Marta Ketro

— Чтобы съел, — говорю я и ставлю перед папой бутерброд с красной икрой. И тут же вспоминаю маму из «Денискиных рассказов» — «и без разговоров!». Но без разговоров не получится, папа полон возмущения, в его мире икра только для детей, женщин и гостей. И мне приходится объяснять, что дети и женщины в моём лице на диете, гостей пока не придвидится, а банку мы открыли позавчера, так что надо доедать, иначе пропадёт. Этот аргумент он понимает и осторожно, как лемур, начинает есть.

Смотрю на него и снова вспоминаю Дениску: «я скачу, что ты мой папа»

Он ухудшается с каждой неделей и мы с сестрой, конечно, сделаем всё возможное, но никто не знает, сколько это продлится. А пока я его кормлю, делаю массаж, мою  и вытираю махровым полотенцем. Разве что колыбельных не пою, а так мы почти полностью поменялись ролями. Но внутри я всё равно скачу, что он мой папа — и никогда не перестану, что бы ни случилось с телесной оболочкой самого стойкого и щедрого человека в моей жизни, лучшего папы на свете.

Спасибо, что вы со мной. Меня мучит страх, что я может быть закончилась как писатель, но я понимаю, что есть время разбрасывать камни и есть время их жевать. Вот сейчас как раз такое, и вы помогаете мне его пережить.

Хотела бы подарить что-нибудь, но  у меня только открытки, которые нарисовала сама. Будьте весёлыми пожалуйста, с остальным что-нибудь придумаем