Удачная сделка. Глава 3

Рабастан смотрел на мальчика, шоколад медленно просветлял его разум. С Джеймсом Поттером он учился практически в одно время в Хогвартсе. Он также хорошо представлял, как выглядел Чарльз Поттер, отец Джеймса, так как часто смотрел альбомы с отцовскими колдографиями, когда был маленьким мальчиком и ему было все интересно, что было связано с Хогвартсом. Взаимоотношения между Гриффиндором и Слизерином в то время, когда его отец и Чарльз Поттер учились там еще не были такими напряженными, какими стали в его время, и ограничивались здоровым соперничеством в квиддичных играх. И он доверял рассказам отца, так как тот не был склонен к преувеличениям. Конечно Чарльз Поттер и его отец не были лучшими друзьями, но вот Дорея и Корвус были очень близки. Джеймс был копией своего отца, а вот Гарри был в большей степени Блэк, а от Поттеров ему достались только непослушные волосы. А глаза, эти зеленые глаза, были знакомы Рабастану. Это были глаза грязнокровки Эванс, на которой женился Джеймс. Но при этом Рабастан мог поклясться, что видел эти глаза где-то еще, и наличие их у Эванс было каким-то неправильным. Он никак не мог вспомнить у кого он их видел, и это очень его раздражало.

Корвус сжал руку сына в молчаливом предупреждении. Азкабан, безусловно, влиял на волшебников и прежде выдержанные и привычные хранить хладнокровие, они легко гневались. Но не только на характер Рабастана это заключение оказало влияние. Сейчас ему было уже за тридцать, а осудили его тогда, когда ему был всего двадцать один. Конечно от его юношеской внешности ничего не осталось. Корвус пытался добиться для своих сыновей справедливого суда, но не смог. Вместо того, чтобы рассматривать дело каждого в отдельности их осудили всех вместе как преступную группу, не разбираясь в степени вины каждого. А Беллатрикс несла на суде безумный бред и была горда тем, что она совершила. Конечно на таком суде его мольбы никто не стал и слушать. Все решили, что его мальчики также безумны как Белла. Всех их приговорили к пожизненному заключению в одиночных камерах. И единственное, что ему удалось добиться, это разрешение видеть их раз в год. Суд определил их деяния как «чудовищные преступления», а это означало, что ему вообще повезло получить разрешения хоть на какие-то свидания. Визенгамот был в то время очень суров, а в случае Лестрейнджей еще и мстителен: родители Невилла Лонгботтома, которые в их состоянии вряд ли когда-нибудь смогут принимать участие в его воспитании, были аврорами. Потому все считали, что будет справедливо заставить виновных в их состоянии всю свою оставшуюся жизнь провести в одиночестве.

— А вы что раньше не знали о своей славе, Мистер Поттер? — поинтересовался Корвус у мальчика, который выглядел очень подавленным, но тем не менее решительным.

Гоблины стояли с бесстрастными лицами, явно желая, чтобы мальчик самостоятельно отвечал на вопросы.

— Узнал об этом несколько дней назад, но слава — вещь непостоянная, сегодня ты знаменит, а завтра про тебя все забыли, — ответил мальчик, — особенно когда слава не основана на твоих реальных достижениях.

— У вас удивительно зрелый взгляд на вещи, — заметл Корвус, удивленный словами одиннадцатилетнего мальчика.

Хотя как еще могла быть, если Гарри подвергался плохому отношению, на что он им сделал намёк, то волей не волей повзрослеешь раньше времени. Это было заметно и по тому, как продуманно мальчик собрал передачу для его сына.

— А почему вы не обратитесь в Министерство магии? Они просто обязаны были вам помочь выбраться из оскорбительной ситуации. Многие семьи приняли бы вас у себя с большим удовольствием. Вы обладаете не только популярностью, но и большим влиянием, и когда-нибудь, возможно, станете более известны, чем сам Мерлин.

Рабастан был удивлен услышав такие слова отца. Его арестовали всего через несколько дней после падения Темного Лорда и он понятия не имел, какое влияние имеет имя Гарри Поттера. Насколько знаменитым он стал? Насколько же жестоко над ним издевались, что он готов был для того, чтобы избежать этого очернить свое имя, обвенчавшись с ним? С ним, который застрял в этой адской дыре на всю свою жизнь и умрет здесь же.

