Ни разу не фея. 30 глава

Сначала я не поняла, за что вообще получила Чармикс, а потом вспомнила все годы своего бренного существования и осознала: я никогда не делилась настолько глубокими страхами даже с самой собой. Мне казалось, что если я скажу о них вслух, окружающий мир схлопнется, но по итогу все живы и здоровы, а забытую всеми халупу не жаль.

Мне стало легче. Намного. Я все так же была недовольна собой и все так же с опаской смотрела на окружающих, ожидая подвоха, но признание проблемы уже половина успеха в её разрешении. И, черт возьми, как же это приятно!

Я снова в Магиксе. Рядом со мной верная подруга Уайт — она выглядит встревоженной после случившегося, но держится молодцом.

Аполлон уехал домой. Неизвестно какое место он считал домом, однако пернатый узнал правду и… В общем, он скорее всего вернётся на Землю или пустится в путешествие. По крайней мере причин помогать нам больше не было, а он ничего другого не сказал. Он вообще ничего не сказал.

Если честно, я уже соскучилась по нему, хотя наши дороги разошлись бы в любом случае. Но Уайт осталась без поддержки. С одной стороны — справимся. Может, встретим ещё сирен. Все же в пожаре явно погибли многие. С другой — все равно тревожно.

Кири вернулась в поселение, чтобы похвастаться всем одногодкам, что значит быть крутой пикси не менее крутой феи.

А нас ждала Алфея.

Уж не знаю какие планы у Валтора, но я хотела хорошенько поесть и залечь с книжкой под теплое одеяло. После разговора с Фарагондой, разумеется. Ещё бы объясниться с Палладиумом, поболтать с Гриффин и подумать в чем пойти к Алине. Короче говоря, на книжки времени как всегда нет.

— Думаешь, нам влетит? — подходя к воротам школы, спросила Уайт.

— Если и влетит, то мне.

Уайт почему-то решила, что у Фарагонды есть глаза по всему Магическому измерению. Если учитывать ее дар, то отчасти так и было. Но око дало сбой, к тому же за что наказывать? За самоволку? Подежурим на кухне, проблема-то.

— Я поддалась ему, Аня.

— Ты спасла нас, — поправила я. — Да и кто сказал, что он плох? Судя по тому, что я видела, у всех местных моралистов рыльца в пушку. Ты замечательно справлялась все это время, Уайт. Уверена, так будет и впредь.

Фея слабо улыбнулась. Я отправила ее отдыхать, а сама пошла к Фарагонде. Буду действовать на опережение.

Дверь, к слову, уже починили. Директриса сидела лицом к окну, и из-за широкого офисного кресла я не видела ничего, кроме очертания тонких ног.

— Перед тем как вы начнёте ругаться, я скажу, что не только получила Чармикс, но и поняла, как одолеть Валтора.

— Это замечательные новости, — сказала… Не Фарагонда.

Короткий стук и шелест ткани — обладательница тонких ножек надела туфли и расправила юбку. Кресло развернулось, и я увидела директрису Гриффин.

— Я, конечно, рада вас видеть, но где Фарагонда?

Гриффин заметно помрачнела.

— Пока тебя не было, на школу напал Валтор. Он вызвал Фару на дуэль и обманом превратил в дерево. Винкс отправились на Линфею за слезами Черной ивы, которые помогут обернуть проклятие вспять.

Обожаю Гриффин. Коротко и ясно, хотя Фарагонду жалко.

Я поглубже засунула чувство вины — все же не прохлаждалась. Вернее, прохлаждалась, но по делу и спасение Фарагонды уже в процессе. Да и… Вдруг оно и к лучшему? Не будет какое-то время вставлять палки в колеса.

— Тогда мне нужны вы. — Я присела на стул напротив. — Расскажите все, что помните про Валтора. Подойдёт любая информация.

— Для чего, если не секрет?

— Раз магия не поможет, воспользуюсь тем, что умею.

Гриффин растянула почти угрожающую полуулыбку. Изящное движение руки и на столе появилась бутылка крепкого вина, бокалы и закуска в виде сыра и винограда.

— Вал — сложный мужчина. Во всех смыслах. Но если он чему-то отдается, то полностью.

— Вы… и он?..

— Да, а ты не поэтому решила поговорить именно со мной?

Я прокашлялась. Решила я потому что Фарагонду в состоянии дерева фиг допросишься, а Гриффин тоже состояла в команде Света, но в целом…

— Продолжайте, так еще лучше.

И интереснее, хотя об это я пожалуй вслух говорить не буду. Однако губа не дура у демонюги.

— Тогда я начну с самого начала. В ту пору я была молоденькой амбициозной ведьмой. Ведьмы-прародительницы увидели во мне потенциал и предложили обучение. Естественно, — она усмехнулась, сделав маленький глоток, — я согласилась. Помимо меня у ведьм был ещё один ученик — Валтор.

Уверена, в молодости Гриффин выглядела так же сногсшибательно, как сейчас.

— В какой-то момент между нами завязались отношения.

— Вы любили друг друга? — перебила я. — Простите за бестактный вопрос.

