Часть 45. Сессия Визенгамота

Когда зал заседаний наполнился членами Визенгамота, стрелки часов достигли десяти утра, а Дамблдор занял свое место верховного колдуна, разговоры, наполнявшие до того помещение равномерным гулом, стихли.

— Объявляю августовскую сессию Визенгамота открытой, — важно сказал Альбус. — Старший секретарь, прошу огласить повестку дня.

Амброуз Бейли встал и доложил:

— На повестке судебной части заседания слушание трех дел, расследованных Департаментом магического правопорядка и вынесенных для обсуждения и принятия по ним решения Визенгамота. А именно: дело Мориса Пэйна по изготовлению и сбыту не зарегистрированных в гильдии зелий, дело Патрисии Янг — мошенничество с гаданиями и предсказаниями, дело Лизбет Блэнкеншип — врачевание и целительство без лицензии и диплома. Все обвиняемые отказались от предложенных судебных адвокатов Визенгамота и будут защищаться самостоятельно. В законодательной части заседания будет рассматриваться «Закон о преимущественном приеме на министерскую службу маглорожденных».

— Нет ли каких-то специальных объявлений перед началом сессии?

— Есть. Один род обрел нового главу и передал свои голоса в управление другому члену Визенгамота. Передача скрытая, оглашению не подлежит. Два рода, не имеющие главы, обрели несовершеннолетних наследников и передали свои голоса в управление другим членам Визенгамота. Передача скрытая, оглашению не подлежит. Еще один род в связи с болезнью главы передал свои голоса в управление другому члену Визенгамота. Передача скрытая, оглашению не подлежит. Это всё.

— Давайте приступим к слушанию дел, — сказал Дамблдор, который думал совсем не об этих незначительных делах, а о передаче голосов неназванными родами.

— Вызывается для слушания Морис Пэйн.

В зал зашел молодой человек возрастом до двадцати пяти лет, с умными глазами и несчастным видом, и занял место подсудимого. Мадам Боунс зачитала материалы дела, в которых полностью был доказан факт того, что да, обвиняемый такие зелья изготавливал и продавал.

— Я могу задать вопрос обвиняемому? — спросил лорд Нотт.

— Да, конечно, — ответила мадам Боунс.

— А о каких именно зельях идет речь? — поинтересовался Магнус.

— Это были лечебные зелья личной направленности. Очень эффективные. Все пациенты, их принимавшие, полностью поправились от своих недугов.

— А почему вы их не зарегистрировали?

— Потому что в Англии их нельзя зарегистрировать. Узкая направленность лечебных зелий достигается добавлением в них крови пациента, а это у нас почему-то относится к кровной магии и запрещено законом. Сколько людей потеряли членов своих семей или друзей из-за драконьей оспы. А вы знали, что есть зелье, гарантированно её излечивающее?

На этом моменте зал зашумел, слышались голоса, громко произносившие «да нет такого», «чего не придумают, чтобы оправдаться». Старший секретарь призвал к порядку, и Морис Пэйн продолжил:

— Вы можете этого не знать, но его разработали целых пятнадцать лет назад в Австралии. Где с того момента смертность от этого заболевания — нулевая. Причина, по которой ваши близкие так и не получили это зелье, заключается в том, что для его приготовления требуется одна унция крови пациента. Это классифицируется как магия крови, поэтому в этой стране это запрещено. Понимаете ли вы, что люди часто умирают от болезней потому, что вы приняли такой закон и косвенно виноваты в их смерти. Подумайте об этом, когда будете принимать решение по моему делу, и вспомните об этом в следующий раз, когда кто-нибудь из вашей семьи заболеет.

Зал снова зашумел. Амброуз Бейли постучал молоточком, призывая всех к тишине.

— Скажите, господин Пэйн, у вас есть степень в зельеварении? — спросил лорд Селвин.

— Я имею степень Подмастерья, — ответил обвиняемый и продемонстрировал кольцо.

