Глава 2. Где же ты...

Вэй Ин заставил себя уснуть, так как был уверен, что подготовка комнаты займет немало времени, а остаться в ней один он хотел уже отдохнувшим. Пробудился ото сна он уже утром следующего дня. Причиной были исходящие из кухни запахи еды. Он встал и обнаружил, что за ночь его волосы выросли до той длины, которую он привык носить.

— О, Гарри, ты уже проснулся? — проговорила тетя Петунья, совершенно не удивившаяся его новому облику, и неуверенно ему улыбнулась. — Иди умывайся и приходи завтракать. Как закончишь, переоденешься, и мы поедем покупать тебе мебель в твою комнату.

Заклинатель кивнул, и, пользуюсь бытовой памятью Гарри Поттера, чья душа, по видимому, отправилась за грань в результате приземления лбом на каменную ступеньку у двери дома из полета, в который его отправил тот самый «магический выброс» о котором говорила тётя.

В ванной было идеально чисто и светло. Горячая вода, льющаяся прямо из стены и большая белая бочка, под названием «ванна» порадовали Вэй Ина, который терпеть не мог таскать её ведрами. Он решил, что вечером проведет в нем не меньше часа, отпаривая свои больные косточки.

Включив воду и заперев дверь на задвижку, он все же не удержался и запустил руку в мешочек цянькунь. Он точно нащупал в нем Суйбянь и Чэньцын, достал зачарованный прибор для письма, черную тушь, киноварь и стопку листов бумаги, в достаточном количестве для начального изготовления талисманов. Также, из недр мешочка он извлёк и осмотрел полный комплект привычной для него одежды: нижнюю одежду, красный халат и верхнее черное ханьфу, с зауженными к запястьям рукавами. Всё это было подходящего для ребенка размера. Надевать свои вещи он пока не стал, а вот волосы завязал в низкий хвост красной лентой, которая тоже обнаружилась в мешочке. Умывшись и брезгливо осмотрев грязные вещи, что были на нем, Вэй Ин вздохнул, и вышел из ванной.

За столом на кухне уже собралась вся семья. На его тарелке лежал типичный английский завтрак — яичница, жареные колбаски и помидоры, фасоль в томатном соусе и тосты с маслом. Еще посередине стола стояло блюдо с ароматными булочками. Тетя разливала чай по большим кружкам. Настроение Вэй Ина при виде еды улучшилось. Он знал названия из чужой пямяти, но не вкус этих блюд. Хотя ему было вам равно. После долгой диеты, состоявшей из редьки и горячей воды, а уж тем более вспоминая время, проведенное на могильных курганах, сейчас и жидкий травяной гусуланьский супчик показался ему бы божественным нектаром.

Еда оказалось очень даже вкусной. А после того, как опознав в двух маленьких стеклянных баночках соль и перец, заклинатель густо посыпал всё жгучей пряностью, она стала просто восхитительной.

Все Дурсли настороженно следили за действиями заклинателя. Когда он опрокинул в тарелку половину перечницы, и стал, есть невозможно острый завтрак с таким видом, как будто это пирог с патокой, их движения стали еще более осторожными, чем были до этого. Все же мальчик сильно приложился головой.

Большая кружка с чаем вызвала у Вэй Ина восторг. Он стал подсчитывать, сколько привычных ему чашек в нее входит, и сбился, так как увлекся сладкими булочками тети Петуньи.

Когда, наконец, заклинатель понял, что в него больше не влезет ни крошки, он икнул и произнес: — Все было очень вкусно. Во что мне переодеться?

Вещи, которые он получил, явно были с плеча кузена: широкие, но добротные. Тетя подала их с извиняющимся выражением лица и заверила, что они сегодня все ему купят новое.

— Какую мебель ты бы хотел видеть в этой комнате? — спросил дядя Вернон, с гордостью открывая дверь в небольшую комнату, в которой ночью экстренно нанятые строители даже успели поклеить светлые однотонные обои и покрасить пол.

— Если можно, я бы хотел приобрести циновки, низкую кровать и столик. остальное я бы посмотрел в магазине.

— Циновки? — удивился дядя незнакомому слову.

— Нам нужен магазин китайской мебели. Здесь есть такой? — заклинатель вздохнул, волнуясь, есть в этом мире Китай вообще.

«Удар точно был очень сильным» — подумал про себя Дурсль, и сказал: — Я знаю, где это можно купить.