— Нет, нет, я не смогу, — угрюмо сказал Гарри. — Вспомните, с сказал, что мне нужно сбежать от Дурслей, но Дамблдор — мой магический опекун.

— Конечно, как же иначе могло быть, — сказал он ровным голосом Корвус, мысленно беззвучно застонав. Сириус Блэк в настоящее время тоже отбывает пожизненный срок в Азкабане за предательство Лили и Джеймса Поттеров, а также за смерть более дюжины магглов. В его отсутствие Дамблдор стал магическим опекуном Гарри. Было отвратительно, сколько власти себе отмерил этот человек. То что он разозлит Дамблдора, выведя Гарри Поттера из-под его власти было очевидно и станет для Корвуса огромным удовлетворением. Но в этом был определенный риск. Особенно учитывая его собственное шаткое положение, несмотря на его статус лорда и члена Визенгамота. Интересно, знал ли мальчик что-нибудь о том, что именно приключилось с его семьей?

— Что именно с вами сделали эти грязные маглы? — спросил Корвус, и его темные глаза засверкали яростью. У него не было причин любить Гарри Поттера, но маглов он ненавидел. Ненавидел всех, а тех, что издеваются над маленьким магом, видимо, особенно. И что греха таить, Гарри не был виноват в том, что его дети попали в Азкабан. Может он и был причастен к поражению Лорда, но его сыновья попали в Азкабан по их собственной вине. И в том, что они сделали, и в том, что попались.

— Мне проще сказать, чего они со мной не делали, — ответил Гарри, пытаясь скрыть выражение глубокой боли на лице, но это у него не очень получилось.

Рабастан сжал руки в кулаки, не имело значения, кто этот мальчик, Гарри Поттер или другой, но он был волшебником, над которым издевались какие-то грязные свиньи. Он Таких следует пытать и убивать за их действия. Если бы прямо сейчас у него была возможность наказать их, он бы сделал это не задумываясь. Наказал, а лучше сразу убил, так как такие не заслужили жизни.

— Если мы поможем вам с помощью этого магического контракта, вы обеспечите выполнение наших условий, мистер Поттер? — Корвус не собирался идти на эту сделку без всяких гарантий того, что его сына забудут, как только мальчик добьется своего. Он взял бы с него обет, но Поттер слишком мал для этого.

Гарри прерывисто выдохнул, недоверие и надежда смешались в его взгляде.

— Так вы поможете мне? — спросил он Рабастана, смотря прямо на него, а не на Корвуса, хотя технически именно Лорд Лестрейндж должен был одобрить подписание контракта.

Как бы ни хотелось Рабастану ненавидеть саму землю, по которой ходил Гарри Поттер, сейчас он видел перед собой только напуганного одиннадцатилетнего ребенка, умоляющего о помощи его, взрослого волшебника. Ребенка, который без сомнения обещает в будущем стать могущественным волшебником, с кровью Блэкови Поттеров, текущей по его венам. Можно было не претворяться бессердечным ублюдком. К тому же, даже если он откажет мальчику, он сделает хуже только для себя. А сам контракт — он только бумага и обещание, которое может быть как выполненным, так и аннулированным, если они оба не согласятся брак. Вообще, то что мальчик пошел на такой способ решения своих проблем был слизеринский поступок, но в то же время то, как он прямо говорил обо всем уже не было таким слизеринским. Этот мальчик был загадкой.

— Да, — ответил Рабастан своим хриплым, от криков и не таким сильным, как ему хотелось бы голосом. Когда он дерзкий и уверенный в себе едва вступал во взрослую жизнь он звучал совсем по другому.

— Спасибо, — сказал Гарри, радость и облегчение отразились на его лице и заставили его зеленые глаза сиять.

Подошли гоблины с контрактом и дополнительным куском пергамента, на котором они сейчас будут прописывать условия сторон. Для завершения самого Контракта требовалось всего несколько подписей. Перо сразу же расположилось на пергаменте и начало вписывать информацию в обязательный к исполнению магический контракт между Рабастаном Лестрейнджем и Гарри Джеймсом Поттером.

