Ход конём

Направленность: Слэш

Пэйринг и персонажи: Мин Юнги/Пак Чимин

Рейтинг: NC-17

Кол-во частей: 1

Кол-во страниц: 13

Метки: AU, Мастурбация, Фроттаж, Секс в общественных местах, Служебный роман, От незнакомцев к возлюбленным, Нецензурная лексика, Юмор, Стёб.

О времена, о... корпоративы. Наипрекраснейшая часть серой, «любимой» и мозгоебательной-по-графику работы. Те самые несколько часов под покровом ночи в каком-нибудь заведении, полные алкоголя, расслабленных коллег и компромата на будущее. То, что заставляет на время забыть о том, какие все вокруг мудозвоны приставучие, пока ты – лапушка.

Когда знаменитый отдел бухгалтерии, вырвавшийся из своих цифр, проявляя сверхъестественную гибкость как у истинных змей, вытворяет на танцполе то, за что даже работницам стрип-клуба пришлось бы краснеть. Удовлетворённая улыбка, больше похожая на оскал пьяных гиен, растягивается на их лицах, словно им не пришлось начислять зарплату людям в этом месяце.

Когда отдел программного обеспечения, который случайно можно попутать с ботаническим садом (явно от слова «ботан»), оккупированного бледными телами, питающимися светом только от мониторов, ловит «дзен» уже после нескольких стопок горячительных напитков и пытается подкатить свои стекла от очков к очаровательной секретарше с помощью «рабочих» подкатов а-ля «А вы, случайно, не USB-разъём? Я бы в Вас вставил...».

Когда верхушка айсберга в виде глубокоуважаемого руководства временно отпускает поводья и тихонько наблюдает со своих мест как подчинённые после полуночи медленно, но уверенно превращаются в тыквы… пустые, неподвижные и выращенные на чистом спирте.

Когда на следующий день хочется сдохнуть, потому что воскреснуть уже не вариант, а посмотрев общий чат, где ты узнаешь, что стал гвоздём программы, которой то в принципе и не было, в восстании мёртвых уже нет и смысла.

В общем, прекрасный миг, несущий с собой бонусом утреннее похмелье и стыд. Как говорится, не был на корпоративе – хули ты вообще тогда тут среди нас делаешь?!

Пак Чимина всегда начинает подташнивать, когда он слышит от начальства «явка обязательна!» перед очередным таким «собранием». Не, он не зануда, не ботан, не домосед и даже не душнила. Он любит в свои двадцать семь отпустить себя, веселиться, накачаться алкоголем в каком-нибудь захудалом баре или клубе, пофлиртовать с мимо проходящим парнем, на которого ненароком упадёт глаз, а может сразу и сам Чимин, чтобы после провести с ним горячую ночь, и не оставить ни капли напряжения в своём теле.

Но всё это любит тот Пак Чимин, что существует за стенами офисного здания самого популярного рекламного агентства «Poster», а не тот, что сидит в тёмно-синем костюме с идеальной укладкой и в круглых очках в тонкой металлической оправе в кабинетике отдела клиентского обслуживания. Этот Пак серьёзный, собранный, ответственный и не терпящий никаких неожиданных поворотов судьбы, обычно возникающих после фразы «Ну а хули...», вылетающей из уст лучшего друга Ким Тэхёна, что обитает в креативном отделе на этаж ниже.

О-о-о, он бы этот отдел сжёг во славу собственного душевного равновесия. Ибо мало того, что они непосредственно по работе заставляют глазные яблоки парня изучать внутренний мир его собственной черепной коробки на постоянной основе, так ещё именно они были назначены заботливым руководством великими организаторами официальных попоек. Навсегда. Звучит как массовый приговор, но почему-то подохнуть в первых рядах каждый раз хочется именно Чимину. А Тэхёна с собой за компанию утащить. В наказание. Потому что он уверен, что ноги ежегодного алко-пиздеца растут именно из задницы его лучшего друга.

Пак Чимин уже туеву кучу раз пожалел о том, что когда-то притащил Кима, поток креатива из которого пёр из всех щелей с напором прорванной дамбы, на ковёр к директору с фразой «Парень – огонь! Надо брать!». Мда-а-а, огонь... Сраное кострище как на Ивана Купалу, в которое пару канистр бензина подкинули! В друге оказалось слишком много нерастраченного энтузиазма, которого, к сожалению, хватало не только на его непосредственную работу, но и на всё, что находится в радиусе километра.

Так, на офисе появилась комната с батутами, где можно было отключить мозг и просто сосисочкой подпрыгивать, пока тошнить не начнёт, чтобы отпустить весь накопленный негатив, ну или просто хернёй пострадать. Первоначально, конечно, на его месте был целый тир. Но, после того, как госпожа Со из отдела продаж на десятисантиметровой шпильке, с калашом наперевес и криком «я отстрелю тебе свой приз» погоняла господина Ли из отдела аналитики по коридору за то, что тот «случайно» ущипнул её за филейную часть, решили метод релаксации заменить на что-нибудь более безобидное, от резкого сокращения численности сотрудников подальше.

