Глава 5

Семья Поттеров вернулась домой из магического квартала поздно. Для Гарри принесли комплект новеньких учебников и всех прочих школьных принадлежностей, что были указаны в списке. Единственное, чего не хватало — самого главного. Не было волшебной палочки. Олливандер отказался продавать Поттерам палочку для второго близнеца без его присутствия. Он настаивал на том, что палочка сама выбирает волшебника, а потому Гарри должен прийти в лавку, чтобы этот выбор свершился. Джеймс долго спорил с мастером, но в конце концов сдался и пообещал, что как только сможет, то приведет к нему этого ребенка.

Гарри был взволнован отъездом в Хогвартс. Во-первых, он вообще впервые куда-нибудь поедет, а во-вторых, возможно, если он будет учиться лучше, чем Ник, родители, наконец, его заметят. Он уже представил, как получает высшие баллы и затмевает Ника во всем, а в конце учебного года семья будет отмечать именно его успехи. Улыбаясь своим мыслям, Гарри листал учебники и удивлялся их простому содержанию: все это он уже изучил, когда ему было еще лет восемь.

— Эй, Гарри, надень какую-нибудь мантию и иди сейчас же сюда. Я отведу тебя за волшебной палочкой. Выбирай быстро, так как у меня по плану игра в квиддич с Ником, — крикнул ему Джеймс.

— Я буду через минуту! — сказал взволнованно Гарри, прочитавший уже один из учебников и приступивший к подробному разбору одного из зелий. Это так здорово: он наконец получит свою волшебную палочку! Мантии, которые ему купили к школе, ему совершенно не нравились. На его взгляд, их фасон был излишне вычурным, а ткань непрактичной и неоправданно дорогой. Но ему никто не дал права выбора, а просто купили второй комплект того, что выбрал Ник. Сам Гарри никогда не купил бы себе подобного.

Магазин волшебных палочек мистера Олливандера располагался на Диагон Аллее.

— А вот и Гарри Поттер посетил меня. И почему мне кажется, что я с тобой уже виделся? Ну, это не важно. Сейчас ты здесь и мы подберем тебе подходящую палочку, — сказал мистер Олливандер. — Готов начать?

— Да, сэр, — сказал Гарри, подходя к стойке.

— Как насчет этого? Подходит для трансфигурации, остролист и сердечная жила дракона, одиннадцать с половиной дюймов, — сказал Олливандер. — Нет, не нужно громить мой магазин, определенно она не для вас, мистер Поттер.

Олливандер забрал первую палочку обратно и протянул Гарри другую.

— Попробуйте эту, двенадцать дюймов, остролист и волос единорога.

Бах!

— Определенно и не эта, — сказал мастер, выдвигая новые ящики. — Хорошо, а как насчет этой? Десять с четвертью дюймов, кипарис и перо феникса.

— Определенно нет, — пробормотал Олливандер, ремонтируя огромную трещину в стекле, которая появилась еще до того, как Гарри взмахнул палочкой, которую взял в руку.

— А вы непростой человек, мистер Поттер, — прокомментировал старый волшебник. — А! Попробуйте это! Одиннадцать дюймов с третью, бук и волос единорога.

Устало схватив палочку, Гарри внезапно почувствовал, как усталость, уже накопившаяся в нем, тает, а раздражение и обида сменяются счастьем. Он взмахнул новой палочкой, и из нее вырвался большой сноп зеленых, серебряных и золотых искр. Моргая от великолепия, вызванного его действием, Гарри облегченно вздохнул — он не уйдет отсюда без палочки.

— Ну вот, мистер Поттер, ваша идеальная палочка, — улыбнулся Олливандер, протягивая Гарри коробку. — Завтра уже начинается учеба, так что поторопитесь домой, собираться.

— Отлично. Давай, пошли быстрее, — приказал Джеймс.

— До свидания, — робко сказал Гарри перед уходом.

Из лавки Олливандера их путь к Дырявому Котлу лежал мимо Империи Сов Илопса, глядя на который Гарри спросил отца:

— А можно мне сову?