Вся семья загрузилась в автомобиль и отправилась не в гламурный лондонский Чайна-таун в районе Сохо, а на большой китайский рынок в районе стадиона Уэмбли. Там для комнаты племянника была куплена лоханьчуан, топчан на низких ножках с бортиками с трех сторон, подушка-валик, низкий столик и к нему такой же табурет. Две циновки на пол. Несколько подушек. Курильницу с набором благовоний.

— А можно мне еще купить флейту? — спросил довольный Вэй Ин, остановившись у витрины музыкального магазинчика.

Тетя и дядя лишь кивнули, перестав удивляться всему происходящему. Зайдя внутрь, заклинатель тут же направился у нужной полке, где обнаружил весьма похожую на Чэньцин дицзы. Такую же черную, но немного отличающуюся по оформлению, легко будет заменить на Чэньцин. Дурсли точно не заметят. Суйбянь он вряд ли сейчас даже удержит в руке, а ходить совсем без оружия в незнакомом мире было безрассудно даже для него. Тем более тётя ему сообщила, что здесь живут заклинатели, и один из них, какой-то Дам Бидор, проклял их семью на ненависть. нужно будет изготовить много защитных амулетов и развесить их на стенах дома и его ограждении.

— Все? — с надеждой в голосе спросил дядя Вернон глядя на алый бархатный чехол дицзы.

Вэй Ин состроил виноватую рожицу, и скосил глаза на прилавок с национальной одеждой.

— Только один комплект! — пообещал он в ответ на безнадежный кивок.

— Но нормальную одежду мы тоже купим! — твердо заявила Петунья.

Пообедали они прямо на рынке в маленьком ресторанчике, где Вэй Ин с восторгом увидел в меню раздел сычуаньской кухни. Мыча от удовольствия, и ловко орудуя палочками, он проглотил несколько красных от жгучего перца блюд. Дурсли ограничились известной им уткой по-пекински и лапшой. Заклинатель попросил у официанта продать ему пару пакетиков острых специй, без которых вся еда казалась ему пресной.

На обратной дороге остановились у обычного торгового центра, где для мальчика купили джинсы, шорты, несколько футболок. Особенно Вэй Ин оценил спортивный костюм и кроссовки, после того, как получил разъяснение у удивленного продавца, для чего они используются.

Приехав домой, Вэй Ин спросил разрешения у тети, и, получив его «залег» в горячую ванну, после которой надел свою нижнюю одежду и домашний черный халат. Расчесав волосы, завязал уже свой высокий традиционный хвост и в таком виде вышел к ужину. Никто уже ничему не удивлялся. Даже тому, что «Гарри» воспылал жаждой изучать восточные боевые искусства.

— Ну и отлично, — даже обрадовался дядя Вернон. — В Вэйбридже есть большой спортивный центр. Я как раз хотел записать туда Дадли на бокс. Наконец, пригодятся твои водительские права, Петунья. Будешь возить мальчиков на машине.

— А как же ты? — удивилась тетя, уверенная, что ее супруг просто обожает свой автомобиль.

— Я буду ездить в офис на поезде. Это даже быстрее, чем за рулем. Заодно буду больше ходить пешком. Очевидно, что не хватает движения, — проговорил старший Дурсль, и похлопал себя по животу.

«Прямо сейчас займусь талисманами. Чтобы никакой Дам Бидор не смог снова испортить этих людей», — подумал Вэй Ин, поднимаясь в, теперь уже его собственную, комнату и вздыхая: — Где же ты, Лань Чжань?

***

Лань Чжань трижды вечером сыграл расспрос на своем гуцыне. Вэй Ин не откликнулся. Либо это была хорошая новость, и он с ним вместе в этом мире среди живых. Либо все было плохо. Он просто умер не в этом мире и потому расспрос не действует. Предпочитая верить в первое, ровно в девять он лег спать. Перед тем как уснуть, Лань Чжань еще раз обдумал предложение о концерте. Сейчас оно уже не казалось ему бесполезным. Чем больше людей он увидит, тем больше шансов найти Вэй Ина.

Встав, как обычно, в пять утра, заклинатель вышел на задний двор и начал проводить полную разминку, какую делал ученики Облачных глубинах. Тело было слабым после комы, но мышцы рук и ног, видимо, ранее разрабатывались Чанг Чжанем. Возможно, он даже тренировался, так как растяжка была неплохой. Времени для обретения формы, соответствующей его нынешнему возрасту понадобиться меньше, чем он думал. Закончив разминку, мальчик встал на руки, чтобы начать их готовить к тяжести Биченя. В таком виде его и застал дядя, взволнованный тем, что не нашел утром племянника в его комнате.