Администратор вот у них теперь всех встречает хлебом-солью. Иногда булками с баночкой варенья. А иногда и с котлеткой с пюрешкой. Потому что, по мнению Кима, сытые клиенты – более сговорчивые клиенты. И похер, что зона ожидания выглядит чуть ли не как столовая, а некогда очаровательная девушка больше смахивает теперь на ту самую тётю Нюру в халате на раздаче, по выражению лица которой, если ты котлетку не возьмёшь, то тебе её насильно запихают, и не факт, что в рот. Хотя клиенты на удивление вот довольны. Но есть подозрение, что они иногда просто приходят пожрать.

Самым запоминающимся креативом Тэ именно для Чимина оказалась установка в туалете вместо обычных беленьких писсуаров жутких голов клоунов с открытыми ртами как из самых типичных фильмов ужасов про луна-парки. Чимин никогда не думал, что у него разовьётся коулрофобия [1], но вот нате. Он даже боится представить, как выглядит женский туалет. Радует, что эти бошки хоть злобно не смеются, когда в них сцышь, но ты всё равно постоянно на стреме, будто ждёшь, что в один момент твой стручок огромными белыми зубами отцапают. А вот если целиться прямиком в глотку, то тебе выкатывается поощрительная конфетка из шляпы на голове. Дичь, но уборщицы стали чаще улыбаться.

Вот именно потому что сумасшедшие идеи давали свои плоды, креативный отдел под руководством своего уже второй год как начальника Ким Тэхёна стал организатором всех тусэ для тех, кто зае... Короче, для всех.

Поначалу всё было весьма даже неплохо, а главное более или менее адекватно (если сравнивать с привычными ебанутыми идеями Кима). Но был нюанс: неизменной основой всех корпоративов было одно – конкретная тематика с полным перевоплощением. Мол, отпустите себя привычных и творите всё, что хотите, скидывая на свой образ. Друг считал это шикарной отмазкой его выходок, подогретых алкоголем, что могли привести в максимальную степень охуевания окружающих.

В первый раз это была Древняя Греция. Все как-то даже выдохнули. Ну а че, простынь нацепил, веревочкой завязал и попиздовал. Пока жрёшь, ниче не давит. Посреди зала фонтан с вином работает, у которого уже через час посапывал отдел программного обеспечения, свернувшись крендельками и мило причмокивая губами, сложив ручки под свои умненькие головки. Даже пару гладиаторов, обмазанных маслом и в одних набедренных повязках, можно полапать было, чем с восторженным писком тут же воспользовалась женская половина. Правда конкретно поднабравшийся Тэхён постоянно орал что-то про оргии, в которых непременно надо поучаствовать для полного погружения в атмосферу тех времён, но Пак вовремя засыпал в него оливки. Гроздьями. По итогу обошлось без оргий, но специально выделенные комнаты тоже пустыми не остались.

В следующий раз Ким отправил всех в Средневековье. Чимин тогда жалел, что бабой не родился. Потому что хлебать винишко через забрало, что постоянно опускается в давящем на мозг шлеме, врученному каждому мужику на входе, так себе. Попытка объяснить другу, что экипировку только на турниры и на войну одевали, а никак не на попойки, оказалась тщетной. Кстати о турнирах. Тэхён притащил в ресторан двух лошадей и кучу деревянного оружия для желающих проверить свои силы. Так как к этому времени все уже были ужраны до состояния поросячьего визга, то гвоздём программы стало падение начальника охраны в свежеприготовленную кучу дерьма, так любезно предоставленную одной из лошадей на которую тот пытался забраться, но смог только слететь. Мягкая посадка. Спасибо, что не лицом.

И вот так каждый корпорат. По-о-олное погружение. Пак Чимин иногда ощущает себя в какой-то палëной игре, где нужно пройти все эпохи, чтобы ёбнуть уже наконец этого отбитого на идеи Босса в виде Ким Тэхёна. Хотя ёбнуть он может того всегда, но Ким, как оказалось, собака слишком изворотливая.

А ещё парень начал завидовать тем, у кого компании вообще ничего не устраивали, либо раз в год. Потому что его руководству дай только повод, и ты уже в очередной раз натягиваешь лосины, что яйца до хруста сжимают, чтобы стать истинным гусаром, даже если ты похож в них просто на белого глиста. Кстати, чтобы всё было по-честному, перед корпоративом сотрудники вытягивают из волшебной коробочки, что пытались спиздить, выкинуть, сжечь, продать бессчётное количество раз, бумажечку со своим будущим позором, а точнее костюмом. Единственное радует, что расходы компания берёт на себя.

На сегодняшний день они уже все существующие эпохи проскакали и теперь перешли на новый уровень. Кинематограф. А там разгуляться ох сколько места есть, только Кима запустите. А лучше закройте и не выпускайте. Именно поэтому Чимин сейчас стоит у одного из столиков с закусками в очередном ресторане на очередной официальной попойке в очередном костюме... кентавра.

