Путешествие попаданца 1. Часть III Техномагия. гл.13-17

Часть III Техно магия

Глава 13

В которой выясняется, что любовь – зла! И зла, порой, на

всех не хватает…

Вдох, и послушная воле Сила заполняет тело. Пауза, и

срастаются мельчайшие волоконца в поврежденных мышцах и коже. Выдох, и остатки

Силы впитываются в кости укрепляя их. Снова вдох…

Нармер делал лечебные дыхательное упражнения, щедро

подпитывая собственную энергетику из храмовых запасов. Подходил к концу первый

день из трех, после которых Глава Совета, связанный собственным словом, уже не

сможет помешать. И тогда он, Верховный жрец Владыки Вод, поставит точку в споре

и бросит вызов Храму Анубиса, и разотрёт этого наглеца… Тут медитативное

дыхание и настрой на мгновение покинули Нармера и наполовину сросшуюся ключицу

дёрнуло болью. Дежуривший рядом послушник тут же принялся менять целебную мазь

на вспухших чернотой ранах. Два лучших храмовых медика встрепенулись и затянули

речитатив лечебных мантр, накладывая очередной слой регенерационных заклятий.

Да, как и любые боевые маги, жрецы Себека владели

целительной магией. Держать на каждом корабле, кроме жрецов соответствующего

ранга, ещё и мага-медика, владеющего только парой боевых заклинаний, слишком

большая роскошь, даже по сегодняшним богатым временам. Каждый боевой маг храма

должен был уметь помочь исцелиться раненому коллеге в бою, или сразу после. «А

вот эта драная кошка наверняка уже восстановилась» -снова мелькнула непрошенная

мысль, нарушая лечебную медитацию. Триумвират богинь Маат, Хатор и Баст -

три богини, наилучшие в целительстве. Но как же ловко эта бестия устроила

ложное отступление! – Жрец внутренне усмехнулся восстанавливая душевное

равновесие. Второй раз его не проведешь.

***

Будучи личным слугой фараона, Эрит имел полное право

находиться в Лунном саду в любое время. Разумеется, судя по тому, как и кто ему

передал приглашение на это свидание, а так же прямое приказание хозяина на

посещение, это свидание будет скорее деловым, а не романтическим. Понятно, что

такая встреча, хоть и в одном из самых престижных мест в столице, могло

обернуться самыми различными последствиями. Скорее именно здесь, в

сосредоточении магии и интриг, и могло. И место и время обязывало, молодой

человек старательно посетил прачку, цирюльника, бани, и запасся парой ювелирных

побрякушек, которые не стыдно было подарить и торговке средней руки или

небогатой аристократке. Кроме всего прочего пришлось поработать над внешностью

так, чтобы ни стража ни прислуга его не опознали. Гораздо тщательнее он подошёл

к вопросу собственной безопасности. Разумеется, взял обычный набор амулетов для

путешествий по злачным местам ночной столицы, куда входили: различного рода

сигнальные, распознающие яды, а так же позволяющие подслушивать и подгладывать

сквозь тонкие преграды и взламывать простейшие заклинания. Дополнил его

защитными от метательного оружия и рядовых боевых заклинаний из оружейной

дворца. Кроме ножен с «уличным» кинжалом на поясе под одеждой спрятались еще

двое потайных, лезвия которых были отравлены. На запястье левой руки уместился

мешочек с сонной пылью, который можно было развязать движением одного пальца.

Сегодня его наряд был с претензией на щёгольство -

преуспевающий купеческий приказчик не частый гость в Лунном парке, но по

приглашению – почему бы и нет? Причина визита? То ли важная сделка, то ли

каприз богатой аристократки какая страже разница, магически скреплённое

приглашение с собой. Чтобы не привлекать излишнего внимания охрану сада Эрит ни

о чём не предупреждал, только выдал обычную мзду - по серебряному дебену тройке

стражников, дежуривших в секторе в эту ночь, чтобы те не обращали особого

внимания на возможные странности в одном из самых глухих уголков. Понимающе

ухмыляясь, старший поста принял деньги и растворился среди растительности.

Солнце стремительно закатывалось за пышные зеленые

насаждения и садовые дорожки были перечеркнуты стремительно удлиняющимися

тенями. Профессионально уклоняясь от встреч с группами и парочками отдыхающих

аристократов, Эрит обошёл будущее место встречи.

Главная аллея сектора начиналась в центральной части сада, с

расширением сектора к ней добавлялись еще две боковые аллеи и связывающие их

ответвления тропинки, образующие несложный лабиринт Главная аллея оканчивалась

площадкой перед небольшим крытым павильоном, вокруг которого шла пешеходная

дорожка, отделенная от здания двумя линиями зеленой ограды. Стоило чуть

отступить с тропинки в сторону от центрального павильона и ты оказывался в

укромном уголке с фонтаном или у беседки или на крохотной полянке, окруженной

клумбами с изумительными цветами, или просто перед альковом, в виде каменной

раковины с полуоткрытыми створками. Фиолетовый камень, в соответствии с

названием сектора, в обрамлении темной, колышущейся зелени и в мельканиии и

теней создавал впечатление реального присутствия на морском дне. То ли это был

талант создателя уютного уголка для свиданий, то ли играла роль тонкая пелена

магии иллюзий, на которую едва заметно среагировал один из амулетов Эрита. В

воздухе роились светлячки не давая особо

света, но наоборот сгущая вечерние тени.

За четыре года жизни при дворце молодой человек, пользуясь,

«служебным» положением, не раз бывал в здешних кущах со сговорчивой служаночкой

или будучи «принеси-подай» при самом фараоне. Но впервые своими глазами видел

всю местную магию в действии, в роли гостя. Кто бы не назначил ему встречу,

этот «инкогнито» явно не поскупился. Надежда на обычный «тихий уголок» для

встречи квакнула и нырнула в болото. По сути, это свидание демонстративно

«тайное» и ему стало очевидно, что информация о нём должна достигнуть неких

заинтересованных лиц помимо фараона. А неизвестные лица – это неизвестная

угроза. Такой расклад будил любопытство и чувство опасности, которое

возбуждающе пробежалось мурашками по спине.

Не смотря на то, что он пришёл задолго до назначенного

срока, в алькове уже явно кто-то был, о чём недвусмысленно свидетельствовал

упрятанный в закуток для обслуги богато украшенный паланкин, но без

опознавательных знаков рода или даже сословия. Это могло иметь несколько

объяснений. Либо это достаточно влиятельный аристократ, чтобы обеспечить себе

инкогнито, что маловероятно, но возможно. Либо не менее влиятельный и богатый

иностранец, что вряд ли. Либо кто-то из жрецов, что тоже вероятно. Эрит

закончил обход будущего места встречи, но никого больше, кроме восьмерки

носильщиков не заметил. Но возбуждение от предстоящей операции заставляло его

раз за разом всматриваться в сгущающиеся сумерки, которые местное освещение

делало только более обманчивыми..

Несмотря на несколько лет в обслуге Фараона, с осведомителями

из знати или напрямую из среды жрецов он еще не работал. До этого его уделом

были агенты с городского дна, прислуга, максимум, работа с перекупленными

агентами купцов средней руки. Храмовая торговля, снабжение, такие «горячие»

сведения как вчера ему попадались очень и очень не часто. Во дворце хватало и

более высокопоставленных и более умелых шпионов имеющих собственные сети

агентов. С одной стороны, встреча обещала быть достаточно важной для его

карьеры, а с другой, в таких делах убрать гонца, пусть и такого

квалифицированного как он – как чихнуть. Быстро и даже немного приятно. Причём

обеим сторонам. Но, без риска добыча информации обходится очень редко.

Улыбнувшись собственным мыслям, молодой человек решительно шагнул ко входу в

альков, отводя рукой легкую занавесь. Эта невесомая ткань, судя по сигнальному

амулету, была сегодня серьезно укреплена магией, и могла бы стать непреодолимой

для простого смертного преградой, не будь он приглашённым гостем.

Иллюзия фиолетовых глубин океана с редкими огоньками

неведомых созданий, поблекла. Создалось впечатление, что сделав пару шагов

внутрь, он стремительно всплыл к рябой от солнечных отражений поверхности, и

оказался в закрытой со всех сторон бухточке. Магическая занавесь неслышно

закрыла проход, отрезая все звуки внешнего мира.

Как и ожидалось его уже ждали. Если слева от входа

располагалось обширное лежбище, покрытое ворохом шкур самых различных животных,

то по правую сторону от входа стоял столик и два глубоких кресла. В том, что

стояло ближе ко входу, вполоборота сидела, разглядывая иллюзорную глубину

грота, женщина. Фигура укутана в несколько слоев драпированного полупрозрачного

плаща. Белый, с золотым шитьем, калазирис с разрезами по бокам, оставлял

открытыми ноги до середины бедра. Открытые руки, от запястий до плеч, увиты

затейливыми украшениями: цельные и составные браслеты, цепочки, спирали из

металла, кости, камней. На голове, скрывая всю верхнюю часть лица и большую

часть прически, что-то среднее между полумаской, диадемой и шлемом, разукрашенное

мелкими драгоценными камешками перьями. В общем, богатая аристократка изволит

отдыхать, и ради каприза, или пощекотать себе нервы, решила уединиться со

смазливым купеческим приказчиком. «Хороший образ» – решил про себя Эрит. «Разве

что побрякушек уж очень много, и наверняка среди них не одна и не две вещицы

способные удивить любого, кто вызовет недовольство знатной госпожи».

Не сомневаясь, что его заметили, Эрит только приветственно

махнул рукой и направился к свободному креслу обходя столик с едой и напитками.

Проходя мимо, подхватил прямо рукой из мисочки хлебную лепешку, молниеносно

сложил пополам и, уже садясь, обмакнул в одну из мисочек с соусом. Ну, а что?

Его роль, для начала, роль простого парня из деревни, которого несколько лет в

столице обтесали ровно настолько, чтобы он за едой не сморкался, но не более. К

тому же за всей приготовительной беготнёй он так и не успел нигде поесть а

утренние лепёшки молодой организм уже давным-давно переработал. Чем безобидней

он будет выглядеть, тем больше вероятность, что собеседница выложит что-то

лишнее. Конечно, аристократов учат молчать чуть-ли не раньше чем те начинают

говорить, но всё же… Если собеседница «купится» на этот образ, значит о том,

кто он на самом деле она точно не знает. И приглашение было передано в расчёте

на внутридворцовую кухню, в прямом и переносном смыслах. Если не «купится», то

возможны варианты…

Хозяйка встречи молча изучала, как он насыщается. И только

когда он оторвался от ставшей горкой обглоданных костей запеченной утки и

потянулся за кувшинчиком с питьем, требовательно постучала ногтем по краю своей

пиалы. Без колебаний Эрит разлил напиток по чашам. Пригубили они практически

одновременно. Обычное неразбавленное вино, не для простолюдинов напиток, но

ничего необычного не обнаружилось, ни на вкус ни амулетом на определение ядов и

трав, развязывающих язык, разве что действующий на привороты на мгновение

дернулся на запястье и тут же рассыпался невесомой пылью. «Сволочь кастелян,

старье разряженное подсунул» мелькнула мысль и тут же исчезла.

