Глава 49. Понедельник - день тяжелый (Часть I)

Вечером, уложив Харри спать, Монтермар позвал Корвина, Вальбургу и Антонина Долохова как самых опытных из присутствующих в замке волшебников и вызвал эльфийку Поттеров.

— Тильди, скажи, пожалуйста, тот человек, что забрал Роберта, был тебе по внешности неизвестен, а магия его тебе была знакома?

— Магия у него была странная, как будто две, но в то же время одна. Не знаю, как объяснить понятнее, — расстроились эльфийка. — Я вроде бы встречала такого волшебника, но давно, когда еще сын лорда Флимонта был маленький, но она была не совсем такая, как в этот раз. Если бы кто-то смешал две магии в одном человеке.

— Может быть, похититель принял Оборотное зелье? — спросил Долохов, — Проводились ли какие-то исследования о том, как влияет на ауру волшебника его приём?

— Не слышала о таком, — сказала Вальбурга, которая сама была большим специалистом в зельеварении, — может быть, Северус и Луччана лучше знают?

— Бехар! Посмотри, пожалуйста, спят или нет лорд Принц и сеньорита Риччарди, если нет, попроси их подойти в кабинет.

Оба они не спали и быстро пришли на совет в кабинете Монтермара.

— Я знаю, что диагностика ауры у человека, принявшего Оборотное, дает разные результаты, — сказала Луччана, — зависит это от многих факторов: качество Оборотного зелья, стандартное это зелье или какое-то модифицированное для конкретного мага, уровень магической силы у мага-донора и мага, принимающего зелье, схожесть их аур до принятия зелья. К примеру, если тёмный маг выпьет стандартное Оборотное зелье светлого мага, его аура все равно будет определяться как тёмная.

— Северус, ты для Дамблдора не варил никаких лично на него ориентированных Оборотных зелий?

— Нет, я даже никогда не задавался таким вопросом, что Оборотное можно модифицировать в этом направлении, но я варил собственную разработку, которая лишь удлиняет время его использования.

— Тильди, — обратился Дракон к скромно стоящей в углу кабинета эльфийке, — а какая аура была у этого похитителя?

— Тёмная, в этом я точно не сомневаюсь, светлого не было ничего, — ответила домовушка.

— Спасибо за помощь, можешь идти отдыхать, — отпустил её Монтермар.

— Получается, что мы даже не представляем, кто бы мог похитить Роберта. Какой-то тёмный маг, давно знакомый с Поттерами, — сказал Корвус.

— Это не удивительно, Поттеры сами никогда не были особенно светлой семьей, вопреки тому, что пропагандирует Дамблдор, — сказала Вальбурга. — Они часто заключали браки с исключительно тёмными семьями, например, с нами, Блэками.

— Будем каждое утро проводить поисковый ритуал, пока у нас нет никаких других идей, — сказал Монтермар, — и думать над другими вариантами. Спасибо всем, что пришли, доброй всем ночи!

Все, кто был в кабинете, ушли, за исключением Северуса, который задержался, чтобы сказать:

— Я прошу прощения за то, что сегодня некрасиво поступил с Харри. Меня могли бы оправдать усталость и плохое настроение, но я не стану на них ссылаться, я должен быть внимательнее к нему и сдержаннее в своих словах и поступках.

— Да я-то понимаю, но Харри, боюсь, тебя не поймет. Он считал тебя другом, заметь, первым своим другом в жизни, так как раньше, насколько я понял, у него друзей не было. А крестник твой редкий засранец, откуда это в таком возрасте в ребенке?

— Не могу сказать, я редко с ним виделся из-за своей постоянной работы в Хогвартсе, виноват и в этом тоже, как крестному отцу мне нужно было принимать участие в его воспитании.

— Вот и прими сейчас, пока не поздно. Я не держу на тебя зла, скорее, ты сам стал жертвой обстоятельств, но будь внимательнее.

— Спасибо, милорд, доброй ночи!

— И тебе, Северус, тоже.