Да, он, блять, полулошадь-получеловек. Эдакая первая пробная и явно неудавшаяся версия. Ноги превратились в передние копыта серебристого окраса, торс обтягивает, натирая соски, и нихрена не прикрывает шифоновый верх телесного цвета, а на голове длиннющий парик, что постоянно норовит быть съеденным вместе с какой-нибудь тарталеточкой.

Этот прикреплённый зад, забитый поролоном, заставляет его собственный преть, а про передвижение с ним он может только матами рассказать. Ну, по крайней мере, ему можно считать, что фортануло на этот раз, в отличие от зама генерального, двухметрового шкафа Ким Намджуна, что сейчас стоит в костюме Динь-Динь из «Питера Пэна» и пытается оттянуть вниз маленький лоскуток зеленой ткани, который скорее в руках у него останется, чем прикроет что-нибудь.

Как бы то ни было, Пак стоит недалеко от закусок, оперевшись о колонну всеми двумя задницами, что у него имеются на данный момент, и с абсолютно пофигистическим выражением лица хрустит крохотной морковочкой, раздобытой на столе. Так сказать, окончательно вживается в роль, хотя он в душе не ебет че там эти кентавры жрали.

Первостепенная задача вечера – слиться с той самой колонной, притворившись её незаменимой деталью, и не отсвечивать пару часов минимум, пока руководство будет свой водный баланс разбавлять спиртом и постепенно терять бдительность и чёткость картинки. А там уже и на всех своих четырёх (а может и шести, всё зависит от того в каком состоянии Чимин планирует выползать) можно тыгыдымкать в сторону выхода.

Парень задумчиво наблюдает как двое его подпитых коллег пытаются с завязанными глазами расфигачить огромную пиньяту, что висит посреди зала, но гравитация та ещё бессердечная сука, поэтому они больше шаркают выданными палками по полу, чем пытаются ими замахнуться над головой. А вот и начальник отдела безопасности, что неудаченько подскользнулся и упал, неожиданно для себя самого сразу же став прекрасной альтернативой той самой пиньяты. Ну, значит, до типичного полного невменяемого массового пиздеца остался где-то часик... И, возможно, на одного сотрудника сегодня действительно станет меньше.

От мысленного планирования плана эвакуации с вечеринки его отвлекает откуда ни возьмись возникший перед самым личиком прекрасным парень явно где-то приблизительно того же возраста, что и сам Пак, чуть выше его ростом, лисьим разрезом глаз с малек охуевшим взглядом и в костюме Женщины-кошки.

– Бля, лошадка, делись козырным местом, – раздаётся практически в ухо Пак Чимина хрипловатым низким голосом.

Чимин как-то на автомате скользит по колонне чуть в сторону, взятый врасплох этим тембром, который ну никак не сочетается с костюмчиком. Че он там говорил? Намджун сегодня в топе проеба по образу? Так а кота, точнее кошечку, то мы и не заметили! И вот, кстати, парню реально любопытно, как это он раньше его не увидел. Трудно сливаться пусть даже и с разношерстной (да-да, Чубака тоже среди них присутствует) толпой, когда ты весь обтянут латексом как второй кожей, из-под выкрашенных в лиловый цвет волос торчат очаровательные маленькие чёрные ушки, а в руках у тебя кнут явно из секс-шопа. Зато в кроссовках, явно, чтобы быстрее улепётывать с вечеринки. Умно. И с блядским чокером с бубенчиком. Вот тут не умно.

Пак на время подвисает на бёдрах парня, что кажется сейчас разорвут явно жутко неудобный материал, и всеми силами пытается не поднять взгляд чуть-чуть выше. Ну, выдержкой он никогда не мог похвастаться, поэтому уже через несколько секунд с любопытством изучает обтянутый латексом минимум средних размеров орган подошедшего, что очень хочется выпустить на свободу. Кажись, у Чимина сейчас слюна на пол капнула, пока его внутренний впечатлительный гей лежит в обмороке от эстетического оргазма. Когда мозг обратно понемногу начинает нормально функционировать, Пак Чимин вспоминает об обращении, что было использовано в его сторону.

– Киса, тебе углов мало? – решает он хоть что-то ответить на такую наглость. Сам-то он прекрасно знает, что выбранное им место самое идеальное из тех, что есть в этой комнате: самый дальний угол, с огромной колонной, закрывающей его от остального зала, и двумя фуршетными столиками по бокам, всё вместе организующее некий круг от заполнившей комнату «нечисти».

– Да, – невозмутимо отвечает незнакомец. – В них ощущения не те. А ты – поняшка небольшая, места много не занимаешь, так что подвинешься.

– Пони тоже кони! – фыркает Чим, скрещивая руки на груди, в кулаке одной из которых торчит всё ещё недоеденная морковочка. – Лягнут разок и звёздное небо в подробностях рассмотришь!

– Тебе жалко что ли? – недовольно щурится парень.

– Кто первый встал, того и угол! – вздергивает подбородок Пак.

