Глава 13. Предупреждение Дамблдора & Гриффиндорские претензии

Лорд Абраксас Малфой прибыл практически мгновенно и потребовал открыть камин еще для трех членов Совета попечителей, которые находились у него в гостях, когда он получил сообщение дочери. Этими тремя попечителями были лорд Корвус Лестрейндж, лорд Огастес Нотт и леди Вальбурга Блэк — у всех у них в данный момент в Хогвартсе учились мальчики, а у Вальбурги, совсем юные, на первом и втором курсе. Когда Абраксас получил сообщение, они очень заинтересовались тем, что Альбус встречается с маленькими детьми по вечерам наедине. Очень заинтересовались, особенно с учетом устойчивых слухов о нетрадиционной ориентации Дамблдора. Запретить попечителям проход в школу директор не мог. Потому через четверть часа в его кабинете собралась очень интересная компания.

— Кто-нибудь мне объяснит причину такого представительно собрания довольно поздним вечером? — недовольно спросила Минерва, так как она собиралась вместе с Помоной Спраут пропустить по паре рюмочек Драмбуи с Петикоут тейлз, что она привезла из дома. —  Директор?

— Это все, Минерва, одно большое недоразумение.

— Недоразумение? — возмутилась Лютеция. — Вы присылаете моему протеже записку о том, что желаете видеть моего протеже у себя вечером. Без объяснения причин вызова. Без уведомления главы его дома. И визит — без сопровождения. Никакого недоразумения нет! Это все возмутительно компрометирует моего протеже, а соответственно и наш род!

— Дамблдор! Зачем вы вызвали мистера Снейпа к себе в кабинет таким образом? Объяснитесь! — рявкнул обычно весьма хладнокровный лорд Малфой, но то, о чем ему сказала Вальбурга прямо перед тем, как он шагнул в камин, глубоко его возмутило. Как вообще мог работать в школе человек с такими предпочтениями? Нет, Абраксас не был гомофобом, он считал, что взрослые люди вольны сами определяться со своей сексуальностью, но не распространять ее среди невинных юношей!

— Да, директор, мы хотим это услышать. У меня в Хогвартсе учатся два сына. Мне стоит опасаться за их безопасность? — ядовито проговорила Вальбурга.

Корвус Лестрейндж и Огастес Нотт не сказали ничего, но посмотрели на директора Хогвартса так, что любому другому на его месте захотелось бы собственноручно удавиться.

Северус, изумленный тем, что на его защиту примчалась почти половина высших аристократов Британии, а главное, тем, что он не очень понимал, от чего все его так интенсивно защищают, протиснулся в бочком в кресло, в котором сидела Лютеция, и прижался к ней. Девушка немного расширила сиденье, чтобы им было удобнее и приобняла мальчика.

В кабинете директора установилась тишина. Все ждали, что скажет Альбус, а тот пытался быстро придумать какое-то правдоподобное и пристойное объяснение этому вызову, который он уже десять раз про себя проклял.

— Я пригласил мистера Снейпа узнать, как прошло его лето. Я знаю, что он проживает в не самых лучших условиях, а потому волновался за него.

— Так волновались, что пригласили его к себе в первый же учебный день, без уведомления декана Слагхорна, у которого такое волнение должно быть его прямой обязанностью! — возмутилась Лютеция. — Так волновались, что ни разу не посетили дом, где жил мальчик и никого туда не отправили, чтобы проверить известную вам информацию и что-то предпринять!

— Да, почему у ребенка из проблемной семьи не было на первом курсе гранта на обучение? — спросил лорд Лестрендж. — Мы выделяем достаточно средств для поддержки именно таких детей. Вы нам предъявляете какие-то условные списки, а по факту мы видим, что реальные дети не получают стипендий от попечителей. На следующей неделе мы соберем внеочередное заседание Совета попечителей и вызовем каждого, кто числится в ваших списках, а также попросим префекта подготовить реальную информацию о малоимущих студентах на всех курсах всех факультетов. Посмотрим, насколько реальность совпадет с вашей документацией.

— Директор, а почему вы, действительно, не уведомили меня об этом вызове? Вы же знаете устав — каждый вызываемый к директору сопровождается главой его дома. Мне бы не хотелось, чтобы уважаемые лорды думали, что я манкирую своими обязанностями, — высказался Слагхорн.