- Во дворце Кормильца так плохо кормят? – собеседница чуть

улыбнулась поверх чаши, показывая что шутит. Но глаза из под маски посверкивали

скорее спокойно-изучающе. А Эрит обратил внимание, как как мышцы рук ходят у

неё под кожей, у торговцев таких рук не бывает, да и закинутые одна на другую

ножки выдавали весьма подвижного человека не склонного к праздности - воинская

аристократка? И вообще, очень интересная женщина, на вид лет тридцать -

тридцать пять, тонкая линия подбородка, полные губы…

- Дела, дела, так и не успел на вечернюю трапезу – в ответ

на откровенно провокационный вопрос Эрит развел руки, ведь честность лучшее

начало для разговора, пусть и фраза выглядела как оправдание. Само начало

разговора ему не понравилось. Так задевать Фараона ни один торговец не рискнет,

значит или недовольная аристократия, или жрецы. Впрочем красивым женщинам

многое прощается. Кроме недовольства первым обменом фразами зашевелился

червячок тревоги, а ощущение опасности жаром прокатилось по телу.

- О! Я знаю, что Солнцеликий не будет держать при себе

лентяев, но тут он лично заинтересован, чтобы получить некоторые знания –

улыбка сидящей напротив женщины напомнила оскал хищника. Этиту стало вдруг

зябко, возбуждение от опасности отозвалось ёком под ложечкой и испарилось,

сменившись откровенным страхом. Буквально в двух фразах ему объяснили, что

перед ним жрец немалого ранга, и что его лично впереди не ждет ничего хорошего.

У сакрального ритуала Возрождения Фараона [1] существовал

«младший брат» и уж об этом «младшем брате» были осведомлены многие, от

армейских офицеров, которым это было положено знать, до последней базарной

торговки. В последнем случае, конечно без подробностей. «Немого гонца»

использовали для сохранения максимальной тайны передаваемого сообщения.

Для «Немого гонца» требовались два человека. Первого жрец

вводил в специальный транс и наговаривал сообщение. Затем отделял частичку

личности – Ба, в которой оно запоминалось и передавал в Ба собственно самого

гонца, где она и растворялась, становясь совершенно незаметной, а потому и

неизвлекаемой. Донесенная гонцом частичка Ба активировалась артефактом-ключом,

завязанным на личность самого адресата и который указывался в записываемом

сообщении. При этом, чужая душа делала гонца на время передачи сообщения одержимым,

так что тот и сам не помнил, что он передавал. Первый человек, попавший под

действие ритуала сходил с ума гарантировано, а гонец с некоторой вероятностью,

которая напрямую зависела от длины сообщения. Ритуал входил в число

экзаменационных на звание Старшего жреца большинства Храмов Та-Кемет.

- Фараон может быть недоволен, потеряв такого слугу как я –

Единственное что пришло в голову молодому амбициозному шпику в такой ситуации,

это прикрыться именем хозяина. Хотя что Храмам недовольство Фараона? Будет

сильно недоволен – назначат нового, благо желающих среди претендентов всегда

полно. А Печать, наложенная самим Фараоном, не даст ему сбежать, собственно для

подобных ситуаций она и накладывалась, слуга должен был оставаться верен

хозяину даже в случае смертельной опасности.

- А вот на этот случай мы и встретились именно тут. –

Женщина нечеловечески плавным движением поднялась из кресла. Сквозь тонкую

ткань накидки отчетливо проступили напрягшиеся соски поддерживаемой вырезом

калазириса груди. Она в два шага приблизилась к Эриту и взяла его за подбородок

заставляя подняться уже его. Полупрозрачный плащ-накидка медленно опускался на

пол за её спиной.

- Есть интересный способ смягчить последствия, тем более,

что первая часть ритуала уже проведена. – Ее голос действовал усыпляюще, а

глаза озорно заблестели из под маски. Их лица оказались на одном уровне.

«Кастелян не виноват, просто эта жрица в полной силе и напитана маной так, что

подавляет стандартные гвардейские побрякушки одним своим присутствием»

- Скольких же вы положили на алтарь, чтобы передать это

сообщение? – что еще оставалось делать перед лицом смерти или безумия, только

дерзить, не теряя лица от страха.

- Милый мальчик, - жрица приобняла его за шею, прижалась к

нему низом живота, а сама чуть откинулась назад, маска блеснула искорками

инкрустированных камней в иллюзорном свете грота. Её чуть сжатая локтями грудь

теперь была полностью открыта для обозрения. - Есть много способов собирать

Силу, а не только любимые армейцами или сельскими увальнями кровь-боль-кишки. –

Закончила она скороговоркой.

Блеснули в улыбке зубы. Не смотря на очевидную опасность

Эрит почувствовал, как на прикосновение женского тела его собственное реагирует

весьма недвусмысленно, всё более явственно поднимаясь. Жар внизу живота все

нарастал.

- Ну, что же ты? – жрица прижалась к нему теперь уже всем

телом и, обдав дыханием шею, чуть прикусила мочку уха. – Пойдем! – Она

отстранилась и потянула молодого человека за собой к ложу. Он был крепкий

парень, но куда обычному человеку сопротивляться одному из самых могущественных

существ в мире? На легкий дурман вина накладывался теперь уже очевидный

любовный приворот, а перед глазами плавно изгибалась обнаженная женская спина

переходящая в узкую талию и полушария ягодиц. Тонкий аромат жасмина,

нарастающий мускуса и разогретой кожи кружил голову. «Когда она успела всё с

себя скинуть? Кроме украшений и маски?» мелькнула и пропала мысль.

В несколько шагов они достигли ложа, но тут жрица

развернулась, и жестом приказала раздеться уже шпиону-неудачнику. Не торопясь,

а куда теперь торопиться? тот подчинился скидывая все детали одежды прямо на ложе

под насмешливым и предвкушающим взглядом. Одобрительно осмотрев плотную и

мускулистую фигуру мужчины, жрица плюхнулась в шкуры, утянув его за собой и, извернувшись,

оседлала его бедра.

- Вот так, много страха, много похоти, чуть-чуть крови – в

её правой руке появилось извлеченное откуда-то из причёски массивное украшение

с прозрачной скляночкой крови в центре. Кровь неспешно циркулировала по

внутренностям амулета, от чего тот напоминал живое существо. Внутри пробирки

угадывался комочек чего-то серо-желто-розового, похожего на мозг. – и очень

много Боли! – последнее слово жрица произнесла с ударением. Уже чувствуя, что

предательское тело извергает заложенное в него природой и волна животного

наслаждения бьёт в мозг, Эрит увидел, как левая рука жрицы, с отросшим на

указательном пальце кривым когтем несётся к его лицу. «Про злость забыла! А я

про сонный порошок!» - была его последняя осознанная мысль перед тем, как его

нога пнула забытый в одежде мешочек с дурманом, а острый коготь на пальце жрицы,

измазанный в чужой крови и мозге, пробил его висок и мир взорвался от

раскалывающей череп боли.

[1] Читай главу 11

Глава 14

В которой оказывается, что полёт фантазии – это суровая

реальность

В последние две недели я занимался медициной больше, чем за

всю предыдущую жизнь. Всё же, одно дело туристический поход по старушке Земле,

другое натуральное путешествие по новому, неизведанному миру. Вот только

тенденция нехорошая: обе моих пациентки на всю голову ушибленные.

Эльфу? эльфищщу? В общем, эту дылду пришлось обрабатывать

прямо на месте, точнее её раны, только оттащить метров на двадцать от основной

свалки. К счастью, наконечник копья только проделал внушительную борозду по

черепу позади уха, в направлении затылка и надолго оглушил её. Если бы была

черепно-мозговая травма, то я всерьез бы задумался о том, а не добить ли

пострадавшую из жалости. Пусть тут и есть некое подобие стихийной магии, но тот

уровень медицины что нам доступен сейчас – это залить рану зеленкой, замотать

потуже тряпками и молиться чтобы всё срослось как надо. Крови натекло

порядочно, да и других свежих дырок в шкурке у неё было много, так что от

слабости пациентка только хлопала глазками, да материлась, пока снимали шлем и часть

доспехов. Но, когда начали обрабатывать многочисленные vuln

style='mso-ansi-language:EN-US'>eratus [1],

молча терпела. На корпию пошла одёжка,

та что осталась почище на трупах обороняющихся. Судя по единому покрою –

регулярная армия, что наводило на невесёлые размышления. Встревать в разборки

между бандами это уже не сахар, а между армиями – вообще кисло.

Отдельной песней пошла доставка в лагерь. Весу в дамочке

было порядочно, и доставка на волокуше, наскоро сделанной из варварски

облегченного (просто обрубил всё лишнее, как Микелеанжело) паланкина заняла

часа два, не меньше.

Затем пришлось смотаться обратно на поле боя, за

присмотренными топориками и прочими мелочами, вроде нескольких комплектов

подпорченной местной одежды, трех пар теплой обуви (одна из которых, войлочные

тапки мага обороняющихся, с загнутыми вверх носками, восхитила меня своей

невесомостью и полностью наплевательским отношением к воде) и несколькими

медными монетками, которые удалось найти в одежде. Ольга в это время караулила

стоянку, вооруженная ножами, и мрачной решимостью поджарить хоть нашу гостью, хоть

любого другого приблудного аборигена. После увиденного побоища у моста она

почти не разговаривала, отделываясь междометиями.

Закончив сбор трофеев (не своих, к счастью) я напоминал бычка,

сбежавшего со скотобойни, и пришлось долго и муторно стираться сначала в реке,

затем подогревая воду на костре. В общем, суть да дело, начало темнеть и

пришлось ночевать на прежнем месте. И вот сидим мы, значит, с Ольгой, кемарим

перед ужином.

Гостья наша вроде оклемалась и с интересом принюхивается к

ухе. Из остатков паланкина/носилок соорудили лежанку и навес на её длинный

организм. Такое решение принять получилось очень просто, с одной стороны, в

наше палатке эта баскетболистка ноги вытянуть не сможет, а с другой Ольга так

на меня зыркала всю дорогу, что эту тему даже и поднимать не стал.

Приободрившись от ароматов поспевающей ухи гостья начинает что-то лопотать с

массой шипяших и кхекающих звуков, показывая вокруг и на себя. Если правильно

удалось понять интонации, то что-то спрашивала или требовала. Наконец до меня

доходит, что она пытается выяснить не пленница ли она. Излагаю свою версию

перевода Ольге.

- Ну-ну, она же натуральная дикарка, того и смотри скальпы

кинется снимать. – Та пожала плечиком. – Главное показать кто здесь главный, и

присматривать за ней.

Поразмыслив, заключаю, что один из нескольких наших ножиков

доверить гости можно. Это и жест доверия и обозначение её статуса, как

свободной. Для древних культур обладание оружием это штука очень важная, да и

для нас если честно, тоже. Конечно, человек(?) незнакомый, мало ли какие у них

тут обычаи по отношению к незнакомцам и чужакам и известный риск тут есть. Даже

обычный бытовой ножик в умелых руках опасная вещь, известный кок из известного

фильма [2] не даст соврать. Но, это она у нас в гостях сейчас, а во вторых, в

любом случае, нужно будет налаживать отношения, так лучше их не портить сразу.