***

В покоях, которые выделили семье Малфой, бушевал отец семейства и глава рода одновременно:

— Объясни мне, Драко, свое поведение! Тебя отправили подружиться и поиграть с мальчиком, твоим ровесником, а ты что устроил? Зачем ты его оскорблял и пытался унизить? Не считая того, что он сын хозяина дома, у которого мы в гостях, он неизмеримо выше тебя по положению. Это я научил тебя так себя вести в гостях? Отвечай!

— Нет, отец, ты не учил. Но он выглядел совсем не как аристократ.

— И что из этого? Если человек не выглядит так, как ты от него ждешь, значит, можно ему всякие гадости говорить? Я хоть раз так поступал? Ты видел?

— Нет, не поступал. Но мама говорила, когда мы были во Франции, что мы не можем ходить купаться на общие пляжи волшебников, потому что там полно нищебродов и грязнокровок.

— Нарцисса! Как это понимать???

— Люциус, не кричи на меня! И моя, и твоя семьи всегда выступали за чистоту крови, ты сам еще недавно стоял под знамёнами Темного Лорда, а теперь ставишь мне в упрёк такие мелочи!

— Это не мелочи! Несмотря на мои идейные убеждения, я никогда не позволял себе оскорблять людей, которые более бедны, чем мы, или чьё происхождение вызывало у меня сомнение. Думать о чем-то самому или обсуждать это с пятилетним ребенком — это, знаешь, две большие разницы! Если я еще раз услышу от вас обоих какие-то оскорбительные слова, связанные с состоятельностью или происхождением других людей, вы будете лишены всех своих привилегий и отправитесь жить в самое отдаленное владение Малфоев. Мой покойный дедушка Арманд отличался интересным чувством юмора. Когда он разводился со своей второй супругой по причине её неверности, она потребовала в обмен на свое согласие на развод без огласки, чтобы он купил ей дом в Лондоне, где она и будет жить, а также предоставил возможность ездить в Париж столько, сколько она хочет. Дедушка Арманд поклялся, что выполнит эти условия. И выполнил. Он купил ей дом в Лондоне, деревне на острове Рождества, относящемся к архипелагу Лайн в Тихом океане, а Парижем там называлась соседняя деревня. Все условия клятвы были соблюдены, так что пришлось той мадам провести остаток жизни на потрясающем по красоте пляже, собирая кокосы и плетя корзины. Могу устроить вам экскурсию, хотите?

Ни Нарцисса, ни Драко, естественно, не хотели. Драко пообещал извиниться перед Харри и больше никогда не употреблять таких слов, а с Нарциссой Люциус обещал еще отдельно побеседовать.

Дамблдор отправил вечером в коттедж своего личного эльфа Тагатти с едой для Роберта, наказав ему сначала надеть на мальчика скрывающий амулет, а затем разбудить и накормить и снова усыпить, но в подвал больше не прятать, а положить в гостевой спальне. После отправиться в дом по заданным координатам и забрать там его игрушки и вещи. Далее оставаться всё время в коттедже с мальчиком, сытно его кормить, а в напитки три раза в день добавлять по столовой ложке зелье роста, которое Альбус ему выдал. Присматривать, играть с ним — делать все, чтобы он был спокоен и доволен. На улицу не выходить, ждать, пока Дамблдор придет сам. Тагатти работал на директора более пятидесяти лет и был, пожалуй, самым верным его помощником, который всегда все поручения выполнял в точности, никогда не спорил, не имел собственного мнения и мук совести. Вот бы маги тоже были такими, но это только в мечтах директора.

Утро этого понедельника началось для Амелии Боунс с визита в её кабинет внушительной пары в лице председателя Совета лордов лорда Пруэтта и старшего партнёра «Kerner&sons» Дитера Йогана Кернера. «Не зря мне вчера похороны снились», — подумала Амелия и сказала:

— Доброе утро, господа! Что привело вас ко мне?