– Слыш, смесь бульдога с носорогом... – начинает наступать паленая версия секс-символа вселенной DC, но резко замолкает, смотря каким-то малость испуганным взглядом за спину парня, после чего резко начинает бегать глазами словно в поисках второго носка по утру, по итогу упираясь своими двумя глазёнами в поролоновый зад собеседника. – Мне нужен твой зад.

У Чимина аж пачка чуть с напольным покрытием не встретилась. Где-то внутри сейчас маленький гадёныш, падкий на члены, резко отошёл от первого оргазма и теперь носится по черепной коробке с транспарантом «Бери меня!», требуя добавки.

Пока парень малость пытался разобраться со своим немного охуевшим от предложения внутренним «Я», незнакомец, пользуясь моментом, подошёл к нему сбоку, расстегнул скрытый замок, что тянулся по всему костюму, и начал активно вытаскивать поролон, ныкая его под столы рядом, накрытые скатертями до пола.

Как только с наполнителем было покончено, этот кот явно нетрадиционной ориентации начал наполнять обвисший тряпочкой костюм Пака... собой. Он реально, сопровождая это потоком впечатляющих матов и выражений, впихивал своё тело в «сдутую» жопу, скрючиваясь буквой «Г». Отдать должное стоило хотя бы за то, что управился парень меньше, чем за 45 секунд. В армии его бы похвалили, вот только там нет таких конкурсов... Владелец бывшей поролоновой задницы всё это время стоял в немом шоке, изображая столбик и иногда похлопывая пушистыми ресницами.

– Ты че, блять, творишь, шаленый?! – наконец вспоминает как пользоваться языком, вышедший из шока Чимин, заглядывая через плечо и наблюдая, как его замок от костюма остервенело пытаются застегнуть.

– Хату закрой! – рычат в ответ, чуть ли не вырывая замок «с мясом».

– Пиздец, – описывает Пак Чимин всю сложившуюся ситуацию одним ёмким словом, но послушно помогает всё ещё незнакомому парню скрыться в своём костюме. Как только последние зубчики смыкаются, Чимин взвизгивает от того, как сбоку разносится звонкое пьяненькое:

– Господин Па-а-а-а-ак!

Чимин сейчас чуть Богу душу не отдал без оплаты и регистрации. Хули все сегодня так неожиданно перед ним появляются?!

– Госпожа Чхве-е-е-е! – восстановив сердцебиение отзеркаливает парень невысокой полноватой женщине из отдела кадров, что стукнуло на прошлой неделе кажись пятьдесят.

– Вы не видели тут соблазнительного мужчину в костюме кошечки? – стреляет та глазками. – Буквально минуту назад я видела его прелестные ушки рядом с вашим хвостом, – заливисто смеётся женщина.

– А, да, он здесь, – выпаливает Чим и сразу же слегка подскакивает от ощутимого щипка своей правой ягодицы. – Кажется, ушёл в уборную.

– Ох, такой шустрый, – пьяно улыбается госпожа Чхве. – Мне нравится, – и, даже не попрощавшись, стремительно набирает скорость по направлению к названной комнате.

– Это че за бабуйня сейчас была? – интересуется Пак Чимин, только не понятно то ли у себя самого, то ли у того, кто сейчас тычется своими ушками в его упругий зад.

– Свалила? – глухо доносится откуда-то изнутри.

– Да.

– Заебись, – раздаётся облегченных выдох. – А теперь ответь мне на один вопрос, поняша... Хули ты в одних трусах?!

Чим даже поначалу тушуется. Потупив несколько секунд, он всё же произносит:

– Скажи спасибо, что вообще в них, – язвит парень. – Жопка преет. Да и вообще как-то не рассчитано было, что мои булки сегодня настолько близко встретятся с одной кошачьей мордой!

– У меня так-то тоже этого в планах не было... – задумчиво доносится в ответ.

– Тем более, – закатывает глаза Пак, а потом с размаху шлёпает в район спины своего костюма в надежде попасть по другой конкретной спине, при этом воровато оглядываясь по сторонам. – Давай, вываливайся.

– Нет, – уверенно прилетает следом и на бёдрах ощущается крепкая хватка прохладных пальцев. Будоражит и интригует.

– В смысле, блять?! Чувак, я тебя даже знать не знаю, но ты какого-то хера сейчас дышишь в мой зад, что некоторые себе даже после месяца свиданий позволить не могли!

– Мин Юнги, три месяца как член вашего креативного отдела. Приятно познакомиться, но не совсем, – рапортуют из костюма.

– Пак Чимин. Отдел клиентского обслуживания, – какого-то фига представляется парень. – Выходить будем, пассажир?

– Я до конечной, – язвит Мин.

– Спина отвалится раком стоять, – делает очередную попытку вытравить парня из своей экипировки Пак.

– Я мужик, я справлюсь. Главное не смей концентрацию кислорода мне тут резко понижать.

– Моя жопа, че хочу, то и творю.

– Тогда сразу продумывай как ты будешь труп тянуть в этом костюмчике к выходу.

