильнейших»?

Снова театральная пауза для подогрева напряжения, и сработала она, надо сказать, прекрасно. Олега снова начало мелко-мелко трясти, а все его мысли и чувства заострились и сосредоточились лишь на одном. Пусть сейчас прозвучит его имя, пусть сейчас прозвучит его имя, Олегу столько нужно сказать, столько нужно сделать — для себя, для Саши, для родителей и друзей, для всех!.. Спохватившись, он спрятал свою ауру и мысли за щитом, самым надёжным и непроницаемым из всех, которые знал. Волнение зашкаливало, Саша с ума сойдёт, чувствуя такие страх и панику от младшего брата, пусть уж лучше потом отругает, что закрылся.

— С отрывом всего лишь в три процента...

В голове откуда-то всплыло, что у Димки в его сезоне был отрыв ещё меньше, всего процент. Откуда Олег это помнил? Он по прошлым «Битвам» разве что победителей и финалистов знал, и то половину забыл, а уж такие-то детали — тем более! Но почему-то сознание выводило на первый план подобную чушь. Ещё пришёл вопрос — перебравшись к Саше на последние дни перед финалом, выключил ли Олег у себя дома все приборы? А в телеграме дал ли права на чат новому админу? О, вот же блин, в Мастерской заготовки на место не убрал, ух, Саша ему выскажет. Так, а на свечи заказ подтвердил или нет? Там было с предоплатой или...

— ... победителем первого сезона «Битвы сильнейших» становится...

Господи, как страшно, Господи, поскорее бы, сил уже не было терпеть! И Саша за пределами зала волновался невыносимо сильно, а, блядь, это же Олег, дурак, себя закрыл, но к нему по привычке потянулся за поддержкой. Господи-Господи, а если сейчас прозвучит его имя, что говорить? Олег ни слова не помнил из того, что хотел сказать, кого поблагодарить. А если Марат назовёт Влада, тогда что, надо будет тоже речь произносить или нет? В голове смешались обрывки мыслей, воспоминания, какие-то планы, щедро припорошенные эмоциями; в животе свернулся тугой узел, не развернуть, лишь разрубить, и всё прочее, происходившее вокруг и за пределами зала, резко перестало существовать. Нет его. Зря, наверное, Олег столько времени твердил, что не нужна ему победа, не нужна «рука» после всего того, что «Битва» сделала с ним и Сашей. Нужна, очень нужна, и для себя, и для брата. Пусть будет не поздно, пусть магия всё же услышит его призыв!

— ... становится...

Время замедлилось, а температура в зале росла с каждым новым словом Марата и с той паузой, что он выдерживал, поигрывая конвертом в руках и хитро поглядывая на них с Владом. Ждал, надеялся, что сейчас прозвучит жалобное «Ну не тяните уже», и можно будет зацепиться, выдать ещё тысячу слов, оттягивая момент. Олег втянул в себя воздух и не почувствовал этого, в лёгких было пусто. Голова потяжелела. Наверное, если Башаров сейчас ещё что-нибудь скажет, то Олег его и вовсе не услышит. Как глупо — не бояться фантомов, впускать их в своё тело, зная, что душа умершего может серьёзно навредить подконтрольному медиуму, и грохнуться в обморок от волнения на съёмках какого-то телевизионного проекта! Как же стыдно будет перед всеми, особенно перед Сашей. Всё равно он первым приходил на ум, он, а не родители, друзья или кто-либо другой. И сейчас должно было решиться, подвёл его Олег или нет.

Пожалуйста. За всё то, что они пережили.

— Олег Шепс! — торжествующе выкрикнул Марат.

Звенящая тишина повисла с последними звуками его голоса и перекрыла Олегу горло. Она же надавила на грудь изнутри, распирая, так что казалось, что он вот-вот лопнет, как воздушный шарик. Что? Это его имя? Это же его имя? Олег машинально закрыл лицо ладонями, как будто это могло помочь: подавить рвущийся из груди крик или желание согнуться пополам и рухнуть на колени, которые рвались наружу, больше ничем не сдерживаемые.

— Ну, сука, блядь, — послышался расстроенный голос Влада, и Олега захлестнула волна чужого разочарования и опустошения, настолько сильная, что у него самого не осталось никакой радости. — Значит, всё-таки придётся возвращаться в сентябре.