— Вот, ознакомьтесь для начала, — сказал господин Кернер и протянул мадам Боунс заполненный пергамент. Это было исковое заявление от рода Блэк к Министерству Магии Британии, а также персональные иски в отношении министра Магии и верховного чародея по незаконному удержанию без суда и следствия в течение трех лет и десяти месяцев наследника рода Блэк в тюрьме Азкабан и препятствованию ими принятия законному наследнику рода титула лорда и главы рода. Каждое из этих обвинений, если оно было справедливым, грозило отставкой и сроком в Азкабане всем, кто в этом участвовал.

— Я как адвокат рода Блэк прошу вас официально принять данный иск и вместе со мной и председателем Совета лордов отправиться в соответствующие архивы для выемки документов по делу. Поскольку у нас есть большие основания предполагать, что министерство и означенные маги будут пытаться дискредитировать любые наши действия, я предлагаю пригласить еще независимых свидетелей, которые будут заверять все акты выемки. Кого бы вы могли назвать, чьё свидетельство не будет подлежать сомнению в суде, — спросил Дитер Кернер.

— Я сейчас постараюсь вызвать леди Лонгботтом, её репутацию никто не сможет оспорить, — ответила Амелия.

— Мы бы хотели вызвать лорда Гринграсса, он относится к нейтральной фракции и также не заинтересован во введении в заблуждение следствия, которое будет проводиться по данному делу, — сообщил адвокат.

Пока дожидались вызванных независимых свидетелей, гости неспешно переговаривались, а Амелия сосредоточенно пыталась вспомнить, как именно арестовали и судили Блэка. Про арест она помнила, а вот про суд — нет. Это наводило на определенные мысли.

Когда прибыли лорд Бриан Амадей Гринграсс и леди Августа Лавиния Лонгботтом, господин Кернер сказал:

— Прошу до окончания выемки никуда не отлучаться и никаких сообщений никому не передавать, чтобы исключить возможность будущим обвиняемых препятствовать нашим действиям. Если никто не возражает — начнем с архива Аврората.

Вся группа последовала к лифтам, чтобы переместиться в библиотечно-архивный департамент. По прибытии на место мадам Боунс как глава ДМП отдала указание архивариусам Аврората произвести выемку всех документов, где упоминается имя Сириуса Ориона Блэка III. После получасовых поисков были найдены следующие документы:

— Заявление о поступлении в Школу авроров;

— Копия диплома об окончании Школы авроров;

— Заявление о зачислении в штат Аврората на должность аврора;

— Приказ о приеме в штат Аврората на должность аврора;

— Благодарность за успешно проведенную операцию;

— Приказ о поощрении денежной премией за год безупречной службы;

— Приказ о задержании до выяснения обстоятельств.

— Прошу снять копии с данных документов в двух экземплярах для ДМП и адвокатов наследника Блэка, — приказала мадам Боунс.

— А также составить опись этих документов с записью, что никаких других документов в архиве не хранится, также в двух экземплярах, — попросил Дитер Кернер.

Когда все документы были скопированы, копии надлежащим образом заверены, а опись подписана всеми присутствующими, вся группа переместилась в соседний архив Визенгамота. В этом архиве не было найдено ни одного документа, в котором бы упоминался Сириус Блэк, о чем был составлен, акт подписанный всеми присутствующими.

— Для чистоты расследования предлагаю посетить и наш архив, — сказала Амелия.

В архиве ДМП так же, как и в архиве Визенгамота, записей найдено не было. Что зафиксировали соответствующим актом и перешли в архив тюрьмы Азкабан. Здесь не было найдено никаких документов, кроме записи в журнале коменданта о принятии Сириуса Ориона Блэка на отбывание пожизненного срока. Сопроводительных документов к записи не обнаружено. Всё это также было зафиксировано.

— Это что же — Блэк сидит в Азкабане без суда и следствия? — возмутилась леди Лонгботтом.

— Именно так. И мало того, он совершенно не виноват в том, в чем якобы его обвиняли, хотя получается, что кроме газет-то никто и не обвинял, — сказал адвокат.