— Уважаемый Визенгамот, у меня есть предложение по решению этого дела. Поскольку формально господин Пэйн нарушил действующий закон (о котором мы потом поговорим с вами отдельно), наказание он должен понести. Я как новый председатель Совета попечителей Хогвартса предлагаю назначить обвиняемому наказание: год бесплатных работ по варке зелий для школы, качество которых будет контролироваться Мастером зельеварения. Школа же предоставит господину Пэйну проживание и питание, а также возможность готовиться к защите следующей степени под руководством высококлассного мастера. У нас в Англии Мастеров в области зельеварения можно по именам всех перечислить, а мы, вместо того чтобы помогать их становлению, пытаемся осудить за хорошо выполненную работу.

— Есть какие-то еще предложения по решению этого дела? — громко спросил старший секретарь.

— У меня есть, — сказал Дамблдор, — я не считаю Хогвартс подходящим местом для этого человека. Пусть он год отрабатывает штатным зельеваром в Азкабане, где ему и так самое место.

Зал снова зашумел. Мнения явно разделились. Старший секретарь опять постучал молоточком и спросил:

— Желаете ли вы голосовать по этим предложениям или продолжить прения? Кто за то, чтобы проголосовать?

Кресла за большинством членов Визенгамота засветились зеленым светом. Все обратили внимание, что в голосовании принимают участие голоса отсутствующих Блэков, Поттеров и, что очень неожиданно, Слизерина и Певерелла. Это вызвало большее оживление, чем сам вопрос голосования.

— Господин старший секретарь, нет ли ошибки в голосовании, все мы заметили, что кресла родов Слизерин и Певерелл, так давно пустующие, снова активны? — мягким голосом спросил лорд Оливандер.

— Никакой ошибки нет, — громко сказал лорд Пруэтт, бывший председателем Совета лордов. — Эти рода, слава Магии, наконец обрели наследников.

— И кто же они? Почему нам не представились? — спросил Альбус.

— Вас это совершенно не касается, — ответил лорд Пруэтт, — никто не имеет права вмешиваться в дела рода. Если они приняли решение о передаче голосов — это их право. Давайте уже продолжим. Секретарь, объявляйте голосование по вариантам приговора по делу!

— Кто за то, чтобы принять предложение верховного колдуна и отправить обвиняемого на год работ без оплаты штатным зельеваром в тюрьме Азкабан. Голосуйте; секретари, произведите подсчет. Всего двадцать шесть голосов «за», шестьдесят три «против». Голосуем второй вариант, предложенный лордом Селвином. Кто за то, чтобы отправить обвиняемого на год работ без оплаты штатным зельеваром в Школу чародейства и волшебства Хогвартс. Голосуйте; секретари, произведите подсчет. Всего шестьдесят три голоса «за», двадцать шесть «против». Большинством голосов принято второе решение.

Лорд Селвин спустился вниз к обвиняемому и сказал, чтобы он шел домой, а завтра утром он пришлет ему сову с дальнейшими указаниями. Морис Пэйн был страшно рад такому неожиданному исходу дела и горячо благодарил Георга, но тот сказал, что тут не место ни для чего, что они потом поговорят.

Дамблдор смотрел сверху на них и не понимал происходящего. В первый раз то, что он предложил для голосования, не было принято, да еще и с такой сокрушительной разницей голосов. Вопрос, кому же достались те одиннадцать голосов, не давал ему покоя. Кто управляет голосами Поттеров? Откуда взялись наследники у Слизеринов и Певереллов, кто они такие и кто в этом зале голосует за них? В этот момент снова застучал молоточек старшего секретаря, а в зале появилась новая обвиняемая.

— Слушается дело Патрисии Янг о мошенничестве с гаданиями и предсказаниями.

Патрисия Янг, молодая женщина лет двадцати пяти — двадцати восьми, устроилась на месте подсудимого с таким видом, как будто её сюда пригласили по ошибке. Мадам Боунс зачла материалы дела, в которых говорилось, что мисс Янг открыла гадательный салон в мире маглов, где зарабатывала деньги гаданием и предсказаниями, не имеющими под собой никакого основания, и заставляла людей ей верить, используя колдовство и зелья.

