Ни разу не фея. Глава 34

В Алфее было шумно.

Так странно осознавать, что для меня прошло почти три недели, а для других всего два дня. Уайт даже не поняла, почему я так радостно встретила ее у ворот школы.

Я отписалась всем друзьям о своем возращении и пообещала при встрече рассказать подробности. Эти же подробности у меня попросили директрисы. Как выяснилось, Валтор окончательно бросил Облачную башню, о чем сообщил Гриффин через письмо. Что именно он написал, она не показала, но мне захотелось принять это за хороший знак.

— Я рада, что ты справилась, — хитро сказала Гриффин после моего рассказа. — Надеюсь, ты не в обиде за эту маленькую шалость.

Шалость была вовсе не маленькой, но на удивление я не обиделась. Общая проблема заставила нас с Валтором работать вместе. Я сама в жизни бы не подписалась на такой опасный и долгий отпуск.

— Увы, я не вижу оснований полагать, что это нам поможет, — скупо ответила Фарагонда.

Я пожала плечами.

— А что поможет? Звезды? Да толку от звезд, если Валтор в каком-то смысле как Феникс — его не уничтожить полностью. Если эта часть огня Дракона разойдется по вселенной, то где гарантии, что ее не соберут вновь? Их нет. Нам нужен такой же разумный носитель, как Уайт и Блум. И тогда все решится само собой.

— Ты сама сказала, что он не может ослушаться приказа ведьм-прародительниц даже после их смерти, — холодно заметила Фарагонда. — Ты права, нам действительно нужен носитель, но я не верю, что это Валтор.

Я тяжело вздохнула. Сложно не согласиться с директрисой: и я не верю, что Валтор будет вести себя как лапочка, но какой тут выбор?

***

Я вернулась в комнату. Освобождение от занятий на ближайшие дни дало возможность подтянуть хвосты и просто отдохнуть в обнимку с благами цивилизации. После душа первой на очереди была ее величество кровать. Мягкая, теплая и без жужжащих соседей.

Я с наслаждением завернулась в одеяло. Хотелось завалиться спать, но портить режим определенно плохая затея — плавали, знаем как тяжело его потом восстанавливать.

На телефон пришло сообщение.

Я заулыбалась. Помню как закатывала глаза во время просмотра всяких мелодрам, а сейчас я готова визжать в подушку. Что ж ты со мной творишь, а?!

— Аполлон написал? — не отрываясь от учебника, спросила Уайт.

Я окончательно смутилась.

— Я успела заметить, что ты так улыбаешься, когда он пишет.

Неправда! Но доказывать обратное не буду.

Уайт посмотрела на меня и понимающе усмехнулась.

— Я рада за тебя.

— Спасибо.

Ответ пришел быстро, но я не успела его прочитать — школа содрогнулась от уже знакомого голоса:

Вот черт..

— Думаешь, это Валтор? — обеспокоено спросила Уайт. — Рановато для него.

Я скривилась. Да кто ж еще? Демонюга проклятая, слабо было напасть хотя бы завтра?! Ты же собирался отдохнуть в конце концов!

Я быстро ответила согласием и побежала на общий сбор вместе с Уайт. Не дай бог я из-за тебя не успею, Валтор! Спущу шкуру, так и знай!

***

Директриса быстро обрисовала ситуацию — Валтор использовал заклинание стихий: на Магикс шло цунами, к Алфее подступал огонь, Красный фонтан сотрясал ураганный ветер, а в районе Облачной башни засекли подземные точки.

Мне было сложно представить, как такие серьезные природные явления могли сосуществовать на небольшом клочке земли. Почему землетрясения не дошло до нас? Откуда столько воды? Из того озера, что ли? Да оно же маленькое! И почему ветер не разнес пламя до Красного фонтана и Облачной башни?

— Всем построится как в прошлый раз, я организую щит! — прогремела Фарагонда.

Я пролезла к профессору Палладиуму и потянула его за рукав. Он вздрогнул и растерянно посмотрел на меня.

