Удачная сделка. Глава 2

Гоблин прислал Гарри совой в пять часов утра письмо, одновременно являющееся порт-ключом (так назывался один из способов магического перемещения, как понял мальчик). Дурсли еще спали и до семи утра не должны были просыпаться. Гарри понадеялся на то, что двух часов ему должно хватить на продуктивную беседу с Трерксом. Он не знал вернется он сюда или нет. Прикусив губу от предвкушения, смешанного с беспокойством, он поспешно оделся в свою самую лучшую одежду, выглядящую менее ужасно, чем остальная и имевшую наименьшее количество дыр, которыми изобиловали все вещи Дадли (бог знает как он их дырявил сидя целыми днями за видеоиграми).

— Треркс, — пробормотал Гарри, держа письмо в руках, как было в нем указано и почувствовал, как его выдернули из тела, а затем зашвырнули в него обратно уже в другом месте, где он упал сразу же после приземления. Кряхтя, он вскочил на ноги, и покраснел, увидев, что за тем как он шлепнулся при приземлении на четвереньки наблюдали двое гоблинов, находящихся рядом с ним.

— Доброе утро, уважаемые Треркс и Грипхук, — сказал Гарри, вспомнив как звали того гоблина, что отвел его в хранилище, когда он приходил в Гринготтс. Он же еще пояснял мальчику, что происходит с каждым, кто пытается проникнуть внутрь.

— Доброе утро, мистер Поттер, приношу свои извинения за долгое ожидание, — заявил Треркс. В банке был большой переполох, связанный с попыткой его ограбления в тот же день, когда там был Гарри. Да еще это попало в газеты. Это было связано с проклятым камнем, который доставили на хранение в Гринготтс всего неделю назад из Парижа. Этот Николас Фламель, по-видимому, доверял Дамблдору, хотя, по мнению Треркса, совершенно напрасно. Он будет очень удивлен если Николас вновь когда-нибудь увидит свой камень, после того, как он попадёт в руки Дамблдора, который явно задумал что-то с его использованием.

— Все в порядке, — ответил Гарри сдержанным тоном, который, честно говоря, и не ожидал услышать никаких извинений.

Он так привык, что все вокруг его подводят, называя лжецов или просто выставляя его таковым, он почти перестал верить в то, что вообще есть кто-то, кто действительно держит свое слово. Тот факт, что Треркс сделал то, что обещал еще больше расположил его к гоблинам. Он потянулся и поднял с пола письмо, которое уронил при приземлении и сунул его в карман.

— Присаживайтесь, — сказал Треркс, и оба гоблина уселись за большой, богато украшенный стол.

Гарри сразу заметил, что эта комната отличается от прежней. Это был маленький, теплый и уютный кабинет, судя по серебристым металлическим ящикам с папками, стоявшим вдоль стен. Тем не менее, без оружия на стенах снова не обошлось. Весело потрескивал камин весело и желудок Гарри неожиданно громко заурчал, когда он заметил

еду на столе вместе с папками, на которых безупречными буквами с элегантными завитушками было написано «Поттер». Гарри постарался ни на что пристально не смотреть, в том числе и на еду, но гоблины внимательно за ним следили и конечно заметили его рекреацию на съестное. Гарри после приглашения присесть скользнул на сиденье, которое было приятно мягким и даже теплым. Мальчик подумал, что это чей-то из этих двух гоблинов собственный офис.

— Так вы нашли способ? 

— Мы с Грипхуком просмотрели все мыслимые и немыслимые варианты, хотя обычно мы так не делаем, а советуем магам самим выяснять такую информацию, — сказал Треркс.

 — У волшебников есть склонность доверять всему, что им говорят, и не перепроверять результаты, — заметил Грипхук, презрительно фыркнув.

Гарри уставился на них с неприкрытым недоверием, и большим сомнением.

— Ну не все, только большинство, — ворчливо поправился Грипхук, — довольно неприятно смотреть, как они, бывало, подписывают документы только потому, что им сказали что-то, а они не проверили факты.