— Что ты такое делаешь, А-Чжань? — поинтересовался Чанг Линг.

— Тренировка, — коротко ответил мальчик откуда-то из середины одежды, упавшей вниз.

— Завтрак будет через полчаса, — проинформировал племянника мистер Чанг и подумал, что ему нужно купить подходящую для спорта одежду.

Дождавшись момента, когда руки больше не могли его держать, Чжань принял привычное для тела положение и поспешил в ванную комнату, чтобы освежиться после тренировки.

Тетя, заметив, что племянник предпочитает простую и полезную еду, сварила традиционную пресную жидкую рисовую кашу, и приготовила для него мантоу без начинки и тушеные овощи. Отец и дочь ели смешанный завтрак. Кроме каши, у них еще был омлет и сосиски.

Когда кузина закончила есть, Лань Чжань кивнул ей на диван в гостиной, который был виден из столовой, давая понять, что хочет с ней о чем-то поговорить. Поблагодарив с поклоном за завтрак тётю, он дождался в гостиной кузину и сказал ей:

— Чанг-бьяоцзе, не остались ли у тебя книги, по которым ты училась в школе предыдущие годы?

— Остались. Я отдам их тебе. А еще учебные фильмы.

— Фильмы? А что это?

Телевизор и видеомагнитофон, которые выпускали в Магической Японии, экранируя их от вредоносного влияния волшебства, произвели на Лань Чжань сокрушительное впечатление. Такая форма обучения ему безумно понравилась, а когда кузина отвела его в волшебное место под названием «видеопрокат», мир его больше не был прежним. Он набрал на стойках в разделе документалистики фильмов по истории этого мира и начал смотреть, отвлекаясь лишь на игру на гуцине и тренировки. И так день за днем.

Покончив с историей, он перешел к географии, затем истории разных изобретений, начальным математике и физике. Астрономия изменила его понимание картины мира. И почему на родине они считали, что это солнце ходит по небу? Да потому, что другого не видели и представить себе не могли.

Ежедневные тренировки с гуцинем медленно, но верно, развивали пальцы. Он мог уже спокойно сыграть сложные для исполнения Очищение и Покой. Но для концерта написал несколько своих мелодий, считая, что духовная музыка не очень подходит для большой аудитории. Жалко, что не было рядом ни брата, ни Вэй Ина, чтобы сыграть вместе с флейтой.

— Чанг-шу, готов выступать, — как всегда коротко проинформировал дядю Лань Чжань.

— Давай сегодня навестим господина Вана и скажем ему об этом, — радостно ответил мистер Чанг.

— Нужны вещи. Вот, — сказал заклинатель и показал на ладони небольшой золотой самородок, вытащенный им из кошелька, хранящегося в мешочке цянькунь. — Продать или обменять!

Привыкший за три недели, к своему странноватому, но очень серьезному племяннику, который выражал свои мысли и желания скупыми двумя-тремя словами, а то и одним, в отличие от многословной стрекотуньи дочери, в этот раз снова удивился, но спрашивать откуда у мальчика золото не стал.

— Пойдем сначала к гоблинам, — сказал мистер Чанг и аппарировал себя и племянника на специальную площадку рядом с банком.

Если племянник удивился тому, как выглядел волшебный торговый квартал, или, тому, что банкирами волшебного мира были магические существа странного вида, то по его лицу ничего нельзя было прочесть. Они подошли к обменной стойке и дядя жестом предложил племяннику показать гоблину его золото. Увидев, что именно держит в ладони ребенок, гоблин замер. А потом очень вежливо спросил: — Могу я взять это и посмотреть поближе?

Лань Чжань в ответ просто кивнул.

Гоблин взял маленький слиток с такой осторожностью, как будто он был крайне взрывоопасным. Он бережно рассмотрел его в лупу, а после аккуратно положил на весы и сказал: — Семь унций. За первородное золото такого качества банк вам может предложить триста галеонов за унцию.

— Пятьсот, — сразу произнес Чанг Линг, не дав племяннику кивнуть. Гоблины всегда сильно занижали цены, когда покупали что-то у волшебников, зная, что те, продают что-то только тогда, когда находятся в крайней нужде или безвыходном положении.

— Это не серьезно! — воскликнул гоблин.

— Тогда верните наше золото. Мы с тобой аппарируем в Швейцарию. Гномы охотно купят его у нас по любой цене.