— Мисс Янг, — спросила Гризельда Марчбэнкс, — какое вы имеете образование?

— Я закончила Хогвартс на уровне СОВ и имею «превосходно» по предсказаниям.

— Если вы такая талантливая предсказательница, почему не стали работать по данному направлению в магическом мире? — уточнила леди Марчбэнкс.

— Здесь такая конкуренция, что у маглорожденной нет никаких шансов получить свою клиентуру, — ответила Патрисия Янг.

— Я хотел бы задать обвиняемой несколько серьезных вопросов, касающихся возможного нарушения ею Статута секретности, потому прошу её поклясться Магией отвечать на них правдиво, — сказал лорд Лестрейндж. — Или, если она не пожелает давать клятву, предложить ей принять Веритасерум.

— К чему такие строгости, лорд Лестрейндж, — возмутился Дамблдор.

— К тому, что если она несколько лет убедительно врала маглам, что ей мешает лгать Визенгамоту. Так что вы выбираете, мисс Янг?

— Хорошо, я дам клятву, — ответила подсудимая и прочла текст по листку, поданному ей одним из секретарей. — Я, Патрисия Янг, клянусь моей Магией отвечать на вопросы правду, одну только правду и ничего, кроме правды. Я сказала, так и будет.

— Итак, мисс Янг, творили ли вы колдовство при маглах, которые не являются вашими родственниками и не осведомлены о существовании мира магии? — задал вопрос лорд Лестрейндж.

Обвиняемая некоторое время помолчала, соображая, что для нее будет хуже: сказать правду, и тогда её обвинят в нарушении Статута секретности, а это очень серьезное преступление, за него и в Азкабан посадить могут, или соврать? Да что там она творила-то — немного Конфундусов, иногда Обливиэйт, иллюзии легкие, зелья доверия. Не лишит же ее клятва магии, в самом деле. И она решилась:

— Нет, я никогда не колдовала в присутствии маглов, не являющихся моими родственниками.

После того, как Патрисия Янг произнесла последнее слово, её охватило яркое свечение, и она исчезла из зала, только её волшебная палочка со стуком упала на пол и покатилась в сторону стола секретарей.

— Что это было? — взволнованным голосом произнес молодой лорд Ньюпорт.

— А это, уважаемые члены Визенгамота, наглядный пример нарушения клятвы собственной магией. Мисс теперь магла и находится где-то в магловском мире, где ей и место, — низким голосом прокомментировал лорд Сайрус Шеклболт.

— Вы поступили с ней жестоко! — вскрикнул впечатлительный Ньюпорт.

— Никто никак с ней не поступал. Мисс соврала под клятвой, Магия её наказала. А вы, лорд Ньюпорт, учите основы Магии и ведите себя сообразно лорду, а не истеричной девице. Коллеги, так как вопрос решился сам собой, предлагаю перейти к следующему делу, — сказал лорд Шеклболт.

В оглушительной тишине зала, в котором маги находились под впечатлением от такого явного проявления воли Магии, голос старшего секретаря прозвучал, как будто к нему кто-то применил Сонорус:

— Слушается дело Лизбет Блэнкеншип — врачевание и целительство без лицензии и диплома.

На месте обвиняемого оказалась совсем молодая девушка слегка за двадцать. Она выглядела так, как будто решилась принять бой, а не защищать себя в Визенгамоте. Мадам Боунс изложила суть дела. Что обвиняемая, проживающая в Бадли-Бэббертон, не вела постоянной практики, но время от времени к ней обращались её знакомые и соседи за помощью при лечении заболеваний или травм, зная, что она в этом деле сведуща и не откажет. Жалоба поступила от колдомедика, также живущего в Бадли-Бэббертон.

— Миссис Блэнкеншип, вы действительно занимались врачеванием и целительством без лицензии и диплома? — спросил лорд Огден.

— Я просто оказывала помощь своим родственникам, друзьям, соседям, не получая за это никакого денежного вознаграждения. Можно ли это назвать занятием?

— А если бы кто-то из них пострадал по вашей вине? — задала вопрос леди Лонгботтом.

