Прима. Зарисовки из Visur Technology

— Галина Елизаровна, родненькая-та вы ж наша! — светлый молодой
человек с красным кабелем у левого уха и тонкой фиолетовой папкой под мышкой совершенно обессиленно перегнулся через раму окна выдачи.

— Да послушайте вы меня, Христа ради! Я ж вам русским языком
говорю: "При-ма"! РИМ-4 нам нужен по-за-рес-с-с!

От превышения количества Р на одно предложение язык парня окончательно
свернулся в трубочку, и он запустился тяжёлым кашлем.

Древняя, как сама смерть, старушенция, на которую сорвался
Макс, немигающим взором всё продолжала в упор смотреть на них. В какой-то
момент показалось, что байки о заведующем архивом андроиде были вовсе не
выдумкой слесарей-забулдыг из местной чайханы, в которую переоборудовали кладовку
пятью длинными и подозрительно круглыми тоннелями выше. Одета она была будто не
по здешнему, а во что-то наподобие синего халата с узором в виде потускневших,
а может и застиранных от времени цветов жимолости.

— Максим Александрович, возьмите лучше водички, всё равно
бесполезно же! – Коля в момент выхватил у меня из кармана бутылку и бережно передал
её начальствующему сегодня над нами лицу.

Пока Макс пытался одновременно дышать и пить, получалось это
не слишком удачно, Галина внезапно повернула и наклонила на бок голову,
продемонстрировав первое движение за всё время разговора. Точнее даже монолога,
переходящего в мольбы, в попытке таки выудить у неё столь необходимую теперь рухлядь.

— Максик, дорогуша, — нечеловечески ровным тоном без единого
признака старческого кряхтения начала бабушка, — а скажите-ка мне на милость, у
вас разрешеньице на Приму имеется при себе?

— Чего? — От неожиданности начальник сменил кашель на икоту,
которую, однако, тут же продолжил запивать моей водой — Есть конечно! Сейчас
достану, погодите минутку...

Поняв, что у него заняты обе руки, покрутив головой в
поисках плоскости, он всучил бумаги и остатки воды Николаю, и начал шарить по немногочисленным
карманам его серого костюма. В миг лицо побледнело – выданной Модестом Петровичем
расписки явно там не оказалось, что в точности показала и вторая перепроверка.
Икота прекратилась. Спустя секунд пять до него таки дошло, что именно он сам
только что отдал Коляну. Чертыхнувшись, папка чуть ли не перелетела подоконник.

— Вот, от Модеста вашего того.., как его ж, сволочь.., ну это,
разрешение, о! – Отрывисто дыша, выдавил из себя Макс, пытаясь рукой поймать сбежавшее из головы слово.

— Без надобности уже. Покумекали мы сейчас с Модей о вашей
Приме, так что погодите здесь маленьечко, сейчас доковыляю.

Неторопливо шаркая химически розовыми кроксами, одна из
тапок оказалась без дужки, Галина Елизаровна в полумраке архива скрылась за
стеной стеллажей, заставленных одинаковыми пыльными коробками с самыми
обыкновенными и самыми удивительными изобретениями всего человечества в области
экзотической материи. По большей части давно или изначально нерабочими.

Бешено вращающимися глазами потенциальный будущий начальник восьмого
отдела проводил глазами Галину Елизаровну.

— Видали, живой телепат! – громким шёпотом сквозь зубы
прошипел он – этой карге лет, как всему нашему отделу вместе взятому, а, нет,
подишь ты, держат ещё. Небось компромата на всех насобирала, Модеста
подговорила и блок поставила, чтоб не обнулили!

Капая ядом, Максим Александрович тщетно пытался поднять свой
авторитет в глазах нашей двоицы. И если на Николая его багаж знаний имел хоть
какое-то действие, хотя, кто его знает, что Коля на самом деле думает о нас
всех, то со мной было туго. Мне явно не хватало всех оставшихся жалких крох
актёрского мастерства, чтобы заставить его остановиться до момента, пока линолеум
на полу не прожёгся бы от его речей.

Галина Елизаровна, она же Баба Галя, она же Хозяйка Ржавой
горы, была воистину наиболее занятным экспонатом во всей здешней пещере чудес.
По всем филиалам гуляли, в среднем, не менее четырёх наиболее правдоподобных
теорий о том, кто она и как очутилась в компании. По официальной версии Галина
Елизаровна Черепахова являлась заслуженным работником НИИ мозга Академии
медицинских наук СССР. Более точное звание не упоминались ни в одном доступном
мне архиве, а спрашивать я что-то ещё побаивался. Якобы сразу по прибытию в
2006 году была назначена заведующей главного хранилища, где остаётся и поныне.

Самая популярная неофициальная версия гласила, что Галина
Елизаровна появилась на свет в семье учителей биологии в гимназии ещё при царе.
Опять же неизвестно, каком именно. Согласно Модесту Петровичу, который косвенно
подтверждал эту теорию, — Горохе. Также она действительно принимала участие в
исследованиях мозга аж самого Ленина, причём едва ли не с основания НИИ АМН в
28 году. После чего в районе середины 40-х перевелась вместе со своим научным
руководителем в спецотдел, специализирующийся на экзотической материи, или как
её тогда принято было назвать, информатерии.

Каким образом ей удалось не просто сохранить рассудок, а ещё
и дожить физическим телом до столь почтенного возраста — загадка. Ходили слухи,
что она была одним из добровольцев в чём-то вроде программы сохранения, в
которой участвовали сами Андропов и Черненко. При этом, как можно понять из
примера, о доподлинно выживших после неё документов не сохранилось, а все
архивы лежали на самих полках прямо пред нами под бдительной охраной самой
Галины Елизаровны.

