Глава 71. Распределение & Клятва Глав Домов

Первокурсники зашли в зал, где их уже ожидали традиционный табурет и Минерва Макгонагалл с Распределяющей Шляпой в одной руке и обновлённым утром списком первокурсников в другой. Началось распределение.

— Бингли, Мелисса, — вызвала первую первокурсницу Макгонагалл; она помнила эту маглорожденную девочку и удивилась, увидев на ней совсем другую одежду, не ту, что она с ней покупала, и какой-то маленький вышитый герб на воротнике мантии.

— Почему вы одеты не по форме? Что за знак вышит у вас на мантии? — строго спросила она.

— Прошу прощения, но никаких нарушений нет. Это герб рода Боул, чей патронаж в Магическом Мире я приняла, и Боулы стали моими официальными опекунами в Магическом Мире. Потому я имею право носить этот герб на форме, чтобы все знали, кто мои патроны.

— Хорошо, теперь наденьте шляпу.

— Слизерин! — выкрикнула шляпа после минутных раздумий. И Мелисса Бингли отправилась к слизеринскому столу под аплодисменты факультета и тех, кто его поддержал: в основном Рейвенкло и Хаффлпафф.

— Блетчли, Майлз! — вызвала следующего первокурсника Макгонагалл.

— Слизерин! — вынесла быстрый вердикт шляпа.

— Вуд, Лилиан!

— Хаффлпафф!

— Гринграсс, Клемент!

«Как Гринграсс? Он же маглорожденный Брукс?!» — подумала Макгонагалл.

«Что за Гринграсс? У них же только дочери», — удивился про себя Дамблдор.

— Хаффлпафф!

— Гус, Гарольд!

— Рейвенкло!

— Долохова, Ирэн!

«Кто???» — пронеслось сразу в голове и у Альбуса, и у Минервы.

— Слизерин!

— Долохов, Николас!

«Ещё один???»

— Слизерин!

……

— Кемпбелл, Хендри!

— Рейвенкло!

— Коупленд, Одри!

— Рейвенкло!

……

— МакКормак, Кэолэн!

— Хаффлпафф!

— Мэдли, Лаура!

— Хаффлпафф!

……

Когда закончились все фамилии на «М», а ни один из первокурсников не распределился на Гриффиндор, легкая обеспокоенность, посетившая Макгонагалл перед буквой «К», переросла в серьезное волнение. То же ощущалось и за столом факультета. И когда шляпа на голове Остин Мэвис, племянницы Эммелины Вэнс, наконец прокричала «Гриффиндор!», алознаменные так зааплодировали и радостно засвистели, как будто к ним на факультет зачислился Мерлин. Но дальше всё пошло, как и до Мэвис.

— Оуэн, Рональд!

— Слизерин!

— Севертье, Патрик!

— Хаффлпафф!

— Стреттон, Имоджен!

— Рейвенкло!

……

— Флинт, Маркус!

— Слизерин!

— Хиггс, Теренс!

— Слизерин!

— Честертон, Мелвилл!

— Хаффлпафф!

— Уизли, Чарльз!

— Гриффиндор!

Аплодисменты были сильные, но это был полный провал Гриффиндора. Два человека из сорока семи поступающих, и оба — дети из семей сторонников Дамблдора! Десять человек распределилось на Рейвенкло, пятнадцать на Хаффлпафф и — небывалое число — двадцать студентов на Слизерин!

Ещё перед началом распределения, до того, как все студенты собрались в Большом зале, Альбус Дамблдор получил предписание от Совета попечителей Хогвартса, в котором говорилось, что его речь запланирована после принесения клятвы главами Домов, причем ему запрещалось в речи в любой форме говорить о политике. Регламентом время его выступления ограничивалось пятью минутами. В случае неисполнения предписания совет оставляет за собой право лишить его голоса во время выступления и принять те меры, которые сочтёт нужным.

Альбус был вне себя! Так его за время пребывания на должности директора ещё никто не унижал.

«Установлю старшей палочкой защитные чары — никто их не пробьёт! И буду говорить, о чём хочу и сколько мне нужно! Это моя речь! Никто не имеет права мне указывать, что, как, когда и кому говорить! — решил Дамблдор. — Пусть все видят, кто тут великий волшебник!»