— Кто защитит Магикс?

По тому как Палладиум побледнел, я поняла — никто. Но ведь там Алина! Скорее всего и студентки, которые решили съездить на прогулку или в кино. В том, что Аполлон спасется, я не сомневалась, но у меня не было уверенности, что все жители Магикса обладают магией. А сколько из них способно себя защитить?

— Профессор, я предлагаю взять несколько фей в Магикс и создать щит, в который вы целенаправленно вольере мою магию. Я же правильно понимаю, что в таком случае заклинание Валтора не подействует?

— Это вполне вероятно, но Алфея нуждается в защите так же, как и город.

— Здесь несколько сотен ведьм и фей. Уж как-нибудь они справятся.

— Они не обучены, — отрезал Палладиум. — Фарагонда создаст щит, но кому-то необходимо остановить огонь. Студенток к этому допускать нельзя.

В разговор неожиданно вступила Уайт:

— Профессор, я возьму огонь на себя.

— Это опасно.

— Фениксу не страшен никакой огонь, — с лёгкой улыбкой сказала Уайт. — Он с радостью покажет Валтору настоящую магию.

Уши Палладиума дрогнули, но он быстро взял себя в руки. Похоже Уайт и правда боялись. Я сама удивилась порыву воспользоваться той силой, которой она шугалась больше окружающих.

— Все под контролем, — успокоила она.

— Хорошо, — нехотя согласился Палладиум. — Тогда поспешим.

Выбирать девиц было некогда — мы затянули в свои ряды всех, кто попался под руку, и с помощью заклинания телепортации перенесли на окраину Магикса. К своему стыду мне тут же захотелось в Алфею.

Запах гари и серо-желтое небо, конечно, вызывали тревогу, но эта тревога была сопряжена с ощущением обманчивой безопасности — огонь горел где-то в лесу, он медленно подбирался к школе, защищенной куполом. А вот высочайшая стена воды прямо у города быстро довела до дрожи в коленках. Она угрожающе качалась из стороны в сторону, как будто вот-вот должна была сорваться на Магикс.

— Становимся в один ряд! Бегом! — взревел Палладиум. — Возьмитесь за руки как можно крепче.

Он схватил меня за руку, а я ухватилась за соседку. Магия прокатилась по ладоням и перед глазами появилась полупрозрачная сверкающая стена.

— Анна, направьте силы Любви в щит!

Я зажмурилась. Сосредоточилась на стуке собственного сердца и, сжав до боли зубы, представила как алые нити заполняют щит.

— Вы на верном пути, но нужно больше!

Щит не охватывал весь город, но все равно был довольно большим. Метр за метром я прокладывала пересечение нитей. Вдруг меня обняли со спины, а у самого уха раздался шепот:

— Сделай плетение мельче. И расслабься.

Не узнать голос Аполлона было невозможно.

Пальцы запульсировали от напряжения, и в какой-то момент их обожгло током. Я открыла глаза, но вместо ожидаемого удара волны, увидела блестящий щит, покрытый красной сеткой. Вода задрожала и рухнула — при соприкосновении с щитом капли отскакивали точно от масляной пленки.

Мы по-прежнему держались за руки, отчего все внутри подрагивало от страха и напряжения. Что, если щит лопнет? Что, если меня мало, чтобы оставить стихию? Я же плавать не умею!

Шею обдало тёплое дыхание.

— Ты же в курсе, что дамам стоит опаздывать на свидание, чтобы кавалер не чувствовал себя виноватым за задержку? А приходить раньше и вовсе дурной тон, дорогая.

— Боюсь, если бы я опоздала, тебе бы пришлось взять пример с родственников и сменить перья на перепонки, — так же тихо ответила я.

Удар — щит содрогнулся, но выстоял. По моей спине пробежали мурашки.

— Не волнуйся — не утонем.

— Украдешь, если что?

— Украду. — Он с силой сжал мои плечи. — Я попробую увеличить щит. Будет щипать, не пугайся.