— Ваши условия? — спросил Трекс, как истинный гоблин, который никогда не тратит время понапрасну, а тем более в условиях ограниченного времени, в которых они находились, так как можно было быть уверенным, что охранники не добавят им и лишней секунды, когда отведенный для этой встречи час истечет.

— Ни один из нас не может использовать информацию, которую мы раскрываем во время наших встреч, против другого, — немедленно предложил Гарри. Все сказанное останется между нами.

Корвус почувствовал, как растет в его душе уважение к этому мальчику. Он был умен, он был бы настоящим волшебником, если бы рос в подходящих условиях. Какая-то часть Корвуса уже желала видеть, как Гарри расправит крылья, когда вырастет.

— Приятно, — прохрипел Рабастан, слегка подернув губы в улыбке, так как ему, определенно, в одиночной камере Азкабана делиться информацией было не с кем. Скорее у Гарри было в этом преимущество, от которого тот добровольно отказывался.

Треркс вписал это условие, сочтя его справедливым. Он думал о долгосрочной перспективе. Если вдруг каким-то образом так случится, что Волан-де-Морт вернется, Рабастан не сможет раскрыть ничего, что могло бы навредить его жениху.

— Гарри обязуется навещать моего сына каждую неделю, в обязательном порядке, за исключением наступления смягчающих обстоятельств, например, болезни или травмы. И делать он будет это в моем присутствии — проговорил Лорд Лестрейндж.

— Я не возражаю, — согласился Гарри, увидев, что гоблины смотрят на него, после его согласия перо изящно нацарапало эту информацию.

— Я также требую, чтобы он оставался добродетельным на протяжении всего своего обручения, иначе я потребую возмещения ущерба, — потребовал Корвус, — я бы не хотел покрывать имя Лестрейнджа еще большим слоем грязи.

Грипхук слегка кашлянул:

— Пожалуйста, имейте в виду, что вы разговариваете с одиннадцатилетним мальчиком, лорд Лестрейндж, и контракт заключается на несколько лет, но даже при этом мальчик еще не достигнет возраста, в котором будет готов экспериментировать.

Гарри смотрел на них с подозрительным недоумением, гадая, о чем они, черт возьми, говорят.

— Лорд Лестрейндж имеет ввиду то, — сказал Треркс, раздраженно глядя на Корвуса, — что вы должны быть чисты на протяжение всего срока действия Контракта.

 — Чист? — все еще не понимая, что означает переспросил Гарри.

— Чист, означает то, что во время вашего обручального Контракта с Рабастаном вы не должны держаться за руки, целоваться или каким-либо иным образом сближаться с другими волшебниками в сексуальном аспекте.

— Хорошо, — сказал Гарри покраснев, — не думаю, что у меня будут проблемы с этим.

Рабастан еле удержался, чтобы не закатить глаза, представляя то время, когда мальчика настигнет половая зрелость и он поймет истинный смысл этих запретов.

— Рабастан будет обеспечен всем, что ему нужно. Вы будете передавать ему необходимое в качестве ухаживающих подарков — потребовал Корвус. У него было полно денег, но не было возможности сделать хоть что-то для своих сыновей в этой тюрьме.

— Конечно, но там не должно быть ничего, за что меня самого смогут посадить в тюрьму, — согласился Гарри с еще одним пунктом условий, которые не слишком его волновали, главное было освободиться от опеки Дурслей и контроля Дамблдора.

— Согласен», — твердо кивнул Корвус, он не рискнет единственным способом увидеть своего сына, сделав что-то настолько идиотское.

— Что-нибудь еще? — Грипхук спросил после нескольких секунд молчания, — Мистер Поттер?

— Рабастан? — в свою очередь спросил сына Корвус, еще раз сжимая его руку. Мерлин, это все это было ужасно, что произошло с его сыновьями, но этот контракт давал шанс, который воодушевлял. Он так сильно скучал по своим сыновьям и многое бы отдал, чтобы его старший сын тоже был здесь

.

— Думаю, это все, — хрипло сказал Рабастан.

В Контракте значилось следующее.