— Как же мы такое допустили? — спросил лорд Пруэтт.

— Вам стоит об этом спрашивать себя, а не меня, — ответил Дитер Кернер. — Лорд Пруэтт и лорд Гринграсс, могу я вас просить посетить со мной Азкабан для получения показаний коменданта тюрьмы? Дам не приглашаю в это суровое место, но прошу вас, уважаемая глава Департамента, выделить нам в сопровождение своего сотрудника, а его наделить полномочиями, достаточными для получения показаний и выемки документов по данному делу. А до тех пор, пока мы не вернемся, я просил бы никого не уведомлять о полученном от нас заявлении.

Делу рода Блэк против Министерства был дан ход.

Минерва Макгонагалл вчера попросила у Альбуса школьный Омут памяти, сказала, что хочет пересмотреть свои визиты к маглорожденным. И с вечера отправила сообщения Филиусу Флитвику и Помоне Спраут, чтобы они пришли в Хогвартс к семи утра, так как у нее к ним важное дело. Несколько удивленные таким ранним временем деканы Хаффлпаффа и Рейвенкло тем не менее откликнулись на её просьбу. Минерва позвала их в свои личные покои, заблокировала камин и дверь, а затем предложила посмотреть свои воспоминания о Совете попечителей и о вчерашнем разговоре с лордом Селвином. После того, как они закончили просмотр, спросила, что они об этом всём думают.

— Я лично, — сказал профессор Флитвик, — вижу хорошие перспективы для своего факультета и школы в целом. Мне понятно, отчего Альбус сопротивляется, но мне кажется, мы должны поддержать совет. Жаль, Северуса с нами больше не будет, но если он лично рекомендовал нового профессора зельеварения, у меня нет причин ей не доверять.

— Я буду только рада, если факультету вернут его башню, тем более, что личные покои Хельги и её лаборатория — это очень интересно. Я не против поддержать нововведения и принести клятву Хогвартсу. Непонятно только, почему мы раньше этого не сделали, ведь каждый из нас не один десяток лет уже возглавляет свой факультет, — озадачилась профессор Спраут. — И я не возражаю против переноса кабинета гербологии, все равно в основном мы занимаемся в теплицах.

— Действительно, непонятно, деканы таким образом столького лишили и себя, и своих студентов, что я не вижу ни одной уважительной причины, почему этого не делалось, — сказал профессор Флитвик. — И я тоже не возражаю против нового кабинета чар, тем более, если там будет новая мебель — моя не обновлялась лет десять, на одном Репаро держится.

— Сегодня к завтраку будут и председатель Попечительского совета лорд Георг Селвин, и новый декан Слизерина и преподаватель ЗоТИ Герман Селвин, предлагаю вам присоединиться ко всем в Большом зале и познакомиться с ними поближе.

На завтрак действительно прибыли оба Селвина. Георг предложил провести небольшое совещание деканов в зале Попечительского совета, чтобы обсудить потребности факультетов, и встретиться там через час после завтрака. Германа он попросил подождать его в старом помещении факультета Слизерин, куда и отправил вчерашнюю бригаду гоблинов, а Дамблдора и старшего эльфа Зарвина пригласил в Южную башню.

Зарвину был поручен перенос кабинетов гербологии и чар в два оставшихся свободными из вчерашних, а Дамблдору, как и вчера с Северной башней, полная очистка Южной. Затем Георг также отправился в подземелья, где попросил гоблинов изучить, как сейчас оформлены помещения факультета, и примерно так же все устроить в Северной башне. Гостиную сделать на уровне найденного вчера входа.

Германа он пока оставил при гоблинах, а сам отправился в кабинет Флитвика, которому рассказал, как вчера был найден портальный проход из Северной башни сразу к Большому залу. И что по схеме в башне Рейвенкло тоже такой должен быть.