— У меня нет больше времени ни на какие покупки. Если тебе вдруг понадобится в Хогвартсе сова, одолжишь её у Ника.

Гарри ничего не ответил, просто склонил голову и вздохнул. Когда бы и чего бы он ни просил — ответ всегда был «нет». Тут он заметил, что Джеймс уже ушел далеко вперед, и побежал за ним следом. «Сколько бы я ни называл его отцом, этот человек определенно им быть не хочет», — пришел к неутешительному выводу мальчик.

— Иди же быстрее в камин, — прикрикнул на Гарри Джеймс, заходя в Дырявый Котел и складывая в руку мальчика пригоршню дымолетного порошка. — Адрес ты знаешь.

— Поместье Поттеров! — сказал Гарри и исчез во вспышке зеленого пламени.

Джеймс шел сразу следом за Гарри, но когда он вышел из камина, мальчика там не оказалось, на что мужчина только пожал плечами и стал звать своего сына.

— Ник, я вернулся! — задорно крикнул Джеймс.

— Папа! Тебя очень долго не было! Ты задержался! Почему? — капризно потребовал ответа Ник, спускаясь по лестнице.

— На то, чтобы выбрать палочку, потребовалось больше времени, чем я рассчитывал. Давай пошли поиграем, пока не стемнело, — сказал Джеймс, выходя на улицу.

Гарри наблюдал за ними из окна, гадая, как братья-близнецы могут быть такими разными. Его полеты на метле не волновали совершенно. И перекрашивать чьи-то волосы в зеленый цвет не доставляло ему удовольствия. Может быть, потому, что его семья не замечала его, он не стал таким, как все они — шумным и громким, а любил молчание и тишину.

Гарри закрыл дневник, прежде чем лечь в кровать. Завтра ему нужно было встать пораньше. Сегодня у него снова был беспокойный день, а ведение записей в дневнике успокаивало. Этот дневник был единственным, за что он все еще был благодарен Ремусу Люпину.

Следующим утром в доме царил бардак. Ник все время требовал у матери помощи по всем вопросам, и Лили бегала за ним и помогала. Завтрак был несколько торопливым. Родители должны были убедиться, что все вещи Ника упакованы, ведь он вчера даже не подумал заняться этим. А еще требовалось накормить и одеть Рокси. В этой суете никто и не вспомнил, о том, что нужно разбудить Гарри, а ведь он-то уже был полностью собран и готов к отъезду еще вчера вечером.

Мальчик, привыкший к огромному количеству шума, производимого его семьей, не просыпался от него, воспринимая крики как совершенно нормальный звуковой фон в доме, а не причину для подъёма. Подниматься же к определенному времени у него ни разу в жизни не было необходимости, так что будильник для Хогвартса непредусмотрительно, но аккуратно был уложен в чемодан. Перенервничав же из-за грядущей учебы, он не проснулся как привык рано.

— Идемте быстрее! — крикнул Джеймс. И все они, включая Рокси, отправились провожать Ника на Хогвартс-экспресс.

— Джеймс, я думаю, мы что-то забыли, — задумчиво сказал Лили, когда они загрузили тележку вещами Ника. Кроме сундука со школьными принадлежностями и одеждой были еще коробки с тем, что в сундук не влезло, а именно несколькими парами обуви, пятью парами кроссовок и кучей игрушек, которые Ник решил взять с собой.

— Не волнуйся, любовь моя, все здесь, — успокаивающе сказал Джеймс жене.

— Я тоже хочу сейчас поехать в Хогвартс! — внезапно завизжала Рокси, когда они приблизились к преграде.

— Нет. В этом году еще очень рано, Рокси, — сказала Лили, не желая, чтобы ее дочь плакала, особенно на публике.

— Хорошо, — надулась Рокси, которой было всего шесть лет.

— Давай, сынок, пройди через барьер, — сказал Джеймс, гордо ухмыляясь своему сыну и якобы кирпичной перегородке перед ними.

— Хорошо, папа, — согласился Ник, гордо выпрямившись, и исчез за барьером.

— Рокси, ты следующая, — сказала Лили. Рокси нетерпеливо направилась через барьер.