—  Мы постоянно говорим своим клиентам, чтобы они никогда ничего не подписывали, не убедившись сначала в том, что именно они подписывают, — добавил Треркс.

Гарри кивнул, соглашаясь, и спросил:

— Итак, какой способ вы нашли? — предчувствуя, что он может ему не понравится, исходя из такого долгого вступления, и некоторой тревоге в сочетании с выражением мрачной решимости на их лицах.

— Есть два способа решения вашей проблемы, мистер Поттер, — наконец сообщил ему Трекс, слегка подавшись вперед. — Мы можем собрать доказательства жестокого обращения с вами со стороны Дурслей и обратиться с ними в Министерство. Но тут нужно понимать, что все то, через что вы у них прошли станет достоянием общественности через прессу, а гарантии того, что мы сможем вывести вас из-под опеки Дурслей и Дамблдора не даст.

Гарри понял, что другими словами, используя это способ он мог оказаться в еще худшем положении чем сейчас. Было очевидно, Дамблдора заботило только то, какую пользу он извлекал из его опекунства, а сам мальчик не был ему интересен.

— А другой? — поинтересовался Гарри, не питая уже особых надежд.

— Другой потребует много объяснений с нашей стороны, — сказал Треркс, понимая, что мальчик об этой стороне жизни скорее всего никак не осведомлен. Но винить его за это было нельзя. Судя по его успеваемости в младшей школе (а гоблины получили информацию о его школьных оценках), мальчик был умён, и был в состоянии понять не самую простую информацию.

 — Вам удалось прочесть те книги, что я вам рекомендовал купить?

 — Мой дядя забрал сундук со всеми покупками и запер в моей бывшей спальне, то есть в чулане под лестницей, где я все время жил, — ответил Гарри, краснея.

— Я вижу, — сказал Грипхук с яростью в голосе, — глупость этих маглов не знает границ.

— Тогда давайте разбираться, — заявил ему Треркс. Он был заинтересован в хзорошем отношении к нему Гарри, так как в будущем, как наследник Поттеров и Блэков, он станет самым богатым клиентом в британском филиале Гринготтса.

— Угощайся чем хочешь, из того, что тут есть, а я пока начну объяснения, которые потребуют некоторого времени.

Гарри не нужно было повторять дважды, он тут же подтянул к себе полную тарелку лакомств и придвинул свой стул поближе к столу и начал есть, при этом удерживая все свое внимание на словах гоблинов. Он был очень голоден. Даже больше, чем обычно, так как ему пришлось почти все, что ему давали из еды отдавать своей сове Хедвиг.

— Знаешь ли ты, что такое помолвка?

— Помолвка? Это та, что предшествует браку? — Гарри много раз слышал этот термин только в тех ужасных костюмированных сериалах, которые так нравились Петунии, которые она смотрела постоянно, если телевизор не был захвачен кузеном Дадли. Ему периодически приходилось оставаться дома вместо того, чтобы идти в школу, это было вызвано наличием больших синяков на видимых частях тела, которые невозможно было бы списать на детские драки. И тогда, занимаясь домашними делами, он видел, как Петунья смотрела эти сериалы.

— Помолвка, — автоматически поправил его Трекс, — это обещание брака.

— Хорошо, но какое отношение помолвка имеет отношение к моей ситуации? — спросил Гарри с осторожным выражением на лице, которое, казалось, понравилось гоблинам, судя по их удовлетворенным взглядам.

— Подписание контракта о помолвке позволит тебе выйти из-под контроля Дамблдора и этих ужасных маглов, — объяснил Грипхук, самодовольно ухмыляясь. — По сути, это передаст твоему партнеру по помолвке право решать все дела, связанные с тобой. В том числе о том, кто будет твоим магическим опекуном до совершеннолетия.

Гарри прищурился, ему это совсем не понравилось.

— То есть, возможно, я просто сменю одну плохую ситуацию на другую?