— Моя девичья фамилия Розье, целительство — наш родовой дар, который у меня полностью раскрыт; поверьте, никогда никто бы не пострадал, — насмешливо ответила Лизбет Блэнкеншип.

— Но почему тогда вы не получили диплом и лицензию, которые имеют многие маги, не имеющие никакого дара в этой области? — изумился лорд Огден.

— Еще раз напоминаю — девичья фамилия Розье. Наша семья была признана пособниками Тома Марволо Риддла, имущество конфисковано. У меня просто не было денег, да и возможности учиться на колдомедика. И даже если бы я получила грант на обучение как имеющая раскрытый дар, то все равно не смогла бы учиться дальше — в Хогвартсе отменили изучение основ колдомедицины, без ТРИТОНА по данному предмету продолжать образование в этом направлении невозможно, а сдать его при этом Министерстве мне бы точно не дали.

— А почему в Хогвартсе отменили такой нужный предмет? — удивился лорд Шеклболт и посмотрел на Дамблдора.

— Я сейчас не готов ответить на этот вопрос, — сказал Альбус, — скорее всего, его отменили до того, как я стал директором.

— Отнюдь нет, — произнес Родерик Бэлби. — Его отменили всего пятнадцать лет назад, когда вы, господин верховный маг, уже были директором. Я помню это, так как — думаю, всем это известно, — возглавляю род потомственных зельеваров. А для зельевара не иметь хотя бы ТРИТОН по колдомедицине — значит никогда не получить даже кольца Подмастерья. Вот все теперь сдают СОВ и ТРИТОН по этому предмету самостоятельно.

— Мне кажется, уважаемые члены Визенгамота, — сказал Альбус, — вы отвлеклись от основного вопроса. Мы не программу Хогвартса обсуждаем, а должны принять решение по делу Лизбет Блэнкеншип.

— У меня есть предложение, — сказал лорд Малфой, — вынести миссис Блэнкеншип предупреждение и оправдательный приговор с условием, что она в течение последующих пяти лет подготовится и сдаст СОВ и ТРИТОН по основам колдомедицины (не обязательно в Англии, можно это сделать в Международном сертификационном центре в Швейцарии) и пройдет обучение на сертифицированного колдомедика в любом, по её выбору, образовательном учреждении. Оплату сдачи экзаменов и обучение на колдомедика она получит в виде гранта, получение которого я ей гарантирую от одного из международных благотворительных фондов.

— Я протестую! Это не приговор, а поощрение! — резко высказалась Гризельда Марчбэнкс, которая возглавляла комиссию по приему СОВ и ТРИТОН при Министерстве магии, а также была сторонницей Дамблдора.

— Я считаю, что мы должны осудить миссис Блэнкеншип на год лишения свободы в Азкабане и вынести строгий запрет впредь оказывать любую медицинскую помощь!

— Хотел бы задать вопрос Гиппократу Сметвику, которого я вижу на местах зрителей — никто не возражает? — спросил лорд Нотт. Никто не возражал, в том числе и сам главный колдомедик больницы Св. Мунго.

— Уважаемый господин Сметвик, много ли у вас в больнице целителей с раскрытым даром? — задал свой вопрос Магнус.

— Не много, я один, — уточнил Сметвик. — Целительство — очень редкий дар, я потому и пришел на слушание, что хотел выступить в защиту Лизбет. Решение, которое предложил лорд Малфой, это примерно то, что хотел предложить я. Когда кто-то из вас получит сильное проклятье, а меня не окажется на месте, вы вспомните, что у нас был шанс получить еще одного целителя, но вы своим голосованием его зарубили.

— Спасибо за такой подробный ответ, — сказал лорд Нотт.

— Кто-то еще хочет высказаться или задать вопросы? — произнес Дамблдор. — Я лично поддерживаю предложение уважаемой леди Марчбэнкс. Всё это клевета и наговоры на министерство, чтобы вызвать у вас сочувствие. Если больше нет желающих высказываться — переходим к голосованию.