Как только последний первокурсник оказался за столом своего факультета, поднялся скромно сидевший в самом конце преподавательского стола лорд Селвин, который должен был объявить о принесении клятвы главами Домов. Тут же со своего золочёного трона вскочил Дамблдор, взмахнул бузинной палочкой, устанавливая вокруг себя защитный купол, и начал как ни в чем ни бывало свое выступление:

— Я рад видеть новые лица в этом зале и тех, с кем мы уже не в первый раз встречаемся тут первого сентября! Ваши светлые лица вселяют в меня надежду, что вы выберете для себя в жизни путь света … света в жизни…

Тут директор как-то обмяк, потом всхрапнул и мягко опустился на сидение, с которого так бодро поднялся. Подошедший лорд Селвин обратился к Макгонагалл:

— Пусть директор поспит пока, если он не понимает, что такое регламент, а вы представьте меня студентам, чтобы мы перешли к ритуалу принесения клятв и не задерживали уставших детей.

— Студенты, внимание! Перед вами председатель Совета попечителей Хогвартса лорд Селвин! — объявила Минерва.

После чего слизеринцы встали всем факультетом и начали усиленно ему аплодировать, что подхватили все факультеты, так как статья о покушении на него во вчерашнем «Ежедневном пророке» обсуждалась в каждой волшебной семье. Георг поднял руку, чтобы поблагодарить всех и остановить аплодисменты.

— Дорогие студенты! Когда закончится праздничный ужин, вы отправитесь в гостиные ваших факультетов и очень удивитесь тому, что увидите, можете мне поверить. Завтра вас приятно порадуют обновлённые предметные классы, главное — не забыть их новое расположение! В школе вводится новая система питания, новые предметы и факультативы. Полеты получили новые мётлы. А наш новый автобус для экскурсий все вы уже видели. Но обо всем этом позже. Сегодня мы решили возобновить вековую традицию принесения клятв Хогвартсу главами Домов. Для этого нам временно понадобится немного места, сидите и не вскакивайте, потом я всех верну на место.

После этих слов столы факультетов вместе с учениками, повинуясь взмахам рук Георга, отодвинулись немного назад от преподавательского стола и разъехались в стороны, открывая нанесённую на пол пентаграмму, которую раньше просто не было видно. Невербальное беспалочковое колдовство такой силы, которым Селвин легко расчистил пространство, впечатлило всех присутствующих в зале. Он бы и сам впечатлился, да еле стоял на ногах после ранения, а колдовал за него стоящий рядом под мантией-невидимкой Монтермар.

Пентаграмма была точной копией той, что располагалась в главном ритуальном зале. В центр её Дракон призвал подготовленный заранее книжный пюпитр, на который спланировал Устав Хогвартса, недавно возвращённый ритуалом призыва. Обложка его сама открылась, страницы зашелестели, переворачиваясь до нужного места, и там остановились. После чего по пентаграмме побежал голубоватый свет, заставивший всю её светиться, и так же загорелись на её концах альгиз (руна сильной защиты), ансуз (руна магии, знания и слова), уруз (руна жизненной и магической энергии, действия и успеха), кеназ (руна вдохновения) и райдо (руна духовного развития).

— Прошу глав Домов подойти сюда, — сказал Георг. И тут студенты обратили внимание, что все деканы одеты в отделанные витыми шнурами в цветах Домов чёрные мантии, на спинах которых вышиты шелком, золотом и серебром большого размера тотемы факультетов.

— Глава благородного Дома Слизерин Герман Теодор Селвин!

Герман подошел к Уставу и, достал небольшой ритуальный атейм, рассек левую ладонь и капнул несколько капель крови внутрь пентаграммы, себе под ноги. В момент, когда первая капля достигла пола, на нём очертился светящийся круг, внутри которого оказались слизеринский глава и Устав на подставке. Залечив разрез, Герман Селвин положил обе руки на Устав и начал читать текст на раскрытой странице.

«Я, Герман Теодор Селвин, принимаю пост главы благородного Дома Слизерин со всеми его правами, привилегиями, обязанностями и повинностями.

Клятва моя нерушима и действительна, пока сам не покину я пост главы благородного Дома Слизерин или Хогвартс не отринет меня».