«Вот, гад! Все они чистокровные чуть, что сбиваются в стаю, чтобы нападать на таких как я!» — пронеслась мысль в голове у директора.

— Помилуйте, Гораций! Я не вызвал так же и вас только потому, что каждый декан имеет массу важных дел, а беседа была почти пустяковая.

— Мне кажется, что вы, господа, раздуваете из мухи слона! — заявила Минерва, которая хорошо знала всех визитеров, так как училась в одно время с ними.

— Минни, мы бы и слова не сказали, если бы не одно но. Милая Батильда Бэгшот была хорошей подругой моей покойной матери. И как-то за чашкой кофе она рассказала ей, как двое молодых юношей предавались в саду соседнего коттеджа весьма недетским забавам в обнаженном виде. И имена тех юношей были Геллерт Гриндевальд и Альбус Дамблдор. У меня нет причин не верить почтенной Батильде. Да и без нее многие знают о склонностях нашего уважаемого директора. Одна ты, Минни, до сих пор смотришь на него через розовые очки, — сообщила Макгонагалл леди Блэк.

— Альбус, как же так?! — почти прошептала изумленная Минерва, с глазами как блюдца. Все эти годы она боготворила Дамблдора, а тот с грустным лицом намекал, что романы в учебных заведениях, нежелательны, чтобы не смущать молодые умы. Получается, что он врал ей все время!

Северусу хотелось прикрыться какой-нибудь тряпочкой, чтобы его никто не замечал. Он, наконец, понял, почему так волновались лорды. Он слышал о таких парах, но лично не встречал. Ай да директор! Кто бы мог подумать! Голым в саду с Гриндевальдом? Северус живо представил себе директора без мантии в одних сатиновых труселях в цветочек, какие носил его отец в доме в Коукворте, с развевающейся бородой, позвякивающей колокольчиками, который бегает по саду за другим таким же стариканом, который от него убегает и игриво хихикает. Фуууу… Зачем ему это привиделось? Нужно поскорее посмотреть на прекрасную Лютецию и забыть этих старичков-шалунов.

— Нет ничего противозаконного в том, что я предпочитаю свой пол! — практически выплюнул слова в лицо Вальбурге Альбус.

— А в этом вас никто не обвиняет. А вот вечерние визиты мальчиков в ваш кабинет, основываясь на ваших предпочтениях, нас очень тревожат! — грозно произнес Абраксас, тревожно поглядывая на дочь и ее протеже, так как не очень хотел, чтобы они все слышали.

— Держи свой х@р в штанах, а похотливые ручонки на столе, когда к тебе приходят в кабинет наши дети! — гаркнул не особенно воздержанный в словах Огастес Нотт, подумав, что ноги его Магнуса в кабинете директора никогда не будет.

Минерва тут же покраснела, а Лютеция зажала уши своего протеже руками. Последнее было совершенно напрасно, так как по владению ненормативной лексикой Северус мог бы дать сто очков вперед любому благородному лорду, имея постоянную практику общения с отцом — фабричным работягой, а также с шайками коуквортской шпаны.

— Последнее предупреждение, директор! Если хоть один раз в вашем кабинете окажется кто-то из учеников без сопровождения декана или, хотя бы, профессора, мы поставим на Совете вопрос о вашем несоответствии занимаемой должности. Поскольку у всех попечителей в Хогвартсе учатся дети, — вы понимаете, какого будет решение такого Совета!

«Как же я вас всех ненавижу, благородные хрены! Вы сдохните первыми! У меня уже все готово для вашей неожиданной смерти от редкой болезни! А дальше — дело за малым. Молодежь легко натравить друг на друга. Там стычка, тут дуэль — и из древнейших и благороднейших скоро никого и не останется!» — утешил сам себя Альбус, делая вид, что его совершенно не трогают оскорбительные слова лордов.

— Мисс Малфой, мистер Снейп, — мне кажется, нам стоит отправиться в наш Дом, негромко произнес Слагхорн.

— О, Мерлин! Здесь же дети! — только что обратила внимание на них Вальбурга. — Конечно, идите, Гораций! Не стесняйтесь информировать нас обо всем, что вас тревожит в школе или требует особого внимания попечителей. И ты, Минни, тоже. Мы бы желали работать с вами в тесном контакте.