Амброуз Бейли встал и постучал молоточком, призывая всех к вниманию.

— Кто за то, чтобы принять предложение леди Марчбэнкс вынести приговор — лишение свободы в Азкабане сроком на один на год и строгий пожизненный запрет оказывать любую медицинскую помощь. Голосуйте; секретари, произведите подсчет. Всего тридцать восемь голосов «за», пятьдесят один «против». Голосуем второй вариант, предложенный лордом Малфоем. Кто за то, чтобы вынести обвиняемой предупреждение, оправдать с обязательством получить образование в области колдомедицины и сертификацию колдомедика. Голосуйте; секретари, произведите подсчет. Всего сорок четыре голоса «за», тридцать восемь «против», и семеро воздержались от принятия решения. Большинством голосов принято второе решение.

Дамблдор был в бешенстве: уже второй раз «прокатили» то решение, которое поддержал он. Разница составила всего шесть голосов! Он специально следил, как голосовали переданными голосами — все они были против предложения Марчбэнкс. Можно было сделать вывод, что целых одиннадцать голосов ушли в тёмную фракцию.

«Надо во что бы то ни стало выяснить, кто эти наследники: что Слизерин, что Певерелл — оба рода имели сразу по три голоса, а иногда и меньшее решает дело. Слава Мерлину, судебная часть закончилась, вот на законодательной-то я сейчас на вас потопчусь», — мстительно подумал Альбус.

Снова застучал молоточек старшего секретаря, призывая всех к вниманию. Амброуз Бейли встал и сказал:

— Переходим к законодательной части заседания. На рассмотрение представлен проект «Закона о преимущественном приеме на министерскую службу маглорожденных», его представляет один из авторов законодательной инициативы мисс Келли Уиггенс, сотрудница Законодательного отдела Визенгамота. Прошу вас подняться на трибуну и представить Визенгамоту ваш проект.

Мисс Уиггенс было около тридцати. Гладкие волосы, собранные в пучок, серая мантия мышиного оттенка, под ней явно магловский, тоже серый деловой костюм.

— Уважаемые члены Визенгамота! Этот закон очень важен для всех маглорожденных. Ни для кого не секрет, что совсем еще недавно все должности в Министерстве занимали исключительно чистокровные волшебники. Но число маглорожденных магов в нашем обществе растет с каждым днем, и все они хотели бы видеть в управляющем нашим миром обществе своих представителей. Однако попасть на любую работу маглорожденному очень сложно. Например, существует откровенная дискриминация маглорожденных колдомедиков в больнице Святого Мунго, где они могут работать либо на уровне медиведьмы, либо максимум колдомедика первого уровня. Но туда хотя бы можно устроиться маглорожденному, а в Министерство — практически нет. При общих равных данных у двух кандидатов — одного маглорожденного и одного чистокровного — всегда выбор делается в пользу чистокровного. Мы хотим изменить этот подход. В нашем законе прописано, что если на одну должность претендуют кандидаты с одинаковым опытом работы и образованием, то выбор должен быть сделан в пользу маглорожденного кандидата, так как чистокровному волшебнику нет проблем найти себе другую работу, а с трудоустройством у маглорожденных из-за предвзятости многих работодателей большие проблемы. По этой причине некоторые маглорожденные маги вынуждены уходить жить обратно в мир маглов, мы же не хотим этого допустить. Поэтому я призываю вас проголосовать за принятие этого закона. У меня всё.

— Желает ли кто-то выступить в прениях по данному закону?

— Я желаю, — сказал Люциус, спустившись со своего места вниз и снова поднявшись на трибуну.

— Перед тем как я начну свое выступление, я хотел бы обратиться к господину Сметвику, который, к счастью, не успел уйти, чтобы он смог дать ответ на то обвинение, которое прозвучало в его адрес. Скажи нам, Гиппократ, почему колдомедиками второго уровня и старшими колдомедиками не могут работать маглорожденные?

— Да все очень просто, — ответил разозленный Сметвик. — Маглорожденные — слабосилки, которым не хватает магического резерва для постоянной работы с заклинаниями высшего уровня, с которыми работают старшие колдомедики. Они просто профнепригодны для этой работы.