Когда через несколько мгновений Лили и Джеймс появились за барьер, Рокси внезапно кое-что вспомнила и вскрикнула:

— Мама, папа! Вы забыли Гарри!

— О, нет! Мы действительно забыли о Гарри, — сказала раздраженно Лили.

— Не волнуйтесь, я после заберу его и отправлю прямо в Хогвартс. Я не пропущу первое отправление Ника на Хогвартс-экспрессе из-за него, — ответил Джеймс.

— Ну, хорошо, раз так, — улыбнулась Лили, целуя Джеймса и успокаиваясь, как будто это не она только что вспомнила, что оставила своего ребенка дома, просто забыв о нём.

Гарри проснулся и лежал, слушая непривычную тишину в доме. Это его беспокоило — так не должно было быть. Он спустился по лестнице и, заглянув в комнаты, быстро обнаружил, что дома никого нет. Не веря в происходящее, он посчитал, что его семья могла так разыграть его, и он стал звать их:

— Мама? Папа? Ник?

Они что, решили наказать его за то, что он не встал вовремя? Ругая себя за долгий сон, мальчик с трудом стащил свой сундук вниз по лестнице, надеясь, что кто-нибудь за ним вернется.

Джеймс быстро аппарировал домой, намереваясь кричать и звать сына, но обнаружил его сидящим в гостиной на своем сундуке.

Злясь на Гарри за то, что, по его мнению, тот доставил его семье в такое утро сложности и неприятности, Джеймс был очень раздражен. Он уменьшил сундук мальчика и сказал возмущенно:

— Почему ты не спустился вовремя?

Он был зол от того, что сейчас бы он мог бы стоять и наслаждаться видом уходящего красного поезда вместе со всеми, а ему пришлось аппарировать домой, чтобы найти своего второго сына.

— Меня никто не разбудил, и я проспал, — честно сказал Гарри.

— Ага, а я министр Магии, — пробормотал с отвращением Джеймс себе под нос, но Гарри все равно это услышал.

«Он мне не верит», — подумал Гарри. Его собственный отец практически обвинил его во лжи! Сгорбившись, он снова задумался, полюбит ли он его когда-нибудь в этой жизни, хотя давно уже знал ответ на этот вопрос, но все еще не хотел в него верить. В конце концов, ему было всего одиннадцать лет.

— Пойдем, — сказал Джеймс.

Больно схватив сына, он притянул к себе, и они аппарировал раньше, чем Гарри это осознал. Они оказались сразу у главных ворот Хогвартса, который мальчик сразу узнал, так как он выглядел так же, как на картинке в одной из его любимых книг «История Хогвартса».

— А почему мы в Хогвартсе? Разве я не мог сесть на поезд с остальными? — тихо спросил Гарри.

— Нет, ты пропустил отправление Хогвартс-Экспресса, а аппарировать тебя в движущийся поезд я не могу, — сказал Джеймс, постучал палочкой по воротам, и они открылись.

Джеймс знал, что магия замка оповестит Альбуса о визитерах, и пока они будут идти ко входу, Дамблдор будет уже там. Он хотел оставить Гарри со стариком и поскорее вернуться к Лили и Рокси, а не сидеть тут со своим проблемным сыном. И верно, у подножия лестницы, ведущей в замок, уже стоял Альбус Дамблдор, улыбаясь Джеймсу и Гарри.

— Чем я обязан такому неожиданному визиту, Джеймс? — спросил старый волшебник, с любопытством глядя на пришедших.

— Привет, Альбус. Извини, но он опоздал на поезд. Сможет ли мальчик остаться здесь, пока поезд не приедет? — спросил Джеймс.

— Нет никаких проблем. А кто такой этот мальчик? — с любопытством спросил Альбус.

— Это Гарри Поттер, — сказал Джеймс.

— Должен сказать, он совсем не похож на своего близнеца, — улыбнулся Альбус, весело блеснув глазами, хотя и был несколько сбит с толку тем, что Джеймс называл ребенка вместо «сын» — «он», «мальчик» и по фамилии.