Вторую фразу он сказал уже, как будто улыбаясь, по крайней мере, так казалось, но слух мог и обманывать, а вот ощущение чужой ауры, разбитой поражением, — нет.

— Олег, поздравляю! — с улыбкой (настоящей улыбкой!) произнёс Дима, и Олег, опустив руки, ничего не понимая, развернулся к нему.

— Да, Олег, поздравляю! — спохватился Марат, начиная хлопать, и за ним нехотя, кроме опять же Димы, подтянулись остальные. — Вы первый, кто удостоился титула победителя «Битвы сильнейших». Сильнейший среди сильнейших!

— Спа… спасибо. — Даже такое простое слово не удалось выдохнуть с первого раза. — Я... спасибо.

Он больше не ощущал себя ни прежним мальчишкой, любившим погулять с друзьями и не думать о завтрашнем дне. Не был он и взрослым медиумом — Боже, это словосочетание действительно относилось к нему, не к Саше? Олег не знал, как описать, назвать то, как он себя сейчас чувствовал, когда глаза против воли прикипели к сделанной под золото статуэтке, которая... получается, принадлежала ему? Кроме того, что награда в отличие от обычной «руки» имела пафосно-победный цвет, Марат, кажется, ещё что-то говорил про таблички с именами, кажется. Нет? Это воспоминание казалось настолько далёким, словно разговор случился с год назад, а на самом деле — всего полчаса-то прошло, вряд ли сильно больше.

Правда, что ли, Олег победил? Ему же до сих пор рукоплескали, не то чтобы уж прямо так искренне, но рукоплескали все присутствовавшие в готическом зале. Соперники почти поголовно фонили усталостью, досадой, тоской и... блядь, да они опустошены были просто, выжаты под ноль, не имея сил ни на скупые улыбки, ни на слова поздравления, ни даже на поворот головы в его сторону. В конце концов, все усилия и мучения этого года оказались вознаграждены: Олег оказался на высшей ступеньке пьедестала, а остальные — у его подножия.

Только почему тогда он ощущал себя в этот миг настолько же морально убитым, как и его менее удачливые конкуренты?

Ответ на этот вопрос Олег всё силился найти, равно как и на другой, не менее важный — что теперь? Благо Башаров с барского плеча подарил несколько минут передышки, потому что прилепился к Владу, выпытывая его чувства по поводу обидного проигрыша в таком сезоне. Слава Богу, иначе бы Олег просто стоял с открытым ртом и пустыми глазами, обратись Марат к нему. Слов не осталось, как и всего остального. Была надежда, что с победой всё как-то само приложится, но нет, Олег тупо пялился на свою награду, тупо ожидал очереди, когда ведущий соизволит вспомнить о наличии в готическом зале победителя... Как грубо и неправильно это сейчас прозвучало. Отвратительно! Словно Олег не смирился бы с результатом ниже первого места. Да, последний месяц заставил его быть как Лина — постоянно менять своё отношение к проекту, и после многих заверений, что чхал он на победу, несколько минут назад Олег про себя горячо молился, чтобы всё-таки оказаться первым. Он хотел быть первым! После откровенного разговора с Сашей что после финального испытания, что сегодня Олег поверил: победа разом решит его все проблемы, да хотя бы в отношениях с братом, который не доверял ему, получается, раз боялся потерять. Однако Олег победил, а проблемы — вот же они, широким фронтом перед ним во всей своей красе, и главная из них, опять же, Саша. Саша, который если кому и не доверял, то лишь себе. В себе он был не уверен, сомневался, раз на какое-то время допустил, что Олег мог оставить его, забыть и двигаться дальше один. Конкретно это победа исправит? Или усугубит?..

Кажется, общение Влада с Маратом закончилось, они даже пожали друг другу руки. Олег что-то выцепил из звучавшего фоном диалога — ещё раз про то, что Череватый непременно попытается взять реванш в следующем сезоне «Битвы сильнейших», и всё.

— Олег, — произнёс Марат с такой широченной и сияющей улыбкой, словно победил он сам, а не какой-то Шепс. — Как чувствуете себя? Каково это — быть по-настоящему сильнейшим?