Так и было. Я не заметила разницу в самом щите, но причин сомневаться в Аполлоне нет. Палладиум сжал мою руку крепче — я машинально повернулась в его сторону и почувствовала, как потеплели щеки. Неловко. Очень неловко. Если эльф обидится на меня еще сильнее, не удивлюсь. Бедолага прятал глаза, но по сжатым губам понятно — ничего хорошо нас не ждет.

Палладиум, конечно, добряк, но вот такой нож в спину явно не из приятных. Если подумать, то я действительно связалась с сомнительной компанией. Хах, даже хуже: я ее основала и мне ни капельки не стыдно.

— Я хотел предложить встретиться в шесть, но сейчас думаю, что можно и пораньше, — продолжил как ни в чем не бывало Аполлон.

Собравшаяся волна вновь ударила по щиту, и я шикнула:

— Не вовремя!

— Тебе нужно расслабиться, — с нажимом сказал Аполлон. — Магия не любит рамки.

Знаю я. Но я и в мыслях не могла представить, что Валтор сможет учинить такое. Видимо, ошиблась. Понадеялась, что он, как и Аполлон, хочет простого человеческого. А демонюга типичный злодей из кинофильма. Винкс должно быть уже сражаются с ним с помощью звезд. Но как скоро они победят? Победят ли вообще?

Если мы не выдержим, город затопит.

И сердце не на месте. Чую что-то не так. Но что? То, что не использовала свою фейскую ульту? Так Валтор сам отказался, к тому же нужно нечто весомее слов, чтобы я искренне ему посочувствовала.

— А может к черту ресторан и сразу к тебе?

— Принцесса вычеркнула меня из категории первых встречных?

— Принцесса обещает подумать.

Надеюсь, Палладиум не слышит, хотя кого я обманываю? Несомненно, слышит. С его-то ушами-локаторами.

Но отчего-то мне все равно.

***

Уайт прошла мимо студенток и остановилась у блестящего щита. Она обернулась — на крыше стояла Фарагонда.

Гриффин вместе с несколькими ведьмами-добровольцами понеслась спасать Облачную башню. Будь она тут, Уайт могла бы надеяться на одобрение хоть с чьей-то стороны. Но ее здесь не было, а взгляд Фарагонды обжигал холодом.

Уайт не нужно было иметь зоркое зрение, чтобы это понять. Она просто чувствовала: страх, злость, осуждение, непринятие и даже стыд вкупе с виной.

— Ты готов? — прошептала Уайт.

В ответ раздалось довольное карканье, и Уайт пересекла барьер.

Воздух за щитом был горячее. В нем плавали кусочки пепла, а дым оседал серой пленкой на ещё не пожратых пламенем растениях.

«Мы сделаем это вместе», — прокаркал Феникс.

Уайт поняла: ей не нужно задавать вопросы или сомневаться. Вместе — так и должно быть.

Раздался болезненный вздох — крылья разорвали кожу на спине, а вереница черно-алых перьев пронзила шею, плечи, ноги и живот. Ладони потемнели, сквозь черную кожу показались огненно-лавовые сосуды.

Тьма. Холодная как смерть и обжигающая как адское пламя. Она сгустками оплела руки Уайт, и в глубине этих сгустков сверкнули огненные искры.

— Меньше пафоса, птица-говорун, — выплюнула Уайт.

Она взлетела выше.

«Твоя подружка на тебя плохо влияет, — проворчал Феникс. — Я хотел сказать, что сила Феникса равна Дракону, но имеет другую природу. И чтобы потушить это пламя…»

— Нужно все поджечь, побороть огонь Валтора и подчинить уже наш, — закончила Уайт. — Но ведь тогда не останется ничего.

Уайт пролетела над лесом. Огонь охотно подчинялся хаосу — алые всполохи окрасились в черный. Бордовые искры заметались меж стволов, и, казалось, лес запылал сильнее.

— Я сделала только хуже!

Феникс не отозвался.

Вокруг зашумело. Начали падать деревья — в небо поднялись клубы горького дыма. Пламя окружило Алфею, и купол, защищающий школу, замерцал под его жаром.

