***

  Вот ведьма и она здесь старше всех.
Старей миров, не помнящих творцов.
Старей гуру, что кипятят остылость.
Старее чувств, затоптанных в постылость.
Старей основ незыблемых отцов.
Событий старше, что лишь заиканье.
Старей игры в стеканье-растеканье.
Ее сознанье всё включает знанье
Одной ячейкой
тьмы - незримой точкой.
А остальное – пыль -
бегущей строчкой.
Ненужной строчкой.
В ночь - болотной кочкой…
Лишь полыханье.
Бред…
Лишь трепыханье.
Ее щекочет всех бегов дыханье.
Она ж внимает ритм и лишь смеется.
Вот им неймется…
Только ей —- поется.
Вот ведьма и она пьет ток утех.
Но лишь для виду, вовсе не в обиду…
Вот шельма, ведь она здесь старше всех,
Куда Метиде, Еве, Немезиде?
Вот ведьма, для которой время – грех,
Но искусилась – глядь - и воплотилась…
Так что же древней, той, что старше всех,
здесь делать?
Ввек она не изменилась.
Не помолилась.
И не исхитрилась…
Так что же древней, если ток утех
Ей лишь щекотка.
А сей мир – трещотка?
Так что ж? Раз искусилась -
Раскуси.
Иже Еси.
И в ночь танцуй. Тряси
мир этот дохлый,
что забыл, сколь мертв.
А все боится умереть в объятьях,
Отдаться звучным запредельям снов.
А ты оттуда…
Ведьма старше слов.
Танцуй. Тряси. И пой…
Бесстрастный зов
Туда, где то, что было прежде всех.
Танцуй. Тряси. И пой…
Бесстрастный зов.
Конец концов. Конец основ отцов.
И в дымке – возвращение творцов.
Вот ведьма и она здесь старше всех.