Олег попытался повторить его улыбку, чтобы не пришлось переснимать, потому что это совсем не то для триумфального завершения сезона — победитель с лицом как на похоронах. Не вышло. Вот у Саши бы точно получилось, он умел, когда требовалось, скрывать свои эмоции. Олег так не мог, ему ещё предстоит поучиться — и этому умению, и магии. Поэтому прозвучавшее от Башарова «по-настоящему сильнейшим» не воспринималось иначе, кроме как бездарная фальшь и издевка. В стиле Марата. Ответ будет таким же, как вопрос.

— Странно.

Полуправда. Не мог же Олег в самом деле под прицелом телекамер сказать, что никак? Потому что сильнейший по магии точно — не он, что этого человека вообще не было сейчас в готическом зале? Или мог? Или должен был?

— Вы не рады?

Удивление в голосе ведущего казалось искренним.

— Почему же? Рад.

«Рад, но» — вот как правильнее было сказать. Несмотря на желание Олега победить за себя, за брата, за поддерживавших его людей, всё равно оставалось пресловутое «но». Борьба на «Битве» оказалась нечестной, совсем нечестной по многим причинам. Не так Олег представлял себе это, совсем нет, и то воодушевление, что возникло от недавней встречи с фанатами (светлыми, чистыми и радостными, которые и понятия не знали, какая грязь творилась по ту сторону экрана), исчезло без следа. Наверное, это случилось ещё в тот момент, когда Олег переступил сегодня порог готического зала, просто сначала взяло верх волнение, перекрыв возможность осознать что-то другое.

— Я очень рад, правда, хотя, может, по мне и не видно. Это был очень тяжёлый год. Показанное на экране, — лишь малая толика того, что мне пришлось пережить.

И узнать.

— Так что я, наверное, пока ещё не осознал, что всё закончилось, и я... я победил.

— Да, вы победили! Вы победили, Олег! Эта награда заслуженно ваша! — Марат хоть и не обладал экстрасенсорными способностями, но чувствовал всеобщее похоронное настроение, потому-то и старался всех расшевелить. Однако демонстрируемая им на камеру усердная радость только добавляла фарса и фальши происходящему, а также желания закончить всё это уже поскорее. — Сейчас наши ассистенты нанесут на неё ваше имя, — Башаров сделал очередную театральную паузу, чтобы придать значимости словам. — Ну что, бастард медиумической династии? Готовы выйти из этого зала королём?

Его речь должна была, наверное, призвать Олега преисполниться гордостью и важностью, даже гордыней, потому что глупая Сашина шутка перевернулась с ног на голову. Странно, что Марат не добавил, что принц и бастард поменялись местами. Только если от Саши сравнение про принца и короля звучало тепло, по-родственному и почти правильно, то в исполнении Марата получилось вновь с издевкой. Впрочем, Олег издевку эту не особо и заметил. Потому что когда Саша говорил о смене их статусов, всё ещё было не решено, неизвестно, и Олег воспринял это... он шокирован мыслями брата, посчитавшего, будто Олег собирался вычеркнуть его из своей жизни, что не понял главного, не придал значения тому, что Саша сделал, а брат, которому всегда важно было быть первым, уступил ему лидерство. Сам. В кои-то веки оказался не на вершине, а у подножия и признал, что он в чём-то хуже, что не настолько хорош — Олег помнил с детства, насколько то больная для него тема. Совсем не из-за истории с матерью (которую, на самом деле, придумали редакторы «Битвы»), а потому что Саша, сильно отличавшийся от сверстников и получавший за это что от них, что от их родителей, пытался таким образом давать меньше поводов для травли и издевок. С годами ничего не менялось, и брат справлялся, но… не в этот раз.