— Миледи, милорды! Большое спасибо, что приняли участие в разрешение инцидента с моим протеже, — произнесла Лютеция и присела в легком реверансе, а Северус, догадавшись, что от него требуется, немного неловко поклонился, но никто не обратил на это внимание, а Вальбурга и лорды лишь благосклонно на него посмотрели.

— Я хотела бы так же перед уходом напомнить, что все совершеннолетние наследники и наследницы, а также молодые лорды и леди, имеют право свободного выхода за территорию школы, и возможность проводить выходные у себя дома. Поскольку я являюсь патроном несовершеннолетнего ученика, он будет в таких отлучках меня сопровождать. Лорд Малфой пришлет вам завтра письменное об этом уведомление, — при этих словах дочь выразительно посмотрела на отца, и тот понял, что она вышлет ему готовое письмо сама.

Что там было дальше у директора, Лютеции уже было не важно. Все вышло даже лучше, чем она ожидала. Девушка рассчитывала на небольшое объяснение, а вышел весьма серьезный скандал, благодаря истории Вальбурги. Письмо для администрации Лютеция решила написать прямо сейчас, а также приложить к нему записку с напоминанием о немедленной вакцинации всех поголовно от драконьей оспы. Уж очень нехорошим взглядом смотрел на аристократов Дамблдор.

***

Третье сентября 1972 года выпало на пятницу. Лютеция встала пораньше, и сразу поспешила в совятню. Ей нужно было отправить письмо отцу и успеть вернуться в слизеринскую гостиную к общему утреннему сбору (первый месяц на завтрак и ужин факультет выходил коллективно, чтобы первокурсники обвыклись с дорогой и их на таком долгом пути никто не обижал). Еще вечером она пересказала брату события, что произошли в кабинете директора, и велела ему сделать два объявления. Первое о том, что как бы его не приглашали в кабинет директора или не приказывали туда явиться, без декана Слагхорна не делать и шагу в ту сторону. И второе о праве совершеннолетних наследников и наследниц покидать территорию школы во внеучебное время и проводить выходные дома. Таким правом пока могли кроме них с Люциусом воспользоваться всего еще трое из слизеринцев: наследница Фоули, наследница Шафик и наследник Нотт, но на других факультетах тоже были совершеннолетние наследники, и нужно было показать им пример.

В большом зале к Лютеции прилетели сразу три совы. Одна принесла подписанное уведомление от отца и к нему записку, что он сделает все возможное по вопросу вакцинации. Вторая сначала отдала письмо и посылку Рейнарду Мальсиберу, а потом подлетела к девушке и протянула лапку с посылкой для нее. В уменьшенной коробке была детская игрушка — кукла наездница на лошадке. Когда Лютеция ее увеличила, кобылка тихонько заржала и дважды ударила копытами. Игрушечная девушка чем-то походила на нее. К игрушке прилагалась короткая записка: «На память о нашей прогулке». Лютти улыбнулась милой шутке, которую она никак не ожидала от викинга Ойгена. Целых два второкурсника в связи с этой посылкой ревниво посмотрели на нее: Рей, который не был сильно доволен, тем, что его отец ухаживает за кем-то, и Северус, который хотел полностью присвоить Лютецию себе. Третья незнакомая сова принесла письмо от Темного Лорда. Содержание его было таково…

«Совершенно не обратил внимание на числа в календаре, потому никак не отметил ваш отъезд. Ваше пребывание в Хогвартсе совершенно не вписывается в мои планы. Зачем вам там быть? Домашнее обучение для девушки, на мой взгляд, лучший выбор. Мне не хватает вашей светлой головы при разработки наших дальнейших планов. Слышал, что выходные вы проведете дома — это хорошо. В субботу в «Пендрагоне» будет первый женский день. Я обещал прийти и выступить — вы должны быть! Потом вечером буду на ужине в Малфой мэноре. Рассчитываю на разговор, который так и остался не окончен на балу.

ТР»

Лютеция задумчиво сложила и убрала в свою зачарованную сумочку последнее письмо. «Ни вам доброго утра или простого здравствуйте. Не хватает ему моей головы — так и написал бы «скучаю». Но это же Лорд, было бы странно ждать от него романтической записки. Хоть что-то написал — уже отлично!» — подумала она про себя, засовывая туда и снова уменьшенную игрушку от Ойгена. Пора было идти на занятия.