— Нет, это не так. Дорея Блэк-Поттер, твоя бабушка, была очень умной ведьмой и хорошо просчитывала свои действия. Будучи истинной Блэк она позаботилась о том, чтобы Контракт был не просто равноправным и справедливым, а в большой степени соблюдающим интересы именно её потомка, а не Лестрейнджей, которые согласились бы и на большее, лишь бы быть связанным с кем-то из Блэков, — рассказал Треркс.

— Ваш предполагаемый партнер по Контракту не будет имет никакого контроля над вашими местами в Визенгамоте, над вашими деньгами, над вами лично или наследниками, зачатыми в этом браке, — пояснил Грипхук, наблюдая, как Гарри побледнел при упоминании детей.

— И помолвка, совершенно не означает, что она обязательно должна завершиться браком в конце периода ухаживания. Её можно завершить без последствий для вас, — закончил за Грипхука Треркс. — У вас будет полный доступ к вашему поместью, вы сможете решить, что делать с вашими местами в Визенгамоте, которые, кстати, в настоящее  время управляются Альбусом Дамблдором, даже если вы не можете использовать их сами, до своего совершеннолетия за вас принимать участия в заседаниях может доверенное лицо, которое выберете вы.

— Таким образом эта помолвка будет выгодна обеим сторонам: каждый из партнеров преследует в ней свои цели. — заметил Грипхук.

— И какова выгода того, кто согласится на такое? — спросил Гарри, он понимал, что получит он, но ему было не ясно, зачем это может понадобиться его партнеру по помолвке. — С кем именно я буду помолвлен?

— Контракт с другой стороны должен быть заключем с представителем рода Лестрейндж, — ответил Треркс, но не заметив какой-либо реакции со стороны Гарри на эту фамилию, понял, что она ему ничего не говорит.

— У главы рода, лорда Корвуса Лестрейнджа есть два сына, Рабастан и Рудольфус. Рудольфус уже женат, так что остается только Рабастан Лестрейндж.

— И? — произнес Гарри, прищурившись, ожидая, что сейчас прозвучит что-то такое, что наконец все ему объяснит.

— Рабастану Лестрейнджу тридцать один год, — сообщил ему Грипхук, заставив Гарри в шоке вытаращить глаза. — И в настоящее время он находится в тюрьме Азкабан.

— В тюрьме? — Гарри разинул рот, забыв про то, что его предполагаемый партнер мужчина, старше его почти в три раза, так как тот факт, что он был преступником, был самым шокирующим.

— Да, в тюрьме,  — подтвердил Трекс, — и для него такой Контракт это возможность получить чуть больше свободы и удобств. Жених должен будет навещать его в Азкабане, а на острове, где он расположен очень не хватает компании.

— Разве у него нет родственников? — спросил Гарри, в недоумении.

— Получить разрешение на свидание с приговоренным к пожизненному заключению в Азкабане очень сложно. Особенно к тем, кто находится на особом уровне. Корвус Лестрейндж может посещать своих сыновей только раз в год, - объяснял Треркс. - Министерство, откровенно говоря, чудовищно поступает и с заключенными и с их родственниками. Но вы будете иметь право навещать его каждую неделю, и Министерство ничего не сможет с этим поделать.

— И это все? Это все, чего он хочет? — с сомнением спросил Гарри.

— Мы не узнаем этого, пока не навестим его, я взял на себя смелость назначить встречу сегодня, если вы захотите довести ее до конца. Вместе вы придумаете свои условия и придете к взаимопониманию, — раскрыл уже совершенные договоренности от имени Гарри Грипхук. — Рабастан, вероятно, уже находился в «зоне ожидания», приходя в себя после длительного непрерывного общения с дементорами, попивая горячий шоколад, которым служители обычно пытаются привести в относительную норму заключенных.

— А за что он осужден? — спросил Гарри, бросая на гоблинов подозрительные взгляды.

— Вы что-нибудь знаете о лорде Волдеморте и о вашем участии в событиях, произошедших в Хэллоуин 1981 года?