Флитвик, вдохновившись такой интересной перспективой, предложил сразу пойти поискать. Как Мастер Чар он применил какое-то хитрое колдовство, и оно показало, что проход располагается за портретом Урика Странного, одного из известных выпускников Рейвенкло. Селвин снял портрет, а профессор какими-то интересными чарами расшатал кладку за ним так, что, когда вынули Акцио один кирпич, вся она разом осыпалась. И там, так же, как и в Северной башне, оказался настоящий вход на факультет.

Флитвик был страшно рад. Их башня стояла в стороне от основных кабинетов и Большого зала, детям приходилось преодолевать по несколько лестниц и переходов, чтобы попасть в центр замка, а этот проход намного все упрощал. Проверив время, Георг напомнил о встрече деканов, и они отправились с Филиусом, как велел его называть Георгу Флитвик, в зал заседаний Совета попечителей. Деканы Хаффлпаффа и Слизерина уже ждали их в приёмной. Флитвик сразу же рассказал Минерве и Помоне о находке в башне и сказал, что после совета предлагает поискать такую же дверь и на Гриффиндоре. Минерва не возражала.

Первым слово взял Георг Селвин:

— Сначала по хозяйственным делам. Кроме глобальных ремонтов Северной и Южной башен, мы произведем обновление башен Рейвенкло и Гриффиндора как внутри, так и проверим крышу, прочистим камины, обновим, где нужно, окна. Прошу вызвать эльфов, которые обслуживают ваши факультеты, чтобы они сняли все матрасы, подушки, спальное белье, балдахины, шторы — весь текстиль в башнях — и уничтожили. По документам он не обновлялся более десяти лет, это недопустимо. Через два дня прибудет всё совершенно новое. Что с мебелью? Каково состояние кроватей в спальнях и мебели в гостиных?

— Если честно, нужно менять не только матрасы, но и все кровати, — сказал Флитвик, — им более полувека, как считаете, в каком они состоянии?

— Так у всех факультетов? — спросил лорд Селвин.

— Думаю, да, так как моя, на которой я спал пятнадцать лет назад и кое-что на ней вырезал, так и стоит на месте, — ответил Герман.

— Минерва? Декан Спраут?

— Можете называть меня Помона, — сказала профессор Спраут, — состояние такое, что переезда в башню мебель точно не переживет.

— Ну, раз всем менять, тогда и Гриффиндору тоже, — согласилась Минерва.

— Вы сможете сегодня еще задержаться? Я вызову мастеров-мебельщиков, чтобы вы с ними обсудили мебель для гостиных. Со спальнями все более-менее понятно, просто заменим старые кровати на такие же новые.

— Конечно, ради такого дела мы задержимся.

— Далее: я так и не получил ни от кого из деканов и преподавателей заявок, осталось практически десять дней до начала года — неужели никому ничего не нужно?

— Это мое упущение, — сказала Минерва, — я сегодня же всем скажу, что крайний срок завтра. Иначе они придут с заявками на первый педсовет. Я запланировала его на двадцать шестое августа, но еще не извещала преподавателей. Георг, попросите завтра ко мне зайти новых преподавателей зельеварения и факультатива по географии, и вы тоже зайдите, Герман, я начинаю работать над расписанием, это дело не простое и не быстрое, нужно будет попробовать учесть все пожелания. Филиус и Помона! Новые преподаватели настаивают, чтобы пары факультетов были постоянными и работали на их предметах Слизерин с Рейвенкло, а Хаффлпафф с Гриффиндором. Может быть, сделаем это на всех уроках, чтобы не было путаницы?

— Я двумя руками за, — сказал Флитвик, — вы уж простите, дамы, но занятия в паре со Слизерином намного эффективнее для моих воронов, чем с любым другим факультетом.

— Я тоже не возражаю, барсукам по многим предметам сложно угнаться за воронами или змеями, львы нам больше подходят, — сообщила Спраут. — Тем более, что наши факультеты никогда не конфликтуют между собой — дисциплина наконец повысится, нам самим станет легче работать.