— Да, он не дотягивает до настоящих Поттеров, — сказал Джеймс разочарованно, — и слава Мерлину, он совсем не похож на Ника.

— Почему бы тебе не присесть здесь, Гарри, и не поесть с нами? — спросил директор провожая Гарри в Большой зал и усаживая его в конце длинного стола одного из Домов. Это был стол Рейвенкло, но Гарри тогда об этом еще не знал.

— Профессора скоро будут здесь. И все будет в порядке. А ты, Джеймс, можешь идти.

— Спасибо, Альбус, — сказал, обрадовавшись, Джеймс и быстро ушел.

— Наверное, Гарри, ты с нетерпением ждешь начала учебы в Хогвартсе? — спросил директор, когда появилась еда.

— Да, я очень этого жду, сэр, — уважительно сказал Гарри, удивленный тем, что кто-то из взрослых обращает на него внимание и о чем-то расспрашивает. Он читал об Альбусе Дамблдоре, который был талантливым и сильным волшебником, а также сделал много хорошего для волшебного мира, так, ради Мерлина, почему он вдруг решил поговорить с Гарри?

— Это хорошо. Если хочешь, я попрошу кого-нибудь показать тебе замок, — предложил Дамблдор. — По крайней мере, хотя бы один из нас будет знать дорогу в Большой зал уже в первый день начала обучения в школе, — закончил он с веселой улыбкой.

— Я уже немного знаю о Хогвартсе, так как читал книгу «История Хогвартса» — там о многом написано, — сказал Гарри с легкой улыбкой.

— О, вы её читали? Похвально, — согласился директор. — Ах, вот лимонные пирожные! Я просто обожаю их! Хочешь одно, Гарри?

— Я бы лучше выбрал клубничный пирог, если вы не возражаете, — робко попросил Гарри.

— О, ты любишь клубнику больше лимонов, не так ли? А я предпочитаю лимоны, особенно лимонные дольки или лимонный шербет — эти сладости делают маглы, они очень хороши.

— Кто это и что ты, Альбус, делаешь, сидя здесь, внизу? — спросил Северус Снейп, присоединившись к ним за столом факультета Рейвенкло.

— Ах, Северус! Это Гарри. Гарри, это профессор Снейп. Он наш… — начал директор, но не успел закончить свое представление.

— Профессор зелий, я знаю, сэр. Я читал об этом, — сказал Гарри.

— Вам нравятся зелья? — спросил Северус, с любопытством глядя на Гарри, даже не догадываясь, что разговаривает с одним из Поттеров, настолько он на них не был похож.

— У меня не было возможности практиковаться, но я отлично знаю теорию, — ответил Гарри.

— Филиус! — позвал Дамблдор только что вошедшего Флитвика.

— Привет, Альбус, Северус! Могу ли я сесть тут с вами? А это что за мальчик? — весело спросил крохотный профессор, отправляя свой багаж к себе в комнаты.

— Конечно, присаживайся, и это Гарри, — сказал Альбус.

— Приятно познакомиться, Гарри. Меня зовут профессор Филиус Флитвик, профессор Чар, — сказал Флитвик.

— Приятно познакомиться, сэр, — робко сказал Гарри. Ему раньше не приходилось общаться сразу со столькими новыми людьми.

— Северус, Поппи хочет поговорить с тобой, — сказал директор, повернувшись к Снейпу, когда увидел, что тот заканчивает есть: обычно он уходил тотчас, если только его кто-нибудь не останавливал.

— Пока, мама, пока, папа! Пока, Рокси! — сказал Ник, махнув рукой, когда Хогвартс-экспресс уезжал со станции.

Ник занял пустое купе, так как ожидал, что оно скоро наполнится людьми. Он не мог дождаться, когда все вокруг будут его узнавать, восхищаться им и любить его.

Первым появился Рональд Уизли.

— Привет, Рон! — просиял Ник.

— Привет, Ник! Я так рад, что еду в Хогвартс! — сообщил Рон.

— Ты в курсе, что у тебя на носу грязное пятно? — небрежно спросил Ник.

