Тёмный Хогвартс. Третий курс. Глава 6. Безопасность, вербовка, новенькая

Сутки мы провели в доме Блэков, пока решалась наша дальнейшая судьба. Я познакомился с Мелвином Блэком и хорошенько так пообщался с Гарри, который рассказал много всего интересного.

Прежде всего про разговор между Регулусом Блэком и Люциусом Малфоем, который ребята подслушали ещё в прошлом месяце.

Получалось так, что внешний магический мир бурлил новостями о возвращении Волан-де-морта. Его бывшие прислужники ожидаемо заволновались и вновь встали перед опасным выбором. И если надежды Малфоя вернуть утерянный статус, власть и состояние я прекрасно понимал, то вот пессимизм Блэка меня натурально пугал.

Что он знал такого, чтобы быть уверенным в безоговорочной победе Дамблдора? В прошлом конфликте Волан-де-морт ведь был близок к победе... Или его слова были сказаны специально, так как Блэки оказались на крючке у директора и спешили отгородить себя от любого рода заговоров и измен? Впрочем, для меня это было не столь важно, но учитывать сказанное Блэком всё же стоило.

Гарри считал то, какую сторону собираются занять два взрослых волшебника, самым главным в их разговоре. Я же почти сразу понял, что это не так...

Крестражи Волан-де-морта! Как и в известной мне версии событий, Тёмный Лорд расколол свою душу и поместил её части в артефакты. И на втором курсе я мог понять, как дневник попал к Дамблдору — имущество Малфоев арестовали, и директор забрал крестраж себе, после чего зачем-то решил дать Волан-де-морту вторую попытку. Но вот насчёт остальных я думал, что они спрятаны в надёжных местах... Как оказалось, ещё как минимум один из них был у директора и хранился он в школе — как я понял, целый и невредимый.

А вдруг и другие крестражи давным-давно в руках Дамблдора? Но почему он их не уничтожит, если Волан-де-морт по всем признакам доставлял ему в своё время хлопот? И зачем он держит их в школе? Более того, директор сделал так, что тот же Регулус Блэк знает об их местонахождении, а значит и многие другие тоже в курсе.

Только вот для чего директор сделал эту информацию общедоступной? Наживка? Шантаж? Показательная доминация для знающих волшебников? Что-то здесь не сходится...

Рассказал Гарри также и про Драко Малфоя, который закинул удочку на присоединение к нашему будущему клубу. Непонятно, была ли это его собственная инициатива или же Драко действовал по желанию отца, который явно рассматривал возможность заинтересовать Тёмного Лорда тем, что он через сына в нужный момент преподнесёт тому Гарри на блюдечке.

В любом случае, Драко ещё до возвращения Волан-де-морта показал, что ему не чуждо собственное понятие справедливости. Да и ещё один способный однокурсник в роли поддержки явно не будет лишним. Брать в коллектив его определённо нужно, но и приглядывать за Малфоем не стоит забывать. Так, на всякий случай.

Отдельного упоминания стоит Кикимер, о странностях которого Гарри тоже поведал. Я встретился с ним поздним вечером на лестничном пролёте, когда двигался в уборную.

Он сидел на одной из ступенек, провожал меня ленивым взглядом и как бы невзначай сказал мне в спину:

— В стадах нет ничего хорошего, даже когда они бегут вслед за тобою.

Я остановился. Покрутил его выражение в голове и так, и эдак.

— Лучше иметь за спиной пустоту? — спросил я в ответ. Мне правда было интересно, что он на это ответит.

— Человек — это самое жестокое животное, — только и сказал он.

— Не все люди жестоки.

Он покачал головой, будто я сказал какую-то глупость.

— Есть много жестоких людей, которые лишь чересчур трусливы для жестокости, — проворчал он наставническим тоном.

Мне начинала нравиться эта игра в словесные обрамления с афоризмами и подсмыслами.

— Любую жестокость можно направить против твоих врагов, — парировал я слова домовика.

— Иногда люди не хотят слышать правду, потому что они не хотят, чтобы их иллюзии были разрушены, — он покачал головой.

— Что ты имеешь ввиду? — ответил я подозрительно.

И тут же понял, что сглупил, когда задал этот вопрос вместо столь же витиеватого ответа. Кикимер тут же присудил себе победу и улыбнулся веером некрасивых зубов:

— Создай себе судьбу, которую полюбишь сам, — сказал он напоследок, после чего испарился в воздухе.

Больше я домовика не встречал.

Одна часть меня восприняла этот маленький словесный поединок как обычную разминку для ума. Другая часть успокаивала уверенностью в том, что через любопытные фразочки домовика я отрефлексирую реальность, данную мне в ощущениях и тем самым прибавлю себе в очках психической стабильности. А третья же и вовсе без иронии считала, что старому домовику доступна скрытая от меня мудрость. Какая-то информация, некое знание, что мне недоступно.