 — Хагрид в двух словах что-то мне объяснил, — ответил Гарри, — что я убил его после того, как он убил моих родителей.

— Он сказал именно убил? — уточнил Грипхук довольно осторожно.

— Нет, он использовал выражение «нанёс поражение», кстати, почему?» — растерянно спросил Гарри.

— Потому что нанести поражение, не означает убить, мистер Поттер, — серьезно объяснил Трекс, — лорд Волдеморт был побежден, но его никогда не считали мертвым. Этот колдун пошел на экстраординарные меры, чтобы избежать смерти. Дух его, скорее всего, где-то бродит. Его последователи, которых называют Пожирателями Смерти, знали про это и пошли на все, чтобы найти информацию о том, куда он делся или самого Волдеморта после того, что произошло той ночью.

— Просто замечательно, — саркастически произнес Гарри, как раз то, что ему ему еще не хватало. Волшебник, убивший его родителей, был технически все еще жив. Он не понимал, как именно это могло быть, но все равно был не в своей тарелке. Он ничего не знал о волшебном мире, так что это было неудивительно. В этот момент Гарри поклялся себе, что научится абсолютно всему, чему сможет, чтобы во всем разобраться.

— После падения Волдеморта Рабастан, Рудольфус, его жена Беллатрикс и Барти Крауч-младший участвовали запытали до сумасшествия Алису и Фрэнка Лонгботтомов, чтобы получить эту информацию. За что и были приговорены к пожизненному заключению в Азкабане, — пояснил Грипхук.

— Запытали до сумасшествия? — желудок Гарри совершил ощутимый кульбит, — и один из этой веселой и дружелюбной компании тот, с которым ты хочешь, чтобы я совершил помолвку? — Пискнул мальчик.

— Рабастан в тюрьме, мистер Поттер, он не может причинить вам никакого вреда, скорее он будет перед вами совершенно беззащитен, — сообщил Триркс.

— По крайней мере, пока он там, на острове, конечно. Но не было случая, чтобы кто-то оттуда сбежал. К тому же все помолвки частное дело родов, никто не имеет права получать информацию о том, с кем помолвлены, если вы только сами её не сообщите. Даже такой могущественный и влиятельный человек, как Дамблдор, не получит ответов на этот вопрос.

— Никто ничего не будет знать, кроме ближайших родственников всех вовлеченных в помолвку, — добавил Грипхук.

— И если я пройду через это, я смогу делать что захочу? Если я правильно разыграю с ним свои карты… Я смогу жить там, где захочу? — Гарри требовалось подтверждение.

— Не совсем, — медленно проговорил Трекс, — Скорее всего, с вами долже будет находиться кто-то из семьи Лестрейнджей или, по крайней мере, их родственник.

— Прекрасно, вы вероятно решили убить меня таким долгим и сложным способом. Не стоит так заморачиваться, просто сделайте сейчас это сами,  — сухо сказал Гарри, в то время как Грипхук весело засмеялся, чем сильно удивил мальчика.

— Они ничего не сделают тебе, пока ты будешь общаться с лордом Корвусом Лестрейнджем и его сыновьями, — объяснил Грипхук, справившись со своим весельем. — Лорд Корвус Лестрейндж обожает своих сыновей, он сам воспитал их после того, как его жена умерла через год после рождения Рабастана от Драконьей оспы. Видеться с ними всего раз в год — сущая пытка для него, к тому же визиты проходят под непрерывным наблюдением, и ему ничего не разрешается давать своим сыновьям из-за «опасности», что это порт-ключ. Другими словами, ни еды, ни писем, ни хотя бы мыла или шампуня.

— Совсем ничего? — мрачно спросил Гарри, понимая суровый смысл сказанного лучше, чем любой одиннадцатилетки.

— Ничего, — повторил Грипхук. — Вы же, Гарри, сможете передать что угодно, и никто не может вам запретить этого, если проверка не покажет, что это порт-ключ. Потому что никто не имеет права вмешиваться в ухаживание. Нельзя было запретить дарить или принимать помолвочные подарки.

