Нехтор Грит

зарисовка будет почти полностью переписана

Барс сидел на краю обрыва. Ветер шелестел пожелтевшей травой, уносил в даль пар от кружки чая, которую держали могучие лапы. Сторонний наблюдать мог увидеть только спину зверя, расслабленную, вся фигура создавала ощущение покоя и созерцания красоты природы. Плавное движение, беззвучный глоток, и барс вновь неподвижен, словно часть той скалы, на которой он сидит. В небе тихо загорался рассвет, первые лучи солнца начали освещать пики, окружающие Долину Мира. Он поднялся на ноги только когда опустела чаша, вместе с тем, как  поселение перед ним полностью проснулось.

– Раньше вас не интересовало, что я делаю вне Дворца, Мастер кунг-фу Уг Вей. – Низкий бархатный голос озвучивал факт, беспристрастно.

Старик задумчиво повёл головой в сторону. Его глаза неотрывно смотрели на спину барса, продолжавшего смотреть вниз. Молчание продлилось долго, не меньше двуста ударов сердца.

– Я говорил это учителю, повторю и вам. Насколько хорошо вы знаете искусство кунг-фу, настолько же вы не знаете других. Ваше суждение о разумных однобоко и предвзято, честно говоря, узнав истории ваших учеников, у меня создалось ощущение, будто вы специально направляете часть их во тьму. Не знаю зачем, но если это не так, то вам следует уйти в добровольное изгнание, слишком многие судьбы вы загубили, слишком много врагов создали для Долины мира, слишком много мастеров стали преступниками из-за ваших действий.

Молодой ученик говорил спокойно, также, как он сказал про наблюдение. В голосе не было ни грусти, на ярости, ни обвинения, только покой и уверенность. Воин стоял ещё несколько десятков ударов сердца, прежде чем повернуться в сторону и начать спускаться по склону скалы. Его лапы плавно перетекали с камня, на уступ, с уступа на ветвь дерева, пятнистая фигура спокойно, даже величественно спускалась в Долину. Старый Мастер задумчиво провожал  молодого, опираясь на посох. Старые глаза подёрнулись плёнкой воспоминаний.  

Олливандер задумчиво попрощался с необычным клиентом. Нет, за свою долгую жизнь он уже встречал тех, кого не выбрала ни одна из имеющихся в наличии палочек, однако обычно столь долгий перебор сопровождается разрушениями, а если вспомнить, что посетителем был последний из Поттеров, то последствия обязаны быть колоссальными. Один раз разбитая ваза – вот все последствия, последующие разы мальчик просто качал головой, лишь едва касаясь очередного концентратора. Чтож, быть может он нашёл себе замену, всё же нужно кому-то передать семейное дело, однако нужно будет узнать какая палочка выберет юного Поттера. Да, старик покивал своим мыслям, нужно будет написать пару писем, потрясти некоторых должников, а другим напомнить, что именно он помогал им.

Маленький волшебник в летнее время не редкое явление, к тому же, мало кто ждал национального героя без сопровождения, Гарри, который значительно отличался от образа, что насаждали магам, спокойно обошёл магазины основной улицы и свернул в одно из ответвлений. Закуток состоял из стены со  множеством дверей, каждая была уникальна, как видом, так и магией. Два шага, лёгкий толчок и мальчик-которы-выжил оказался в просторной выдержанной приёмной. Час ушёл на обсуждение заказа, взаимные клятвы и несколько ритуалов.

Хагрид нашёл подопечно в кафе-мороженое Флориана Фортескью, короткий разговор, обмен подарками и прогулка до станции. Пустой дом встретил тихим поскрипыванием петель, Вскоре засвистел чайник, первая заварка слита, маленькая пиала наполнена напитком, книга, незаконченная ночью, открыта.

Болезнь продолжается и набирает обороты, пью курс сильных антибиотиков и комплекс биобактерий, чтобы кишечник не выпал от таких новостей. Постоянно под обезболивающим, иначе невозможно даже думать. У меня и до этого мигрени были частым гостем, но не круглые сутки и не такой силы. А обезболивающее на меня работает как седативное, чувствую себя тем самым комаром в янтаре, постоянно на всё залипаю. Будем надеяться, что это всё уйдёт. Вот такие дела.

Мальчик одиннадцати лет сидел в кресле. Седые волосы находились в беспорядочном хаосе, зелёные глаза внимательно читали книгу сквозь стекло круглых очков. Мягкий свет кухни позволял увидеть обычную для Тисовой улицы планировку, на плите остывала кастрюля с супом, в вазочке лежало печенье, фарфоровый сервиз стоял вместе с деревянной посудой в стеклянном шкафу. Тихий стук ночного дождя разбавлял стук напольных часов и редкий шорох страниц. Вот, часы начинают отбивать полночь, отвлёкшийся мальчик закрыл книгу, оставив её на кресле он направился к холодильнику. Когда часы уже пятнадцать минут как вернулись к тихому тиканью, а в дверь постучались, стол был накрыт на две персоны, чай был заварен до идеальной крепости позднего чаепития, литровая резная кружка стояла напротив керамического стакана небольшого объёма.