Да и те слухи пошли от какого-то лаборанта, по типу Пашки
Войбеды, который навроде как смог догадаться, по какому принципу Галина
работает с базой данных своего склада собственной же разработки. При этом
каким-то чудом у него вышло нейронкой взломать к нему ключ и даже прочитать пару
строчек, после чего загреметь на три недели в стационар с ужасающей головной
болью, будто в каждый из висков вставили по раскалённому пруту и прокрутили.
Там то он, конечно, и взаправду лежал, но, учитывая сам факт существования
Черепаховой и Пашину натуру, слухам этим всерьёз верил только отдел шейперологов-нагассовцев
и парочка других протирателей штанов, как говорится, с кисточками на ушах.

На фоне продолжающегося бубнежа Макса о собственном величии,
в глубине склада что-то гулко грохнулось. За неимением какого-то определённого дела
и желания слушать о его не слишком многочисленных былых деньках я решил
потратить время ожидания с пользой, поупражнявшись в «забывании».

Прошла почти пара лет с момента, как меня перевели под
непосредственное начальство Модеста Петровича. Уж не знаю, за какие заслуги, но
когда-то нам с Коляном крепко так прилетело за организацию провоза очередного кейса
с каким-то там устройством без установленного наивысшего класса защиты. О
необходимости оборудования щита такого уровня мы, конечно, узнали уже после
доставки. Вездесущая секурность, чтоб её. Всё, конечно, обошлось, но процент
выдаваемых команде Модеста Петровича заказов на сравнительно более гражданские
разработки после инцидента заметно подрос.

С другой стороны, благодаря этому мне ещё кое-как удавалось
поспевать за всем потоком новой информации. Взять хотя бы основное правило
управления Материей — держи всё при себе. Причём в самом буквальном смысле. Нельзя
позволять никому ни читать твои мысли через материю, ни давать им утечь в
Портальную сеть. Не говоря уже о работе с мыслями чужими.

Выбирая наиболее подходящий себе способ мышления, я, не
раздумывая, взял самый простой. Это сейчас я на него смотрю, как на дичайшее
варварство, но тогда только его я и мог хотя бы приблизительно представить себе
логически. За что меня тотчас же отругали, поскольку при попытке это осмыслить,
как было популярно объяснено, меня услышал даже орангутанг Анатолий при живом
уголке в конце класса, вроде как неодобрительно покачав лохматой головой. В моё
оправдание я шёл вторым, а после четвёртого участника Толя вообще повернулся к
нам всем спиной. Так сказать, раз мои мысли всё равно не слышите, вот вам более
наглядная оценка вашего уровня образования.

После почти двух лет практики методом проб и ошибок, больше именно
вторых, получилась такая простенькая схемка. Вообще все свои более-менее важные
мысли заносишь в этакий блокнотик, расположенный где-то в подкорке сознания,
который тут же выкидываешь куда подальше в нужную по уровню секретности горку.
При этом крайне важно не помнить, где он находится и что это вообще за
подкорка. И чем секретнее, тем не-помнить надо сильнее. Закончив же работу, главная
задача – моментально вычистить мозг от любых относящихся к теме мыслей. Попробуй
отыщи нужную информацию, если сам её владелец не в курсе собственного бардака. Такой
вот ментальный сейф без ключей и замков, открывающийся как, не знаю как, тем,
не знаю чем.

За спиной послышался тёплый старушечий голос.

— Ну что, юный сказочник, ты чего тут шепчешься сам в себе?

Галина Елизаровна везла на плоской тележке монструозных
размеров ящик, относящийся по международной классификации к классу резонаторов.
Как она тогда его подняла до сих пор для меня загадка. Макс тут же закончил
плакаться Коле, который, оказывается уже успеть его обнять и всем видом мне пару
минут меня призывал на помощь. Стыдоба, надо будет спасибо ему сказать и хоть
обедом угостить за проявленный героизм.

— Ой, Галина Елизаровна, давайте я помогу? – Неловкость и
удивление, что она обращается именно ко мне, так и сквозило наружу, обличая меня во всём моём непрофессионализме.

На секунду старушка замерла. Не знаю, что там у неё было в
голове, а в её глазах мой интеллект моментально упал с уровня своего правнука
до праправнука. С тембром, тут же унёсшим меня далеко в детство к палатьям на бабушкиной
печке и блинам со сметанкой, баба Галя добро усмехнулась и прищурилась

— Помог уже бабушке. Иди лучше автограф поставь свой вот
тут.

Подумать только, одной фразой перемешать все мысли и
передать столько исключительно добрых чувств, попадая каждым из них в точку. Крайне
могучее и опасное существо, от которого надо держаться как можно дальше. Может
именно поэтому это хранилище и располагается на самом нижнем этаже, чтобы она
не смогла повлиять на персонал выше?

Как будто в доказательство моего предположения, Галина приподняла
самый краешек рта. А затем, полностью переменив выражение лица, грозно произнесла
не допускающим возражения тоном уже нам всем.

— Ну как вы, молодчики? Получили от бабки, что надобно было? – Костлявой рукой бабушка
указала нам на только прибывший лифт. Навряд ли кто-то из присутствующих успел приложить
к нему свою карточку и вызвать – А теперь я бы вас попросила.

Собрав всё своё спокойствие, я выдавил из себя девственно
чистое – До свидания, Галина Елизаровна – и совместно с Колей затолкал побагровевшего
Максима тележкой прямиком в лифт. По пути наверх до меня донеслась чужая,
тёплая, как родительское наставление, мысль.

— И заряди ещё свою цацку по дороге, милок. Завтра после
полудня должна будет закончиться, а после, как ты попадёшь то к нам, согласись?

Решено. Хоть убейте, но больше я в логово к этому дракону ни
ногой.