— Когда назначена встреча? — спросил Гарри понимая, что пока они тут будут сидеть и обсуждать все это, ничего не изменится. А если он хочет понять, стоит ли связываться с этим Контрактом, то нужно поговорить с этим Рабастаном и решить да или нет.

— В шесть тридцать, — объяснил Треркс, взглянув на часы, — ровно через двадцать минут порт-ключ уже нами получен. Руководство Азкабана было ужасно любезно, очевидно, находя для себя забавным, что кто-то захотел связать себя помолвкой с волшебником, который отбывает пожизненное заключение в их тюрьме.

— Прежде чем мы продолжим, вы должны кое-что узнать об это тюрьме.

— Что именно? — спросил Гарри, догадываясь, что это что-то такое, что вряд ли ему понравится.

— Азкабан охраняют дементоры, — сказал Грипхук. — Дементор — это Темное существо, считающееся одним из самых гнусных обитателей нашего мира. Дементоры питаются светлыми эмоциями, грубо говоря счастьем, и порождают у любого, кто находтся поблизости от них чувство депрессии и отчаяния. Они заставляют нас видеть наши самые ужасные воспоминания до тех пор, пока мы не потеряемся для них. Они также могут выпить душу волшебника, оставляя лишь его тело, и поэтому их часто называются «высасывающими душу дьяволами», превращающими мага в «пустую оболочку». Дементоры связаны с Азкабаном, и наняты британским министерством магии в качестве тюремных охранников.

— О, они видимо поистине ужасны, — пробормотал Гарри, вздрогнув только при описании их.

То, что рассказали гоблины, определенно, описывало нехорошую картину. Конечно, преступники заслуживают наказания, за то, что они сделали. Но это звучало просто через чур жестоко.

— Да, Грипхук, честно говоря, смерть была бы предпочтительнее, чем нахождение на этом острове. Я хотел бы взять деньги, чтобы и сделать кое-какие покупки, — добавил Гарри, он желал сделать что-то для этого волшебника, который поможет ему избавиться от нынешней опеки. Кто знает, может этот Рабастан возьмет и скажет «нет». В конце концов, он был Пожирателем Смерти, он, вероятно, ненавидел Гарри Поттера за то, что он якобы сделал, хотя сам Гарри считал, что он практически не имел к этому никакого отношения. Как бы он мог в год с небольшим на самом деле победить Волдеморта? Конечно он не мог. Тем не менее, это может сыграть не в его пользу, и Гарри понимал это. Но если это был единственный законный способ помочь себе, тогда он сделает все, что потребуется.

— Очень хорошо, если вы последуете за мной, — Грипхук встал и двинулся вокруг стола к молодому волшебнику.

— Мистер Поттер, знайте — шоколад очень хорошо борется с последствиями от присутствия дементоров, — добавил Треркс, перебирая пергаменты на столе, бросая на Гарри понимающий взгляд: этот мальчик, вероятно, предназначен для Слизерина, он учился всему очень быстро или, возможно, уже был таким, до прихода в Гринготтс. Не всякий бы стал при первой же возможности он искать выход из под опеки Дурслей и магической власти Дамблдора.

Гарри не потребовалось много времени, чтобы набить сумку галеонами и быстро направиться к магазинам. Он быстро обдумывал, что ему может потребоваться. Почему последователи Волдеморта хотят помочь ему? В этом не было почти никакого смысла. Собития Хэллоуина 1981 года привели их к заключению, они искали Волдеморта, когда их арестовали. Вероятно, этому Рабастану даже бы понравилось узнать, что того самого Гарри Поттера бьют все его детство. Скоро он все узнает. Его пробежка по магазинам заняла всего десять минут, он купил то, что, как он считал, помогло бы ему завоевать расположение тридцатиоднолетнего волшебника. Проклятый тридцать один год, он мог бы быть его отцом. Не то чтобы Гарри реально собирался заключать с ним брак. Ему нужно получить копию этого Контракта и, прочитав его перед подписанием, удостовериться, что брак  — это не обязательное следствие помолвки.