И засыпал я с мыслями о стадах, жестокости, иллюзиях и судьбе, пытаясь решить построенный своим же сознанием пазл, которого вполне возможно и не существовало вовсе...

На утро следующего дня Регулус Блэк отлучился из дома, а мы всей шайкой ждали его прихода. И новостей, что он с собой принесёт.

Оказалось, что разбирательства как такового не было.

— Фергюсон подсуетился и упирает на стечение обстоятельств, — сказал нам Регулус Блэк, когда вернулся из министерства. — Прорывы дементоров случаются и я сильно сомневаюсь, что он мог на них как-то повлиять. К тому же, никто из его подопечных не погиб, так что я не думаю, что с вашими обвинениями выйдет что-то путное. Да и сейчас аппарат правопорядка занят совсем другим направлением — сами должны понимать.

— Не погиб только благодаря Кайлу, — буркнула Джек, которую Кристин Блэк споро поставила на ноги и избавила от последствий сотрясения.

— Мистер Блэк, но разве он имел право отправлять нас Азкабан? Я имею ввиду, что это же опасная тюрьма, — спросила у него Гермиона.

— Постановление о летних опекунах было принято не так давно относительно других законов — с тех пор, когда маглорождённые стали часто подвергаться нападениям в своих магловских семьях. И по сути единственной обязанностью у ответственного за учеников волшебника является сохранение их жизней. Так что с юридической точки зрения у летнего опекуна нет ограничений касательно того, какое место выбирать для ваших летних каникул. Даже если оно будет Азкабаном, как бы парадоксально это не звучало.

— То есть если бы кто-то из нас лишился жизни, то только тогда Фергюсон мог бы получить по заслугам?

— Именно так, Кайл. И именно поэтому он все эти дни не строил козней, а так же позволил тебе попытаться спасти Джек. Я почти уверен, что всё это лишь стечение обстоятельств, а не хитроумный план мести. Он действовал импульсивно, но даже в таком состоянии не ожидал, что дементоры вырвутся именно в этот момент.

Частично я был согласен с Блэком. Джек среагировала на провокацию, а потом, рядом с камерой, в которую Фергюсон хотел её засунуть, начала брыкаться при срабатывании сирены, из-за чего и упала на каменный пол, ударившись головой. Однако всё это не отменяло того факта, что наш опекун мог забрать её с собой, вместо того чтобы оставить мою подругу на растерзание дементорам.

Глупо было рассчитывать на системное правосудие в подобном мире. МакГонагалл продемонстрировала ошибочность таких мыслей, когда по одной лишь своей прихоти отмазала Джек от убийства. И раз мы все остались живы, то и ставить всё на кон, дабы добиться мести Фергюсону, было не только бесполезно, но чревато.

Но злобу я всё же затаил. Сообщество волшебников маленькое, и если мне в будущем подвернётся возможность безнаказанно ответить Фергюсону за его действия, я этим обязательно воспользуюсь. Осталось лишь дожить до этого будущего, на чём нужно сосредоточиться в первую очередь — всё-таки до осени, а значит и до нового учебного года, оставалось всего две недели.

— Мы понимаем. Главное, что остаток лета мы не проведём под его контролем. Остальное не так важно, — ответил я Блэку.

— Представители школы согласились, что Фергюсона следует удалить из списка летних опекунов и забрать у него оплату за текущий год. Взять на себя обязанности вашего опекуна до начала учёбы взялся Артур Уизли. Он скоро прибудет, чтобы забрать вас. Пусть с точки зрения закона Фергюсон ничего не нарушил, но все понимают, что решение поселить вас под боком у дементоров было плохой затеей.

— Это ещё мягко сказано, — вновь буркнула Джек.

Мне жутко льстило, что Регулус Блэк общался с нами на равных или хотя бы создавал такое впечатление. Я уже привык, что взрослые смотрят на меня свысока, а тут состоятельный адекватный волшебник хотя бы делает вид, что воспринимает меня всерьёз.

— Спасибо, мистер Блэк, — решил я завершить разговор на доброй ноте. — За то что и забрали нас и разместили у себя. Нам не хотелось создавать вам неудобств.

— Скажите спасибо вашим друзьям, что устроили целое расследование, благодаря которому нам с Артуром удалось вас отыскать. А мне было не трудно помочь молодым волшебникам в трудной ситуации. Каждому из нас когда-нибудь может понадобиться помощь.

Намёк я считал правильно. Регулус Блэк в этом году отправлял своего единственного сына в школу и нет ничего удивительного в том, что он решил заручиться благодарностью от третьекурсников.