***

Альбус Дамблдор был вне себя от вчерашнего вечера. Эти аристократы обращались с ним так, как-будто он не был Верховным чародеем Визенгамота и председателем МКМ, а его так, приняли на работу по объявлению через «Ежедневный Пророк» и его можно отчитывать как их наемного работника. И эта соплячка Малфой! она явно не имела к нему ни капли уважения. Смотрела на него так, как будто он навоз на ее сапоге. И одевается неподобающе для школы, слишком богато! Надо сказать Минерве, чтобы побеседовала с ней по этому поводу. Лысый драмарог! Минерва сейчас в его сторону и не посмотрит. Во весь стол завален бумагами, которые пришли на имя директора — не зашла утром и не разобрала, как это было раньше. Чувствую, нелегко мне с ней будет… Тогда, кто осадит наглую аристократку? Помона? Не думаю, и точно не Флитвик со Слагхорном. Профессора не станут этим заниматься. Префект! Девушка префект школы, маглорожденная студентка Гриффиндора Эрели Фанис, — вот кто поставит выскочку на место!

***

Северус и Рей по дороге на гербологию обсудили возможность ухаживаний в отношении Лютеции со стороны Мальсибера-старшего и оба нашли это совершенно не нужным, хотя каждый и по своим причинам. Это еще больше сблизило мальчиков и потому в теплицах они тоже решили работать в паре.

— Чем думаешь заняться сегодня вечером? — спросил Рей у Северуса, подставляя фаянсовый горшочек под лепестки ледяной гвоздики, которые аккуратно отделял от чашечки цветка Снейп.

— Меня вечером не будет. Люциус же сделал объявление перед завтраком про выходные совершеннолетних наследников и наследниц. И он сам и его сестра уходят вечером домой, а я — с ними.

— Вот же тебе повезло! — позавидовал Мальсибер. — И чего эта красотка в тебе нашла?

— Как чего? Я умный, обаятельный, талантливый. Стану лучшим зельеваром если не Европы, то Британии точно. Буду известным и богатым. Вырасту и женюсь на ней.

— Да ладно! Она же старая для тебя!

— Пять лет — не критично для магов.

— Эй, ты это что — серьезно?

— Абсолютно!

— А как же эта твоя Лилу?

— Лили. Да я ей не нужен, просто был удобен. Сейчас, конечно, она переживает кризис мировосприятия.

— Чего она делает? Я не понял — говори по-человечески!

— Бесится она, что никто не будет ей больше помогать с домашкой, учить варить зелья и некого будет ей поучать и ругать. Так понятно?

— А, понял, это нормально. Ты теперь меня учи — я гораздо лучше ее!

— Как минимум, ты меня не стараешься учить жизни, это уже большой плюс!

***

Перед обедом Лютецию пригласила пообщаться префект школы от девушек гриффиндорка Эрели Фанис. Это была довольно миловидная девушка, со смугловатой кожей, что указывало на то, что корни ее семьи лежат явно не в Британии. Об этом же давала знать и фамилия. По характеристике Северуса, которую он дал ей в одну из их августовских встреч, это была маглорожденная волшебница средней силы. Про нее одно время думали, что она обретенная, и некоторые чистокровные семьи, которым было нужно обновление крови, присматривались к этой юной волшебнице. Но, увы, сделанная проверка крови, которую инициировал наследник одного из благородных родов, показала, что она совсем не Дар магии. Интерес к девушке увял, а апломб, который она успела заработать, пока вокруг нее вились богатые наследники, остался. И появилось кое-что новое. Искренняя ненависть к чистокровным девушкам, которые будучи даже страшными и слабосильными все равно котировались на брачном рынке, а она, такая вся из себя прекрасная — нет.

— Слушаю вас, мисс Фанис, что у вас за дело ко мне? — сказала Лютеция, устраиваясь в кресле в гостиной префектов, где они проводили собрания старост курсов и решали прочие дела.

— Лютеция… — начала, было, свою речь с гаденькой улыбочкой Эрели.

— Наследница Малфой или мисс Малфой, я не давала вам разрешения обращаться ко мне по имени.

— Мисс Малфой, я вызвала вас…

— Вызвали? У вас есть такие полномочия вызывать к себе студентов? И кто вас ими наделил, мне очень интересно — не поделитесь информацией?