— Э-э, нет, — сказал Рон, пытаясь его оттереть.

Внезапно дверь снова открылась, там стоял светловолосый мальчик с двумя глупыми головорезами по бокам.

— Все говорят, что в этом купе едет Ник Поттер, должно быть, это ты. Идем со мной, и я познакомлю тебя с подходящей тебе компанией, — сказал белокурый мальчик, глядя прямо на Ника и полностью игнорируя Рона.

— Возможно, я пойду с тобой, но для начала представься, — проговорил Ник, которому понравилось и как этот мальчик выглядит, и как говорит.

— Я Драко, Драко Малфой.

— О нет, извини, ты, наверное, сынок Пожирателя Смерти, а я не общаюсь с такими как ты, — вздрогнув, ответил Ник, представив, во что бы превратилась его репутация, пойди он с этим мальчиком.

— Ну и ладно, сиди тут с этим придурком весь день, если хочешь, — усмехнулся Драко, с отвращением глядя на Рона, который был неопрятно одет, да еще и с грязью на лице.

— Каким бы он ни был, я предпочту его компанию твоей, — сказал Ник.

— Ты пожалеешь об этом, Поттер, — заявил Драко, выходя и не потрудившись закрыть дверь.

— Извини за это, — не очень искренне сказал Ник.

— Все в порядке, — ответил Рон.

— Кто-нибудь из вас видел жабу? — спросила девочка с густыми волосами, входя в купе.

— Нет, ничем не можем помочь, — сказал Ник с фальшиво-вежливой очаровательной улыбкой.

— Все в порядке. О, кстати, у тебя грязное лицо. Тебе бы стоило умыться, — сказала девочка Рону перед тем, как уйти.

После её слов Рон отправился в туалет, чтобы умыться, и вернулся через десять минут. Его лицо было слегка покрасневшим, но чистым.

— Как думаешь, Гриффиндор выиграет кубок по квиддичу в этом году? — спросил Ник.

И дальше они всю поездку болтали о квиддиче и о своих любимых командах. Наконец, когда уже подъезжали к Хогсмиду, они облачились в школьную форму, после чего разница в финансовом положении мальчиков стала еще более очевидна: одежда Ника была новой и дорогой, а мантия Рона — из секонд-хенда. Рон завистливо посмотрел на своего лучшего друга, которому он постоянно завидовал в том, что он богат и знаменит, но это не мешало ему дружить с ним. В конце концов, иметь такого друга — лучший путь к собственной популярности.

— Первокурсники, ко мне! — закричал Хагрид, размахивая лампой в своих огромных мясистых руках.

— Рассаживайтесь по лодкам, не более четырех в каждую!

И вот лодки поплыли через озеро, а когда появился древний замок — все ахнули. И даже Ник не смог удержаться от вздоха. Место было поистине удивительным. Они вышли из лодки дрожа, так как к тому времени уже настала ночь и становилось холодно. В замке их встретила профессор Макгонагалл и провела в вестибюль, остановив прямо перед входом в главные двери Большого зала. Именно там к толпе первокурсников незаметно присоединился Гарри.

— Добро пожаловать в Школу чародейства и волшебства Хогвартс. Меня зовут профессор Макгонагалл. Приветственный пир вот-вот начнется, но перед тем, как вы сможете отведать вкусную еду, будет произведено распределение по Домам, которые станут вам семьей на всем протяжении учебы в Хогвартсе. Это Дома Хаффлпафф, Гриффиндор, Рейвенкло и Слизерин. Ваша хорошая учеба и поведение будут приносить Дому очки, а плохие — отнимать. Я проверю — все ли готово, — сказала Макгонагалл и примерно на пять минут вошла в Большой Зал, затем вернулась и объявила:

— Проходите в зал, сейчас начнется распределение.

Когда первокурсники вошли, в Зале воцарилась тишина, а старая потрепанная шляпа, лежавшая на табуретке, установленной в передней части зала, запела:

Может быть, я некрасива на вид,

Но строго меня не судите.

Ведь шляпы умнее меня не найти,

Что вы там ни говорите.