Гарри и Рон же и правда повели себя как настоящие друзья. Когда мы ещё куковали в той глухомани, где жила бабка Фергюсон, они уже заподозрили неладное, так как совы до нас не долетали и возвращались назад. Вначале они пытались действовать сами, пробовали иные средства связи и отсылали письма другим однокурсником в поисках информации. Когда же начался август, а мы так и не появились, именно ребята подключили к делу взрослых.

По итогу всё закончилось хорошо — нас успешно спасли в самый подходящий момент, а кроме моего взаимодействия с дементором никаких особых последствий наша братия не испытала.

Вскоре и правда прибыл Артур Уизли, и мы через камин отправились доживать остаток лета в Нору. Лишь Гарри остался в доме Блэков, отчего провожал нас понурым взглядом — очень уж ему не хотелось вновь расставаться с нами.

Наконец-то я выбрался из той изоляции, в которую угодил в самом начале каникул. Необходимо было провести просто колоссальную подготовку к новому учебному году — из-за создания собственного клуба мне нужно было решить уйму вопросов, заручиться поддержкой некоторых учеников и подготовить своих друзей к тому, что третий год в школе может быть гораздо труднее, чем предыдущие.

***

Мы выглядели круто. Ну или хотя бы смотрелись со стороны довольно неплохо. Собранные. Сплочённые. Будто бы группа ветеранов, что в очередной раз отправлялась в горячую точку воевать.

В прошлом году всё было немного иначе. Мы были робкими, зашуганными, разморёнными безопасностью летних каникул... Одним словом овечками, что отправлялись в пасть льва, но всё ещё по какой-то причине надеялись, что лев этот окажется ленив и добродушен.

Сейчас же мы забирались в Хогвартс-экспресс без подобных иллюзий. Будет хуже, будет труднее, будет больнее, но мы не отступим и встретим невзгоды все вместе и по возможности дадим отпор любой напасти.

Я играл ключевую роль в подобном настрое, ведь сам же его с остервенением культивировал в сознании друзей последние недели перед школой. Ожесточённые тренировки в магии, спаянность коллектива, в чём-то манипулятивные разговоры с колеблющимися друзьями или теми, кто надеялся на авось... В ход шли все идеи и средства, что были мне доступны. И более никаких сомнений или нерешительности я не испытывал — у меня была ответственность за жизнь друзей, что собрались пойти со мной против системы, и при смерти кого-то из них я с чистой совестью отвечу, что сделал всё что мог.

Возможно, воздействие дементора оказало на меня куда большее влияние, чем я думал изначально. Но после Азкабана я уверился, что нужно перестать страдать фигнёй и начать действовать.

Кончились игры в детей. Я существовал в окружении мразей и тиранов, и бороться с такими личностями нужно соответствующе — готовностью применить насилие, самим насилием и ещё большим насилием.

Мы решили создать собственный клуб. Лишиться потенциальных союзников среди других учеников, так как они оказались слишком разобщены и эгоистичны для того, чтобы на них рассчитывать. Тот же Дуэльный Клуб — там были по-настоящему способные студенты, но никто из них не встал на мою сторону, когда по школе пронеслись первые шепотки обвинений из-за сделанного Невиллом. Более того, многие из них были среди тех, кто эти шепотки и запустил.

А козлом отпущения я становиться не собирался и прогибаться под общественное мнение трусов и лицемеров не желал.

Отныне я перестал надеяться на какую-либо солидарность между учениками и сосредоточился на крепчайших узах дружбы. Лишь на них можно было положиться, лишь близкому человеку я был готов доверить свою спину. И именно для этого я готовил друзей к самому худшему.

Ибо нас обязательно будут проверять на прочность — как старшекурсники, так и, я уверен, преподаватели. Создание своего клуба — это своего рода заявка на независимость, декларация о намерениях противостоять жестоким школьным правилам.

Я узнавал в конце прошлого года — собственные клубы пытались создать многие. Это был некий выход из статуса-кво, попытка образовать новый центр силы в школьной иерархии. Не только во взаимоотношениях между учениками — клубам прощалось и дозволялось многое, в отличие от одиночек, которые сталкивались с ужасами Хогвартса один на один.

Многие попытки кончались на той стадии, где студент отказывается от своих намерений, столкнувшись с противодействием. Другие так и не воплощались в жизнь от того, что создатели не могли найти подходящую нишу для клуба, которая была бы одобрена Дамблдором. Все остальные же просто не смогли в достаточной мере конкурировать с другими клубами, не набирали подходящее количество студентов в свои ряды и закрывались по банальной причине дефицита участников.

Но были и исключения. У самых прозорливых и самых упорных студентов получалось образовать своё сообщество учеников. Все действующие в данный момент клубы были созданы именно студентами, и у всех них была полная опасностей и сложностей история становления.