Чимин только хмыкает на это, злобно откусывая морковку. Не, конечно, у них что ни праздник, то пиздец, но сегодня прям новый уровень! Он ожидал ну просто всего: от новогодней ёлки посреди августа до старых морщинистых «бабочек» с ближайшей трассы, внешне выглядящих как мечта энтомолога [2]. Но вот точно не то, что его пятую точку будет бодать лиловая бошка с двумя парами ушей, отказываясь при этом отклеиваться. Желание спалить креативный отдел выросло в разы.

Пак понимает, что парень долго не выстоит в такой скрюченной позе, поэтому злорадно улыбнувшись, он поудобнее облокачивается на уже полюбившуюся колонну, выжидая, пока тот сдастся. Подхваченный бокал шампанского со столика только скрашивает ожидание.

– Ну, и как тебе наши корпоративы? – решает разбавить тишину местный кентавр.

– Если честно, я в ахуе, – прилетает из филейной части костюма. – Когда мне сказали, что это костюмированная вечеринка, я даже как-то спокойно воспринял. Потом, когда вытягивали кто кем будет, я малость напрягся, но решил, что куплю ушки, одену что-нибудь облегающее и норм. Но, когда мне выдали этот сраный латексный костюм, я понял, что пиздец суслику.

– Скорее котику, – вставляет Чимин. – С одной стороны хорошо, что компания всё оплачивает и не надо тратиться на эти костюмы, а с другой – бля, эти костюмы... – тяжёлый вздох вылетает из лёгких.

– Во-во, я думал как-то увильнуть, но мне растолковали, что свинтить можно только из компании полностью, ну или на тот свет тоже неплохой аргумент. Как ты понимаешь, я выбрал участь побыть пару часов больной фантазией извращенца-кошатника, – как-то грустно звучит Мин Юнги.

– Не расстраивайся, тебе идёт. Все извращенцы были бы твои, – посмеивается временно парнокопытный.

Два чуда, объединенные одним костюмом, стоят так ещё минут двадцать, периодически перекидываясь колкостями. Иногда Чимин рассказывает, что происходит «снаружи», а Мин хрипло смеётся в созвучии с колокольчиком на шее, опаляя дыханием оголённые участки кожи Пака, заставляя того тем самым покрываться гусиной кожей. Хорошо, что ушастый внутри и не видит, как щёки парня предательски горят словно сигнальные огни на маяке. Спасибо, что хоть местные «бабочки» пока на него не слетаются…

В перерывах между препирательствами и соревнованиях в сарказме, Чимин узнаёт, что Мин Юнги старше его всего на два года, поэтому на фразу «Зови меня хён» от всей души посылает того на хрен, за что моментально получает укус в левую ягодичку. Не, он, конечно, любитель ролевых игр для разнообразия, но вот что-то как-то всё равно не то. Немного людноватенько что-ли…

По итогу, когда стервозная личность и впечатлительный гей внутри Пак Чимина наконец-то успокаиваются и расходятся по своим углам, молча контролируя ситуацию, парень все-таки думает сжалиться над новым сотрудником. У того как-никак это первый корпоратив, а впечатлений уже полный вагончик, поэтому он решает примостить все свои две (или уже три?!) нижние части тела на стульчик, что затесался со своими сородичами меж двух столов в полюбившемся уголке и дать отдохнуть уже слегка гудящим ногам.

Пак молча топает в сторону деревянных друзей, параллельно чувствуя, как ткань костюма натягивается, а изнутри доносится тихий мат и попытка мельтешить следом. М-да, а вот про синхронизацию с котом внутри он не подумал… А хотя нехер лезть куда попало!

Подхватив один из стульев, Чимин ставит его в самый угол, желая оставаться в импровизированном кругу из мебели и максимально не палиться наличием ещё одного человека в своём «внутреннем мире». Остаётся только посадить задницу. Вот тут-то парень и стопорится. А как сесть то, если у него неожиданно появился ещё один зад?! Чимин хмурится, продумывая план посадки.

– Разворот на 180, – даёт он команду тому, кто сзади, и его, на удивление, беспрекословно слушаются. – А теперь садись.

– Но как я...

– Сел, блин, – шипит временный владелец множества мягоньких полушарий.

Ему очередной раз повинуются и аккуратно мостятся на стул. Следом разносится тихий хриплый стон удовольствия. Чимин хмыкает, делает несколько шагов назад и садится сверху на Юнги, ощущая ягодицами как бёдра парня напряглись. Он дразняще ерзает на нём, усаживаясь поудобнее. Да, Пак зараза ещё та.

Пак Чимин мысленно хвалит себя ещё раз за то, что нашёл такое хорошее местечко, чтобы не отсвечивать. Потому что он уверен, что со стороны их киндер-сюрприз выглядит весьма палевно. Тут даже со зрением -10 будет понятно, что он сидит на ком-то человекообразном, но никак не на поролоновой жопе.