С коробкой, наполненной шоколадными конфетами, печеньем, фруктами и средствами ухода за собой (гель для душа, шампунь, мыло), а также несколькими журналами и книгами он быстро зашагал обратно к Гринготтсу, радуясь, что никто его не узнал. У него было чувство, что если его узнают, то все вернется к ранее существовавшему, а об этом не могло быть и речи.

— Вы купили, все что хотели? — спросил Грипхук.

— Да, — ответил Гарри, небрежно пожимая плечами, к неудовольствию Грипхука. — Возможно, все это напрасно, ведь Рабастан пошел к Лонгботтомам после того, как Неназываемый потерпел поражение, и весь мир считаел, что это из-за меня. Вдруг ему просто понравится, что я оказался у ненавидящих меня Дурслей и под контролем Дамблдора.

Пока все не будет подписано, скреплено печатью и оформлено должным образом, Гарри даже не станет надеяться на положительный исход. Он привык к разочарованиям, поэтому не удивился бы, если бы ничего из их плана не вышло. Грипхук неохотно кивнул:

— Но когда ты ведешь переговоры, всегда лучше расположить к себе контрагента. Чистокровные уважают подобную практику. Корвус Лестрейндж тоже будет там, чтобы следить за подписанием Контракта, поскольку он Лордом семьи Лестрейндж. Даже если представить, что он не желает его подписания, то он все равно не упустит лишнюю возможность повидать своего сына, так что он наверняка будет там.

— Расскажите мне обо мне, о моей семье, — попросил Гарри. И оставшееся время до срабатывания порт-ключа, Треркс, вошедший в то время, когда мальчик задал этот вопрос, рассказал ему в какой семье он родился, что его считают полукровкой из-за маглорожденной матери. Что его родители были членами так называемого Ордена Феникса, группы лиц, в основном гражданских, которые пытались остановить Темного Лорда в том, что они называли гражданской войной. Но сражались в основном темная и светлая стороны, а было еще очень много нейтральных сторон, которые не хотели с этим связываться, к ним относились и гоблины. Гарри начал понимать, что нейтралитет — это именно то, что ему нужно.

— Пора, — серьезно заявил Трекс, и вскоре отвратительный ботинок оказался между ними тремя. Гарри поморщился от мысли, что он должен к нему прикоснуться.

— Министерство любит использовать такие предметы, которые маглы не хотят трогать. — Пояснил Треркс.

— Простые люди разве смогут им пользоваться? — удивился Гарри, который считал такой башмак, в принципе, вещью неплохой, просто грязной. И он вполне мог себе представить людей, которые могли бы им заинтересоваться, попадись он где-то на дороге, особенно бездомные, находящиеся в отчаянном положении.

Прикоснувшись к порт-ключу во второй раз за сегодняшний день Гарри ощутил рывок в пространство, но на этот раз он был к нему готов и, к его огромному удовлетворению, он смог устоять на ногах при приземлении, лишь слегка покачнувшись, что было гораздо лучше, чем если бы он упал на четвереньки или на задницу. Второе, что он осознал, было то, что он мгновенно замерз, прежде чем тьма поглотила его.

— … Сэр, сэр! — Гарри пришел в себя от криков и увидел двух гоблинов, уставившихся на него с удивленным и беспокойством.

— Черт, — пробормотал Гарри, дрожа от холода и страха, — как, черт возьми, кто-то мог выносить это место? Он только что видел смерть матери, и слышал ее крик… Он смог собрать воедино кусочки того, что именно произошло той ночью, по крайней мере часть головоломки.

— Съешьте это, — потребовал один из гоблинов, сунув ему в руку кусочек шоколада. Пока вокруг находились волшебники из охраны Азкабана, они не собирались произносить вслух имя мальчика. До тех пор, пока контракт не будет подписан, никто не должен знать, что Гарри наносил визит сюда. Даже Министерство магии. Гоблины применили собственное колдовство, сделав Гарри неузнаваемым теми, кто мог случайно его увидеть.

