Златозуб. Глава 3. Смена декораций.

-Грымх мелкий ты жлыхарь, ты зачем опять мастеру Кхурку нагрубил?

Оглянувшись на вошедшедшего в помещение деда, я вернулся к своим записям, попутно отвечая на вопрос. 

-Глубокочтимый Помнящий, я никоем образом не грубил уважаемому мастеру Кхурку. Просто спросил его, почему он выбрал именно эту огранку камня, и не подойдет ли больше в этой композиции овальная. 

Увернутся от подзатыльника я не успел, в следствии чего с костяного стилуса которым я писал, сорвалась крупная капля чернил. Упав на пергамент она расползлась жирной некрасивой кляксой, испортив ровные ряды букв на идише. 

-Ты поговори мне тут, я тебе что сказал когда в ученики к нему направил а? 

-....

-Набираться мудрости, перенимать умения, и следовать традициям. А ты что вместо этого делаешь? Лезешь со своим мнением куда не просят, и вопросы ставящие под сомнения его мастерство задаешь. Вот иногда умный ребенок, а иногда дурак дураком, если бы не твой возраст несмышленый, он бы тебе язык отрезал, и был бы прав. 

-Но дед, вот таки чего ты начинаешь опять? Я же не со зла, мне в самом деле интересно было почему. 

Все еще гневно пыхтя, но уже начиная отходить Далрод присел рядом, и озабоченно покачал головой. 

-Ох и избаловал я тебя, совсем уклад не уважаешь, весь в отца пошел. Вот в наше время…

-Дед ну не надо, я все понял. Стоять, слушать, впитывать, вопросов не задавать. Доволен? 

-Доволен, доволен…Смотрю ты опять непотребством этим занимаешся? Сколько раз можно повторять, рано тебе рунами заниматься, хоть ты и не по годам умен. 

-Да не руны это дед, сколько раз повторять. 

-Смотри мне, это искусство не игрушка.  

Поворчав еще немного для проформы, этот уже ставшим родным за проведенные вместе годы гоблин тяжело поднялся. Выходя из помещения, видимо чтобы заняться своими чрезвычайно важными делами, он резко остановился, как будто только что что-то вспомнил. 

-Да чуть не забыл Грымх, завтра тебя заберет твой отец, подготовся. 

И не дожидаясь моего ответа удалился, оставив меня в одиночестве корпеть над записями дальше. Не обращая внимания, на все сильнее расползающуюся по листу пергамента кляксу, Грымх серьезно задумался над фразой брошенной Далродом перед уходом. 

Ранее его гоблин отец никогда не предупреждал о приходе заранее. А уж то, что нужно подготовится, вообще наталкивало на мысль, о переезде. И как обычно дед ничего толком не объяснил, в его случае краткость не была сестрой таланта. Но раз сказано подготовится, значит подготовимся, не хочется разочаровывать того, от кого зависят дальнейшие карьерные перспективы. Ведь Грымх, уже успел насмотреться, на то как живут почитатели уклада. Провести остаток жизни, выращивая съедобный мох, или заниматься разведением Чхаров, ну или на крайний случай часами сидеть в мастерской занимаясь огранкой камней, вот уж нет, спасибо. 

Особенно не привлекательно это выглядело в свете того, что удалось выяснить о деятельности отца на верхних уровнях, и то семейное дело к которому в дальнейшем, он весьма вероятно собирался пристроить и своего наследника. Мысль о том, что Грымх снова в будущем вернется к финансам, несоизмерима грела его душу. 

Выйдя из грез о прекрасном будущем, совсем еще молодой гоблин начал собирать свои немногочисленные вещи. Это не заняло у него много времени. Из примечательных вещиц, стоящих его внимание, с собой он решил забрать, свои дневники с размышлениями о том или ином аспекте уклада, первую ювелирную безделицу,  пусть и неказистую, кривую, никак не тянущую на звание шедевра, но от этого не менее памятную, и конечно же артефакт былых времен как его называл Помнящий. Эта скрученная с витиеватую спираль темного металла вещь осталась от матери, и была передана юному гоблину Далродом, как ее прощальный дар. Если не считать пары комплектов домотканной одежды, из волокон подземного папоротника, это был весь скарб, который решил унести с нижних уровней Грымх.

Дел на сегодня больше не было, прощаться с друзьями нужды не было, за отсутствием оных. Затушив все источники света, наш герой начал готовится ко сну. 

Утро не было для нашего героя экстраординарным или чем то отличным от всех предыдущих в этом месте. Ранний подъем, приготовление завтрака на себя и старика, а после заготовка ингредиентов для зельеварения. Ближе к середине дня прибыл отец. Без лишних предисловий, долгих прощаний, и пустых обещаний Грымх покинул обитель Помнящего в которой провел первые шесть лет своей жизни. 

На нижних этажах было как много забавных историй, так и несколько печальных. Здесь юный гоблин узнал о своих корнях, о укладе, и о том как должен жить настоящий гоблин, конечно по мнению здесь проживающих. 

Однако впереди ждал не менее интересный мир, наполненный всеми теми вещами, которыми еще в прошлой жизни увлекался парень еврейского происхождения по имени Давид. Сгорая от нетерпения и еле сдерживая рвущееся наружу предвкушение, он не преминул расспросить отца, что его ожидает впереди. 

-Кхмм…а я смотрю занудство старого Помнящего не смогло повлиять на твой любопытный характер. Что ж это хорошо, мне не нужен верящий в глупости последователь старых путей. И могу заверить сын, у меня весьма большие планы на тебя

-И это меня несказанно радует отец, однако не мог бы ты приоткрыть завесу тайны над некоторыми из них? 

-.Ооо…я уверен тебе понравится Грымх, не буду заранее портить интригу. И запомни, впредь в присутствии других членов нашего сообщества называй меня Старший управляющий, а не отец. Ты понял? 

-Да Старший управляющий. Но почему ранее Далрод все время называл тебя Старейшиной нашего племени? 

Довольно холодно рассмеявшись, Кхар решил прояснить эту нестыковку для своего отпрыска. 

-Уважаемый Помнящий как и собрание других стариков следящих за укладом внизу, не признают наших достижений и успехов, нашего стремления к некоторым изменениям. Они не понимают, что если и дальше беспрекословно следовать букве уклада, нас ждет участь эльфов, которых волшебники свели до статуса безвольных слуг. Поэтому согласно иерархии уклада он и приписывает мне этот титул, что по новым понятиям равнозначен моему месту в иерархии, как Старшего управляющего. И да…когда мы наедине, без посторонних ушей и глаз, можешь продолжать звать меня отцом.  

То что я принял за холодность в мою сторону оказалось банальным этикетом. Не буду скрывать, это откровение принесло мне заметное облегчение. И вот в такие моменты, я начинал слегка злится на нерадивого старика, который вместо прописных истин рассказывал мне, а способах маринования  подземных даров. 

Но после того как легкая злость отступила, и я вернулся к тому, что сказал ранее отец, подкорку моего сознания кольнуло острое чувство смутного подозрения. Однако постараться рассеять их я не спешил, решив, что время на это еще будет. И сейчас не самый лучшие момент для этого, ведь передо мной открылся вид города, который каждый раз как я его видел, будоражил все мое естество.