Зыркнув по сторонам и убедившись, что они не привлекают внимания, парень напоследок ещё раз двигает своим задом по паху Мина и, довольный своей шалостью, наконец-то перестаёт проверять выдержку своей «седушечки», наваливаясь на ту спиной.

– Я дико извиняюсь, но ты не охуел? – горячее дыхание опаляет в районе лопаток.

Внутреннему временному жителю явно некомфортно: ткань костюма Пака из-за сидячего положения собралась гармошкой в районе талии, но при этом обтянула голову словно женский чулок грабителя, заставляя тем самым тыкать носом в нежную спину младшего, а латексный костюм кошечки придаёт максимально близкие ощущения к нахождению в финской сауне. Ещё и тушкой сверху придавили.

– Тихо! Жопы не разговаривают! – Чимин звонко шлёпает парня по бедру. – У тебя был шанс выйти. Теперь мучайся.

– Кто ж знал, что ты такой кабан! – Юнги старается сесть так, чтобы Пак как можно меньше тёрся своим прелестным упругим задом об его член, который так и норовит подняться и поинтересоваться, что это об него всё так настырно трётся. – А с виду такой миниатюрный…

– Я тебе сейчас шпажку в ляжку воткну!

– Ты не посмеешь! Я ж, считай, твоя вторая половинка!

– Говорят, иглоукалывание полезно для здоровья, – хмыкает в ответ младший и на пробу совсем слабенько тычет наугад в ткань шпажкой, на которой ещё недавно красовалась креветочка.

Народ вокруг расслабляется по полной, продолжая вливать в себя алкоголь и натирать паркет танцпола, даже не замечая, как в одном из углов зала происходит странное и весьма подозрительное действо: их коллега из клиентского обслуживания активно тычет в себя острой пластмассинкой, при этом извиваясь как змея и довольно похихикивая. Счастливый садомазохист какой-то… Главное, чтобы это заразно не было.

Незаметная для остальных борьба продолжалась ещё несколько минут. Разошедшийся Чимин уже чуть ли не скакал на старшем, то и дело задевая его чувствительный орган, постепенно увеличивающийся в размерах, и не забывая продолжать колоть. Мин Юнги тем временем, по причине отсутствия возможности вытащить руку из костюма и отобрать злоебучую шпажку, уже в наглую лапал Пака, прикрывая свои действия щекоткой. От активных действий и нехватки воздуха в костюме, лоб того покрылся испариной, а латекс неприятно начал натирать кожу. Младший всё никак не сдавался, продолжая тыкать острым концом палочки и крутиться как юла, но уже через мгновение резко замер, широко открыв глаза.

– Т-ты ч-что творишь? – еле слышно произносит парень, заикаясь.

Он чувствует, как пальцы Мина едва касаясь скользят по внутренней стороне бедра, стремительно приближаясь к паху. Хочется вывернуться от этих дразнящих нервные клетки ощущений, но, и чтобы эта маленькая шалость заканчивалась тоже нет никакого желания.

– Ищу способ тебя остановить, – шепчут куда-то в лопатки, скользя по ним губами. – И, кажется, нашел.

Чимин задерживает дыхание, когда крупная ладонь Юнги ложится на его член, и пальцы, словно тиски, ощутимо сжимают его, заставляя выбить из лёгких остаток кислорода с тихим стоном.

– У тебя вообще нет инстинкта самосохранения? Не боишься остаться без яиц? Ты все-таки мужика лапаешь, – Пак непроизвольно облизывает свои полные губы и закатывает глаза, стараясь не скомпрометировать себя ни лишним движением, ни звуком, пока продолжается дразнящий «массаж».

– Ты слишком поздно решил сыграть в гетеро, – хриплый смех вызывает мурашки по телу, предательски распаляя еще больше. Сухие от дыхания губы продолжают блуждать по спине, самую малость царапая чувствительную кожу корочками. – Думаешь, я не заметил, как в самом начале ты мысленно облизал меня с ног до головы? Ты даже не скрывал своё любопытство. Уже успел представить, как хорошо бы ты смотрелся на моём члене? М, поняша? Ты явно любишь скачки…

– Чёрт, да… – звучит как-то разбито.

Длинные пальцы ни на секунду не прекращают пытку, возбуждая орган младшего и стремясь нырнуть под боксёры, пока вторая рука терзает его бёдра. Хочется откинуться назад и прильнуть всем телом ещё ближе к своему мучителю. Пак даже не понимает в какой момент начинает выписывать «восьмёрки» своим тазом, надавливая им на пах старшего как можно сильнее. Хочется прикрыть глаза и раствориться в ласке, не задумываясь о последствиях и то, что их может кто-то заметить… Заметить. Пак Чимина резко вырывает из омута эйфории, и он чуть ли не подскакивает, но крепкие руки не дают ему подняться ни на сантиметр.

– Нас могут увидеть, – шипит парень, делая ещё одну попытку бегства, но тщетно, ну или он не особо старался.