— Прошу прощения, я не предвидел вашей крайней чувствительной реакции на Дементоров, — извинился Трекс.

— Все в порядке, — Гарри уже пришел в себя, проглотив шоколад. Он ни в коем случае не хотел встречаться с дементорами, если на него так подействовало их отдаленное присутствие. Ему стало очень жаль тех, кто застрял на этом острове и не мог избегать контактов с ними.

— Нам вот в эту дверь, за которой расположена допросная для волшебников, — сообщил Грипхук. — Там нас ожидают два волшебника, Рабастан и Корвус Лестрейндж. И я не могу угадать, в каком они будут расположении духа.

— Да, я понял, — ответил Гарри. Он не был глупцом, каким хотели его видеть Дурсли, чей сын был поистине тупоголов. Если бы это не было его единственная надежда сбежать от Дурслей и Дамблдора, он бы никогда сюда не пришел. И если бы брак после помолски был обязательным, то тоже не согласился бы на этот Контракт, чтобы сразу испортить все свое будущее? Но, в тоже время, брак был предпочтительнее смерти, по крайней мере для него.

— Последний вопрос: для магического брака, полагаю, развод не возможен?

— Для брака — не возможен, — серьезно проговорил Треркс, — магические браки длятся до самой смерти, хотя в зависимости от того, насколько жестким был брачный контракт, супруги могли иметь партнеров вне брака после рождения наследника. Раньше это разрешалось только мужчинам, но и женщины теперь могут вносить такие пункты в соглашение тоже.

— Я приму это к сведению, — пробормотал Гарри, благодаря небо за то, что этот контакт был всего лишь помолвочным, а не брачным.

— Что же, давайте начнем это шоу. — сказал Треркс, протягивая стоящему перед дверью волшебнику документы, дающие разрешение Министерства им здесь находиться.

— Предъявите на проверку то, что вы принесли с собой, — проворчал Грипхук, когда магия омыла их, чтобы убедиться, что у них больше ничего нет при себе. В этот момент оба гоблина поняли, что у Поттера даже нет с собой палочки. Им хотелось придушить этого глупого волшебника, который просто не понимал, что остаться где-то без своей палочки было худшим из того, что могло случиться с волшебником. Им пришлось ждать, пока проверят все, что принес с собой Гарри.

— Не думайте, что я не заметил, что вы не используете мое имя, — тихо пробормотал Гарри гоблинам, удивляясь, почему сейчас так, хотя в банке почти каждую вторую фразу они называли его мистером Поттером. А с тех пор, как они попали на остров они не называли его по имени.

— Конфиденциальность превыше всего. — Прокомментировал Трекс.

— У вас есть час, — проворчал суровый волшебник, открывая дверь, пропуская двух гоблинов и безымянного волшебника.

Гарри не держал на него зла, он и сам был бы суров, если бы ему пришлось работать здесь все время. Гарри едва услышал, как за ним захлопнулась дверь, и уставился на двух волшебников уже находящихся там. Не было никакой сомнения, что они были отцом и сыном, хотя сын был определенно истощен. Тюремный костюм свисал с его долговязого тела, волосы были давно не мыты и причесаны. Корвус Лестрейндж встал, но не отпустил руку сына, которая дрожала, как и все его тело. Облегчение и отчаяние, исходившие от Корвуса Лестрейнджа, были вполне ощутимы. Что касается Рабастана Лестрейнджа, он едва поднял голову. Честно говоря, он выглядел так, словно все еще был потерян в своем собственном мире, в тех своих ужасных воспоминаниях, которые на него насылали дементоры. Гарри испытал только мгновение этого влияния, и несмотря на то, в чем был виновен Рабастан, он сочувствовал ему. Гоблины быстро сбросили маскировку с Гарри.