После третьего стука мальчик открыл дверь, приветствуя и приглашая к столу ночного гостя. Начавший было что-то говорить высокий косматый человек замялся, но всё же принял приглашение. Первые три кружки ушли на обсуждение погоды, последних новостей монаршей семьи и иных приятных для англичанина вещей. Говорил, в основном младший из собеседников, крупный мужчина с пышной бородой отвечал односложно, больше уделяя внимание чудесному чаю, который так сильно помогал убрать напряжение от важной миссии: «Порученной ему Самим Великим Дамблдором!».

- Так зачем же Вы, Хагрид, решили навестить меня в этот поздний час? - В очередной раз разлив заварку из маленького чайничка спросил юноша.

- Ах, точно, я же пришёл, чтобы поздравить тебя с Днём Рождения Гарри! Вот, где-то тут у меня был подарок для тебя. - Покопавшись в объёмных карманах гость положил на стол коробочку перевязанную подарочной лентой, аккуратно погладил её и пододвинул ближе к мальчику, - Вот, а ещё я должен сопроводить тебя до Косой Аллеи, чтобы, значит, ты купил всё для школы, ты же прочитал письмо?

Молча указав на один из углов кухни, парень начал аккуратно открывать подарок. Пока Хагрид удивлённо рассматривал огромный мешок битком набитый письмами, а также несколько ящиков с ними же, торт был аккуратно разрезан и положен на тарелки. Уютная тишина вернулась в стены кухни, дождь барабанил по стёклам, ложки изредка стучали по тарелкам, отсекая очередной кусочек сладости, да булькал выпиваемый чай.

Состояние здоровья непозволяет спать, что побудило меня написать о причинах переименования. Собственно то, что я болею уже третий раз за месяц (если мы берём в расчёт ноябрь), а также то, что подобная ситуация длится порядка трёх лет моё прозвище сменилось на "лич". А когда я создавал страницу на этом сайте, решил сложить два имени запомнившихся мне немёртвых.

Собственно, температура под 39, меня колотит озноб, не смотря на тёплый халат и три одеяла, а голова мутная как мои первые попытки в текст.

Где-то у меня валялась тетрадь с ещё школьным графоманством, возможно когда-нибудь опубликую.

Интересно, психолог посчитает выкладку на пустую страницу новостей за очередную проблему с головой?

Фобос размышлял, теперь, когда ему нет нужды собственной силой заставлять циркулировать манну мира, лишённого сердца. Когда его разум не терзали всё увеличивающиеся потребности Меридиана. Сколько времени прошло с момента возведения завесы? В ответ на вопрос память подсказала, что одна из семей служила в его замке порядка семи поколений. Впрочем, попытавшись понять с какого момента они пришли к нему на служения он не добился много, даже его разум не мог хранить всю информацию. Теперь пришло время разобрать завалы внутренней библиотеки. Тюрьма, все попытки побега из которой оказались безуспешны, располагала к этому. Разум погрузился в медитацию, великий маг замер статуей самому себе.

Отряды стражи всё чаще патрулировали коридоры тюрьмы, крепче сжималось оружие, малейшая тень подвергалась осмотру, а затем и освещению. Принц Фобос уже год был недвижим. Это пугало, когда один из двух последних Эсканоров почти прорвал заклинание, возведённое его сестрой он безмолвствовал лишь месяц. Стоило наблюдателю заметить дым, заполнивший камеру тирана, как послание королеве было отправлено, весь гарнизон занял боевые позиции, а главный стражник встал над механизмом блокировки тюрьмы.

Разум выныривал из медитации, эмоции было подняли голову, но тут же были подавлены волей. Ответы, на вопросы, что так и не были заданы, оказались на поверхности. То, что начиналось как добровольный ритуал, жертвующий избыток жизненных сил жителей Меридиана, медленно подтачивал его душу. Свет - основа его магической силы постепенно извращался, привычные заклинания требовали всё больше. Разум же, в условиях вечного цейтнота всё дальше отступал от его принципов, пик чего вылился в попытку поглощения сил его сестры. Нарушение внутренних догм не проходит даже для простого мага бесследно, не говоря уже о том, кто сформировал сущность света в своей душе. Да, его свет не был тёплым и мягким, но жестким и справедливым, именно это позволило ему в своё время пойти против своих родителей, не видевших последствий действий Кондракара. Что же, пришло время расплаты, пускай заклинание сестры высасывало его магию, но ещё живая сущность света откликнулась на его зов, начав выжигать из его тела отложения, очищая астральное тело и причиняя сильнейшую боль. Он принял её, не пытаясь закрыться, направляя волей свет, распаляя его сильнее. Пока разум плыл в океане боли, я услышал мерный стук, который что-то напомнил.

Уголёк сигареты разгорался, чтобы потухнуть. Звонок ознаменовал смерть никотиновой палочки в пепельнице. Сокрытая дымом фигура человека поднесла телефон к голове.

– Слушаю. 

–  Прорыв трёх первых сосудов...

Вопрос на выдохе слегка разогнал дым и прервал собеседника.