— Мисс Малфой, я попросила вас о встрече для того, чтобы обсудить ваш внешний вид.

— Я правильно расслышала, префект Фанис, вы хотите обсудить мою внешность? С какой это стати я должна это делать с вами?

— Не внешность, а то, как вы одеваетесь и что носите в Хогвартсе.

— Вам не нравится мой стиль? Мне жаль, ничем не могу помочь. Вам нужно лучше следить за модой. Мои вещи пошиты в Париже, и соответствуют последним модным тенденциям. И, раз уж мы обсуждаем мой стиль, давайте взглянем и на ваш. Вы носите вещи, которые вышли из моды во Франции не менее десяти лет назад. И еще они не соответствуют вашему возрасту, а некоторые — просто вульгарны.

Лицо девушки-префекта сменило приятный оливковый оттенок на пурпур.

— Да, что вы себе позволяете?

— А вы, что себе позволяете?

— Мои вещи не вульгарны!

— Та юбка, которую я успела заметить, когда вы садились, распахнув мантию, — она просто неприличной длинны. В магическом мире такое позволяют себе надевать только волшебницы с пониженной социальной ответственностью.

— Какие волшебницы?

— Таких еще называют «Дева ночи», «Жрица любви», «Ночная бабочка». Все еще не понятно? «Проститутка», такое слово вы знаете?

— Вы меня оскорбляете, вам это с рук не сойдет! Не думайте, что если вы аристократка, то вам все можно!

— Префект Фанис, я оскорбляю вашу юбку, а вовсе не вас. Ваше время почти вышло. Успокойтесь и четко назовите цель нашей встречи.

— Вы должны одеваться в более простую одежду и не носить дорогие украшения.

— Ах, как вы меня позабавили, «мисс короткая юбка». Полистайте устав, вы же префект. Как только найдете в нем пункт, где сказано о цене одежды и украшений сразу мне его покажите, договорились? А теперь простите, мне пора в Большой зал.

***

Северус и Рейнард тоже спешили на обед. Почти прямо у дверей в Большой зал и остановили Поттер и Блэк, с маячащими позади Петтигрю и Люпином.

— Снейп! Стой, пойди сюда! — крикнул Поттер.

— А не пойти бы вам самим куда-нибудь? — ответил ему Северус и продолжил идти дальше.

— Нет, ну постой! На пару слов! — добавил Блэк.

Северус и Рейнард оба остановились и молча уставились на мародеров.

— Ты должен извиниться перед Эванс! — заявил Джеймс.

— Ты чего, головой ударился, Поттер? За что это я должен перед ней извиняться?

— За грязнокровку! — выпалил Поттер.

— Чегооо? Какую грязнокровку? Я ей такого не говорил. Да я с ней вообще почти не говорил, придумывает она все!

— Вот, ты с ней перестал общаться, потому, что стал считать ее грязнокровкой, за это и извинись! — проговорил Джеймс.

— Поттер, объясни мне, пожалуйста. На первом курсе ты не хотел, что Эванс общалась со мной, а хотел дружить с ней сам — так?

— Ну, так, — нехотя подтвердил Поттер.

— Все, я больше с ней не общаюсь. Так какого дракла ты выдвигаешь мне совершенно надуманные претензии?

— Эванс вчера плакала, на тебя жаловалась — ты должен извиниться!

— Все-таки ты болен, Поттер. Вроде бы сам из чистокровной семьи, да и дружок твой тоже. Ты реально думаешь, что я стану извиняться перед маглорожденной волшебницей только потому, что ей так хочется?

— Но раньше же ты так делал! — подал голос Блэк.

— Делал, но больше не хочу. Мисс Эванс больше не входит в мой круг интересов. Забирайте ее себе и наслаждайтесь общением. А теперь, я прошу прощения, наследник Поттер и наследник Блэк, но мы уже опаздываем на обед. Давайте поспешим!

Северус и Рейнард вошли в Большой зал, где было уже полно народу. Снейп взглянул на гриффиндорский стол, и увидел там Лили с гордо поднятым носом, сидящую между Марлин МакКиннон и Джоселин Уилкерсон, и что-то им важно вещающую. Вдруг Эванс замерла, увидев, как Северус, не мятый, не битый, направляется к слизеринскому столу и усаживается как всегда рядом с Лютецией. Потом она посмотрела на двери и увидела спокойно входящих мародеров. Удивление от действий Снейпа, который, видимо, сейчас по ее расчетам должен был стоять на коленях перед ней и извиняться, а Поттер и Блэк пинать его при этом ногами, сменилось злостью, что совсем не украсило ее девичье личико.