В ушах раздался писк — Уайт обхватила голову ладонями и сжалась.

Дави! Дави! Дави! Сжимай беспощадное буйное пламя!                                                                                                           

                                                                           Сжигай! Сжигай!Сжигай!

                                                                                      Пускай все горит!

Дави! Дави! Дави!

Уайт задрожала — мир сыпался. Картинки сменяли друг друга. Лес, заполненный клубами дыма, тлеющая земля и забитый пеплом воздух. Черная пелена ослепила на несколько мгновений, и перед глазами уже остатки сгоревших стволов деревьев и графитовое небо. Снова лес — еще живой, но пожираемый магией.

Сжигай! Уничтожай! Разрушай!

Уайт взвыла — горло сдавило удавкой. Оно будто покрылось слоем копоти и слиплось. По щеке пробежала обжигающая слеза.

«Нет!»

Фея сжалась. Закрыла глаза и вспомнила этот же лес до пожара: зелёные сосны, танцующий меж стволов ветер, редкие крики птиц и шорох испуганного зверя за кустом. Уайт помнила, как гуляла каждую субботу — она помнила каждый поворот, камешек и даже деревья.

Но магии так много.

Ее слишком много.

«Я должна собрать огонь, но он не может исчезнуть просто так».

«Значит… поглотить?..»

Уайт взлетела выше. Она вытянула руки и мысленно потянула к себе огонь, магию, каждую частичку, связанную с Фениксом. Крупицу за крупицей.

Магия тянулась неохотно. Хаотичные потоки вырывались из рук, но она ловила их снова и снова.

Нитку за ниткой, собирая клубок между ладоней.

Напряжение росло. По щеке и вискам лился пот. Уайт бросало то в жар, то в холод. Магия сдавливала, растягивала, разрывала и собирала ее вновь. Шум сменялся оглушающей тишиной. Тишину разрывали треск и голоса.

Уайт сжала до боли зубы.

Почти. Осталось чуть-чуть. Она соединила руки — раздался хлопок, и ее ослепила вспышка. Все тело сжалось от боли — Уайт рухнула вниз.

Она очнулась на подушке из пепла. Над головой шумели обоженные магией листья и ветки. Мысли путались. Уайт попробовала сдвинуться с места — цела. Она медленно поднялась и глубоко вздохнула — дышать тяжело, грудь сдавило от колющей боли.

«Аполлона рядом нет. Вероятно он уже покинул планету».

Уайт устало поплелась к озеру Рокаллуче.

Ее голову разрывало от шума. Грохота. Воплей. Криков. Ярости. Тело ломило от боли, от предательской дрожи, которая пробралась до самого сердца. А оно стучало. Бешено. Громко. Так, что грудную клетку сдавливало, что есть силы.

Перед глазами стояли черный огонь и клубы дыма. Уайт мотала головой из стороны в сторону и понимала — огня уже нет. Нет и пепла, и разрушений, но навязчивое желание все уничтожить и повергнуть в Хаос шептало, что ей нужно всего лишь ослабить хватку. Расслабиться. Позволить сосуду сделать то, что необходимо.

— Ты меня обманул, — бесслышно прошептала Уайт. — Феникс тянется к Хаосу.

«Также как Дракон тянется к Порядку, — едва донеслось до Уайт. - В противодействии этих сил достигается настоящая гармония».

— Гармония? — кашляя, перепросила она.

Разве это гармония? Ее тело разрывало на куски. Она видела как по рукам и ногам хлещет кровь, но понимала, что ран на теле не было. Она шла вперед и видела между деревьев отблески воды, но в голову врывалась совершенно другая картинка — сухая земля, потрескавшиеся камни, остатки травы, лишенной влаги.

И кости.

Кости, кости, кости…

Смерть.

Крылья тянулись по земле. Уайт чувствовала, как перья цеплялись за ветки и кусты. Она чувствовала, как кончики оставляли полосы на мягкой лесной почве. Они тянули ее назад. Были дополнительным грузом, к которому тело не успело привыкнуть.