— Спасибо, уважаемый господин Сметвик. Видите, как легко можно играть фактами? Я не буду вас убеждать в теории, я продемонстрирую на практике кое-какие факты, из которых вы сами сможете сделать выводы.

Люциус спустился вниз к столу секретарей.

— Вот мы видим трёх рядовых секретарей Визенгамота. Я с ними не знаком, ничего не знаю ни об их статусе крови, ни об их биографии. Господа секретари, вы не будете возражать, если я задам вам несколько вопросов?

Секретари не возражали, а весь состав Визенгамота с интересом следил за действиями лорда Малфоя.

— Могли бы вы представиться, — обратился он к первому сидевшему за столом секретарю, — а также назвать свой статус крови?

— Роберт Николсон, маглорожденный.

— Скажите, Роберт, сколько у вас сданных ТРИТОНОВ?

— Шесть: история магии, трансфигурация, чары, УЗМС, ЗоТИ, арифмантика.

— Роберт, каким образом вы поступили на эту должность?

— Увидел объявление в «Пророке» о поиске помощника секретаря, два года работал на этой должности, с этого года переведен за хорошую работу на должность секретаря.

— А какие у вас дальнейшие планы?

— Пока не знаю, возможно — попасть на должность личного помощника к какому-нибудь руководителю в Министерстве.

— А сейчас вы работаете же в Визенгамоте? Скажите, а кто был главой Визенгамота до господина Дамблдора?

— Я не помню, но для моей работы этого не нужно!

— Тогда вопрос, который связан именно с работой судебной системы. Чем отличается романо-германское законодательное право от английского прецедентного?

— Я НЕ ЗНАЮ!

— Спасибо, Роберт, не обижайтесь на меня, на самом деле это все были очень простые вопросы.

— Теперь вы, — Люциус перешел ко второму секретарю.

— Эдварт Фортер, чистокровный. Двенадцать ТРИТОНОВ, шесть в Хогвартсе и шесть самостоятельно: основы правоведения, основы политологии, мировая магическая история, мировая магическая география, французский язык, латынь. В странах англо-американской правовой системы в системе общего права признается судебный прецедент. Решение принимается по конкретному рассматриваемому делу, и это решение в дальнейшем будет применяться к другим подобным делам, в романо-германском праве этого нет.

— Спасибо, Эдвард, что сразу предоставили столько информации. Скажите, как вам удалось сдать столько ТРИТОНОВ в Министерстве? Семья наняла вам репетиторов и оплатила их сдачу?

— Вся моя семья — это мать, которая работает швеёй у мадам Малкин. Все предметы я изучал самостоятельно, а деньги на сдачу накопил, работая летом то официантом в кафе Фортескью, то уборщиком в «Пузыре» на Ривер-ран, то курьером в «Ежедневном пророке». В предвыпускной год мне удалось устроиться сюда в секретариат на должность помощника секретаря. За хорошую работу меня сразу после выпуска пригласили на постоянную работу. Я работаю здесь три года и уже почти накопил на поступление в магическую Сорбонну на факультет адвокатуры, так как я планирую стать адвокатом при Визенгамоте.

— Спасибо, Эдвард. Успехов вам в ваших планах, — сказал Люциус и перешел к третьему секретарю.

— Престон Белл, маглорожденный. Десять ТРИТОНОВ, пять самостоятельно в Министерстве: основы политологии, мировая магическая история, мировая магическая география, французский язык, испанский язык. Половину денег на подготовку дали родители, половину заработал сам как репетитор для поступающих в Хогвартс и для старших студентов перед экзаменами. Планирую попасть на работу в Отдел международного магического сотрудничества, потому продолжаю изучать языки, сейчас готовлюсь к сдаче ТРИТОНОВ по немецкому и китайскому языкам. На работу сюда попал случайно. Туда, куда бы я хотел попасть, в этот год не набирали сотрудников, я жду, пока там откроется вакансия, чтобы участвовать в конкурсе, а пока занимаюсь, чтобы усилить свои позиции для его успешного прохождения.