В любом случае, сейчас опасности от неё практически никакой. Но вот топорики

надо держать подальше он неё, и приглядывать в оба глаза. Чиркнуть ножиком –

много сил не надо. Я не специалист, конечно, но после такой мясорубки, что была

днем, восстанавливаться нужно несколько недель, если не месяцев. Тут скорее

важнее то, чтобы эльфа не получила заражение крови в окружающей антисанитарии.

Некоторое время смотрю в костер и прикидываю, что получится в случае, если у

меня или Ольги будет крупная кровопотеря и желание что-то сжечь или заморозить.

По всему выходило, что обезьяна с гранатой, по сравнению с нами обоими – это милое

и безопасное существо полное рассудительности и осторожности.

Искры от костра улетают в темнеющее небо, а я пытаюсь

наладить общение.

- Это ложка, лож-ка! - Объясняю я название предмета, тыкая

указательным пальцем. – А это тарелка, та-рел-ка!

- Ло-шшшхаа, та-ешш-кха. – Послушно повторяет за мной

гостья, и я вижу, как она кривится, видимо двигать челюстями довольно больно. Язык

жестов, кстати, вполне понимает и ложку держит вполне самостоятельно, ну прямо

примерный пациент полевого госпиталя. С трясущимися от слабости руками.

От такого произношения, конечно, улыбка сама выползает на лицо.

Затем уже мы пытаемся запомнить названия предметов на местном языке. И теперь

уже наша очередь коверкать местное произношение, в котором, оказывается, куча шипящих

звуков, на слух для нас практически неразличимых. По ходу дела выясняется, что

имя нашей гостьи звучит как что-то похожее на: «Лисианасса»[3], что волевым

решением было сокращено до короткого «Лисса». Ольга переименовалась в Ольху.

Услыхав, как меня называют подозрительно похоже на «эй’Урка» я, под чьё-то

язвительное хихикание, настоял на сокращении до «Юра».

И в таком режиме проходит весь вечер после ужина, за час

удаётся обменяться значением двух-трёх десятков слов, после чего эльфа

осоловела и показала, что спать хочет, спасу нет. Ну, понятно. Кровопотеря, хороший

удар по черепу, да еще и сытный ужин – тут любого в сон будет клонить. Ольгу

тоже отправил спать, потому что рано вставать завтра.

Костер уютно потрескивает искры взлетают вверх, а навстречу

им падают редкие снежинки с хмурого неба. Как ни странно, но местный лес листву

не сбрасывает, уже добрались до зоны вечно зеленого леса? зима ведь наступает

на пятки. Причуды местной природы.

С той стороны, где развернулась стычка между эльфами, раздается

приглушённый расстоянием то ли короткий вой, то ли протяжный мявк. Понятно,

местное зверье тоже на ужин собирается. Ночь, сижу перед костром, подбородок на

сложенные руки, автомат под локтем – сильно мне не нравятся близкие хищники

балующиеся человечиной. А в голову лезут разные мысли от накопившихся за день

впечатлений. Перебирая воспоминания, ловлю себя на том, что как-то незаметно

все вопросы о принятии решений перешли исключительно ко мне. Даже

демонстративно выказывая свое «Фи!» Ольга все распоряжения выполняет как штык. Можно

сказать, вопрос «кто главный?» решился сам собой в ходе решения житейских

проблем. А вот проблем этих, после последних событий, пожалуй, что и

прибавилось. Мало быть начальником, надо быт ещё и хорошим начальником – иначе

съедят, может даже буквально…

Скосив вправо взгляд рассматриваю эльфийку. Та лежит лицом к

огню, свернувшись калачиком под всеми выделенными ей одеялами и тряпками.

Навес, сооруженный из обломков паланкина прикрывает от ветра и снега, но все

равно укрылась почти с головой. В отблесках пламени лицо кажется совсем

человеческим, тонкие черты, чуть запавшие от усталости глаза с синяками под

глазами – следами сотрясения… Обычная уставшая женщина «слегка за тридцать»…

Что же это за общество такое, где женщина командует воинским

подразделением, в качестве оружия используется как холодное так и метательное в

виде магических практик? Отряд без разговоров атаковал превосходящие силы

противника, не смотря на огромные потери со своей стороны продолжил сражение?

Стоит ли с ними уживаться или, пока есть возможность бежать без оглядки? Оружие

у них из плохонькой, но стали. в доспехах в основном кожа, металла немного. На

контакт идёт вполне охотно. Если это типичная реакция, то с другими народами её

народ не только воюет, но и мирно может контактировать. Ясно, что это не

кочевники, у тех процент допустимых потерь в драке куда как низок. На крупные

потери кочевники могут пойти только от безысходности, например, если идут «на

прорыв». Припомнив, что отряд копейщиков с магом, будем его так называть,

прикрывал место ближайшей удобной переправы на несколько километров в округе, я

поёжился. Если это часть оцепления, то в этом случае нам на головы может в

любую секунду свалиться еще один подобный отряд или несколько. Но нет, Лисса,

на то, что мы стоим на месте и на обжитой давно стоянке никак не отреагировала,

тут что-то иное. Пограничная стычка? побег преступников? последствия

госпереворота? кстати, а государство у них вообще есть? Допустим эльфа наша не

из кочевников, а из оседлых, и её отряд или погранцы или некая разновидность

стражи… ехали они по своим делам, увидали непорядок и ну крошить всех направо и

налево? Такое поведение это ближе к пограничникам. Опять же противостоял им

отряд с каким-то подобием униформы и единообразно вооруженный.

Покрутив еще несколько вариантов, на тему: «что это было?»,

прихожу к выводу, что линять отсюда нужно в любом случае, и как можно быстрее. Зря

сразу не снялись, но, теперь уже только утром стоит отправляться. Реку вниз по

течению я разведал на пару километров ещё несколько дней назад и, если

придерживать плот на веревку с берега, то опасные участки можно преодолеть

спокойно. Но это днём, когда светло, если срываться сейчас – можно запросто

ноги переломать. Вздохнув, на завтра намечаю поработать бурлаком[3] наоборот.

Мысль возвращается к схватке у моста. С холодным оружием всё

более менее ясно: атакующие налетели, сбили с ног и порубали до кого дотянулись,

а обороняющиеся пытались удерживать всадников на расстоянии копьями, пока маг

их не перестреляет. То как раз этот маг и возможность ему противодействовать вызывали

самый пристальный интерес. Иметь на вооружении нечто, напоминающее самозарядное

ружьё, а то и противотанковое – это очень солидное преимущество в среде

вооруженных только холодным оружием людей. Лук штука хорошая, но, чтобы стать

грозным оружием, к нему нужно приложить очень квалифицированного специалиста.

На восемь всадников было всего два лука. Интересно с магией так же? Пожалуй да,

если каждый местный мог бы несколькими каплями крови изобразить выстрел из

арбалета, то сражение шло совсем по другому. Таким образом, маги товар здесь

редкий, реже чем хорошие лучники.

Ещё в первые минуты осмотра, обратив внимание на большое

количество всяких и всяческих висюлек и фенечек на маге, я их большую часть

экспроприировал, не побрезговал снять подобные и с нашей гостьи. Помнится,

наблюдала она за процессом без всякого удовольствия только мрачно следила, как

я их раскладываю по карманам, перед тем как начать перевязку.

Припомнив шумные последствия применения магии в нашем с

Ольгой исполнении, для экспериментов пересаживаюсь на самый край освещаемого

костром круга. И вываливаю трофеи в кучку. Итак, что мы имеем? Висюльки, на вид

хрустальные – четыре штуки; повязка налобная кожаная, с бисерным шитьем – одна

штука, браслетики вязанные, многоверевочные без висюлек – три штуки, с

висюлькой из кости – одна штука; браслет составной из металлических пластинок –

одна штука; фенечки на нашейных шнурках разнообразные – пять штук. Что из этого

может быть магическим, а что, просто украшения?

Очевидно, что если здешняя магия или её часть построены на

крови, то военный артефакт, должен на пролитие крови как-то реагировать? если

уж рукопашная здесь обычное дело. Сказано-сделано! внутренне поморщившись, как

на сдаче анализа крови из пальца, тыкаю острием ножа с внешней стороны, возле

запястья, в основание большого пальца - больно и кровь есть и работать завтра

такая царапина не помешает. Ноль реакции: то ли розетка не походит, то ли

понаехавший неместный неправильную зарядку использует. Путем еще нескольких

экспериментов добиваюсь наконец видимого результата. Одна из костяных висюлек с

веревочной петлей на шею в ответ на капнутую на неё кровь стала снежно белой, и

кажется, даже слегка засветилась в темноте. Остальные побрякушки как были

побрякушками – так и остались. Ничего, разберёмся с ними по-позже. На ранку

пластырь, барахло в карман. А вот над висюличкой нужно еще подумать. Именно эту

снял с шеи Лиссы, а она была на самом острие атаки против мага и пострадала

меньше всех, логично предположить, что это некая защита? проверить догадку

мешает то, что в момент тыканья в палец трудно сосредоточиться на том ощущении,

которое я испытывал гася вызванный Ольгой огонь. Привязываю амулет к бревнышку,

заготовленному для костра, отодвигаюсь на пару шагов и продолжаю эксперимент.

Половина попыток вообще не приносит результата, а остальные

порождают то порыв ветра, то короткую ослепляющую вспышку пламени в лицо, как

от паяльной лампы. Отвлекшись на пару тихих ругательств, и, поднявшись с земли,

пробую еще разок и вообще получаю смачный плюх себе под ноги эдаким футбольным

мячом из воды и грязи. Эх, не кончали мы в магических академий… После …надцатой

попытки приходится признать, что метод испытаний выбран неудачный. Истыканное

запястье припекает не по детски, а практического результата – кот наплакал. В

конце концов, можно будет выяснить функции этой фитюльки у нашей гостьи. В

любом случае вреда от неё не будет. У же собираясь повесить амулет себе на шею

соображаю, что он действительно светится, и свечение это зримо «утекает»

куда-то в район одного из кармашков разгрузки. На свет костра появляется коготь

пещерного медведя. Свечение от амулета явственно перетекало в коготь,

растворяясь в нём без видимого следа. Чем ближе они находились, тем интенсивней

шел процесс. Несколько завалявшихся по карманам шерстинок показали тот же

эффект. Вот так так, мишка то у нас, оказывается, был антимагический. Учитывая,

что главным калибром у местных выступает магия, ясно, почему тамошние места

сравнительно безлюдны. Малоуязвимый хищник таких размеров не способствует

спокойной жизни. Плюс, вполне возможно, что он не один такой.

А ведь все первые дни я на себе таскал и разбрасывал вокруг

стоянки и шерсть и кусочки кожи, т.е. блокировал проявления магии вокруг. Да и собственные,

наши с Ольгой способности, проявились уже после того, как мои запасы сильно

поредели. Ведь мелкие травмы то, царапины и прочее, с первого дня у нас были, а

видимые магические проявления – нет. Повеселев от решения одной из загадок это

странного мира я вернулся к костру.