Эта была очередная школьная игра, правилам которой студенты следовали. Нам насыпали по центру песок, соорудили по бокам доски, выдали лопатки и загнали вовнутрь. Никто из преподавателей особо не вмешивался в дела клубов, но все наши старания и усилия были не больше чем игрой в песочнице, проходящей с дозволения школьной администрации.

Я хотел выбраться из рамок дозволенного. Но для этого мне сначала нужно было стать королём этой самой песочницы. Путь к свободе — это не обрыв, а лестница. Держу пари, Кикимер бы одобрил это высказывание.

— Гарри! Давай к нам! — крикнул Симус, когда увидел нашего друга.

— Меган! Джерри! Привет! — Джек рванула к своим друзьям с факультета.

Мы расселись по купе в вагонах для третьего курса, которые находились уже почти в середине поезда. Лишь Джинни отправилась к другим вагонам, но мы скоро зайдём к ней в гости.

Моя банда росла. Я смотрел на свой ближний круг и одобрительно подмечал детали изменений, что произошли с ребятами.

Гермиона. Девочка-предательница, ставшая благодаря контракту моим самым верным спутником. Она спасла мне жизнь там, в Азкабане, и не задумываясь была готова сделать это снова. В школе она вновь будет связана условиями контракта, но я о нём теперь и не думал — Гермиона сказала мне в один из дней, что её всё абсолютно устраивает, и я решил сохранить его как страховку от попыток собственного подчинения от других волшебников.

Гарри. Самый главный мой актив и потенциальная защита от смерти. Дамблдору он нужен живым, и я надеялся, что в некоторых случаях это и нам обеспечит выживаемость. Плюс, запас галеонов в банке Гринготтс у мальчика был поистине неисчерпаем, так что я без сомнений запустил свои загребущие ручонки в капитал Гарри, благодаря чему мы вновь основательно закупились в Косом Переулке разного рода магическими приблудами. И для удобства, и для защиты, и для вероятного подкупа студентов, и для изучения новых заклинаний.

Рон. Простодушный, смелый и верный мальчуган. Не без недостатков, но в трудную минуту я могу на него положиться.

Симус. Вечно позитивный ирландец уговорил свою матушку и вместе с нами гостил у Уизли последние недели августа. Ещё один верный друг, который не сбежит и не предаст.

Джек. Бойка девочка сделала из меня своего кумира, за которым последует безоговорочно. Дважды я серьёзно рисковал, помогая ей, и она это знает.

Меган и Джерри. Друзья Джек, с которыми в прошлом году я общался крайне редко из-за нахождения в разных клубах. С ними ещё только предстоит провести работу, но к своей подруге они уже привязаны достаточно, чтобы быть в них уверенным.

Лили. Молчаливая особа, которую я за это лето приблизил к себе куда сильнее, чем предполагал. Мы вместе целый месяц голодали и этого было достаточно, чтобы принять девочку в свой круг. Послушная, но своенравная, скрытная и бесстрашная — она для своего возраста обладала нетривиальным характером, но вполне могла оказаться тем самым козырем, который в своё время нас всех выручит.

Джинни. С сестрой Рона мне удалось подружиться очень быстро. В этот раз я не был ограничен в общении с девочкой и подсуетился, дабы она вошла в нашу компанию быстро и безболезненно. Способная, смышлёная, решительная. Самое то для первой второкурсницы, что вступит в наш клуб.

Драко. Я ещё летом написал мальчику, что согласен принять его к нам. Завязалась небольшая переписка, где он подкинул мне немало пищи для ума касательно будущей обстановки в школе. По итогу в поезд мы садились уже приятелями, а Драко излучал достаточное смирение для того, чтобы не вносить смуту в наш коллектив. Ребята всё же должны к нему притереться, чтобы забыть старые обиды. И пока что он для этого делает всё правильно.

Вот и весь костяк тех, кто однозначно готов стать частью моего клуба. С остальными однокурсниками мне следовало поговорить в пути — среди них было много тех, кто уважал меня, но опасался покидать собственный клуб. На кого-то нужно было надавить, кого-то задобрить, а кому-то всего лишь обрисовать дальнейшие перспективы. Но в любом случае, ещё на десять-пятнадцать учеников в составе клуба я точно мог рассчитывать.

Успели случиться в моей вербовке студентов и неудачи. Близнецы Уизли, лишившиеся возможности разговаривать и всё лето осваивавшие невербальную магию, наотрез отказались покидать команду по Квиддичу. Им нравилось текущее положение дел, да и меня они ещё не воспринимали достаточно всерьёз из-за разницы в возрасте. Пятнадцать лет и тринадцать — это огромная пропасть для детей. Их бы просто не поняли, если бы они встали под патронаж к студенту на два курса младше их.