Внезапно Олег почувствовал себя так, словно после долгой медитации получил наконец озарение. В самом деле, последний элемент паззла только-только встал на своё место. Всё-таки Саша в их последний разговор кое-что утаил, Олег не ошибся, а теперь же увидел картину целиком. Да, целиком. Господи Боже, Марат, назвав Сашу многогранным, и не представлял, насколько был прав! Разбираясь в том, что терзало брата весь этот сезон, и думая, что вот-вот он докопался до истины, Олег постоянно открывал новые и новые проблемы, переживания, страхи. Сколько их было намешано в Сашиной душе, со сколькими демонами он боролся! Теперь ещё и это стало очевидно — неуверенность в себе, ощущение неизбежного поражения, того, что Александр Шепс, считавшийся до этой «Битвы» сильнейшим, всё-таки уступит, продемонстрирует слабость и уязвимость, даст новый повод для насмешек своим недоброжелателям... Казалось бы, взрослый человек, на двенадцать лет старше Олега, он давно уже должен был разобраться со своими внутренними проблемами, вот только в том-то и дело, что медиум Александр Шепс тоже был обычным человеком. Слишком непохожим на многих из тех, кто окружал его. Слишком ярким, слишком отклоняющимся от норм, слишком самобытным, слишком... не таким, во всём не таким, начиная от телосложения, внешности, вкуса и заканчивая умением общаться с духами умерших. Несмотря на их большую семью, Саша оставался одиночкой, Олег был ему за брата и за самого близкого, да и то… не в этот год. В этот год Саша проходил самое суровое испытание в своей жизни (какие там «Битвы», они и рядом не лежали!) абсолютно один, и это его — Олег содрогнулся, — надломило?

Нет, нет. Сашу хотели уничтожить ударом через колено, а он выстоял. Как бурьян при шквальном ветре, при шторме прижался к земле, а потом всё же выпрямился обратно, пускай и с кровью, со слезами, с душевными муками, о которых Олегу малодушно хотелось не знать. Феникс обжегся очень больно, но усвоил урок. Вот что было спрятано в тех словах Саши про его собственный путь на проекте. Он осознал и принял, что ни для кого — ни для Олега, ни для зрителей, ни для конкурентов — больше никогда не будет первым и сильнейшим. И это его... обновило? Освежило? Нет, правда, оборачиваясь назад, сравнивая Сашу в начале проекта и Сашу сегодня, Олег на уровне инстинктов ощущал, что брат как будто бы получил свободу. Саша не обязан был больше поддерживать образ того, кто победитель всегда и во всём, он тоже имел теперь право на ошибку и мог закрыть глаза на тот насмешливый хай, который поднимался, когда великий и легендарный Александр Шепс вдруг оказывался не впереди планеты всей. Эта свобода дала его внутренней птице новые крылья.

Кто-то бы (о, Олег даже знал, кто именно!) наверняка сказал, что пора старшему Шепсу уже оказаться в арьергарде, а ещё лучше — вообще исчезнуть и не отсвечивать, только эти люди совсем не знали Сашу и совсем не знали обстоятельств. Вообще. Никаких. Не пытались разобраться. Их устраивала сложившаяся несправедливость. Они хотели бы, чтобы Саша перестал выделяться, был «как все». Ведь по этой же причине телезрители выбрали в победители Олега? Он как все, разве что с даром в магии.

И с этими мыслями, которые оставили в душе такой же страшный, сильный ожог, как если бы Саша внезапно вспыхнул, сгорел и больше не возродился, Олег вдруг понял, что сейчас будет верно.

— Подождите, пожалуйста, — громко произнёс он, и девочка-ассистентка, уже примерявшая к «руке» табличку с его именем, остановилась, посмотрела недоумённо и обернулась на Башарова.

За пределами готического зала Олег почувствовал себя голым. Смешно, он настолько привык к атмосфере разочарования, усталости и бессмысленности, что витала на площадке во время объявления победителя, что, выйдя к ожидавшим гостям, в первый момент подумал, что вот это как раз и неправильно. Неправильно радоваться, чувствовать предвкушение и хорошее волнение людей, потому должно быть всё плохо! Жуть какая…

Зная, что первые несколько шагов его ещё не видно с лестницы, Олег не удержался и чуть-чуть отпустил свою ауру, совсем на минимуме. Кому надо — тот поймёт, а кому не надо — и не почувствует даже.