Может, ближе к утру задремал или утратил бдительность, но

Ольгу замети только тогда, когда она уже выбралась из палатки и шагнула к

костру у меня из-за спины. Поежившись от утреннего морозца, прихватившего инеем

траву молча уселась на бревнышко рядом и ткнулась под левую руку. Обнимаю за

плечи и тут нос улавливает некий цветочный аромат. Духи? посреди ночного

осенне-зимнего леса? оригинально.

Намёки, намёки. С чего это такая спешка? хотя понятно, пока

нас было двое и ещё была надежда, что встретим самых обычных людей и последние

недели пути в никуда забудутся как страшный сон, держать дистанцию имело смысл.

А тут, не просто луна на небе в пупырышках, а, самая что ни на есть,

инопланетянка или иномирянка, чёрт их разберёт. Придётся жить в новом мире.

Страшно, наверное. Мне вот – страшно. С другой стороны, может я себе это только

придумываю? И никаких таких намеков нет, а есть обычное женское кокетство, или

просто холодно? А, всё равно нам нужно держатся друг за друга. Ну, ошибусь так

ошибусь, не велика печаль, как говорили еще в древнем Риме: «Лучше сделать и

сожалеть о содеянном, чем не сделать и жалеть о несбывшемся!». Шепчу:

- Хорошие духи. Рано ты сегодня проснулась. – В ответ

быстрый взгляд искоса из под ресниц и опять смотрит в костер. Точно, девушка

очень даже не против. Не знаю, как там у столичных фиф, а у нас по простому –

Часа четыре до рассвета еще есть, Оль. – Кончиками пальцев осторожно, за

подбородок поворачиваю её лицо к себе, и наклоняюсь, прикоснувшись губами к

губам... «А ничего так целуется» доходит мысль секунд через тридцать, когда

перестает хватать воздуха. Через минуту, клапан палатки отсекает нас от всего

окружающего мира и остается только нежный шёпот,

style='mso-spacerun:yes'>  скользящие прикосновения и податливый жар

тела…

[1] vulneratus (лат.) – ранения.

[2] С.Сигал, к/ф Захват. Кок, бывший спецназовец, почти в

одиночку крошит на салат банду из нескольких десятков террористов, захвативших

корабль.

[3] Лисианасса – судя по обилию шипящих и свистящих звуков

имя не столько др. Египетского, сколько др. Шумерского происхождения

(антинаучн.).

[4] Бурлак - береговой рабочий, осуществляющий подъем

несамоходного плавсредства против течения реки, вручную вытягивая его за бечеву

(канат). Крупные суда вытягивали против течения артелью, бригадой.

Глава 15

В которой выясняется, что для достижения нужного результата

иногда годится грубая сила…

15 сентября Выдержка из репортажа

style='mso-ansi-language:EN-US'>CNN

«… Размещение кораблей Российской Федерации у берегов Египта

дестабилизирует ситуацию в регионе. Флотилия включает крейсера, группу

противолодочных кораблей и даже плавучую атомную энергостанцию, Попытка правительства

РФ оправдать размещение этих кораблей поиском пропавшего в регионе российского

гражданского самолета 30 августа просто смешна. Президент уже высказал свое

неодобрение и распорядился нейтрализовать возникшую угрозу силами флота. При

этом, ряд оппозиционных политиков, включая кандидата в Президенты от

демократической партии, выступили с резкой критикой…»

4:04 1 октября. Время местное. Средиземное море, нейтральные

воды вблизи от египетского побережья.

- Эксперимент девятый, серия четырнадцатая. – Голос

руководителя смены сух, в нем слышится утомление последних недель наполненных

авралом, азартом поиска, который медленно сменялся разочарованием. За бортом темная

египетская ночь, но работа лаборатории не останавливается ни на минуту.

- Запускаем пакет инициирующих частот, десять процентов

диапазона, двадцать… Стоп! Я сказал СТОП! Есть пик отклика, есть! Зацепили

аномалию! Будите полковника!

Там же 4:28

- Ваши предложения? – сухонький старичок грозно встопорщил

седую бородку, сливающуюся с ослепительно белым джемпером «под горло» и оглядел

подчиненных. Белый халат уже сброшенный с плеч лежал под ногами, брошенный как

боксерская хламида перед выходом на ринг. Совсем не военная форма одежды

контрастировала с цепким пронизывающим взглядом. Подчинённые не проявляли

никакого энтузиазма. Все двое. Руководитель смены стоя клевал носом, и виновато

помаргивал покрасневшими от недосыпа глазами. Его сменщик судорожно прихлебывал

крепчайший кофе из одноразового стаканчика, стараясь побыстрее проснуться, но

под взглядом п начальства немедленно уронил кофе на пол и спрятал руки за

спину. Младший научный персонал толпился в отдалении, пережидая начальственный

гнев.

- Товарищ Мистик! Вадим Петрович! – На разные голоса, но одновременно

вскричали подчинённые и выжидающе уставились на начальство, старательно

«поедая» глазами. Наученные несколькими неделями общения молодые специалисты

ждали нелицеприятного вердикта о проведённой работе и приказа к действию.

- Недоучки! Две недели, две недели! Только на то чтобы

понять, что то, что ищете – у вас под носом! И ни одной толковой идеи что

делать дальше! – не замедлил взорваться фонтаном красноречия Мистик, он же

Вадим Петрович.

- Так, команда энергетиков, когда

сможете обеспечить полную мощность?

- Пятнадцать минут, шеф! – долетел

голос из толпы сотрудников.

- Замечательно! А вот что бы вы

делали, если бы не моя теория и сделанная на ее основе программа? Держите, и

принять к исполнению немедленно, несколько правильно смодулированных сигналов

необходимой мощности и мы откроем врата в другой мир! – Мистик вытащил

буквально из воздуха пятидюймовый черный квадрат. Замы потрясенно молчали.

Пауза затягивалась.

- Шеф, этими дискетами не

пользуются уже лет тридцать, а то и сорок – пряча глаза и вытирая испачканные в

кофе пальцы, робко проявил инициативу сотрудник.

- Ма-а-алчать! Там девяносто килобайт квинтэссенции моих

размышлений! Не можете найти простого дисковода??? Давайте эти новомодные

мелкие!

- Трехдюймовки? Так их сейчас тоже…

- А я у местного завхоза дисковод видел, и прочего древнего

«железа» целый ящик, пока грузились…

Там же 5:06

- Слушай, ты прикинь – те контейнеры, что на вторую палубу

грузили – это компьютер! Клянусь, там даже радиолампы могут быть! И куча

переходникового оборудования. И этот динозавр на нем шпарит проги, ну, сам

видел - ассемблера попалам с прямыми командами к микроконтроллерам!

- Титанище! Хоть и шизанутый слегонца! Только боковые

эмиттеры у нас не отвечают на тестовые команды, видать чего-то напутал наш

Мистик, придется отлаживать.

- Ну, спецы мы или не спецы? там же одинаковые микросхемы,

по обоим бортам? Ты в справочники лезь, а я напрямую отклик ловить буду,

методом научного тыка! Считаем черным ящиком, и восемнадцать контактов

перепробовать – пару часов работы.

На 500м северо-восточнее и на 150м глубже. Борт сумбарины «

lang=EN-US style='mso-ansi-language:EN-US'>USS

lang=EN-US style='mso-ansi-language:EN-US'>Virginia»

style='mso-ansi-language:EN-US'>SSN 779 «Нью Мехико» 05:28

Шорох маркера по бумаге – Доклад с акустического поста, сэр!

Русские разгоняют генераторы, сэр!

Ответный шорох по блокноту - Ждем! Приготовиться к

аварийному подъему!

Еще несколько шорохов – Сэр! Зафиксированы шумы

аквалангистов, идут с южного направления, глубина сорок метров!

Предположительно двое , характерные шумы аквалангов замкнутого цикла.

Спустя полминуты последовал ответ – Остальные корабли

группировки без изменений? Тогда ждем.

11:06 по местному времени. 1 октября.

style='mso-spacerun:yes'>  Всё еще в нейтральных водах близ берегов

Египта.

Солнце, не сдерживаемое ни единым облачком на небе, уже

давно разогнало утреннюю прохладу. Не столь жестокое как летом, оно, тем не

менее, раскаляло металлические части палубы до обжигающей температуры. Только

порывы северо-восточного ветра поднимали невысокие волны. Обычно они несли

прохладу и облегчение, но сегодня только удушливую влажную жару от разогретой

поверхности моря. В разных направлениях, ближе к горизонту были видны силуэты

явно военных кораблей, а пара самолетов наблюдателей неторопливо нарезали круги

вдалеке.

Любой, кто находился бы сейчас на палубе ощутил бы частую

крупную дрожь всего корабля услышал бы приглушенный, но грозный рев машин самой

современной плавающей электростанции планеты Земля. Сбрасываемые потоки

нагретой воды из вторичного контура охлаждения реактора уже сварили многих

морских обитателей на сотню метров вокруг, или на половину кабельтова, как

любят поправлять сухопутных невежд моряки.

А если бы он мог видеть невидимое, или просто замерить

напряженность электромагнитных полей, то перед ним открылось бы удивительное

зрелище. Весь корпус корабля нестерпимо сиял в различных областях спектра, но

особо выделялись многочисленные антенны, целыми гроздьями и в кажущемся

беспорядке размещенные в надстройках или прямо на палубе. Из-за этого антенного

хозяйства корабль напоминал исполинского дикобраза, вдруг решившего погреться

прямо на морской глади, и вздыбившего свои иглы.

Под палубой и в помещениях корабля вой турбин и генераторов,

работающих явно выше номинальных оборотов, ощутимо давил на слух. В зале

управления нарастало ощутимое даже кожей напряжение. Вадим Петрович, он же

Мистик, уже при полном параде сумасшедшего ученого, то есть: весь растрепанный

в пропотевшей футболке и шортах, вместе с ассистентами метался от одного пульта

к другому, выгнав всех рядовых операторов. Лично убедившись в настройках всей

аппаратуру по одному ему известным параметрам, он наконец занял место за

основным пультом и разрешающе махнул рукой ошалевшему от такого аврала

персоналу.

- Минутная готовность! Приготовиться к сбросу мощности до

минимума первого, второго и третьего реакторов, по команде. Четвертый реактор

сбросьте до половины мощности, но будьте готовы уменьшить еще.

- Ну, начали!

На главном экране над изображением корабля, в точке, куда

били пучки излучения большинства его антенн появилось небольшое фиолетовое облачко.

- Отлично! Нагружайте внешний контур до ста процентов!

Теперь иллюминация была видна любому внешнему наблюдателю.

Над кораблём поднялось сияние и через секунду опало. А вот дальнейшее, в

подробностях, моги увидеть только те, кто находился непосредственно под

открывающейся аномалией. Черная пульсирующая клякса, обрамленная фиолетовой

оборкой из молний закрыла небеса. Однако для всех, кто был выше уровня ее

открытия, научный корабль просто исчез с поверхности моря. Наблюдатели с

ближайших судов успели заметить только черную пелену, упавшую сверху, а затем

море содрогнулось и начало закручиваться в исполинскую воронку. Поглотив судно,

разрыв между мирами продолжал заглатывать миллионы тонн воды, и вот это уже не

заметить было сложно. Вслед за погружением среза аномалии росла и глубина

воронки.