— Я тогда сейчас вызову мебельщиков, а вы, Филиус, помогите Минерве с поиском двери, у вас так хорошо вышло. Герман — следи за ремонтом в башне. Помона — обдумайте знаете какой вопрос — могли бы мы создать такие теплицы, в которых выращивали бы что-то для нужд школьной столовой? Например, хотя бы зелень и салатные листья?

— А ничего создавать не нужно. У нас имеется две дюжины заброшенных теплиц. В них раньше круглый год выращивали овощи и зелень для школьного стола, причем силами студентов. Если у вас есть средства их восстановить — я была бы очень рада, — сказала Помона. — Изначально факультет Хаффлпафф готовил не только гербологов, но и фермеров. Сейчас у нас уклон в травы для зельеварения, а это не совсем верно. Давайте прогуляемся до моих владений — я покажу?

— С удовольствием, но через полчаса. Мне нужно проверить, как там дела в Южной башне, — ответил Георг. — Давайте встретимся у первой теплицы, я вроде бы еще помню, где это.

Кабинеты из Южной башни эльфы уже перенесли. Директор работал на совесть, очищая башню до каменной кладки.

«Гоблины должны сегодня закончить Северную башню, а завтра тогда полный ремонт Южной. Послезавтра обновят Гриффиндор и Рейвенкло. Это хорошо, по срокам укладываемся», — прикидывал про себя Лорд Селвин.

С утра пораньше в замок прибыли Нотты. За завтраком собрались все, и была некоторая напряженность. Когда пришел Харри, Драко встал, подошел к нему и сказал:

— Уважаемый лорд…

— Стоп, — остановил его Харри, — никаких лордов. Вчера ты мне хамил, как мальчику Харри, а не лорду и наследнику, так что если что-то хочешь сказать, так ко мне и обращайся.

— Харри, извини меня, пожалуйста, моё поведение было недопустимым, я больше никогда не произнесу таких слов, — проговорил Драко.

— Причем не только мне, а вообще никому такого не скажешь! — уточнил Харри.

— Да, никогда и никому, — согласился Драко.

— Ладно, на первый раз ты прощён, — сказал Харри и протянул ему руку, — я Харри, будем знакомы.

Драко пожал её в ответ и сказал:

— Я — Драко, будем знакомы.

Из-за стола встал Теодор Нотт и тоже подошел к мальчикам:

— Привет, Драко, — сказал он маленькому Малфою, а затем обратился к Харри: — Я — Тео, будем знакомы, — и протянул ему руку.

— Я Харри, — ответил он, — ты что-нибудь знаешь об индейцах, Тео?

— Что-то читал, они в Америке живут, да?

— Молодец, ты принят! У меня около пляжа есть настоящий вигвам и две засады на бизонов. Через час после завтрака подходи в мою комнату. Только оденься попроще и плавки прихвати — если нет с собой, скажи Ночеру, он организует. Ты тоже приходи, — сказал Харри, обращаясь к Драко, — посмотрим, какой из тебя индеец получится.

После завтрака Харри час занимался с Анхеликой. Сегодня они обсуждали правила знакомств и приветствий, принятые среди знатных родов. Когда занятие подходило к концу, к ним пришел Северус.

— Вы что-то хотели, лорд Принц? — очень вежливо спросил Харри.

— Харри, ну зачем ты так. Я пришел извиниться. Это случайно вышло, просто у меня был неудачный день, и я был расстроен и зол.

— Знаете, когда у дяди Вернона бывал неудачный день, он тоже бывал расстроен и зол, а чтобы ему стало лучше — он порол меня ремнем, придираясь к чему-нибудь. Это ведь взрослым так удобно, когда можно на ребенке отыграться за свои неудачи, — сказал Харри.

— Я бы никогда тебя не ударил! — с чувством произнес Северус.

— Я знаю, но от этого не легче. Я прощаю вас и не держу зла, — ответил Харри.

— Могу я попытаться снова стать твоим другом? — спросил Северус.

— Можете, разве я могу что-то вам запретить? — пожал плечами Харри.

— Посмотрим, — сказал Северус и улыбнулся каким-то своим слизеринским мыслям.