Жених (Невеста): Гарри Джеймс Поттер

Гарант: Дореа Блэк-Поттер

Жених: Рабастан Корвус Лестрейндж

Гарант: Корвус Лестрейндж

Свидетель 1: Треркс

Свидетель 2: Грипхук

Гарри предлагал срок заключения Контракта в четыре года, а Корвус настаивал на семи. Гоблины сказали, что это слишком большой срок для обручального контракта в возрасте обручающихся. Все понимали, что Корвус просто хотел как можно дольше иметь шанс хотел видеть своего сына. И ему намекнули, что он в дальнейшем сможет найти кого-то еще для обручится с Рабастаном. Обдумав эту мысль Корвус согласился, что пожалуй, четырех лет достаточно.

Цена жених (невесты): 90 тысяч галеонов.

Возмещение вознаграждения за нарушение контракта 95 тысяч галеонов.

Срок действия обручального контракта: (по решению обеих сторон) 4 года.

Это означало, что, когда Гарри разорвет в конце помолвки Контракт, он должен будет выплатить пять тысяч галеонов семье Лестрейнджей вместе с первоначальными девяноста тысячами, которые он получит в качестве «выкупа за невесту». Честно говоря, Гарри было все равно сколько ему придется заплатить, если это уведет его от Дурслей и Дамблдора.

Место проживания на время: Поместье Лестрейндж Уилтшир Англия.

— Постойте … вы хотите, чтобы я жил с вами? — спросил Гарри, глядя на Корвуса, как будто у него внезапно выросли рога.

— Мистер Поттер, подписывая этот контракт, я, по сути, стану ответственным за вас. Вы всего лишь одиннадцатилетний мальчик, который не знает правил, традиций и устройства волшебного мира. Поместье Лестрейндж довольно большое, у вас будут своие свои собственные апартаменты и моя библиотека в вашем распоряжении. Я не буду вас к чему либо принуждать, но буду просить прислушаться к моим предложениям и советам, принимая их близко к сердцу. Я никогда не стану вас обманывать или плохо обращаться с вами. Если хотите, мы можем добавить в условия, что любое оскорбление со стороны меня или даже Рабастана приведет к в немедленном разрыву Контракта. Вы согласны жить со мной на этих условиях?

— Да, — сказал Гарри, облизывая пересохшие губы, — я сделаю это. — Это было больше, чем он мог надеяться.

— Ну и отлично, стало быть по этому вопросу мы согласны, — безмерно удовлетворенно заявил Корвус.

Брачный возраст — Восемнадцать лет.

Об этом ничего не было сказано, так как это было очень приемлемо.

В браке должно быть не менее двух наследников мужского пола, если Жених (Невеста) мужского пола и является последним представителем линии рода. Любые последующие наследники будут полностью согласны с обеими сторонами, любое принуждение приведет к разрыву контракта.

— Неужели нам пригодится этот пункт? — пробормотал Гарри, на его лице было ясно написано смущение.

— Возможно и нет, но мы должны убедиться, что стороны его прочитали перед подписанием, — пояснил Корвус. И добавил: — Никогда не подписывайте документ, предварительно внимательно его не прочитав и не получив копию для себя.

Образование для Жениха (Невесты) — Школа чародейства и волшебства Хогвартс.

Корвус тонко улыбнулся, Дорея была непреклонна на счет Хогвартса, не драться же было с ней из-за этого. Хогвартс был частью давней традиции Блэков, он считали кощунством даже думать о том, что кому-то из них возможно его не окончить.

— Согласовано.

— Поддерживаю, — пробормотал Гарри, он еще ничего толком не знал о Хогвартсе, но очень хотел быть там, чтобы научиться всему, чему возможно. Взглянув на Рабастана, который молчал на протяжении большей части разговора, поедая принесенную ему еду, Гарри подумал, сможет ли он взять его с собой… если нет, то, возможно, ему не стои собой слишком много. Не было смысла снимать его сейчас, не так ли?

Фамилия: Лестрейндж-Поттер.

Корвус предпочел бы Поттера-Лестрейнджа, жаль, что это не было настоящее обручение, а то он бы обязательно настоял на своем варианте, а еще бы потребовал добавления имени Блэк. Было ужасно больно, что он был последним из Лестранжей и что его род может по вместе с ним, а его сыновья застряли в Азкабане до конца своих дней.