Аура брата, для непосвящённого экстрасенса казавшаяся яркой и вызывающе спокойной, внутри то бурлила, то замирала от страха и неизвестности. Саша за себя никогда так не волновался, как за Олега, за того, в кого он, без преувеличения, всю душу вложил. Настолько сильно переживал, что даже не заметил, что брат-то уже совсем рядом, что всё закончилось и закончилось хорошо. Так, ещё несколько шагов. Их звук теперь уже слышен был собравшимся гостям, и лёгкие разговоры, которые, так или иначе, велись, чтобы убить время, стихли сами собой. Пространство главной лестницы завибрировало нетерпением и волнением. Экстрасенсы, конечно, гораздо сильнее обычных людей, и, пусть их было меньше по количеству, удар от их аур оказался куда сильнее, чем от толпы фанатов, в беспокойстве роившейся у ограды особняка. Олег не дрогнул. Может, разве что покрепче вцепился в статуэтку, которую держал обеими руками, но это, пожалуй, от того, что предстояло сделать. Сделать уже тут, перед множеством людей, перед самым важным из них. Слова… На камеру Олег уже объяснял своё решение, но там-то кто его видел и слышал? Лишь трое других экстрасенсов, Марат, пара операторов и девушка из числа сотрудников шоу. Мнение их Олега не интересовало. Согласны, не согласны — пусть держат это при себе. Он, например, был недоволен тем, как некоторые попали в финал, но не выплёскивал же это на камеру. Олег — победитель, и ему решать, как распорядиться полученной наградой. Зрители в таком формате воспринимались как что-то отстранённое, их вовсе как будто бы не существовало, а тут предстояла встреча с самым строгим судьёй, братом, который вообще-то мог решить, что Олег совершил великую глупость. Сколько раз эти слова прозвучали за последние дни? Хотя Олег что был уверен, что даже спустя много лет будет по-прежнему уверен в своём сегодняшнем поступке. Это был тот случай, когда и сердце, и душа, и сама магия подсказывали — он сделал всё правильно.

Стоявшие на вершине лестницы ведущие, Вера, Илья и Андрей, повернулись к нему и заулыбались, особенно Илья, начали аплодировать. Оставшиеся гости подхватили, волна хлопков заполонила огромный зал, кто-то даже восторженно засвистел. Олег слабо кивнул ведущим, выискивая брата. Он знал о привычке Саши выбирать одну из верхних ступенек, но сейчас Вера стояла так неудобно, перегораживая половину лестницы и не давай увидеть...

Женщина, словно что-то поняв, отступил в сторону. Саша действительно обнаружился за ней. Он стоял вроде бы улыбающийся, но сосредоточенный и собранный, будто готовый к прыжку, однако когда увидел Олега, то серьёзная улыбка на его лице сменилась на широкую и искреннюю, невозможно счастливую. Показалось даже, что лестница с Сашиной стороны осветилась ещё ярче, словно кто-то зажёг огромный факел. Олег осторожно посмотрел на его ауру — о, она сияла и сверкала, заставляя неуловимо морщиться других экстрасенсов, находившихся рядом. Не всех, правда: той же Лине всё было нипочём, зато Гецати, стоявший напротив Саши, выглядел кислее и мрачнее некуда. Как показательно.

Наконец, толпа разглядела, кто перед ними появился, и ещё громче взревела аплодисментами и криками «Поздравляем!». Овации гремели под сводами особняка, тут оказалась настолько хорошая акустика, что было ощущение, будто в холл набилась тысяча человек, а не какие-то несчастные пятьдесят. Олегу словно перед огромным, забитым до отказа стадионом предстояло выступить, аж мурашки побежали по коже от страха. По спине неожиданно мазнуло обидой — ах, да, за ним же шли оставшиеся участники финала, — но ни это чувство, ни страх не продержались и нескольких секунд, их буквально смела волна восторга и поздравлений. Не заметивший, что начал дышать часто-часто, Олег вновь встретился глазами с братом и резко, в один миг, успокоился. В Сашиных глазах читались одобрение, восхищение и гордость.

Гости побушевали ещё несколько секунд и постепенно утихли сами собой. Чёрт. Пришла пора для его речи, а во рту пересохло от волнения, и слов — ну нет, пожалуйста, не сейчас! — вновь не стало.

— Олег, награду-то покажи! — крикнул кто-то неузнаваемый, и он, машинально повернувшись на голос, улыбнулся и поднял статуэтку на уровень груди. Невысоко, не как в прошлый раз, нет.

Саша, стоявший с трогательно сложенными руками, чуть приглушил свою улыбку, а его аура зафонила вопросительными интонациями. Блин, как быстро догадался.