В толще воды на краткие мгновения стала видна туша

американской подводной лодки. Свирепое течение подняло её с грунта, и атомоход

канул в неизвестность вслед за российским судном. Прежде чем закрыться аномалия

еще с десяток секунд жадно всасывала солеными воды Средиземного моря и только

тогда исчезла так же мгновенно и бесшумно, как и появилась. Суда бывшие рядом

спешно давали ход, стремясь уйти от буйства моря.

В это время и на мостике, и в научном центре управления «Академика

Менделеева» царило оживление, разбавляемое легкой паникой. На переходе с Земли

судно крепко побросало по волнам, В Междумирье присутствовала привычная сила

тяжести и даже некое подобие атмосферы пригодной для дыхания. Капитан, поминая

сквозь зубы, неласковым матерным словом научный контингент, сыпал командами:

«задраить люки», включить дополнительное освещение, доложить о полученных

повреждениях… Кроме ушибов и синяков, полученных некоторыми членами экипажа

из-за внезапной качки ничего серьезного не случилась. И работающие на

предельных оборотах генераторы и прочие конструкции корабля перенесли

происшествие сравнительно хорошо.

Лучи включившихся прожекторов подсветили беспокойную водную

поверхность. Фантасмагоричная, невозможная на Земле картина открылась тем, кто

имел возможность окинуть взглядом окружающее пространство. Пройденная аномалия

продолжала извергать водный поток, который оставаясь цельной струей постепенно

закручивался и уходил «вниз» формируя многокилометровую спираль. В центре этой

спирали уже знакомыми фиолетовыми сполохами разгорался еще один межмировой

проход. Как по желобу с прозрачными стенками поток воды стремительно и

неотвратимо нес судно к нему.

- Гасите все реакторы наглухо!

style='mso-spacerun:yes'>  - из группы энергетиков раздалось несколько

обеспокоенных команд. – У нас скачок температуры, сброшены аварийные стержни,

аварийные стержни в зоне, есть падение активности. Пуск аварийных генераторов

прошел успешно. Температура… температура падает, медленно.

- Ну, что, недоучки, не спалили реакторы? – Мистик

восторженно оглядел подчиненных. – А теперь, кто еще не пристегнулся

пристегнитесь, сейчас начнет действительно качать! И один реактор запускайте

заново! Нам потребуется энергия! Много энергии! Иначе мне придется добывать её

несколько нетрадиционными способами! – многим присутствующим в эту секунду

показалось, что в глазах Мистика зажглись и погасли желтые звериные огоньки.

11:15 Время местное. 1 октября. Небольшой особняк между

Москвой и Зеленоградом.

Человеку в генеральском мундире докладывал молодцеватый

типчик в неприметном гражданском костюме.

- Ушли они два часа назад, по третьему варианту, то есть с

шумом. Канал связи работает, мы получаем короткие сообщения «оттуда». И ещё

один момент – на всех новостных каналах по инциденту. Мол был корабль и исчез,

обычно дело, по про пропавший авиаборт за два часа ни одного сообщения в СМИ.

Американцы к сожалению, тоже уши в аномалию, но у них случились неожиданные

проблемы с реактором. – Докладчик сделал паузу.

- Неожиданные? – хозяин особняка позволил себе поднять бровь.

- Мистик, скорее всего, ожидал что-то подобного. За двадцать

секунд до перехода он приказал снизить мощность энергоустановки до минимума, а в

момент перехода и операторы и автоматика вообще всё аварийно заглушили. Мы ждем

информации об обстановке «там».

- А что же наши «партнеры»? по неофициальным каналам?

- Тоже тишина. Скорее всего лодку они засчитали в потери.

Вероятность того что у них есть возможность связаться с подлодкой – минимальна.

- Хорошо, следы аварии остались?

- Мистик забрал с собой пару кубических километров воды. Там

огромное пятно взбаламученного моря. Видно невооруженным взглядом из космоса.

Но радиоактивных следов нет.

- Хорошо, будем надеется, что единственный на всю страну,

хоть что-то реально умеющий маг, не сорвется с поводка в тамошних пампасах. Жду

следующий доклад в обычное время. Свободны.

Глава 16

Только кусочек, для затравочки

В которой обнаруживается, что тараканы в голове могут иметь

полезное применение

Проснулся я от щекотки в носу, захотелось было чихнуть, и я

дернул носом, собираясь поспать еще минут пятнадцать. Потом мелькнула мысль,

что я не дома и, вообще-то, надо приглядывать за округой, а то у бедного

туриста аборигены обязательно что-то да сопрут. Да и прохладно как-то рядом.

Уже сперли? В голове закрутился обрывок старой веселой цыганской песни: «спрячь

за высоким девчонку - выкраду вместе с забором!». О том, что местные аборигены

совсем даже не люди, додумывал раскрывая клапан палатки и выглядывая наружу.

Ну, и куда подевалась пропажа?

Пропажа обнаружилась сидящей на бревнышке и сонно

рассматривающей остатки ночного костерка. Ружжо рядом, жертва любительской

медпомощи из местного населения дрыхнет напротив, птички поют, солнышко

утреннее светит…

- Апчхи! – свербение в носу наконец прорывается чихом, при

взгляде на местное светило. Стая птах снялась с дерева на краю стоянки рванула

в глубь леса. А на меня уставились четыре покрасневших глаза. – Спокойно! –

шуточно поднимаю руки. – И доброе утро!

- Срам прикрой, герой-засоня!

- Да ни в жизнь! – и, поежившись от холода, ныряю назад в

палатку за одеждой. – На счет засони – я согласный, а чего героического-то? Иди

ложись – досыпай! - Трусы, трико, и сверху пояс с ножиком, мыло-рыльное в

охапку и на бережок. Уххх! холодрыга сегодня, опять чуть выше нуля, не смотря

на солнечное утро, а уж вода ледяная просто. Бегом обратно и уже основательно

одеться, обуться. Краем глаза замечаю, что Ольга по-прежнему сидит на бревнышке

перед кострищем, только скатила в кучу остатки прогоревших стволов и углей.

Присаживаюсь рядом пытаясь прикрыть полой куртки от прохлады, но тут же получаю

локтем в ребро.

- Вот ненавижу все эти ваши мужские замашки на

покровительство, – и отодвигается. Угу, это получается: «прекрасная прЫнцесса в

руках злобного варвара?». То-то она ещё в аэропорту с родителем своим ругалась,

что-что, а «падре» [1] там слышалось через каждое десятое слово. А ведь вчера

реально испугалась местных достопримечательностей. Хотя что уж греха таить –

там, где есть разумные, всегда есть насильственная смерть, подозреваю что это

верно в любом из миров.

Мысли вернулись к настоящему. Ольга уже полезла в палатку и

буквально минуту пошуршав одеждой затихла, пока я окончательно разжигал костер.

Пришлось так же почистить оставленную с вечера рыбку и с агрессивно

требухающегося на крючке крупного окуня[2], попавшегося на одну из трех ночных

удочек-донок. Но не прошло и пятнадцати минут на аппетитный запах закипевшей

ухи выползла, позевывая и кутаясь в куртку.

Пока рыба варится осматриваю нашу подопечную. Лисса успела

уже заснуть за время нашей возни, но послушно проснулась. Ну повязки наложили

на уже подсыхающие разрезы, так что особо заскорузлыми тряпки не стали. Только

в местах самых крупных, которые пришлось чистить. Лисса только вяло шипела

сквозь зубы, когда я аккуратно отдирал тряпицы от кожи. Было у меня опасение,

что раны загноятся, но ничего так, выглядят на удивление хорошо, кроме той, что

на голове. Вот тут пришлось еще раз кипятить воду, промывать от гноя и

сукровицы, снова обрабатывать зеленкой.

После быстрой трапезы она пыталась что-то объяснить

используя выученные вчера слова, но и без слов, по жестам, было понятно, что ей

хочется подальше от реки и на юг – откуда они и прискакали своим отрядом. И так

было ясно, что с мест боевых действий нужно сматываться как можно быстрее, а

быстрее чем по реке этого не сделать. Все быстрее, чем по суше с одной крепко

ушибленной по голе и еле стоящей на ногах эльфийкой, и еще не совсем пришедшей

в себя от сотрясения зловредной язвой. Разумеется, есть риск, что ниже по

течению территория условного «противника». По крайней для эльфийки точно

противника. Но, тут уж придется рисковать.

Сплавляться пришлось на этот раз, поминая бурлаков чуть ли

не с нежностью. Ольга толкается шестом от берега и встречных камней, а я

придерживаю плот за веревку и тяну обратно к берегу, чтобы его не вынесло на

стремнину. При этом, за быстрым течением приходится то шагать скорым шагом, то

бежать бодрой рысью по камням, прибрежным осыпям, кустам, иногда по мелководью.

Даже с учетом того, что вся снаряга лежит на плоту, удовольствие гораздо ниже

среднего. В общем, минут через двадцать от меня уже валил пар, а ведь утро еще

только-только перешло в день. В кроссовках хлюпало и было ясно, что такой режим

они не выдержат очень скоро. Хорошо, что на месте крушения удалось запастить

другой обувкой, но одно дело – проверенные временем, практически родные

кроссовки, другое - неизвестно какого качества чужая обувь. Которая может

вообще досталась от покойничков, бррр…

Через десять минут я понял, что недооценил прочность фирменной

обувки, и грохнусь на землю быстрее, чем их порву. Еще через десять минут уже

никаких мыслей в голове не осталось, а еще через десять пришлось просто плюнуть

на такой способ передвижения из-за подгибающихся ног. К счастью попался

сравнительно спокойный участок берега с ровным галечным пляжем.

- Оль, табань и к берегу! – крепко упираясь и взрывая

пятками гальку вытягиваю плот к берегу. Этот Смертосвинчик получился гораздо

тяжелее предыдущего да еще и с малотранспортабельной пассажиркой, и вытащить его

на берег оказалось довольно тяжело. Но вдвоем справились.

- Ольга-Олечка, ты золотце! – разражаюсь я комплиментом чуть

выровняв дыхание. Как ни крути, а капризов не по делу нет.

- А ты - грязнуля-водяной! – и улыбается в тридцать два

зуба, чуть ли не язык показывает, черноглазая… накаркал в общем.

Задремавшая или впавшая в забытье во время сплава Лисса,

пришла в себя, и что-то опять начала лопотать, вяло махая рукой вперед. Ухо

выхватывает два русских слова «Живая вода!». Водопад? Вот не было печали… Благо

воды рядом полно, зачерпывая пригоршнями пытаюсь изобразить Водолея, на что

получаю вялый кивок и два шипящих слова из которых одно – точно «вода». Ясно,

не зря перестраховался, но придется делать остановку, и на разведку сходить.

Продвинулись мы все ничего, а уйти сейчас нужно очень и очень далеко, чисто для

надежности. Но главное, определиться с направлением – куды бечь, утечь или

ухромать? И не материться в рифму мыслям.

Кроссовки вешаю просыхать на воткнутые в пляж прутики, рядом

носки и переобуваюсь в свежее. Ну, ничего так, на ноге удобно сидит новая пара.