— Мистер Поттер, — произнес он с обманчивой мягкостью.

— Поттер? — Рабастан зарычал, как бешеная собака, но тут же сдулся, как воздушный шар. Казалось, что простое выкрикивание одного этого слова измотало его до предела. Гарри прошел вперед, положил то, что он принес на стол, вытащил плитку лучшего шоколада «Медовые Герцоги» и передал ее волшебнику.

— Правильно, давайте обойдемся без любезностей, — сказал Гарри, — Прошу только обратить внимание, что я не Джеймс Поттер.

Губы Корвуса невольно дрогнули в слабой улыбке, в нем появилось уважение к этому маленькому мальчику. Это не имело никакого отношения к его Господину, к сторонам в войне, это было что-то личное. Рабастан схватил плитку шоколада и развернул ее, впившись в нее зубами и потом сказал:

— Чего ты хочешь? Почему ты здесь? А еще лучше объясни, как, Мордред, тебе удалось попасть сюда? — Рабастан не очень понимал, что происходит. Отец ничего ему не сказал. Да он и не спрашивал, вцепившись в руку отца те пять минут, что у них были и наслаждаясь теплом, которое он излучал, и тем фактом, что он мог прикоснуться к другому живому человеку, увидеть своего отца.

Гоблины ничего не отвечали, как бы отоййдя в сторону и предоставив Гарри самому объясняться. Гарри понял, что возможно его проверяют, и он их не подведет.

— Я считаю, что мы можем помочь друг другу.

Рабастан бы усмехнулся, если бы его рот не был битком набит шоколадом, который помогал гораздо лучше, чем тот отвратительный напиток, который охранники назвали «горячий шоколад», сунув ему перед тем, как появился его отец. На вкус он напоминал горячую воду с добавлением кусочка шоколада.

— Как именно? — спросил Корвус Лестрейндж, заинтригованный не только происходящим, но и самим мальчиком.

Он сел с той же стороны, что и его сын, предоставив Гарри всю другую сторону.

— Договор о помолвке, — уверенно заявил Гарри, обращаясь к Рабастану.

— Подпишите его, и я буду навещать вас, принесу вещи, в которых вы отчаянно нуждаетесь, составлять компанию на некоторое время, и давать шанс побыть без дементоров.

— Почему вы хотите обручиться с моим сыном? — спросил Корвус, чувствуя, что ему не хватает информации, чтобы понять мотивы мальчика. Этот контракт был составлен сразу после того, как он стал лордом Лестрейнджем после смерти отца, между ним и Дореей, которая сама только что обручилась. О нем давным-давно забыли, и не вспоминали до тех пор, пока он не получил это письмо сегодня ранним утром. Он знал, что что-то здесь не так, но не имел возможности собрать информацию, так как ему просто не оставили на это времени.

— Это обоюдная выгода для нас обоих, — ответил Гарри, смотря прямо в глаза Корвуса, и понимая, что ему придется раскрыть хотя бы часть причин. — Для меня это единственный способ вырваться из-под контроля Дамблдора и иметь право голоса в том, где я живу.

Брови Корвуса удивленно поползли вверх, и его чуть было не попросил мальчика повторить последнюю фразу, но вместо этого спросил:

— А где именно вы живете, мистер Поттер?

Ходило столько слухов о мальчике, о том, где он живет и кто получил над ним опеку. Неужели ему не нравится жить в обычном доме после того, как он узнал, что у него есть поместья и недвижимость по всему миру?

Гарри стиснул зубы и ответил: 

— Последние десять лет после смерти родителей я жил с самыми близкими родственниками. Моими магловскими тетей и дядей. Они ненавидят меня за то, что я волшебник, боятся меня. А когда маглы чего-то боятся, они на это набрасываются.

Гарри говорил им чистую правду, надеясь, что они сжалятся над ним настолько, что подпишут этот чертов контракт и немного помогут ему, а он, в свою очередь, поможет им. Полная и абсолютная тишина последовала за этим откровением.