Я особо и не рассчитывал на старшие курсы, предпочитая играть в долгую. Да, в этом году у нас вряд ли будут участники с четвёртого курса и старше. Все они успели укорениться к своих клубах и я не знаю, что должно произойти, дабы я смог их убедить сменить сторону. Моя ставка была на новое поколение — свежую кровь, что ещё не погрязла в порядках Хогвартса окончательно и не примирилась с текущим положением дел.

Родители учеников махали руками на прощание своим детям. Чувствовалась атмосфера подавленности — особенно в стороне вагонов с первым курсом. Но мы были бодры и даже немного воодушевлены тем, что вновь встретились друг с дружкой.

— Я так рад вас видеть! Блэки ни в какую не хотели меня отпускать в гости, даже на несколько часов! — пожаловался Гарри.

— Как Мелвин? Не хандрит? — спросил я у друга. Мелвин знал многое о том, что его ждёт в Хогвартсе и мне было интересно, как он к этому относится.

— Не-е, он готовился к поступлению и верит в свои силы. Может, немного боится, но этого не показывает.

Мелвин Блэк. Жаль, что он только на первом курсе — так бы я и его затащил в свой клуб. Если с задумкой всё выгорит, то в следующем году так и сделаю.

Поезд застучал по рельсам, набирая ход. Мы ещё немного поболтали с ребятами, после чего я сказал:

— Гермиона, скажи Джек и остальным. Пойдём в гости к однокурсникам.

Я не собирался весь путь до Хогвартса сидеть без дела. У нас не было готово ни помещения под будущий клуб, ни правил, ни даже названия. Всё это нужно будет решить в первые дни учёбы, тогда как остальные клубы уже отправят приглашения второкурсникам и проведут свои первые встречи.

После них самовольно покидать клуб считалось очень дурным тоном. Если студент пришёл на первое собрание, то это значило, что он до конца учебного года соглашается там состоять и может покинуть клуб только в том случае, если его оттуда выгонят. Это было неким неформальным соглашением между клубами, дабы конкуренция за студентов не велась на протяжении всего учебного года. Учеников бывало переманивали или появлялись новые факторы по типу того же контракта, но в большинстве случаев решение о смене клуба осуществлялось в самом начале учебного года, либо переносилось в начало года следующего.

И пока нам был недоступен ни поиск помещения, ни прочие организаторские вопросы, которые нужно было решить в самой школе, да и определение со спецификой клуба пока что застряло на стадии обсуждения, мы решили заняться тем, что было доступно в данный момент, а именно — вербовкой студентов.

— Роджер, Энтони, Терри, Стефан — привет! — я отодвинул дверцу купе и заглянул внутрь. За мной стоял Симус и Рон, а прочие ребята проделывали тоже самое с другими купе. — Мы зайдём? Как прошли летние каникулы? У нас, хех, просто сногсшибательно... Будто бы учебный год и не кончался вовсе.

Ребята удивились, когда я, не дожидаясь их ответа, зашёл в купе и сел сбоку — обычно я не вёл себя столь напористо. Лишь Роджер, казалось, был рад меня видеть. Понятное дело — только он из четвёрки когтевранцев проходил со мной испытания директора на первом курсе.

— Привет, Кайл.

— Привет. Мы, тут, это... — попытался сказать Стефан, как потенциальный лидер в их компании.

— Что? Заняты? Ну так я не отниму у вас много времени. Слышали уже, наверное, что я свой клуб создаю?

— Ты правда уйдёшь из дуэльного? — спросил Стефан удивлённо. — Я думал, что это всё байки.

— Уже ушёл, о чём сообщил им в конце года. Терри, Энтони, а как вам в Клубе Ремесленников? Нравится? Чем вы там вообще занимаетесь?

— Артефакты разные, зачарования, работа по материалам... — стал нудно рассказывать Голдштейн. Он реально не понял, что отвечать на это было не обязательно?

— Ладно, — я рукой прервал его. — Короче, мы решили создать свою движуху. Без старшекурсников, которые шпыняют по поводу и без, со своими правилами. Все вместе и сами себе главные. А то расползлись по разным клубам и утратили наше единство на курсе. Помните, как мы сообща знакомились с Хогвартсом? Я вот помню. Что скажете, парни? Пойдёте ко мне в клуб? Сможете занять вакантные места у истоков, если согласитесь сейчас.

— Мне и в Дуэльном Клубе хорошо, — ответил хмуро Стефан Корнфут.

— Насчёт тебя я и не сомневался, ты же у самых престижных состоишь. Ты, Роджер, тоже в отказ?