Шапки, цилиндры и котелки

Красивей меня, спору нет.

Но будь они умнее меня,

Я бы съела себя на обед.

Все помыслы ваши я вижу насквозь,

Не скрыть от меня ничего.

Наденьте меня, и я вам сообщу,

С кем учиться вам суждено.

Быть может, вас ждет Гриффиндор,

Славный тем, что учатся там храбрецы.

Сердца их отваги и силы полны,

К тому ж благородны они.

А может быть ваша судьба Пуффендуй,

Там, где никто не боится труда,

Где преданны все, и верны,

И терпенья с упорством полны.

А если с мозгами в порядке у вас,

Вас к знаниям тянет давно,

Есть юмор и силы гранит грызть наук,

То путь ваш — за стол Когтевран.

Быть может, что в Слизерине вам суждено

Найти своих лучших друзей.

Там хитрецы к своей цели идут,

Никаких не стесняясь путей.

Не бойтесь меня, надевайте смелей,

И вашу судьбу предскажу я верней,

Чем сделает это другой.

В надежные руки попали вы,

Пусть и безрука я, увы,

Но я горжусь собой.

Все разразились аплодисментами, неизвестно, самой ли песне или просто тому, что она закончилась.

— Когда я назову ваше имя, сядьте на табурет и наденьте Шляпу на голову. Затем она распределит вас в тот Дом, для которого вы больше всего подходите, — сообщила профессор Макгонагалл и, посмотрев в свиток, который она держала в руках, произнесла первое имя, которое вообще-то не должно было стоять в начале алфавитного списка.

— Поттер, Ник!

— Хм, — раздался в голове Ника негромкий мужской голос. — Куда тебя поставить? У ты хитрый манипулятор, который всегда получает то, что хочет. Слизерин тебе отлично подойдет.

— Только не Слизерин! Пожалуйста, не Слизерин! Отправьте меня в Гриффиндор, пожалуйста! Мои родители убьют меня, и люди во мне разочаруются, если я окажусь в Слизерине! — умолял Ник.

— Хм, если таково твоё большое желание, тогда ГРИФФИНДОР!

Нику все громко аплодировали, а он шел к гриффиндорскому столу самодовольно, с высоко поднятой головой, еще раз доказав себе, что в этой жизни может получить все, что хочет. Он даже отговорил Шляпу распределить его туда, куда она собиралась. Но как это было понимать? Он что, на самом деле был слизеринцем?

Далее распределение шло в алфавитном порядке. Гарри наблюдал за тем, как студенты расходятся по разным Домам, и задавался вопросом, куда эта старая шляпа направит его? Возможно, на Слизерин?

— Поттер, Гарри!

Гарри спокойно подошел к Шляпе, слыша недоумевающие перешептывания во всем зале: «Это близнец Мальчика-Который-Выжил? Я никогда не знал, что у него есть близнец! О нём никогда не упоминали нигде, не так ли?»

— Ну-ну, что у нас тут? Такое честолюбие, хитрость когда нужно, ты любишь свои книги и свою жажду знаний, да… гораздо легче разместить, чем твоего брата, — прошептала Шляпа, почти широко улыбаясь мыслям Гарри Поттера.

— Рейвенкло! — выкрикнула Шляпа на весь зал.

Профессор Снейп был очень удивлен, что тот умный и скромный мальчик, с которым он разговаривал за обедом, был ребенком Джеймса Поттера. Если присмотреться, то можно было найти внешнее сходство, но из-за внутренних различий он сильно отличался от семейки Поттеров. Глядя на Ника Поттера, он бы никогда не усомнился, чей этот ребенок. А почему же Гарри совсем не такой? Нужно будет подумать над этим вопросом.

Рон, как обычно, сидел рядом с Ником; в конце концов, они были лучшими друзьями.

— Так твой брат поступил в Рейвенкло? Странно. Думал, что как близнецы вы должны были оба быть на Гриффиндоре, — заметил Рон, отпивая большой глоток тыквенного сока.

— Да мы никогда не ладили. Я думаю, он завидует моей популярности и известности. Он никогда не добьется ничего такого в жизни, — гордо сказал Ник, вторя словам родителей.