С сомнением смотрю на автомат, брать или не брать с собой? С

одной стороны, оружие более или менее знакомое, а вот с другой… Патроны не

бесконечны, девчонки в случае чего не отобьются и от бродячей собаки, это если

иметь ввиду только рукопашную, конечно. Магия, а что она? Интересно, а вот

расцарапанные об кусты руки ей учитываются? Пытаюсь вызвать хоть какой-то

отклик, но тщетно… а если проверенным методом? Ножиком чирк по запястью и, наше

вам с кисточкой, получите солидных размеров сосульку, улетевшую аж в камни на

противоположном берегу. На этот раз сосулька вылетела прямо из сжатого кулака

левой руки, точно в том направлении куда она была направлена. Рука, конечно.

- Спокойно, спокойно! Нет там ничего. Догадку тут одну

проверяю – успокаивающе улыбаюсь вскинувшимся в тревоге женщинам. В ответ

только раздраженный фырк от Ольги и несколько хмурый и недоумевающий взгляд от

Лиссы.

Получается нечто самострела на руке, и бьет метров на

пятьдесят. Одна досада, пока будешь сам себя калечить, вероятный противник тебя

пять раз теми же стрелами утыкает. Хм, а если так? Аккуратно подрезаю ноготь на

указательном пальце левой руки, так чтобы осталась максимально острая кромка.

Вытягиваю руку в направлении новой цели, на этот раз это прибрежное деревце в

десяти шагах. Сосредотачиваюсь на том что хочу ее продырявить ледышкой и резко,

до крови чиркаю заточенным ногтем по крайней фаланге большого пальца. Ой, вжик,

бум! В деревце, чуть в стороне от середины ствола торчит сосулька, по форме

напоминающая трехгранный наконечник стрелы. Причем, кончик этой стрелы явно

выглядывает с противоположной стороны неповинной жертвы магической науки. Это

«заклинание» вроде легкого арбалета по пробивной способности получается. Причем

многозарядного или скорее всего пяти-шести зарядного! рассматриваю я теперь уже

свой пострадавший палец с глубоким, от сустава до ногтя порезом. Места осталась

на четыре-пять подобных царапин, потом я просто рискую сам себе оторвать

ноготь. На всякий случай затачиваю ногти на обеих руках. В голову лезут старые,

слышанные в школе стишки:

- Кто с двух рук

прохожих мочит?

style='mso-bidi-font-weight:bold'>Кто над трупами хохочет?

style='mso-bidi-font-weight:bold'>Папа-псих, папа-

style='mso-bidi-font-weight:bold'>псих, пааааапа-псих! [3] В общем, Оль, автомат у тебе, а я, пожалуй, просто

топорик прихвачу, пробегусь по окрестностям, на водопад посмотрю.

- Ой, спасибо дорогой, я так и знала, что ты прямо с утра от

меня к любовнице побежишь. К русалке там, или другой кикиморе… -

style='mso-spacerun:yes'>  а вот теперь в голосе смешинок уже нет, и

взгляд такой, из под вопросительно поднятых бровей, настороженный слегка.

- Не дрейфь, я быстро и недалеко. А когда возвращаться буду,

голосом предупрежу, возможно, с другой стороны буду подходить. А по

подозрительному шмаляй – услышу и сразу вернусь. Я так думаю, если Лиссины

соплеменники тут бродить будут, то она предупредит?

После пяти минут очередных пантомим и перебора слов, вроде

бы удается договориться, что Лисса, действительно, шумнет в нужном случае. Вот

только рекомендует сразу идти, но уже не на юг, а на юго-восток, то есть чуть

возвращаться. Киваю что понял, но сначала направляюсь к предполагаемому

водопаду, нужно действительно кругом осмотреться. Ну, хотя бы этот берег.

- Пока нечем заняться все веревки с плота снимай, каждая

сгодится! Супермаркетов тут нет. – Чем боятся пусть

style='mso-spacerun:yes'> делом занимаются.

style='mso-spacerun:yes'>

- Ага, тогда сбегай до ларька и кексиков мне купи! –

доносится уже в спину. – Эта забоится, жди, еще и поджарит чем ни будь.

Шагать оказалось тяжеловато. Непривычный топор оттягивал

пояс, даже с перевешенным на левое бедро ножом, бил длинной рукояткой по ноге.

Да и ноги еще не отдохнули, в общем, настроение падало и день не задался.

Водопад оказался совсем не далеко, буквально за следующим поворотом реки.

Почему его не было слышно от места остановки я понял только когда залез на

прибрежную скалу над срезом воды. Два десятка метров высоты давали неплохой

обзор. Вся масса речной воды, чуть ускорялась, но единым потоком уходила вниз

метров эдак, эдак пятьдесят-шестьдесят. Точнее мешала разглядеть водяная

завеса. И плотная туманная дымка, начинавшаяся сразу на уровне реки. Дальше,

под скалой начинался лес, внешне напоминающий джунгли, как их любят изображать

на рекламных картинках – деревь,я переплетенные всякими лианамина переднем

плане тонут в дымке, и только отдельные верхушки самых высоких деревьев торчат

из медленно колышущейся поверхности тумана. И туман этот тянется на сколько

хватает глаз.

Со своего наблюдательного пункта вижу, что на юг тут явно не

пройти – по левую руку тянется такая же каменная стена, с края которой я

обозреваю окрестности, и все изрезано гребнями скал тоже на сколько хватит

глаз. Тут и здоровому не пройти нормально не зная тропинок, сверху выглядит как

натуральный лабиринт. Такое же нагромождение, и из него выворачивает наша

речка, стоянка не просматривается. В целом, двигаться нам или строго вперед или

строго назад.

А что впереди? Вывешиваюсь над краем скалы на сколько

возможно. Тут полочка, там полочка, там вон натуральный карниз получается –

нужно только подальше от реки отойти и на складочку… Сам я тут пройду без

проблем, даже без снаряги, но вот спустить двух пассажиров, один из которых

полутранспортабельный? И из всего полезного только 30 метров старой, и уже

недели три вымоченной веревки? Задачка.

- Эй, девчата! Это я! Не стреляем! – на всякий случай голос

подаю метров за тридцать, даже еще не видя самой стоянки за растительностью. И

сидя за деревом – уж очень у Ольги глаза азартные были, когда уходил.

- Кексиков принёс? – Эта язва откликается почти сразу.

- Да ну тебя, - выбираюсь на берег, - лень до ларька топать.

Но вот пешочком придется пройтись. Там, ниже по реке, обрыв метров в пятьдесят

и водопад соответствующий. Спуститься можно в стороне, но очень осторожно, с

учётом, – я взглядом показываю на Лиссу. Та, увидев, что всё в порядке, уже

откинулась обратно на свою лежанку, по ходу дела отключившись от реальности.

- Сдурел? Это полное medre - человека таскать по горам в

таком состоянии.

- А у нас вариантов немного. Или улепетываем дальше, или

дожидаемся тех, кто первым на нас наткнется. Ребята в грязно-белых тряпочках

или мясники на лошадях? И это не совсем люди, а то и не люди вовсе. Мне

категорически не нравится тот энтузиазм с которым они тут друг друга режут.

Нормальная стычка – это пострелять друг в друга стрелами и разбежаться с парой

раненых с каждой стороны. А здесь Лисса и её подельники без всякой надежны на

отступление мужичков крошили, и не отступали даже огнем по морде получив.

Как-то это очень подозрительно, что-то тут нечисто, по этому – в темпе уносим

ноги. Там только два места, насколько я рассмотрел, где нужно будет веревкой

подстраховывать.

- А ничего, что я вообще в этом твоём альпинизме не понимаю?

– Встала «руки в боки» и смотрит из под сведенных бровей. О, это уже хорошо,

если есть сопротивление, но нет отрицания, значит внутренне согласилась и надо

дожимать. Психолог из меня тот еще, но ведь не зря же педагогический закончил?

- По камням ни разу не лазила? Ничего сложного. Там стенка

градусов в семьдесят и вся в валунах и трещинах, сама увидишь. Единственная

серьёзная проблема - это наша пассажирка.

- А зачем нам ее с собой тащить?

Вот это уже не смешно. Вот нюхом чую, что без болезной

местной «баскетболистки» у нас неприятностей будет больше чем достаточно.

Девушки плохо реагируют на логику, но пока я придумаю что-то эмоциональное -

буду давить логикой. Немного потянуть время и само в голову придет.

- Нам, можно сказать, сильно повезло наткнуться на местного

«языка». Если мы её здесь оставляем, то у нее такие варианты: или умереть, если

станет хуже, да и от голода и слабости возможно; или дожить до того времени,

когда её найдут. Если «свои» найдут – у нас категорически падают шансы

нормально у них устроиться. Первое впечатление - оно самое сильное. Рано или

поздно всё вскроется и нас спросят: «А что же вы, негодяи чужаки так с нашим

человеком поступили?». Тогда придется сматываться, если успеем, конечно. А если

найдут «не свои», то допросят и тоже будут о нас знать всякое нехорошее. Если

мы её продолжаем тащить, то, если выживет – у нас хорошие шансы до её

соотечественников, или родственников там, добраться. А умрет, так похороним,

чтобы сразу не нашли. И не опознали. – после длинного спича пришлось вдохнуть,

но это оказалось и к лучшему, в голову пришла-таки мысль, от логики далекая, но

на юные, неокрепшие мозги должная подействовать сильно.

- В конце, концов. Русские на войне своих – не бросают! –

еще не договорив до конца, я понял, что мысль, оказывается, не самая лучшая.

- Это с каких пор эта лиса ободранная для тебя своя? И у

меня двойное гражданство, если помнишь. И это не просто так! – Ольга наклонилась

вперед ещё больше, того и гляди попытается морду расцарапать, а в местных

условиях –это может привести совсем непривычным последствиям. – Чтобы

отвязались с этими своими диктаторскими замашками.

- С тех пор, как выходить её взялись. В конце, концов, мы

треть аптечки на нее угрохали! – тоже не ахти какой аргумент, то на людей

азартных и эмоциональных почему-то действует.

- Да ты просто на её сиськи запал! – ух, сама значит

«держись подальше», а я, значит, «на сиськи запал»? Какой-то левой иномирянки-полукоматозницы?

- Не фига се! Я не зоофил, как у вас там в Европах принято!

- Это я зоофилка?!?

Выставляю руки перед собой и, понятное дело, упираюсь

ладонями ей в грудь. Прикрытую курткой, но вполне себе ощутимо мягкую. Но надо

категорически менять разговор. Щас взорвётся. Строю задумчивую морду лица. И

говорю на два тона ниже, почти шёпотом.

- Нет, конечно! Лично ночью убедился! Ты пойми, мы тут

вдвоём на весь мир – люди. Скорее всего. Нам друг от друга деваться некуда. Вот

вернемся, тогда можешь меня прямо сразу посылать. – И пока не опомнилась от

резкой перемены темы, ва-банк! Экстремал я или не экстремал? Быстро обнимаю

Ольгу правой рукой за талию, левой под капюшон куртки и целую в губы. Краем сознания

проходит мысль, что о чем-то похожем рассуждал еще старый писатель из школьных

уроков литературы. [4]

Ой! Ну, вот укус в нижнюю губу это не столько больно,

сколько обидно. Ольга вырвалась из рук, отступив на пару шагов, да я и не особо

удерживал. Частично от неожиданности, частично по умыслу – тут главное не

передавить. Нужно чуть-чуть подождать, и станет понятно, сработало или нет. С

некоторым облегчением вижу, что взгляд не насупленный. Только брови строго

сведены к переносице, так, что между ними пролегла вертикальная складочка, и

губы сердито поджаты.