Когда прозвучали последние слова клятвы, святящиеся линии пентаграммы превратились в стены из голубого огня, взметнувшиеся до самого потолка и скрывшие на несколько минут ото всех нового главу дома Слизерин. Когда же они погасли вместе со всей пентаграммой, на указательном пальце правой руки у Германа Селвина, по-прежнему невозмутимо стоявшего, положив руки на Устав Хогвартса, красовался серебряный перстень в виде свернувшейся кольцами змеи с изумрудными глазами.

После такого явного проявления магии первокурсники сидели, боясь дышать. Да что там первокурсники, все студенты находились под впечатлением ритуала. В полной тишине Большого зала давший клятву Герман вышел из пентаграммы, а на его место встала глава благородного Дома Гриффиндор Минерва Макгонагалл…

Все четыре главы Домов успешно дали клятвы, и Хогвартс принял их, подтвердив полномочия кольцами с изображениями тотемов. Последней давала клятву Помона Спраут, и как только на её пальце оказалось кольцо с барсуком, по замку пробежала небольшая волна магии и послышался странный звук, как будто кто-то скрёб камнем о камень, только эти камни были очень большими.

Все стали тревожно переглядываться, а Дракон шепнул на ухо Георгу: «Скажи, пусть не волнуются, это из складки подпространства появилась Башня основателей, которая была скрыта с тех пор, как главы Домов перестали давать клятвы Хогвартсу».

Повторив это вслух, Георг получил много удивленных взглядов, но подробностей у него не было, да и время поджимало. Он повернулся к Макгонагалл и сказал:

— Минерва! Давайте вы сейчас быстро представите новых сотрудников и перейдем уже к ужину, а то дети сидят голодные.

Она ему кивнула, после чего Устав вместе с подставкой растворился в воздухе, а столы с учениками съехались на свои обычные места.

— И последнее. У нас изменения в преподавательском составе. Профессором ЗоТИ будет глава Дома Слизерин Герман Селвин.

Раздались дружные и искренние аплодисменты.

— Представляю вам нового профессора зельеварения, Мастера зелий Луччану Риччарди!

Луччана встала, чтобы её было видно всем ученикам, и ей тоже громко захлопали, особенно старшие курсы, а гриффиндорцы ещё и засвистели, за что были награждены суровым взглядом Макгонагалл, которая затем продолжила:

— Возобновляется преподавание Магической географии, вести данный предмет будет профессор Диккерсон. Предмет пока обязателен для первых курсов, для остальных вводится в виде факультатива. Ознакомиться с его программой можно будет на стендах факультетов. Также профессор Диккерсон отвечает за организацию экскурсий. О принципах распределения очередности экскурсий для Домов она расскажет завтра за завтраком, так что рекомендую всем прийти пораньше.

В это время Филиус Флитвик тряс за плечо Дамблдора.

— Что, Филиус? Что случилось? — спросонья спросил директор.

— Пора начинать праздничный ужин, все ждут, а вы заснули! — ответил ему глава Дома Рейвенкло.

Альбус обвёл непонимающим взглядом зал, где почти каждый ученик смотрел на него, и воскликнул:

— Да начнётся пир!

И наконец была подана еда. Меню изрядно изменилось в лучшую сторону, что отметили все студенты. Жареное мясо было заменено запеченным, куриные ножки — грудками, картофель фри — отварным. Появились овощи, приготовленные на гриле и на пару, много свежих овощных салатов, торты с масляным кремом сменили парфе, желе и фруктовые десерты.

Директор смотрел на весело ужинающих детей и пытался сообразить, когда же он уснул. Его разбирали сомнения, сказал он свою речь или нет. Спрашивать кого-то — все равно что сразу признаться, что старческая деменция у тебя на пороге: «Минерва, не подскажешь, в какой момент праздника я уснул? До или после своей речи? А может, во время неё?» Определённо, такое он спрашивать не станет…

Когда тарелки опустели, Макгонагалл встала и сказала, что сегодня перед сном каждый ученик должен сделать выбор меню на неделю. Бланки заказов они найдут на тумбочках у своих кроватей, на вопросы по заполнению ответят главы Домов в гостиных.

— А теперь я прошу старост факультетов построить всех студентов, а не только первокурсников, так как с этого учебного года входы в Дома располагаются совершенно не там, где вы привыкли.

Слизеринские старосты Феликс Розье и Леонора Забини поставили в рядок первачков, каждого из которых взял за руку старшекурсник. За ними парами выстроились остальные.