–  Кто?

– Маркус, Дон и Романовски. Такэши держит барьер, но тоже близок.

Дым начал уплотняться. Очертания гуманоида становились все чётче.

– Цена 25. – Новая сигарета была раскурена, пакт вновь вступил в действие, в комнате вновь был только один человек, – Если Такэши сломается, то увеличивается в пять раз.

– Согласен, что-то ещё?

- Эвакуируйте всех сосудов за город, или на стену. Если дойдёт до изгнания девяти сущностей, то у нас будет второй Токио.

Стоило ему положить телефонную трубку на держатель, как информация на всех табло изменилась.

Зуко рос слабым ребёнком. Об этом шептались слуги, это понимала вся царская семья. Разум мальчика также признавался всеми, однако то, что принц Айро общается с сыном Озая чаще, чем сам отец ребёнка. Всё началось с очередного «странного» вопроса Зуко: «Почему Року не помог народам с подступающим голодом?»

В тот момент Айро собрался было указать на ошибку, но замер. Преред глазами встали отчёты осведомителей о торговцах Царства Земли, которые слишком часто проводили время с вождями племён Воды. Погружаясь в глубь истории принц находил всё больше подтверждений своим мыслям. Маги воды появились далеко не сразу на полях сражений. Более того, было похоже на то, что народ воды отнёсся положительно к геноциду кочевников.

В хрониках дворца сохранились записи совещений до рождения Року, на каждом поднимался вопрос приближающегося голода. Народ ещё не осознал, но аристократия била тревогу. При рождении аватара многие вспомнилиодно из предыдущих его воплощений в Народе Огня. Тогда их страна также находилась в упадке и толко благодаря его действиям стал возможен технологический скачёк, который повысил уровень жизни на архипелаге. Поэтому Року стал братом Созина, получил полную поддержку аристократи. Но надежды не оправдались, а Айро не видел причин большей части поступков аватара. До тех пор, пока не попал в библиотеку Жрецов Огня.

У аватаров часто были спутники-представители всех племён, однако Року общался по большей части только с мудрецами воздушных кочевников. Более внимательные поиски привели Айро к невероятному выводу. Племя Воздуха угнетало остальные. Пользуясь своей мобильностью, высоким количеством магов и аморальными, в отношении людей, моральными принципами, кочевники веками удерживали развитие технологий на том уровне, где решает магия. Косвенным подтверждением этой теории выступал взрывной рост инноваций уже после геноцида. С собранными доказательствами Айро отправился на разговор с отцом.

Погрузившегося в воспомиинания Дракона Запада окликнул адьютант. Смерть Лу Тена подкосила моральные силы генерала, он всё чаще уходил в дебри размышлений и воспоминаний. Сокол принёс ответ Зуко на его письмо. Айро поразился тому, насколько язвительным были слова племянника. Казалось, что это написала Азула, но все сомнения разрушили последние строки: «Подумай, что сделал бы Лу Тен, если бы умер ты? Вы оба ушли на войну, ты, имеющий титул Дракона Запада, поступай соответственно воину и дракону.»

Дырявый котёл встретил ранних посетителей тишиной и пустотой. Сейчас, когда клиентов не было, особо сильно бросались в глаза чистота и намеренная мрачность этого места. Хозяин заведения, протирающий стеклянный стакан, окликнул Хагрида и лишь кивнул на представление ему мальчика-который-выжил. Старый, по меркам маглов, волшебник прекрасно видел зелёные умные глаза. «Факультет воронов пополнится знаменитостью» - Том редко ошибался в своих оценках людей. Ему не составило труда показать ту реакцию, которую лучше всего примет молодой ворон.

Кирпичная стена сложилась внутрь себя также, как она делала многие года до этого, причудливая архитектура Косой алеи всегда поражала маглорождённых. Тем сильнее выделялось здание банка на фоне кривых стен волшебных магазинов.

Стражи, закованные в явно артефактную броню, проводили странную пару волшебников взгядом. Пустая от посетителей приёмная была погружена в работу. Часть клерков проводили оценку огранённых камней, часть заполняли различные бумаги, другие что-то читали. Найдя самого не занятого гоблина полувеликан двинулся к нему.

- Кхм, Гарри Поттер хочет попать в свой сейф! - голос Хагрида был преисполнен торжеством.

Гоблин оторвал взгляд от листов пергамента и перевёл его сначала на Румбеуса, а потом и на юного человека.

- А у мистера Поттера есть ключ?

- Да, конечно, он был где-то здесь... Вот он. Ещё я пришёл по поручению Дамблдора, вы знаете зачем.

Недолгий поиск окончился извлечением из внутреннего кармана пальто маленького, в руках полувеликана, ключа. Едва не обнюхав тот гоблин всё же кивнул и пригласил следовать за ним.

Посещение сейфа Поттера на долго не затянулось, когда же Хагрид вернулся с вещью для директора, то не обратил внимание на несколько задумчивое лицо гоблина, ведь его ждала очередная поездка в вагонетке, которая сегодня особенно быстро летела по рельсам.