— А вот и нет. Меня ещё в прошлом году достало быть со Стефаном и Майклом в одной команде. Цапались как кошка с собакой весь год, да и только. Хоть одна отдушина была — тренировочные дуэли, где можно выбить из них дурь или научиться чему полезному у вас, парни. Вы, ребят, — обратился он к Симусу и Рону, — тоже ведь уходите вслед за Кайлом, верно?

Они кивнули.

— И Гермиона тоже. И Драко, на самом деле, — добавил я.

— Ну вот, — Роджер развёл руками. — То есть нас останется в клубе... Пятеро с третьего курса? Какой ужас. Не, я с тобой, Голден.

Я усмехнулся, хоть и ожидал подобного ответа от ворона-смельчака.

— Ну а вы — Терри, Энтони? Пойдёте?

— А... Можно подумать? — сказал скорбно Терри Бут.

После того, как Лизу Турпин убил Невилл, он стал слишком пугливым, вечно грустным и замкнутым. Бедный парнишка...

— Нельзя. Ты либо с нами, либо остаёшься там где был. Создаёшь себе артефактики и надеешься, что пронесёт и тебя никто не обидит в этом году. Или не убьёт.

Давить, давить, ещё раз давить. Не было у меня хороших аргументов, почему стоит поступить в мой клуб. Риски были большими, идею могли зарубить на корню, а их клубы по-любому затаят обиду из-за их ухода. Приходилось опираться на эмоции, а не на логику.

— Нам будет спокойнее с ремесленниками, Терри, — шепнул ему Голдштейн, после чего посмотрел на меня как бы извиняясь.

Терри кивнул словам друга, так что из четвёрки когтевранцев удалось заполучить себе лишь Роджера.

— Ладно, парни. Действуйте как знаете. Если вдруг передумаете в течение суток, дайте мне знать, хорошо? Роджер, я скажу тебе как будет первое собрание.

— Трусы, — сказал Рон с презрением, когда мы покинули купе. — Боятся за свою шкуру, хоть в Клубе Ремесленников находятся на побегушках у старшаков. Ничего они не создают, а лишь делают самую нудную работу — мне Перси рассказывал, он в этом году будет там главным.

— Да ладно тебе, нам такие и не нужны. Мы ведь набираем самых крутых. Правда ведь, Кайл? — сказал Симус.

— Не совсем. Я считаю, что каждому студенту можно найти применение. Даже явные слабаки могут измениться, если дать им достаточную мотивацию. Но насильно мы никого не гоним — всё на добровольной основе.

Из соседнего купе вышла Гермиона:

— Салли-Энн и Фэй с нами. А вот Лаванда с Парвати сомневаются... Хотят остаться в Женском Клубе, — отчиталась передо мной Гермиона.

— Пойдём, я с ними поговорю...

Девочки ломались недолго. Уж что-что, а Гриффиндор с нашего курса должен войти в мой клуб в полном составе.

— Как там дела у Джек? И где Драко? — спросил я, когда закончил свою беседу с девчонками. И это было куда более выматывающе, чем разговаривать с пацанами.

— Я здесь, — Драко вышел из соседнего купе с горделивой улыбкой. — И Мораг МакДугал, кстати, с нами.

— Слизеринка? Хм, и чего это так?

— Ей приходилось несладко в Женском Клубе, как я слышала, — поделилась со мной Гермиона.

— Именно, — кивнул Драко Гермионе. — Так что долго её уговаривать не пришлось. Одна мысль о том, что ей не придётся проводить время с Дафной Гринграсс воодушевила Мораг достаточно для согласия сменить клуб.

— Хорошая работа. Гарри, а у тебя как?

Гарри в это время выходил из другого купе. Вид у него был зализанный, а лицо обрамляла придурковатая улыбка.

— Элла Уилкинс решила уйти из команды по Квиддичу и тоже присоединилась, — сказал он смущённо.

— Конечно, ты её наверное очаровал своим предложением, — Рон прыснул со смеху.

— Ладно, хорошая работа, наши ряды пополняются.

Вскоре мы отыскали и Джек — ей, а точнее её подруге Меган, удалось уболтать Сьюзен и Ханну вступить в клуб. Более того, они завербовали и когтевранку Изабель МакДугал, и, как ни странно, слизеринца Блейза Забини.

— Они же состояли в одном клубе вместе с нами. И из-за нашего ухода группа не отправилась в летнюю экспедицию, так что им грозили неприятности в Клубе Исследователей. Ребята неплохие, на самом деле, и согласились попробовать достаточно быстро.

На четыре ученика со Слизерина я и не рассчитывал. Пока что мне прогресс очень даже нравился — нас уже было почти что было большинство, а это являлось уже хорошим таким подспорьем, чтобы пассионарная часть курса согласилась вслед за остальными.

Так, собственно, и получилось. Из Книжного Клуба к нам ушли все — Мэнди Броклхёртс, Захария Смит, Эмма Вейн. Не удивительно, ведь в него попадали те, кого не пригласили ни в один другой, и репутация у клуба была соответствующей.