Старостам Рейвенкло Кристоферу Бёрку и Меррон Дэвис пришлось напомнить, что строй «по одному» — это не очень практично, и что один раз можно и пожертвовать своей индивидуальностью и личным пространством.

У старост Хаффлпаффа Вивиан Ропер и Стини Эндсвича были противоположные проблемы: пришлось объяснять, что «пары» по четыре человека и более плохо помещаются в хогвартских проходах.

Старосты Гриффиндора Августа Мэтлок и Джеффри Хупер согнали своих расстроенных сегодняшним распределением подопечных в кучу, из которой пытались сделать подобие строя.

Первыми, возглавляемые Германом Селвином, проследовали в свой новый Дом слизеринцы, затем Флитвик увёл Рейвенкло, потом Помона повела за собой барсуков. Пока эти три факультета выходили, лорд Селвин успел передать МакГонагалл папку с документами по опекунству маглорожденных и попрощался с ней, заверив, что скоро совет решит вопрос физической подготовки.

Минерва грустно посмотрела на гриффиндорцев, чьё поведение настолько оставляло желать лучшего, что стоило заняться им немедленно.

— Гриффиндорцы, я не понимаю: распоряжения, касающиеся всей школы, — они не для вас? Или вы просто не знаете значения некоторых слов английского языка? Что означает слово «построиться» — все знают? Кто не знает, делает два шага в мою сторону, для них завтра будет проведён двухчасовой урок языкознания в виде отработки в теплице по удобрению грядок с огурцами сами знаете чем: профессор Спраут любит всё удобрять. Кто понимает смысл этого слова — исполняет немедленно! — Голос главы Дома был холоден и строг, а потому её ученики всё-таки решили построиться, чтобы не вызвать ещё большее неудовольствие с её стороны.

Минерва вздохнула и повела их в обновлённую башню, про себя продумывая, какие кары она пообещает им за порчу нового имущества.

Слизеринцы сначала было расстроились, что их выселили из подземелий, но, полюбовавшись видами из окон и обратив внимание, как бережно был сохранен дизайн их прежней гостиной, смирились с переездом. Особенно когда узнали, что в башне должна открыться своя лаборатория и, возможно, библиотека Салазара, но нет — сегодня они смотреть не пойдут. Жаль. Но да, правда — все устали. Спальни по одному-два человека со своей душевой тоже были восприняты на ура, как и новая мебель.

Хаффлпаффцы сначала тоже расстроились из-за переезда, но то, что больше не нужно лезть в гостиную через бочки — порадовало, особенно девушек-старшекурсниц.

Рейвенкловцы напряглись из-за отсутствия загадок на входе: как же так, каждый может к ним пройти? Но успокоились, узнав, что вход распознаёт, кто «свой», а кто «чужой», и другой факультет пройти не сможет.

Гриффиндорцам понравилось все, особенно комнаты на двоих, а не на шесть-десять человек. Очень заинтересовал бланк заказа меню. Чтобы её подопечные сделали всё правильно, Минерва задержалась и заставила всех первый раз заполнить заказ на следующую неделю при ней. И строго сказала, что сама лично придёт в гостиную утром, в половине восьмого, чтобы все были готовы, так как на завтраке будет важная информация. Хотела даже пойти проверить, найдут ли все свои комнаты, но воздержалась, взяв обещание со старост, что они сами спать не лягут, пока не убедятся, что каждый нашёл свою комнату. После этого отправилась в свои старые покои, здраво рассудив, что даже если и правда, как сказал Георг, ей теперь доступны покои Годрика Гриффиндора, там наверняка требуется уборка.

Перед сном МакГонагалл заглянула в папку, что дал ей лорд Селвин, и узнала, что маглорожденная Одри Коупленд получила патронаж от Блетчли, Клемент Брукс оказался Гринграссом, а Имоджен Левински — Стреттон. Мелисса Бингли получила патронаж Боулов, а Рональд Оуэн — рода Монтегю. Долоховы Николас и Ирэн были под опекой Малфоев. «Ну и к лучшему», — подумала Минерва. Ей очень не нравилось, что все маглорожденные автоматически становились подопечными директора, а тот совершенно о них не заботился как опекун. Скорее, наоборот, скрывал от родителей, если что-то с ними случалось в Хогвартсе.

Чем дольше Минерва работала в школе, тем меньше ей нравился Альбус как директор. Да и не как директор тоже…