— Что-то нам обоим не везет сегодня на девушек с Гриффиндора, — весело сказала Лютеция, наблюдая метаморфозы с лицом Эванс. У тебя что произошло?

— Поттер и Блэк требовали, чтобы я извинился перед Лили, за то, что больше не хочу с ней дружить. А у вас?

— Эрели Фанис посчитала, что я слишком хорошо выгляжу и требовала носить похожее на то, что носит она.

— Обе — дуры!

— Фу, как грубо!

— Зато кратко и точно!

— Предлагаю уйти в мэнор до ужина. Попросим домовиков приготовить что-нибудь легкое и подать больше овощей и фруктов. Мы здесь третий день, а на столах только мясное и мучное. Так, глядишь, придется пить витаминные зелья, чтобы компенсировать перекосы в балансе питания.

— А мне все равно, чем питаться. Главное что еда есть.

— Это пока. Вот подрастешь…

На этой фразе Лютеция замолчала, отчетливо вспомнив своего друга Снейпа из той реальности, который за годы сытой жизни так и не стал гурманом, и ел все что дадут. До того, как стал варить зелья для лорда, Северус часто голодал во время летних каникул, специально не приезжая домой на другие, чтобы ему было, что есть и потому не делал разницы между овсянкой и буйабес. Этот, еще маленький Снейп, уже вырастет другим, так как жизнь его изменилась. Будут ли они когда-нибудь снова пить виски у камина, обсуждая разные им обоим интересные вещи? Наверное, нет. Было бы странно засесть так вот запросто с чужой женой, чтобы просто напиться. Никто бы этого не одобрил. Горечь еще не свершившейся потери больно уколола сердце и вышла наружу одинокой слезой, замершей на ресницах.

— Мисс, что с вами? Вам плохо? Где больно? — Северус отчаянно тер мгновенно заледеневшие руки Лютеции, пытаясь вернуть своего патрона в реальность, потому как девушка явно сейчас отсутствовала здесь, смотря сквозь него взглядом полным глубокой грусти.

— Ох, прости! — произнесла Лютти, вернувшись в реальность из душевных терзаний. — Что-то я немного отключилась.

— Это называется немного? — проворчал Северус. — Я скажу сегодня лорду Малфою, что вам нужно обследование колдомедика.

— Да все со мной в порядке. Со мной летом был несчастный случай и иногда вот так я немного зависаю.

— Есть зелье, которое помогает от этого? Я могу сварить, что угодно для вас!

— Я в тебе не сомневаюсь, мой верный протеже. Я думаю, что выходные в мэноре помогут мне.

— Помогут они, как же. Завтра, наверняка, весь день уже расписал делами. Вот подолью вам тайно зелье сна без сновидений моей модификации и проснетесь вы только в воскресенье, — проворчал себе под нос Северус с таким расчетом, чтобы Лютеция его все же услышала.

— Я все слышу! Если не станешь ничего мне подливать, обещаю в воскресенье заняться с тобой верховой ездой и начать учить фехтованию!

— А магическому бою?

— А не слишком ли много на одно воскресенье? — улыбнулась Лютеция, помня, насколько его друг был жаден до знаний и тренировок.

— В самый раз, — ответил Северус и, махнув рукой, отправился на чары.

===================

Драмбу́и (англ. Drambuie /dræmˈbuːi/) — ликёр, приготовленный из выдержанного шотландского виски с ароматом мёда, аниса, шафрана, мускатного ореха и различных трав. Содержание алкоголя — 40%. По моему личному опыту пития очень похоже на микстуру от кашля)))))

Петикоут тейлз - Сорт шотландского печенья. Переводится как Фалды нижних юбок. Происхождение странного названия этого печенья объясняют формой печенья, которое напоминает юбку из клиньев времен королевы Елизаветы. Такой форме оно обязано выдумке кондитера, решившего после многолетних мучений с ломающимися кончиками ровного треугольного печенья делать края его сглажено-волнистыми.