Под нашим давлением сдались и согласились присоединиться и Майкл Корнер вместе с Уэйном Хопкинсом, и талантливая азиатка Сью Ли — видимо, Стефану Корнфуту было суждено остаться в Дуэльном Клубе наедине лишь с Ноттом. Согласием ответили и Падма Патил, и Куини Ранкорн, и Найджел Рокстон. По сути в числе отказавшихся оказались оставшиеся слизеринцы, троица мальчишек-когтевранцев и пуффендуец Эрни Макмиллан, который ни в какую не хотел покидать свою команду по Квиддичу.

Блестящий результат.

И на этом мы не закончили. Когда все третьекурсники были опрошены, мы двинулись в вагоны второго курса — знакомиться с ребятами, объяснять порядки Хогвартса, давать подсказки и предлагать вступить в нашу зарождающуюся клубную организацию. Джинни этому так же должна была поспособствовать, подготовив почку у некоторых её знакомых.

Ведь весь прошлый год их игнорировали. Насколько мне известно, некоторые из ребят ещё даже не знали, что можно тратить накопленные баллы... В общем, у нас была информация, с помощью которой можно было создать хорошее впечатление.

Плюс ко всему Гермиона — вот уж добрая душа — подкармливала в прошлом году вечно голодных первокурсников из своих баллов, когда занималась слежкой с целью выявить убийцу. Рисковала, и если бы попалась на помощи первокурсникам, то обязательно была бы сурово наказана, но её вроде как пронесло.

Мне и самому было тошно наблюдать, как целый год первокурсники выживали на одной лишь постной еде Хогвартса. Это мы жировали, баловали себя вкусными трапезами как на первом курсе, так и на втором. Так что я лишь похвалил Гермиону за подобную благотворительность, так как сейчас второй курс ещё сильнее к нам потеплеет, когда узнает, кто именно им помогал.

Организация студентов под моим началом дала свои первые ростки.

***

— Первокурсники, сюда! Первокурсни-и-ики-и! — надрывался Хагрид, собирая свежее мясо на переправу через озеро. — И ты тоже, девочка, подходи сюда. С нами пойдёшь.

У кальмара первое сентября точно было самым любимым днём в году.

— Кайл, а кто это? Она явно выглядит старше одиннадцати, — спросил меня Симус, указывая пальцем в сторону Хагрида.

Я обернулся и увидел любопытную особу, что и правда выделялась в толпе первокурсников.

— Новенькая? — хмыкнула Гермиона, кидая свой оценивающий взгляд. — Интересно, на какой она курс поступит?

— Выглядит нашей ровесницей, так что вполне возможно, что и на наш, — я пожал плечами. — Мне больше интересно, где она училась до этого. И каким таким образом её родители решили, что перевестись в Хогвартс будет хорошей идеей.

Ребята хмыкнули на мой закономерный вопрос, и мы большой дружной компанией двинулись к каретам.

— Всё нормально, Гарри? — спросил мальчика Рон.

— Да, — Гарри кивнул. — Просто, немного волнуюсь за Мелвина. Мы с ним неплохо подружились за лето.

— Он будет в норме, — сказал я успокаивающе. — Мелвин подготовлен к опасностям куда лучше всех остальных. Не переживай.

— Да, ты прав, Кайл, — Гарри посветлел лицом. — Смотри, вон Ричи Кут. Привет, Ричи!

Мы разобщались с гриффиндорцем, который поступил на четвёртый курс.

— Ну ты Кайл и замутил воду, конечно. Может, передумаешь? Я слышал много историй про тех, кто хотел создать свой клуб и ни одна из них на хорошей ноте не заканчивалась.

— В Хогвартсе вообще мало что заканчивается на хорошей ноте, — парировал я слова мальчика. — Но это же не повод не попробовать, верно? Айда к нам, мы даже согласны поддаваться тебе в дуэльных спаррингах, чтобы прошлогодний фурор повторялся из раза в раз и грел тебе душу.

Он рассмеялся:

— Ха-ха, спасибо. Кайл, но я предпочитаю не лезть на рожон и пока понаблюдаю за твоей затеей со стороны. Надеюсь, ты знаешь что делаешь. И, это, будь осторожен, короче.

— Спасибо, Ричи. Буду.

Кареты привезли нас прямиком к Хогвартсу, и вновь студентов в замке встречал Филч, который своим дребезжанием подгонял самых нерасторопных.

— Голден. Опять ты.

— Опять я, мистер Филч. Здравствуйте.

Он мерзко улыбнулся:

— Всё никак неймётся тебе, да? Что же, теперь всё будет по-взрослому, теперь ты, может, наконец-то поймёшь, что к чему.