- Черт с тобой! и diablo и шайтан с демоном Ямой! Тащи эту

дуру пока не сдохнет или сама не пойдет!

- Какая ты у меня начитанная, оказывается! – ух, как это

выматывает, оказывается. Хорошо, что я ни дня не работал по специальности, ну,

кроме практики, конечно. – Собираемся и идем вперед! Тут, действительно не

далеко!

[1] padre

– (исп.) отец

[2] Нильский окунь, отличается умом и агрессивностью. Вполне

ловится на крючок для сома. Максимальный вес до 7 кг

[3] Отрывок песни из сериала «Букины»

[4] «Тварь ли я дрожащая, или право имею»? М,Ф. Достоевский

«Преступление и наказание». Простим же герою неточность цитаты, школьные уроки

литератур мало кто хорошо помнит.

Глава 17

В которой выясняется, что задняя часть мамонта это не худшее,

что может случиться с попаданцами

Подходящее место для спуска нашлось буквально за полчаса. С

одной стороны, я и сам могу спокойно здесь спуститься и

style='mso-spacerun:yes'>  спустить Лиссу и снаряжение, на первый взгляд

можно было довольно удобно. На всякий случай не поленился и проверил обе

«полки» оказавшиеся вполне широкими, больше метра карнизами на стене. И саму

тропу спускающуюся до осыпи. В паре мест ожидались проблемы, но исключительно в

силу веса и габаритов нашей гости. Как гласит старая горнопроходимская

мудрость: «угол семьдесят градусов - это отвесная стенка. А в восемьдесят –

отрицательная». Исходя из этого правила, всём протяжении намеченного спуска

только в одном месте, над самой тропой уклон становился «отрицательным».

Гораздо большую опасность представляли постоянно осыпающиеся камешки. Судя по всему,

ни люди, ни прочая живность этим проходом не пользуются, а вот теплый влажный

воздух, поднимающийся из долины вызывает серьёзную эрозию. С учётом, того, что

шлем у нас только один, опасность получить по голове очень нешуточная.

Самым внимательным образом перепроверяю веревку и приходится

забраковать тот двухметровый конец, который удерживал плот во время предыдущих

стоянок – несвойственная влажность, а то и длительное пребывание в воде сделали

своё черное дело. Поколебавшись, все же оставляю – всё равно ничего прочнее у

нас нет для сращивания, а плохой конец, который на самом деле веревка, лучше,

чем никакого. Хотя и звучит страшно.

Ну, связать простейшую «беседку» дело трех минут, гораздо

больше ушло времени на создание импровизированной защиты головы. Но настоящая

сложность возникла с её непосредственным применением. Многострадальная

скороварка уже давно не держала давления, несмотря на громкую марку

изготовителя, и использовалась последние дни исключительно как банальная

кастрюля. Набить её сухой травой и привязать к ручкам кокетливые завязочки так

же не стоило большого труда.

- Ты мне предлагаешь ходить с кастрюлей на голове? –

по-моему, запас сил на возмущение у Ольги не иссякнет никогда. Она растерянно

крутила «чудо-шлем» в руках. То хмурясь, то удивлённо хлопая ресницами.

- Да нормально, это гораздо лучше, чем случайным камешком по

темечку получить.

- И чем же лучше?

- А пролетев пятнадцать метров, камень набирает скорость

двадцать метров в секунду. Закон всемирного тяготения в действии, язви его.

Может треснуть так, что хорошо, если только искры из глаз. Ну, а с самого верха

прилетит, когда внизу будешь, то придется с тобой попрощаться. – Делаю паузу. –

И могилку выкапывать.

- О, все боги Олимпа! Клянусь, как вернёмся я тебя в

неглубоком месте утоплю! – Ольга закатила глаза и с мученическим видом

водрузила защитное сооружение поверх головы, предварительно закрыв волосы

капюшоном куртки.

- Не, не выйдет, я, как Одиссей, так же в воде не тону.

- Не, не как Одиссей, а как кусок известной субстанции!!! –

а у самой улыбка до ушей.

- Р-разговорчики!

Лисса в это время посматривает на нас с какой-то

обреченностью, что-ли. Для подготовки пришлось при шлось переделать всю

конструкцию на которой она размещалась и теперь носилки представляли из себя узкий

ромб с креплением в изголовья, к которому она была аккуратно и насколько

возможно надежно привязана. Поскольку ей предстояло метров сорок «прокатиться»

на спине, то на укрепление «спинки» импровизированных салазок ушли ветки и

почти всё мягкое, что нашлось у нас в рюкзаках. Классическое сооружение «из

говна и палок».

- Сам-то как?

- Я ж последним пойду, сама видела, одному почти безопасно.

- Ага, вот почему ты такой странный, ты просто на всю голову

уже ушибленный!

- Р-разговорчики! - Повторяюсь я. - Впрягайся! Хорошо помнишь?

просто упираешься ногами в скалу и всё! Спустишься и развязываешь «беседку»,

прижимаешься к самой скале и ждешь- скучаешь, минут за пять я Лиссу подам. Потом

рюкзаки. Наверх не смотри, береги лицо.

В последний раз проверяю узлы «беседки», распираюсь в

присмотренной щели в скале и принимаю Ольгу сначала на руки, а затем натягиваю

веревку, предусмотрительно пропущенную через пояс. Будем наедятся, ремень от

шести спусков не перетрется.

- Давай, просто

смотри перед собой и не бойся. Стой на краю, подожди пока тебя не наклоню,

главное, если сорвутся ноги – от скалы отвернись – зубы береги. По команде

начинаешь маленькими шагами пятиться. Воот, хорошо, стой! – наклоняю тело

спутницы над обрывом под углом чуть больше склона. Большая часть нагрузки

приходится на поясницу, так что спускать можно медленно и аккуратно. – Так, а

теперь очень маленькими шажочками, так, чтобы с той же скоростью с какой

спускаю. – Широко раскрытые глаза под обрезом кастрюльки медленно скрываются за

обрезом скалы. Потихоньку, полегоньку вытравливаю метров двадцать веревки, пока

не слышу радостное.

- Есть, я на месте. Ух! Это оказывается здорово!

- А то! Отвязывайся!

- Сейчас!

Жду минут пять, на то, чтобы развязать «беседку» должно

хватить с избытком. Выглядываю за край скалы. Ольга всё ещё копается.

- Чего-то не получается! Тут узел затянулся! - Доносится

снизу.

- Просто вылезти из неё можешь? – издалека не очень заметно

чего она там напортачила.

Приходится ждать еще несколько минут, пока не доносится

весёлое:

– Готово!

- Так, отойди метров на пять в сторонку, сейчас мусор

посыплется! – теперь пришлось очень осторожно, стараясь не зацепить выступы

петлями беседки поднять приспособление.

Благополучно подняв оснастку нахожу причину проблемы, одна

из петель подпопника оказывается перетянутой, по ходу дела, чтобы его снять

Ольге пришлось еще и штанишки на время снять, что на такой прохладе задачка не

из самых легких. Вот что адреналин животворящий делает, а ещё кастрюли

стеснялась. От того и веселилась видать. Жаль, жаль, пропустил я это зрелище. Ладно

завяжем по другому в следующий раз, веревки побольше уйдёт, но на второй и

третий участок это не критично, насколько я разобрал расстояния, проходя по

склону.

Пока мысли крутились вокруг планов на вечер, и чего можно

будет сотворить с проказливой язвочкой в палатке, руки развязали «беседку». И

закрепили конец на импровизированных «салазках». Теперь придется проверить

насколько жизнеспособен весь план. Аккуратно опускаю все устройство с

пассажиркой к месту спуска. По пути заглядываю Лиссе в глаза. Расширенные

зрачки , но белизны сжатые челюсти, что особенно заметно на сероватой коже.

Батюшки светы, да она банально боится высоты. Такое сплошь и рядом бывает со

степняками да жителями крупных городов. Последние живут в «плоском мире»

городской застройки и наблюдают эту самую высоту максимум из-за стекла балкона.

А вот вытащи такого наружу, в любой, самой надежной снаряге – тут и могут

возникнуть самые разные случаи, вплоть до неконтролируемой истерики и дефекации.

Социальные рефлексы, которые закладываются в детстве и поэтому, ни разу не

инстинкты, штука мощная, но у всех в разной степени. Кому–то достаточно разок

спрыгнуть с «тарзанкой», а кто-то до конца жизни не может преодолеть страха

высоты. Плюс самые разные психические расстройства, но это уже совсем темный

лес.

- Лисса, - стараюсь говорить тихо и уверенно – всё будет

хорошо, верёвка надежная, корзинка твоя тоже – похлопываю по лежанке. А про

себя добавляю: «насколько это возможно в таких дурацких условиях». Затем

прикладываю сложенные ладони к уху и делаю вид что заснул. По крайней мере

вчера она в этой позе спала. Нахлобучиваю и закрепляю её же шлем и ещё раз

показываю на глаза, мол прикрой. Женщина судорожно кивает и послушно

зажмуривается. Руки у нее свободны, подвязки пропущены подмышками и поперек

груди, вот только правая рука накрепко сжата на рукояти подаренного ножа, а

левой, сжатой в кулак прижимает себе живот. В любом случае надо продолжать

спуск, раз начали.

- Я начинаю! – кричу Ольге.

- Хорошо!

А я начинаю решать геометрическую задачку, каким образом

плавно перевалить «салазки» через край так, чтобы не уронить вниз и самому не

улететь. Наконец дело пошло. Ух, а не переоценил ли я свои силы? Весу килограмм

девяносто, впрочем, будь Лисса обычной, привычной комплекции, то я бы зарубил

план спуска ещё на стадии задумки. Как ни старался, но в одном месте веревка

ослабла, а это означало, что салазки зацепились за очередной каменный выступ.

Поднатужившись приходится поднимать назад и смещаясь в сторону, насколько

позволяла скала попробовать обойти препятствие. К счастью получилось с первого

раза. Наконец слышу Ольгино:

- Держу! - И спустя еще метр стравленной веревки та

ослабевает. Ффух! Дальше всё происходит легко и просто, веревку обратно наверх,

пара увязанных вместе рюкзаков как пушинки уходят вниз. А затем уже и я по

почти натоптанной тропке добираюсь до первой «полки». Затем процедура спуска

повеселевшей Ольги повторяется, с той только разницей, что теперь «беседку» она

распутывает вполне штатно. Я уже вздохнул было с облегчением, когда сверху

вдруг поскакали вовсе немаленькие камешки, что летели у нас из-под ног при

спуске. Камнепад как внезапно начался, так и внезапно закончился. Пытаясь

разглядеть причину натыкаюсь взглядом на силуэт местного эльфа показавшийся над

обрывом. В белой тунике, что характерно. Пока раздумывал тратить на него патрон

или нет силуэт скрылся, но не возникало ни каких сомнений, что стоит его

обладателю продолжить обстрел камнями, то рано или поздно попадет. Ситуация

получилась патовая, пока мы настороже, этот гад только на мгновение появляется

над краем скалы и скрывается. И этот пат грозит затянутся. Что же, вполне

логично. Кто-то из выживших либо решил провести разведку, либо добрался до

своих, а разведку отправили попозже. В любом случае, впрямую своими силами нас

атаковать не решились, очевидно учитывая погром у моста. Да и обнаружили скорее

всего не так чтобы давно. Пожалуй, тут командира отряда разведчиков мы

поставили в несложную логическую развилку. Либо продолжать слежение скрытно,

либо попытаться задержать.