Они были балластом. Но если она остановится, чтобы их вырвать, то просто сорвется.

Шаг. Еще один. И еще.

Под ногами прошелестел песок, а в лицо ударил прохладный воздух. Уайт глубоко вздохнула и закрыла кровоточащие глаза. Последний рывок.

Всего несколько шагов и…

Холодная вода. Она приняла в свои объятия, и Уайт сжалась в комок, чтобы опуститься как можно глубже. Вода почти как лед — ей ли не знать? А лед всегда был ее частью.

Уайт расправила руки, и ее вытолкнуло вверх. Немного напрячь усталые мышцы, заставить себя расправить птичьи крылья и глубоко вздохнуть — как мало и одновременно много нужно для собственного спасения.

«Да».

«Нет. Я сама. Я справлюсь».

Феникс что-то щебетал. Кажется, уговаривал выйти на сушу, вернуть человеческий облик и достать телефон. Позвонить Аполлону, упросить помочь и так же бессильно упасть и лежать, пока он не придет.

Но Уайт не хотела. Ее раздражало, что она зависима от кого-то. И дело тут не в Аполлоне — люди создания непостоянные. Сегодня товарищ рядом, завтра от него остались одни воспоминания. Сегодня он вместе с тобой смеется над глупой шуткой, а завтра — уже труп.

Уайт не может себе позволить быть зависимой, только не с Фениксом.

Она выгнулась. Промочила корни волос и с тяжелым вздохом замерла.

Вода тихонько шумела. Где-то, совсем рядышком, плескалась рыба. Вдох — живот зябнет от прохладного ветерка. Выдох — его заливает вода, которая сначала показалась ледяной, но теперь она грела изнывшие мышцы.

Феникс замолчал. Вырвавшийся хаос прилег. Смута в душе сменилась покоем. Навязчивое желание повергнуть все в пучину разрушений растворилось в мерном шуме воды.

И когда сердце вновь забилось также твердо и медленно как раньше, Уайт открыла глаза.

Небо снова было девственно чистым.

Вода билась о щит снова и снова. Несмотря на то, что к нам присоединились горожане, от усталости двоилось в глазах. По виску спускались капельки пота, которые отвлекали гораздо больше пернатого засранца за спиной.

Каждый раз, когда раздавался панический крик, сердце ухало вниз. Я боялась, что вода перестанет бить в одну и ту же точку и просто обогнет щит и зальет город с другой стороны. Это же не настоящая вода — ей неоткуда взяться в таком количестве. Но возможно Валтору не хватает сил контролировать нападение на школы и город?

Все кончилось в один миг — волна ударила в последний раз и причудливо изогнулась, точно змея. Поток закружился, потемнел и взорвался тысячей капель. Щит лопнул и остатки воды намочили улицы и людей. Моя одежда неприятно прилипла к телу.

— Винкс победили! — крикнул кто-то в образовавшейся тишине, и этот крик подхватили другие люди.

Я всеобщие обнимашки не поддержала. Наоборот, сделала несколько шагов в сторону и задумчиво посмотрела туда, откуда неслась беспощадная стихия.

Валтор проиграл? Вот так легко? Его убили? Заколдовали? Схватили и отправили в Омегу? Что там произошло? Неужели все стремилось к одному бою, в котором даже никто не был ранен? В общем-то не был ранен у нас, в Алфее или Красном фонтане, возможно, кто-то пострадал. К тому же часть ведьм улетела на защиту Облачной башни, хотя я слабо представляю как можно справиться с землетрясением.

— Что-то не так?

Я покачала головой. Пустое. Будем считать, что я пыталась и вообще главное участие. В конце концов нигде не написано, что я обязана была справиться. Да и один тот факт, что наличие связи с Валтором уберегло целый город, уже неплохое достижение.

— Ты не хочешь с ним поговорить? — спросила я у Аполлона, указав на Палладиума. Он пытался связаться с директрисой.