— Знаете, я уже много чего сказал там, в зале, — он мотнул головой назад, в широкий коридор, где в некотором отдалении держалась остальная тройка его коллег. — Я очень счастлив, что все — вы, наблюдатели, зрители — посчитали меня достойным победы. Это знак, что все испытания последних месяцев были не напрасными. Огромное спасибо всем, кто болел, голосовал за меня. Без вас ничего бы не получилось.

По толпе гостей прошёл одобрительный гул.

— Спасибо моей семье, родителям, папе, сестрёнке и братьям, друзьям. Без их поддержки я бы не справился. Это был очень тяжёлый год во многих смыслах, и я… я очень часто раз думал о том, что лучше бы и вовсе не участвовал в этой «Битве», пока один очень мудрый человек не сказал, что так нужно было, что это — испытание, которое мы все должны были пройти, чтобы двигаться дальше. Теперь я понимаю, что да, он прав. Я многое узнал, многое понял о себе, о том, что... те цели, которые ставил перед стартом этого проекта, — на самом деле, такие глупые и мелкие. Для меня высшая награда — не вот эта «рука», а те откровения, которые я получил, которых не было бы без проекта и без того человека. Мне жаль, что он не стоит со мной рядом.

Говорить в этот раз получалось необычайно легко, хотя Олег, с его-то характером, каждую такую свою речь писал долго и мучительно, а затем столько же переписывал и зубрил. Но даже заученный текст произносить было трудно, они же шли не от души, а сейчас всё было иначе, слова лились сами собой, приходя из самого сердца. Ещё одно доказательство, что его решение было верным.

— Потому что он прошёл даже не меньший, а больший путь, чем я, чем кто-либо из нас всех на этом проекте, — продолжил Олег, не обращая внимания на то, что кто-то из присутствовавших некрасиво закатил глаза, а сам Саша плотно сжал дрожащие губы. — И он достоин этой победы, потому что по части наших способностей и силы за все сезоны «Битвы» не было и, я думаю, не будет никого сильнее моего брата.

За это отчасти Саша и поплатился.

В большом атриуме стояла невозможная, неведомая до этого момента тишина, и в ней отчётливо слышно было, заставляя сердце Олега болезненно сжиматься, как Саша шумно дышал. Он закрыл нос и рот ладонью и наверняка ещё и прикусил её с внутренней стороны со всей силы, чтобы не расплакаться снова. Мысленно Олег попросил у брата прощения за то, что вновь заставлял его волноваться и выносить свои чувства на всеобщее обозрение, но он не мог поступить иначе. Не имел права промолчать сейчас, потому что другого шанса донести до всех правду у Олега не будет уже никогда.

— Да и не только в магии дело, а ещё в силе духа, умении остаться собой и стоять на своём, несмотря на все удары судьбы. Знаете... — Олег рефлекторно сжал пальцы на статуэтке, заставляя себя этим жестом сделать короткую паузу, чтобы глотнуть воздуха. Расстанется он с ней без сожаления. — Откровенно говоря, я не всем из этого списка могу похвастаться, в отличие от тебя, Саш. Так что это, — он ещё раз показал всем золотую «руку», — в сущности, выходит, это и не совсем моя награда, потому что тот, кому она должна была принадлежать, он...

В блестевших слезами глазах Саши мелькнула паника — уж не подумал ли, что Олег собирался во всеуслышание объявить о заговоре в редакции шоу против самого Александра Шепса? Соблазнительно это было, конечно, только Олег не дурак. Он хотел хотя бы какого-то подобия справедливости, а не нового скандала.

— ... ему многие причины не позволили за неё бороться. А я не хочу нечестно заработанную награду, но, — Олег смог наконец улыбнуться, — поскольку я знаю тебя и знаю, что просто так ты её не примешь, я оставлю её тут, в зале. Видите? Здесь моего имени нет, — он показал непонимающей толпе основание статуэтки, ровный и гладкий круг, по ободу которого должно было располагаться его имя. Мало кто, конечно, что-то сумел рассмотреть на таком расстоянии, однако Олег удовлетворился тем, что ближайшие к нему экстрасенсы и ведущие сумели подтвердить его слова кивками, и сунул «руку» очень кстати подвернувшемуся Марату. — Она останется здесь, чтобы в следующем сезоне ты пришёл и на голову разбил всех, как ты умеешь.

Под конец голос от избытка эмоций всё-таки стал подводить, но оставалось ещё немного, самый последний рывок, чтобы поставить точку во всём происходящем.