— А, так он просто ревнивый придурок, понятно, — сказал Рон.

— Я напишу о нем домой. Все в нашей семье были в Гриффиндоре с тех пор, как существовала линия Поттеров, родители будут разочарованы.

Первокурсники уже разговаривали друг с другом, знакомясь, а Гарри не знал, что ему делать или говорить, потому что раньше никогда ни с кем за едой не болтал, а практически всегда ел один. Но дети сами начали задавать ему вопросы о его брате, и ему приходилось отвечать на них. Это раздражало. Хотелось разрыдаться — никто не интересовался им самим, все хотели говорить с ним только о его брате. Этот вечер длился для Гарри целую вечность, и он был очень рад, когда Дамблдор встал и предложил спеть гимн каждый на тот мотив, на который хочет.

Из всего зала молчали только студенты Дома Слизерина и Гарри Поттер за столом Рейвенкло, что не преминул заметить Северус Снейп.

Песня закончилась. Гарри был рад, ему просто хотелось лечь спать, чтобы уйти от всех тех мучительных вопросов, которыми его одолевали за столом.

Первокурсников повели к башне Рейвенкло, и староста объяснил им, как попадать в гостиную Дома, а затем произнес приветственную речь. Гарри особо не слушал его, скользя взглядом по книгам, стоящим в шкафах вдоль стен гостиной, ему не терпелось прочесть их все.

В конце своей речи староста сказал:

— Домовые эльфы уже должны были принести все ваши сундуки и вещи в общежития, просто найдите комнату со своим именем. Мы проживаем по двое в комнате, у каждого имеется собственный гардероб, комод, письменный стол и большая книжная полка. А теперь до отбоя у вас есть время для того, чтобы распаковать свои вещи.

Когда Гарри нашел дверь со своей фамилией, он удивился, что она на табличке только одна. А зайдя внутрь, понял почему: эта комната была в два раза меньше других, но и мебели было в два раза меньше. Это была комната для одного. Гарри вошел внутрь и закрыл дверь. В Поттер Мэнор большая часть дома была отделана красным и золотым, и Гарри эти цвета раздражали. Здесь все было синим с небольшими вкраплениями бронзового. Такое сочетание ему понравилось. Гарри подошел к своему сундуку, открыл его и начал вытаскивать вещи, чтобы разместить их в гардеробе и комоде. Он думал о том, что хотя эта комната и меньше по размеру, чем его комната в поместье, зато больше похожа на его настоящий дом. Прежде, чем он закончил свою работу, послышался стук в дверь. Он осторожно отпер ее и открыл. Гарри увидел, что там стоит еще один первокурсник.

— Не могу найти свой сундук, не возражаете, если я проверю здесь?

— Но в этой комнате только одна кровать, так что его здесь быть не может, — сказал ему Гарри, приоткрывая дверь настолько, чтобы другой мальчик увидел, что в комнате действительно нет другой кровати.

Выражение лица мальчика с расстроенного сменилось сначала на подозрительное, а потом на злое.

— Ты первый Поттер, распределившийся в Рейвенкло, и сразу получил отдельную комнату. Моя семья веками училась тут — это должна быть моя комната. Забирай свои вещи! Я буду жить здесь!

Такая наглость поразила и разозлила Гарри. Сузив глаза, он сказал намеренно мягким и спокойным тоном:

— Меня не привлекали к распределению комнат, это — не мой выбор. Боюсь, мы не можем меняться местами, у нас могут возникнуть проблемы. Обсудите возможность получения отдельной комнаты с домашними эльфами. А я иду спать. Спокойной ночи, — с этими словами Гарри захлопнул дверь, запер ее и на автомате наложил заглушающие чары. Поэтому он не узнал, что мальчик снаружи стоял и выкрикивал разные грязные ругательства в его адрес, за что его отправили к старосте, сняли очки и назначили отработку. Он не знал о том, что среди студентов Рейвенкло произошел раскол, связанный с таким его поведением — некоторые сразу зауважали его, а другие, наоборот, возненавидели.