Чанг Линг не знал в чем именно такая большая ценность этого маленького самородка, но чувствовал, что гоблину это золото очень нужно, потому, что когда дядя потребовал его отдать, магик машинально пододвинул серебряное блюдце, на которое уложил его после взвешивания, к себе поближе.

— Хотя бы четыреста! — взмолился гоблин.

— Пятьсот — или мы уходим.

Лань Чжань продал бы свое золото и за триста монет, но процесс торга его забавлял и потому он предоставил дяде решить этот вопрос.

— Хорошо, проскрипел гоблин. Пятьсот при условии, что если у вас еще будет такое же золото, вы принесете его в Гринготтс.

Заклинатель кивнул. Ему было все равно у кого обменивать его на местные деньги.

— Желаете получить всю сумму в галеонах или часть в магловских деньгах? — спросил гоблин, только что обративший внимание на интересный внешний вид маленького продавца, до этого сосредоточившись исключительно на золоте. — Молодой господин…?

— Чанг, — ответил за него дядя.

— Чанг-гунцзы, каково ваше желание? — с неожиданным уважением обратился к нему гоблин.

— Две трети — монеты, треть — деньги, — как всегда кратко выразился заклинатель.

— Не хотите открыть свой собственный сейф? — спросил его гоблин. — Вы очень необычный клиент.

— В другой раз, — снова ответил за племянника дядя. — А-Чжань, ты же помнишь, что нам еще нужно успеть навестить мистера Вана?

В итоге, деньги были загружены в купленный здесь же волшебный кошелек с чарами незримого расширения и уменьшения веса, который имел те же функции что и мешочек цянькунь, только узкого направления. Перед тем как запускать в него руку, нужно было сказать «галеоны» и тогда Чжань мог вытаскивать из него золотые монеты волшебного мира, или произнести — «фунты» и рука доставала магловские банкноты.

С той же площадки, на которую они сюда аппарировали, Чанг Линг перенес их снова в культурный центр. Владелец магазина музыкальных инструментов, которого звали Ван Цзечжи, был крайне рад видеть маленького музыканта и его дядю.

— Вот, в следующую субботу ничего в нашем концертном зале не запланировано. Назначим выступление на семь вечера. Я разошлю приглашения всем, кому это может быть интересно.

…

— Где же ты, Вэй Ин? — с тоской проговорил вечером, закончив играть на гуцине, Чжань, глядя в ночное небо.

***

Мастер боевых искусств с удивлением смотрел на маленького англичанина, который по виду будто сошел с картинки из учебника Истории Древнего Китая. Его привел к нему тучный англичанин, сказал, что это его племянник, и он хочет заниматься у него, а сам пошел со своим сыном в секцию бокса.

— Я мастер Цао, — представился мальчику Цао Шудун.

Мальчик совершенно правильно сложил руки для поклона и выполнил его, за тем сказав: — Приветствую Цао-шицзюнь. Все знают меня под именем Гарри Поттер. Я хотел бы идти по пути совершенствования под вашим руководством.

Еще более удивленный речью мальчика, чем его внешним видом, Шудун заметил, что на поясе у ребенка висит красиво сделанная черная дицзы, украшенная алой шелковой кисточкой.

— Играешь на флейте?

Вэй Ин осторожно кивнул. Для него Чэньцин была больше оружием, чем музыкальным инструментом.

— Хорошо. Ты раньше занимался, как я думаю. Покажи, что ты можешь.

Вэй Ин быстро продемонстрировал короткий бой с тенью, стараясь не перебарщивать со скоростью, поэтому не задействую силу золотого ядра. Но и без способностей заклинателя он произвел на мастера впечатление. Не зря три недели тренировал это тело до изнеможения, а затем принимал горячие ванны с целебными травами, что купила ему в аптеке тетя Петунья.

Пока мастер размышлял, Вэй Ин разглядывал его кабинет. Дипломы на стене, кубки на полках, а на столе…

— Цао-шицзюнь, — взволнованно проговорил мальчик, — позвольте посмотреть поближе вот этот плакат.

— Нравится слушать гуцинь? — спросил Шудун, протянув мальчику небольшое объявление о концерте в эту субботу юного исполнителя музыки на гуцине. Мальчика звали Чанг Чжань.

— Не может этого быть. Неужели! Где это? Я обязательно должен туда попасть! — взволнованно проговорил Вэй Ин.

Мальчик по имени Чжань виртуозно играющий на гуцине — это не могло быть простым совпадением. Это мог быть только Лань Чжань!