О чём это он?

— Простите?

— Ай, — он махнул рукой. — Иди в зал, Голден. Скоро и сам узнаешь. Поживее, плетётесь как черепахи после брачного сезона! — прикрикнул он на остальных. — Первокурсники скоро причалят, а вы ещё здесь?!

Мы дошли до Большого Зала, который каждое начало учебного года выглядел плюс-минус одинаково. Только флаги факультета-победителя были иными — на первом курсе лидерство взял Гриффиндор, а на втором Слизерин, так что текущий год мы будем проводить под зелёными полотнами со змеями.

— Всё ближе и ближе к столу преподавателей, — сказал задумчиво Гарри, когда мы заняли места за столом Гриффиндора ближе к центру.

— А нас всё меньше и меньше, с каждым годом, — ответила ему тихонько Фэй Данбар.

Мы вспомнили о Невилле и враз погрустнели.

Пока студенты ждали распределения, я находился прямо-таки в эпицентре внимания. Старшие курсы шептались, показывали в мою сторону пальцами, завязывали формальный разговор с целью узнать о моём клубе и лишь покачивали головами, прознав о моей непреклонности.

Да, учебный год определённо будет одним из самых трудных в социальном плане. Это чувствовали мы все, находясь в окружении недоброжелателей.

Мало того, что многие из студентов винили нас в смерти тех несчастных, кого Невилл при своём побеге размазал по стенам Хогвартса. Так ещё и моя задумка подливала масла в огонь — никому не понравилось появление ещё одного конкурирующего клуба, в который я норовил затащить практически весь третий курс и многих учеников со второго.

Зачем, собственно, нужны клубы, в которых через четыре года практически не останется участников?

— Ну скоро они там уже, — сказал нервно Рон. — Меня бесят эти взгляды в нашу сторону.

— Потерпи немного, первокурсники, наверное, уже вовсю готовятся. МакГонагалл уже вон, стоит у шляпы и ожидает их, — ответил я другу.

И правда — вскоре двери Большого Зала открылись, а в нашу сторону зашагали растерянные ребята.

— Наш строй был куда ровнее, — практически сразу же сделал вывод Симус. — смотри, как криво они идут.

— У них просто нет своего Кайла Голдена, — сказала мальчику Гермиона.

— Кайл, ты его видишь?! Кайл! — Гарри обеспокоено разглядывал проходящих мимо первокурсников.

— Не вижу... — ответил я приглушённо.

Мелвина Блэка среди первого курса не было.

— Это значит, что... — прошептал Рон. — Вот чёрт.

— Может, мы проглядели его? Или он задерживается, — предположил Симус.

— Задерживается где? На озере? Не смешно, Симус, вот совсем, — огрызнулся Гарри.

Я же был в недоумении — неужели Мелвина сожрал кальмар? Единственного наследника Блэков? Вот так вот просто?!

Это случайность? Или мгновенная карма за хитрость его отца в информировании сына? Вот же жесть, Мелвин...

— И той новенькой нету, — подметила Гермиона.

— Когда я назову ваше имя, вы подойдёте и сядете на этот табурет, — пока мы отходили от удивления, МакГонагалл уже успела начать церемонию. — Начнем. Аддамс, Пагсли!

Среди первокурсников никто не вышел.

— Аддамс, Пагсли! — повторила имя МакГонагалл, но никто так и не откликнулся.

— Двое учеников сразу? — встрепенулась Гермиона.

Профессор как ни в чём не бывало вычеркнула имя из своего списка и продолжила:

— Аддмас, Уэнсдей!

Вновь тишина. Никто не выходил.

Да что это такое?!

— Аддмас, Уэнсдей!

Вдруг, одновременно со словами МакГонагалл, двери Большого Зала заскрежетали. Они стали открываться, и каждый из студентов с интересом посмотрел в сторону выхода.

В самом центре прохода стояла та новенькая девочка, что была явно старше одиннадцати. Она была с ног до головы мокрая, будто бы... Будто только что искупалась в Чёрном Озере.

— Уэнсдей Аддамс здесь, профессор, — сказала она громким звенящим голосом и твёрдой походкой направилась в сторону помоста с первокурсниками, двигаясь в полной тишине.

Следом за ней семенили два мальчика. Одним из них был Мелвин Блэк — живой и здоровый, но напуганный и такой же мокрый. Другим был, по всей видимости, брат этой самой Уэнсдей Аддамс.

Девочка, игнорируя удивлённые шепотки от студентов, дошла до МакГонагалл и не без доли элегантности села на табурет, ожидая собственного распределения. Профессор хмуро посмотрела на неё, но ничего не сказала и лишь надела на девочку шляпу.

— ТРЕТИЙ КУРС! ГРИФФИНДОР!