Аполлон отрицательно покачал головой, но после моего выразительного взгляда закатил глаза.

— Думаешь, завалит тебя на экзаменах? Я пойду сдавать вместо тебя. Поверь, я знаю куда больше, чем необходимо по программе.

— Нет, но он постоянно спрашивает о тебе. Видимо, Палладиум не совсем понял… кхм… что произошло.

Стало неловко. Лезу я, конечно, зря. С другой стороны — раз уж Аполлон изволит ухаживать за мной, то было бы неплохо расставить все точки над i. И непонятные хвосты мне не нужны.

— Ладно.

Диагноз Палладиума окончательно подтвердился — как только Аполлон подошел профессор залился краской как спелый помидор и неловко поправил прядь у лица. Но сирены все же беспощадные создания. Аполлон увернулся он протянутой руки и бросил всего пару слов. Палладиум потух на глазах: он заметно осунулся, побледнел и, кажется, успел смахнуть скупую мужскую слезу легким движением руки.

Несмотря на вновь разгоревшиеся любопытство, я приличия ради отвернулась и полезла в телефон, чтобы чиркнуть парочку сообщений: Гриффин и Уайт. Первой ответила директриса. Она сообщила, что информации пока нет, но в Алфее все спокойно — все целы и здоровы, а пожар закончился так же внезапно, как и наше несостоявшиеся наводнение.

Подумав, я отписалась и Ане с Грегором. Мало ли.

Через несколько минут ответила Уайт: Винкс вернулись в школу. На мой вопрос нужна ли помощь она написала, что справилась сама. По ее словам Винкс сразу после возвращения отправились к директрисе. И несмотря на тяжёлый бой они выглядели скорее ошарашенными, чем усталыми. Странно.

— Не передумала? — спросил Аполлон.

Я посмотрела ему за спину. Явно расстроенный Палладиум собирал фей.

— Не-а. Гулять так гулять. Мы заслужили.

***

Аполлон предложил заказать что-нибудь в номер, но я, сославшись на усталость, с разбега плюхнулась на кровать. Вот что делает бесконечное количество денег: на этом матрасе не то, что спать, я на таком жить готова!

Он посмотрел на меня, усмехнулся и лег рядом.

Я положила голову на грудь Аполлона. Он прижал меня поближе, и на сердце стало спокойнее. Но я уверена, что тревога будет грызть еще несколько дней как минимум. Все прошло слишком легко. Хотя… Столько людей против одного Валтора… Это вовсе не легко. Но почему долгожданная победа не принесла радости?

Наверное, потому что как не крути, а Валтор отчасти жертва обстоятельств, а беготня с избранностью так и кончилась ничем.

— Что ты сказал Палладиуму?

Почему бы не удовлетворить свое любопытство, раз тревога отказывается уходить?

— Правду. Я использовал его, как использовал многих. С его стороны было глупо на что-то рассчитывать.

Я шумно сглотнула. Помню пещеру на Домино и наш разговор. Наверное, и мне глупо считать себя какой-то особенной. Это заметил Аполлон.

— Будь ты сиреной, разве не использовала бы внешность ради достижения своих целей?

Думаю, использовала. Может, по-другому. А, может, моральные рамки ограничивали бы меня лишь в начале.

— Палладиум эльф, это я не учел. Но справедливости ради я никогда не обманывал эльфа, тем более такого одинокого. Кто ж знал, что он настолько доверчивый, что поведется на малейшую доброту с моей стороны.

— А я? — предательский вопрос все равно сорвался с губ.

Я привстала, поворачиваясь лицом к нему. Потянулась к щеке, провела по едва ощутимой щетине. Аполлон взял меня за руку и прижал пальцы к своим губам. Сердце сделало почти болезненный кульбит и забилось быстрее.

— Если бы я что-то от тебя хотел, то уже получил бы. Ты мне просто нравишься.

Просто нравлюсь… Странная фраза если подумать. Для кого-то она не значит ничего, для кого-то — многое. Но что она значит для меня?