– А ты ещё чаще подскакивай, – прилетает язвительно в ответ, пока хватка ослабевает, и руки возвращаются обратно к своим играм. – Посмотри, всем абсолютно плевать, – лёгкий укус в лопатку. – Они настолько пьяны, что даже если что-то заметят, то скинут на галлюцинацию, – ещё один во вторую. – Это же так будоражит, бояться быть пойманным за чем-то непотребным, – очередной укус приходится в район верхнего позвонка. – Просто отпусти себя и отдайся желаниям.

Если бы Пак Чимин поднапрягся и составил генеалогическое древо Мин Юнги, то он уверен, что на вершине бы красовались Змей-искуситель и Дьявол под ручку. Потому что этот низкий хриплый голос заставляет повиноваться. Нет, скорее даже хотеть повиноваться. Словно это единственный правильный вариант и альтернативы как таковой существовать вообще не может.

Чимин следует призыву и расслабляется, отдаваясь в требовательные руки, не останавливающиеся ни на мгновение. Его радует, что верхний свет давно приглушен, заменившись стробоскопами, и его пунцовое лицо не привлечёт лишнего внимания. Хотя это было бы вторым, что могло заинтересовать любопытных, потому что рука Юнги, что добралась до вставших сосков и решила натереть их до блеска, явно была бы фаворитом, слишком палевно выделяясь под шифоновым полупрозрачным верхом.

Возбуждение растекается патокой, затекая в каждую клеточку с помощью умелых пальцев, что уже оказались под резинкой и теперь освобождают член младшего от лишней ткани. Довольное мычание слетает с губ Пака, когда выступившие капли смазки размазывают большим пальцем по головке и цепляют ногтем уретру.

Парень выгибается насколько позволяет сделать это костюм и сильно прижавшись скользит по бёдрам старшего, получая в ответ тихий рык. Голая кожа не хочет нормально скользить по глянцевой ткани и только раздражает её еще больше. Поэтому Чимин просто подтягивается чуть выше, чтобы стиснутый в костюме член Юнги оказался под его ягодицами, и начинает делать круговые движения.

Юнги от таких дразнящих действий сжимает сосок младшего, выбивая стон, пока вторая рука начинает скользить от головки к основанию. Он берет неспешный темп, словно лишь играясь, пытаясь растянуть сладкое мучение. Он чуть крепче оплетает ствол, когда поднимается к головке, чтобы вновь ослабить, спускаясь. Пальцы ласкают мошонку, перекатывая между собой яички и размазывают по ним предэякулят, что не перестаёт сочиться крупными каплями из уретры.

С каждым практически отточенным до идеала жестом голос Пака становится всё звонче и звонче. Тело покрывается испариной из-за распаляющегося огня внутри и постоянного метания от ласк, улучшая скольжение.

– Тш-ш-ш, ты же не хочешь, чтобы нас отвлекли на самом интересном месте? – хрипло посмеивается Мин Юнги. По его напряженному голосу слышно, что он сам возбуждён не меньше младшего. Его тяжелое дыхание оставляет после себя ожоги, а поцелуи – всё более яркие метки.

– Н-нет, – на выдохе стонет Чимин, стараясь быть тише, но не получается от слова совсем.

Глаза парня полуприкрыты, он плавится в сильных руках, постепенно стекая по крепким бёдрам, от такой тягучей и беспощадной стимуляции. Если бы его не придерживали, а собственные пальцы не впивались в тело Мина, то он бы уже давно лежал бесформенной лужицей у его ног. 

Хочется скулить. Жалко и без капли гордости. Шанс быть пойманным только ещё больше выкручивает все ощущения на максимум. И стыдно, и распаляет одновременно. Хочется, чтобы их и заметили и нет.

Пак уверен, что со стороны выглядит сейчас весьма горячо, весь такой чувствительный, извивающийся, раскрасневшийся, с приоткрытыми губами, с которых вырываются еле сдерживаемые постанывания. Само воплощение разврата.

Будь они сейчас при других обстоятельствах, Чимин бы уже сорвал этот дико мешающий костюм, высвободил бы кота из его латексного заточения и запрыгнул бы на его член чуть ли не с разбега. Он бы обвил его как коала и вытрахал бы душу, отыгрываясь за эти приятные истязания, которым сейчас поддаётся, и отцепился бы только когда у самого бы темнело в глазах от оргазмов, следующих один за одним.

Каждое касание сопровождается дрожью и движением влажных ягодиц о твёрдый орган Мин Юнги, что натягивает плотную ткань, чтобы после ощутить чуть ли не болезненную хватку на собственном. Обоим нравится эта сладкая боль, граничащая с подступающим оргазмом, но никак не дающая желанное удовлетворение.

Это игра для двоих, но один из них рано или поздно должен сделать следующий шаг. И, когда Чимина чуть ли не подбрасывает от очередного касания пальцев старшего, тот понимает, что это будет явно не он. Парень благодарен, что кто-то на фоне затребовал музыку погромче, и его звонкий высокий стон утонул в долбящих по ушам басах. Перед глазами лёгкая дымка то ли от перевозбуждения, то ли это просто результат включённых дымовых пушек.