Не сложную ровно

потому, что поймать противника на таком участке, где можно сковать его

передвижение – это классика разведки и диверсантов с незапамятных времен. Как

бы ещё не из каменного века тактика, уж в античности применяли вовсю, точно.

Теперь разведке стоит дождаться подхода основных сил и нас просто размажут по

склону камнепадом. Кстати, а сколько наверху осталось человек один два,

десяток? Ну, если считать пролетевшие каменюки, которые в одной руке особо не

утащишь, будем считать, что пять человек. Высовываются редко, явно опасаясь

чего-то метательного. Собственно, почему чего-то? Луки тут знают. Снизу под

сочные хотя и несколько однообразные испанские матюки: «

style='mso-ansi-language:EN-US'>Medre! Chungo! Sacate a la chingada!» пролетают три огненных шара. Два уходят просто в

небо, вполне хорошо сыграв роль сигнальных ракет для всех кому надо, и кому не

надо. А вот третий врезается в склон аккурат в метрах десяти над головой.

- Ольга, прекрати,

едрит твою налево! - ору я, прикрывая голову руками и автоматом от хлынувшей

каменной крошки.

– Я ближе, щас

разберусь! – рядом что-то неразборчивое рычит Лисса, которую основательно

припорошило. Пододвигаю её максимально близко к скале, поглядывая наверх. Над

скалой опять на секунду высунулись чьи-то руки опуская очередной камень,

который тут же жизнерадостно запрыгал вниз. К счастью опять мимо. Нужно что-то,

что позволит достать противника «из-за угла». Камень процокал мимо оставляя в

туманной дымке след из завихрений. О! точно! Если получится сделать вихрь

вращающийся вдоль горизонтальной оси и как следует ударить «по площадям»…

Конечно, так часто себя резать – это попахивает мазохизмом. Но, что поделать?

нужно чем-то жертвовать. Руки не годятся – как и ноги – ещё пригодятся. Перед

лазами всплывает картинка из читанной в детстве энциклопедии. Вытаращивший

глаза, губастый и головастый уродец, с непропорционально огромными пальцами на

руках и ногах, и тщедушным тельцем. И болтающейся до земли хренью между ног.

Иллюстрация к тому, как бы выглядел человек, если бы размеры частей тела были

бы пропорциональны размерам тех зон в мозге, что отвечают за чувствительность.

Ха, если сейчас я начну резать себе губы и делать прочий

пирсинг, то спокойно могу от болевого шока и загнуться. Помнится, в первый наш

магический «опыт» с Ольгой, мне так по носу прилетело, что искры из глаз и

кровища ручьём. С сомнением рассматриваю скалу на предмет расквасить себе нос,

но жизнь успевает решить всё за меня. Очередной каменный аргумент от наших

«партнеров по агрессивным переговорам» бьет рядом в скалу, разлетаясь десятком

увесистых осколков. И пара прилетает мне, один в предплечье, а второй бьет над

ухом. Был бы в шлеме, то пофиг, но несоблюдение техники безопасности играет в

этот раз в нашу пользу. В голове сплошной звон, как он неслабого такого удара

кастетом, а щека почти мгновенно чувствует струйку стекающей крови.

От щазз вы, придурки, огребете. Злить мага крови булавочными

уколами? Я не знаю, как магичат ваши маги не пользуясь мазохисткими

приемчиками, по крайней мере убитый у моста старикан был без старых или новых

шрамов. И его, пусть и с напряжением всех сил, но банально разделали как

корову…

Я сосредоточился на ощущении той дымки, что увиден недавно

на стоянке – вон её вокруг сколько! Теперь ухватить как можно больше воздуха с

туманом и водяной взвесью закрутить мысленно в трубочку горизонтальную,

горизонтальную, да горизонтальную же! За спиной взвыло на секунду толкнуло-таки

головой в скалу, так что хоть нос и не разбил, но лбом приложился от души.

Затем ветер попытался оторвать от скалы, но не тут, то было, я вцепился в камни

получше фундаментной сваи, прекрасно понимая, что будет, если...

От удара слетела концентрация и вихрь вышел из под контроля,

явственно загибаясь одним концом к земле, а второй уходил все выше на глазах

наливаясь чернотой и расширяясь в воронку. Вот это я отчебучил! Впрочем, и так

сойдет! Сотворенный смерч коснулся скал над головой и тут же попробовал

вернуться обратно. Ну, уж нет, тебе выше по течению! Но все попытки взять под

контроль разбушевавшуюся стихию не давали результата. Хобот смерча плясал на

краю обрыва постоянно норовя насосаться влажным воздухом. Эврика! А иди-ка,

дружок, к водопаду, там тебе дом и кров, и напиться есть чем! Подвывая, как

охрипший сенбернар, на половину магический, на половину естественный вихрь

пополз в указанном направлении, но метров через пятьдесят его пути я

окончательно выдохся. На счастье, теперь это чудовище само ползло к водопаду.

В крови бурлил уже не адреналин, а натуральный боевой

коктейль. По крайней мере то, как я очутился на скале промелькнуло мимо

сознания. Ну, где вы уроды? Попрятались все или уже на облачка отлетели?

Метнувшись вправо-влево так и не удалось это выяснить. Если и были какие-то

следы, то многократно пошедший по местности смерч все их уничтожил.

Пришлось вновь спускаться. В голове начало мутиться от

перенапряжения, но сделать самому жалкую повязку а-ля бедуин с похмелья

получилось, или у них не повязки? А к чертям! От дальнейшего спуска остались

только обрывочные воспоминания:

Вот разгибаюсь, убедившись, что Ольга благополучно принимает

Лиссу на второй «полке» и обнаруживаю, что рюкзаков наших нет и в помине. И не

понять куда их унесло, то ли упали вниз, то ли смерч засосал.

Вот объявляю в ответ на фразу про отсутствие мозгов, что не

кастрюлеголовым об этом заявлять. На что получаю ответ, что пастафарианство[1]

миролюбивая религия и позволяет дружить даже с идиотами с отбитым чувством

самосохранения.

Вот уже внизу радуюсь найдя в ближайших кустах связку двух

приметных туристических рюкзаков.

Вот вяло постукиваю по колышку обухом топорика, устанавливая

палатку, а вокруг падают градины размером с голубиное яйцо. Оказывается, мой

смерчик насосал высоко в атмосферу чуть ли не весь расход реки за час, пока не

выдохся. А и из образовавшейся миниатюрной тучки шпарит поток ледяных

«снарядов».

А потом все как в тумане и холодильник пуст[2], только слой

льда в два пальца толщиной вокруг.

Просыпаюсь от резкой боли во всех мышцах, и почему-то в

голове. Ах да вчера же дважды получил по кумполу, ну ничего, вроде не тошнит. Зато

теперь все в нашем отряде на голову стукнутые – это судьба, видать.

Поворачиваюсь на бок, о, Олька не спит, эдак пристроилась рядом, лежа на

локотке и накручивает свои не длинные волосы на пальчик. Пара оборотов туда,

пара оборотов сюда. И эдак в сумраке на меня поглядывает. Странно, лежим

голышом, но вот хоть убей, как я вчера раздевался не помню. Да и ставшая

привычной за последние недели промозглая прохлада не чувствуется. Такое

впечатление, что мы за вчерашний день в лето переехали.

- Так, глазки смотрю разгорелись, реакция у пациента есть и

нормальная. – Ольга отпускает волосы и пробежавшись острыми ноготками мне по

боку ощупывает «реакцию». – Значит так! ты тут вчера утверждал, что нам друг от

друга деваться некуда? – Она приподняла голову с ладони и обвиняюще потыкала

мне куда-то в район ключицы – Доказывай!

- Слушай, у меня,

после вчерашнего, прям все болит…- начинаю я. И тут по сжавшемуся кулачку, с

коготками впившимися в интересное место, понимаю, что вот то самое единственное

место которое не болело, сейчас заболит.

- Вообще-то, для снятия мышечной боли все фитнесс тренеры, с

которыми я разговаривала, рекомендуют умеренную физическую нагрузку и массаж. –

Ольга перекидывает через мены ногу и я понимаю, что всё попал в «медовую

ловушку» и не вырваться. – Вооот, - она довольно выгибается навстречу уже подо

мной. – Ты пока нагружайся, а я тебя помассирую. –И действительно, куда

дотягивается руками, начинает делать массаж. Потому как ну совсем неласково

мнет мышцы тонкими пальчиками. Спустя пару минут мне это издевательство

надоедает я прижимаю её к себе и шутливо кусаю за мочку уха ускоряясь и на

самом пике вдруг теряю ориентацию – такое впечатление, что земля взбесилась и

дала пинка. Пока я врубаюсь, что произошло, Ольга задумчиво сдувает прядку волос,

упавшую ей на глаза.

- Знаешь, я раньше думала, что летать от счастья – это

фигура речи.

- Э-э-э, не ушиблась?

- Нормально – улыбается в тридцать два зуба. – За такое и

отбитого копчика не жалко. – вот что, что, а целоваться до полной потери

дыхания она умеет. Наконец, почти не уставшие, но ушибленные и довольные,

выбираемся на утреннюю гигиену. Действительно, тепло на улице, градусов

пятнадцать. Напротив, через кострище в своем шатерчике дрыхнет Лисса, ну или

притворяется. За ней, чуть слева, между редкими стволами виден вчерашний

водопад. Позевывая подхватываю Ольгу за талию поворачиваясь к реке и офигеваю.

Метрах в десяти от стоянки спокойно помахивая хоботом в поисках вкусной травки,

стоит слон, точнее мамонт, судя по повышенной лохматости. Прицеливаюсь прыгнуть

в палатку за автоматом, уже понимая, что это совершенно бесполезно против такой

туши и офигеваю второй раз, за утро. С другой стороны стоянки видна ж… э-э-э

задняя часть мамонта, а с его стороны с совершенно буддийским выражением лица

на нас смотрит плюгавенький, по местным меркам, конечно, мужичок.

- Здрасте. – Произношу я аналог на местном, и уже по русски

добавляю. - Не подскажите, как пройти в зоопарк?

[1] Пастафарианство – вера в то что чудесный макаронный

монстр сотворил всю вселенную за шесть

дней. Сначала была вода и только святой макаронный монстр плавал в ней… а потом

понеслось. Как-то так.

[2] Я не уверен, но, по-моему, до меня это сказал плюшевый

желтый в коричневую полоску инопланетянин. А по должности, или месту в стае, или

по фамилии, его называли Альф.