— Мое виденье отношений отличается от твоего. Я не твой ровесник. Я не человек. Я привык к тому, что нахожусь в постоянном движении, поиске чего-то, что поможет добиться своих целей или заполнит пустоту внутри.

— Ты не планируешь искать других сирен?

Я об этом старалась не думать. Сирены могли быть где угодно, так что Аполлон улетел бы… Возможно, навсегда. Навсегда для меня.

— Нет. Они, как я, стали другими.

Полегчало.

— Значит, поиск закончен?

— Именно. Теперь я делаю то, что мне нравится.

А что делать мне? Валтор побежден. Дороги назад нет? Мне стоит осесть здесь и забыть о доме? Или было бы правильно пуститься по свету на поиски средства пересечь вселенные?

— Аня, не забивай голову. Да, у меня было много партнёров, но и что? Да, это может отталкивать, но зато я опытный.

О да, неприлично опытный…

— А я не уточняла, что меня интересует, чем ты и с кем занимался, — хмуро ответила я. — Надеюсь, ты хотя бы не заразный.

— Не заразный. С этим все строго, я же не дурак.

Не дурак. Но все равно как-то грустно.

— Я могу быть верным. Проблема в этом?

— Нет, — прохрипела я.

Я села, прикрыв лицо руками. Без понятия как должны выглядеть здоровые отношения — я в этом разбираюсь чуть больше чем никак. Поддакивание друзьям не в счёт. Там непредвзятый взгляд со стороны, который в общем-то никого ничем не обязывает. Да и правильным этот взгляд тоже не должен быть.

Но какое у меня право голоса, если по словам Фарагонды я вернусь в свой мир? Какое у меня право вообще с кем-то завязывать отношения?

— Ты же знаешь, что я не отсюда?

— Знаю.

— Фарагонда сказала, что Валтор вернёт меня домой.

Сначала мне действительно хотелось обратно. Потом стало не до этого — казалось, времени так много, что думать о возвращении в нет смысла.

А теперь…

— Что именно она сказала?

— Что с помощью истинного я вернусь домой.

— Но Валтор побежден.

Да, Уайт успела написать, что Валтор рассыпался в труху после удара звездами. Но трупа-то по итогу нет. Возможно, когда я вернусь и узнаю подробности, станет легче.

— Я… Сомневаюсь в этом. Да и…

— Ты хочешь домой?

— Я… Я не знаю.

Он обнял меня так крепко, что я окончательно расклеилась. Я бы на его месте расстроилась и почувствовала себя брошенной. Обиделась бы и закрылась, утонув в жалости к себе.

— Ань, я понимаю насколько это тяжело. Но я уверен, что каждый из нас примет твой выбор, какой бы он ни был.

— Почему? — прошептала я.

— Потому что только ты знаешь, что тебе нужно. Иногда прошлое стоит того, чтобы к нему возвращаться, а иногда — нет. Я свой выбор сделал, теперь твой черед.

Я грустно покачала головой. Не знаю я, а делать больно дорогим людям совсем не хочется.

— Значит рано или поздно узнаешь. А пока живи сегодняшним день.

«Ведь он может стать последним», — с грустью подумала я.

***

Я проснулась резко.

В комнате темно. На экране телевизора — титры. Кажется, мы уснули еще на середине фильма, что неудивительно — оба устали. Я даже слабо помню сюжет первой половины — вроде какая-то девочка получила фейскую силу. Не удивлюсь, если это классика для магического кинематографа.

Аполлон недовольно засопел, подтянул меня ближе и обнял, как плюшевую игрушку. Он уткнулся носом мне в волосы и пробурчал что-то непонятное. Я усмехнулась — миленько. Сразу понятно, что в отличие от меня, ему не снился дурной бесполезный сон.

Поежилась — бесполезный ли? Мне приснился Валтор. Значит ли это, что сегодняшняя битва была не последней?

Нет. Валтор побежден. Сон про него — закономерный результат последних дней.

Нужно жить дальше.