— Я уверен, так и будет, — произнёс Олег на последнем дыхании, не сводя с брата глаз.

Саша выглядел ошеломлённее всех его решением. С широко распахнутыми в изумлении глазами, в безнадёжной попытке обуздать собственные чувства брат выглядел настолько растроганным и неверящим, что Олег почувствовал, что и сам сейчас расплачется. Он затаил дыхание, потому что сказать больше было нечего, он выдал всё, что хотел, а дальше оставалось ждать лишь чужую реакцию и не от замерших в подобии шока гостей — лишь от Саши, который всё молчал и смотрел на него, молчал и смотрел.

— Дай я тебя обниму, — выдохнул тот, и Олег с облегчением устремился навстречу по ступенькам.

За его спиной в напряжённой тишине, которая, если честно, начала уже раздражать, послышались одиночные хлопки.

— Браво! — голос Ильи звучал по-настоящему радостно и искренне. — Олег, уважаю!

Последней относительно связной мыслью Олега было то, что Ларионов — не просто хороший человек, как назвал его как-то Саша, а реально отпадный чувак, свой, настоящий, нормальный. А потом брат стиснул Олега в объятиях, как в клещах, и жарко зашептал на ухо:

— Придурок же, ну. Учишь-учишь, всё без толку.

Удивительно, как у Олега получалось слышать каждое его слово, потому что вслед за Ильёй остальные тоже начали аплодировать, и строй гостей вдоль лестницы нарушился, все смешались, стали задавать вопросы и разбираться что к чему. Олег слышал голоса Виктории и Влада, но не вслушивался в то, что они говорили.

Ему это не требовалось: ни вопросы, ни ответы, ни недовольство, — потому что то, что он сделал, было всяко для него важнее.

— Всё же решил профукать все свои старания, да? — спросил Саша, немного отстранившись. Олег силился понять, как брат отнёсся к его поступку, но не мог разобрать. Звучал тот вроде бы не сердито, а глаза были полны готовых уже пролиться слёз. Вот только от обиды и расстройства, или же Саша понял и принял такой его выбор?

— Это меньшее, что я мог сделать для тебя. За всё, — серьёзно сказал Олег.

Продолжить бы без камер такой разговор, но им в обозримой перспективе такое не светило, а у микрофонов-петличек чувствительность была просто адской. Например, той же Райдос в пределах видимости не наблюдалось (значит, она всё ещё находилась где-то на втором этаже), зато хорошо было слышно, как она дрожащим от обиды и оскорблённой гордости голосом отвечала на чей-то вопрос:

— Нет, у нас нет победителя. Слышали же, он отказался от «руки». Глупость какая-то. Я бы не отказалась.

— Придумали, тоже мне, — с раздражением заметила Шевченко, которую Олег тоже не видел, но понимал, что она находилась где-то совсем рядом. — Нахуя было год почти мучиться тогда? Да тьфу!

Когда Саша, услышав такие высказывания, красноречиво взглянул на него, Олег невозмутимо пожал плечами. Да ясно же, его решение многие не поддержат, но на чужих людей было плевать, а Саша...

— Королю ещё рано на покой, — улыбнулся он, и брат вдруг застыл с такой неожиданной болью в глазах, что Олег испугался и потому сбивчиво продолжил: — А принцу надо ещё подучиться. Вернись на следующий год и разъеби их, Саш. Ты сам знаешь, ты это сделаешь теперь. Ты стал сильнее, чем когда-либо был, потому что стал свободным.

Тот испустил тяжёлый вздох.

— Догадался, да?

— Я всё же твой брат, — тихо ответил Олег, привлекая его обратно в объятия. — Какой есть, частенько хуёвый, но брат. Конечно, догадался.

Саша уткнулся ему в плечо. Всё-таки заплакал. Захват его рук сделался совсем судорожным, отчаянным, и Олег не сразу осознал, что точно так же вцепился в Сашу до боли в скрюченных пальцах, и что слезы тоже текли, как и на его собственном финале. Какая там «рука», кому она нужна, вот его награда — они с Сашей остались вместе и остались братьями, несмотря на глупое соперничество и все интриги девятимесячного проекта. Теперь Олег окончательно успокоился. Теперь он чувствовал, что они справятся со всем.