– Мне нравится насколько ты чувствителен, – произносит своим будоражащим глубоким голосом Юнги, нажимая мизинцем и безымянным пальцами на главную точку под мошонкой, найденную несколько секунд назад, пока оставшиеся три пальца продолжают держать член младшего в кольце, не давая кончить раньше времени. – Я бы с удовольствием мучил тебя часами, чтобы наслаждаться твоим срывающимся голосом. Покричи для меня.

И Чимин кричит. Каждый раз, когда комочка нервов касаются пальцы, из его рта вырывается громкий крик, пропитанный мольбами о прекращении этих испытывающих его терпение манипуляций. Он готов на всё, просто дайте ему кончить, иначе его разорвёт от этого переизбытка ощущений.

Всё тело бьёт крупной дрожью, и Пак всё меньше его контролирует. Мозг уже почти отключён, а он чуть ли не на автомате продолжает извиваться, ища большего трения и желанной разрядки. Вытекающая смазка давно смешалась с потом и лишь способствует скольжению умелых пальцев.

Чимин ощущает, как вторая рука старшего перестаёт блуждать по телу, оставляя свои отпечатки и находит конец своего пути между его ног, рядом со своей соратницей. Подушечки очерчивают сжавшуюся дырочку, слегка нажимая и дразня, проходятся по шовчику поблизости и возвращаются обратно, и так по кругу. Парень раздвигает ноги ещё шире, насколько это позволяет сделать костюм и приспущенные боксёры. Собственные пальцы со всей силы стискивают бёдра Юнги, вырывая из того шипение, чтобы хоть как-то ещё оставаться в сознании.

– Пожалуйста, – уже не сдерживаясь стонет Пак. – Я больше не могу...

– О чем ты просишь меня? – издевается Мин.

– Дай мне кончить...

– Если пообещаешь мне, что позволишь потом ещё услышать твои сладкие стоны, но уже без зрителей.

– Да, да, я согласен.

– Тогда кончай, – с властными нотками произносит Мин Юнги и быстро двигает своей рукой по члену младшего, пока вторая рьяно давит на его простату.

Чимина накрывает волной оргазма, и он тонет. Со срывающимся от крика голосом, с возникающей Галактикой перед глазами, со взрывами множества планет в виде его собственных клеток. Он последний раз выгибается словно кошка, откидывая голову назад и закрывая веки, чтобы после развалиться на парне тяжеленьким и ничего не соображающим мешочком. Только придя в себя через пару минут, он осознаёт, что Юнги кончил вместе с ним, так себя и не коснувшись.

Когда тело наконец понемногу вновь начинает ощущаться, а внутренний впечатлительный гей временно обезоружен очередным обмороком, язвительная стервочка Пака решает дать о себе знать.

– Ты там не задохнулся? – интересуется он у старшего.

– Даже не надейся, что ты так просто от меня отделаешься, – хрипят в ответ. – Я предусмотрительно приоткрыл замок ещё когда ты только начал тереться о мой член.

– Я просто пытался усесться поудобнее.

– Ну я так и понял. То-то ты всё время соскальзывал... – разносится смех между лопаток.

– Жопа ты.

– И самое забавное, что в данный момент во всех смыслах.

Чимин смеётся, стараясь не грузить себя сейчас мыслями о том спалил их кто или нет, и нежные едва весомые поцелуи по спине весьма в этом помогают. Ровно до того момента, пока Пак не встречается глазами со своим лучшим другом, что засел через несколько столиков от них и щурится как ДиКаприо из мема. По выражению лица Тэхена понятно, что тот явно не только что обратил внимание на заныкавшегося в углу Пака.

– Нам пизда, – выносит вердикт Чимин и под непонимающее мычание изнутри поясняет: – Нас застукал Ким.

– Тогда нам несказанно повезло, что мой костюм не предусмотрен к резкому срыванию с тела, иначе бы кто-то лицезрел как одного прелестного пони безжалостно натягивает на член дикая кошечка. 

Пак заливисто смеётся, но тут же замолкает, когда лучший друг, всё также щурясь, поднимается со своего нагретого места и неуверенной пошатывающейся походкой направляется в их сторону. 

– Валим! – чуть ли не кричит парень, подрываясь с Мина и в попытке бегства начинает лететь навстречу полу, потому что кое-кто не особо резким оказался. 

Юнги успевает обхватить талию младшего, пока тот находится в полёте, и притянуть обратно. 

– Если только на скачки с тобой, поняш, – веселится старший, натягивая на ягодицы Пака трусы, про которые тот в испуге благополучно забыл. 

–  Да хоть гонки по бездорожью! Давай, шевели копытами, пока каруселька твоя ещё на месте, – шипит Пак Чимин, утягивая свой «живой» зад от одних внимательных глаз в сторону выхода. Он ещё за всё отыграется, стоит только Мин Юнги переступить порог его дома... 

[1] – Боязнь клоунов.

[2] – Специалисты, изучающие насекомых.