Жениха (Невесты) сохранит контроль над своим собственным имуществом (трастовым хранилищем) и любыми другими хранилищами, специально завещанными ему. А также сохраняет контроль над своими местами в Визенгамоте и над своим местом в Совете лордов.

— Я полагаю, вы не понимаете большую часть из этого, мистер Поттер? — уточнил Корвус.

— Нет, но я знаю, что их использует Дамблдор, и что я могу попросить кого-нибудь проголосовать вместо меня, — сообщил Гарри Корвусу.

— У меня есть несколько книг, которые смогут вам все разъяснить, — заявил Корвус. — Как только вы их прочитаете, я буду более чем счастлив обсудить все с вами любые ваши вопросы.

Жених (Невеста) имеет право самостоятельно выбирать карьерный путь без вмешательства со стороны мужа и его родственников. Любые попытки оказать давление в этом направлении приведут к нарушению контракта, позволяющему расторгнуть брак.

— Хм, — сказал Гарри, — это звучит хорошо продумано.

— Это очень продуманный для вашей стороны контракт, в котором демонстрируется величайшая работа Дореи Блэк-Поттер, — объяснил благоговейно Грипхук, — откровенно говоря, этот Контракт является произведением искусства.

— Дореа Блэк-Поттер была очень хорошим юристом, — добавил Треркс. — К сожалению, мы должны поторопиться, времени осталось очень мало.

Этот контракт — и последующий за ним брачный — сделали бы волшебников полностью равными в браке. Первый наследник мужского пола получил поместье / имя Блэка (Поттера), второй наследник мужского пола получил поместье / имя Лестрейнджа, даже если они свои имена через дефис, первый ребенок все равно получил поместье Блэка (Поттера). Потом были обычные вещи, партнеры, которые оставались чистыми до свадьбы, а если кто-то уже не был девственником, он должен был хранить верность как до, так и после заключения брака. Ни один из партнеров не станет приводить посторонних волшебников в свою постель и не имеет право заводить детей вне брака. Опять же, это привело бы к немедленному расторжению

— Сын? — тихо сказал Корвус, еще раз сжав его руку, — в какой-то момент Рабастана убаюкивали все их разговоры и он задремал. Корвус очень не хотелось его будить, возможно это был первый его спокойный сон за десять лет. Соседство с дементорами препятствуют какому-либо настоящему отдыху, но Контракт уже нужно было подписать.

— Приношу свои извинения, — сказал Рабастан, открыв глаза в небольшом замешательстве от того, что он уснул во время такой важной встречи.

— Все в порядке, — тихо сказал Гарри, он понимал, что волшебник очень истощен и слаб от постоянного недоедания.

Мистер Поттер, — сказал гоблин, вынимая из кармана перо, — это не похоже ни на что из того, что вы когда-либо делали. Подпись на Контракте вы будете ставить своей кровью. Когда вы будете писать этим пером свое имя, вы ощутите резкое покалывание в ладони, так заключаются магические контракты.

Гарри осторожно посмотрел на перо, прежде чем нехотя взять его и написать свое имя там, где ему указали. Затем он передал Контракт Рабастану, который после быстрого прочтения начертал Рабастан Лестрейндж (очень шатко, но разборчиво).

— Поздравляю вас с помолвкой, джентльмены, — сказал Треркс, собирая обратно, все что принесли гоблины, смывая кровь с перьев на виду у трех волшебников, прежде чем они то убраны.

— Мы дадим вам побыть наедине, — с этими словами два гоблина вышли из комнаты, оставив их на оставшиеся пять минут.

Впервые в жизни Гарри почувствовал неподдельное счастье и чистое облегчение. Он был всем обязан Лестранжам и искренне надеялся, что в будущем у него не будет повода сожалеть об этом. Свободу Гарриеще не осознал, и не попробовал, и не мог дождаться, чтобы это сделать.

Ни гоблины, ни Лестрейнджи, ни даже Гарри не осознавали, какое будущее они запускали этим простым, но отчаянным поступком.