— Спасибо, Престон. Вам также успехов в ваших планах, — сказал Люциус и вернулся на трибуну. 

— Как вы все имели возможность убедиться, если маглорожденный не ленится, то у него абсолютно равные шансы с чистокровным кандидатом. А если ему достаточно элементарной программы Хогвартса, когда он все свое свободное время проводит за игрой в Плюй-камни или  "Подрывного дурака", когда его коллеги заседают в библиотеке, а летом бездельничает, когда все остальные либо работают, либо получают дополнительные знания — это его собственный выбор. И то, как мы видим, это не мешает попасть на работу в Министерство. Если мы примем такой закон, то маглорожденные просто перестанут стремиться к самосовершенствованию, считая, что их и так возьмут на работу, а если что, то они подадут в суд. Я не только не считаю этот закон не полезным, я считаю его вредным в первую очередь для самих маглорожденных. И рекомендую всем проголосовать против его принятия.

Люциус помолчал с минуту, и продолжил:

— И еще, если позволите, несколько слов по положению маглорожденных. Готовясь к прениям по этому закону, я решил собрать некоторую информацию. И случайно нашел то, что поразило и напугало меня. Из тех маглорожденных волшебников, которые получают приглашения в Хогвартс, не оканчивают его около пятнадцати процентов. Куда же они деваются? У части ушедших указана школа, куда они перешли, а у части — ничего. Я решил выяснить, почему эти ученики не вернулись в Хогвартс, но не перешли в другую школу. И вместо учеников я нашел свидетельства о смерти этих детей.

Тишина в зале стала просто мёртвой.

—  Похоже, что многие из маглорожденных студентов возвращаются в дома, где с ними жестоко обращаются. Я просмотрел далеко не все дела, но почти сразу обнаружил, что более двух десятков студентов были убиты членами их семей. Одним из них был случай с тринадцатилетней Эмили Уинтерс всего три года назад. Её нашли забитой до смерти менее чем через две недели после начала летних каникул. Когда её отца, а сделал это именно он, спросили, почему он так поступил, он сказал, что Эмили обладает демоническими способностями и ей нужно было умереть. А вы знаете, что только семьдесят процентов тех, кто был вписан в Книгу приема, доживают до одиннадцати лет, чтобы получить то заветное письмо, а остальные умирают, замученные церковными экзорцистами, своими собственными родственниками и соседями. Когда мы говорим, что дети священны и неприкосновенны, это включает в себя всех детей, независимо от кровного статуса. Как часто представители Магического мира навещают маглорожденных магов до поступления в Хогвартс и во время учебы там? Я вам отвечу — никогда. Я лично знаком с сейчас уже взрослым магом, которого постоянно избивал его отец-магл. Он делал это потому, что ненавидел магию. Мой знакомый оказался сильным магом и смог выжить, но есть те, кого не убивали, а кто ушел из этой жизни добровольно, не выдержав такого отношения в мире маглов. И никого не волнует эта проблема, которая гораздо глубже и серьезнее, чем сравнение результатов ТРИТОНов при приеме на работу. Я предлагаю глубоко изучить этот вопрос и разработать какие-то меры по защите прав маглорожденных волшебников в мире маглов. Вот теперь у меня всё.

Все члены Визенгамота были ошарашены теми данными, которые привел Малфой. Тот закон, по которому они собирались голосовать, казался им уже каким-то нелепым недоразумением на фоне такой большой проблемы, и ни у кого больше не было желания участвовать в прениях. Даже Дамблдор промолчал, понимая, что к нему будет сразу много вопросов по последней части выступления Малфоя.

Застучал молоточек старшего секретаря, призывая всех к вниманию. Амброуз Бейли встал и объявил:

— Голосуйте «за» или «против» принятия «Закона о преимущественном приеме на министерскую службу маглорожденных»; секретари, произведите подсчет. Всего пятнадцать голосов «за», семьдесят четыре «против».

Это была полная победа тёмной фракции на этой сессии Визенгамота.