Гриффин задумчиво покачала бокал. Сегодня она выбрала белое. Золотые переливы прекрасно сочетались с молодым зелёным виноградом.

— Я — нет. Валтор был красивым, сильным магом, и в ту пору его внимание мне нравилось. Но он не создан для отношений — слишком зациклен на себе.

Охотно верю.

— Изначально ведьмы-прародительницы ставили своей целью восстановление баланса между добром и злом. Даркар в некотором смысле хотел того же.

И снова Даркар и Феникс. Как подозрительно все связано.

— Череда побед привела к тому, что и Даркару, и ведьмы-прародительницам баланса стало недостаточно. Я больше не могла быть с ними заодно и поэтому присоединилась к команде Света.

— А как вы справились с Валтором?

— Обманом. Я предложила ему сбежать и начать все заново. Безусловно, на мирную жизнь он не согласился бы, но я убедила, что мы добьемся господства вдвоем.

Хм… Для моей затеи было катастрофически важно знать, способен ли Валтор любить кого-нибудь, кроме себя. И насколько он обижен на весь честной свет, да.

— Наверное, что-то он все же ко мне испытывал. К тому времени я полюбила Хагара. Чувства между нами вспыхнули, как костер на ведьмовском шабаше. — Гриффин с мечтательной улыбкой прикрыла глаза. — Я думала, что Валтор об этом не знал, но когда он пришел на встречу и начал расспрашивать о причинах побега, я поняла, что это не так.

Забавно выходит. Валтор пришел на встречу, чтобы что? Рискнуть и доказать, что он самый умный? Или попытаться завоевать сердце ведьмы?

— К тому же на тот момент я уже была беременна.

Я подавилась вином. Гриффин заботливо постучала мне по спине и с откровенно издевательской улыбкой села обратно.

— А ребенок от?..

Даже думать не хочу, что мне достался горе-папаша.

— Вряд ли голем способен иметь детей, — весело ответила она. — Но справедливости ради отцовство я не проверяла. С Хагаром мы вскоре разошлись, и я воспитала дочь одна. Сейчас она учится в Алфее, но скрывает свою родословную. Хочет добиться всего сама.

— Ваша дочь фея?!

Гриффин молча вздохнула. У нее прямо-таки на лице было написано, что она хотела бы другого, но чем бы дитя не тешилось.

— А в каких отношениях Валтор с древними ведьмами?

— Сначала они в нем души не чаяли, но стоило Валтору начать поступать по-своему, как ему быстро объяснили, что к чему. Големы не могут ослушаться хозяев. Темное пламя даёт Валтору некоторые послабления, но полной свободой воли он никогда не обладал.

Помню по старому мультику про охотников за привидениями — у големов во рту была какая-то бумажка. Что с ней делать — без понятия, но она как-то связана с фактом подчинения.

— Хотите сказать, сейчас им кто-то управляет?

Гриффин медленно покачала головой.

— Вряд ли. Ведьмы-прародительницы давно умерли, а почерк Валтора практически не изменился.

Хм, а что будет, если эту бумажку отдать голему? Если так Валтор обрёл свободу, то ее легко отобрать.

— А в чем смысл почерка-то? Он долго будет по мирам мотаться и собирать всякий хлам?

Гриффин замерла на секунду и вдруг громко засмеялась.

— Когда-то я спросила тоже самое, и ответ, увы, не получила. Но, — она постучала ноготком по оводу бокала, — скоро он не сможет контролировать магию. Ему понадобится хранилище.

— И вы знаете, где его достать?

— В музее Магикса хранится ларец Агадора. Сотрудники уже предупреждены и в случае нападения сообщат нам. Так что отдыхай, пока есть возможность. Сильная ведьма — это отдохнувшая ведьма.

Ух, как же круто иметь дело с Гриффин. Никакой нервотрёпки. Понять Фарагонду тоже можно. Она небось со своей гиперответственностью и желанием всех уберечь и в то же время исполнить наиболее приемлемую вариацию будущего сошла с ума от тревоги. Я на ее месте давно бы приобрела мыло и верёвку.

— Для исполнения моего плана мне нужен камень-портал. Сможете перенастроить тот, с помощью которого Валтор отправил меня на Землю?

— Куда?

— С этим тоже нужна помощь. Это место должно соответствовать одному требованию, а я совсем не разбираюсь в планетах Магического измерения, — виновато развела руками я.

По правде говоря, я не была уверена в существовании подобного места.

— Неси. Разберемся.

***

В лаборатории Палладиума как и прежде пахло травами. Сам профессор стоял у котла. Одной рукой он мешал какое-то булькающее варево, второй держал старенькую потрепанную книжку.

Очаровательный эльф хмурился, читая одну и ту же страницу который раз подряд.

Уверена, он услышал меня давным-давно — я мало того, что шумная, так ещё и поздоровалась. Но профессор старательно делал вид, что меня не существует. В попытке все же привлечь внимание главного и единственного зельевара школы, я аккуратно прокашлялась.

— Вы что-то хотели?

Обиделся. Тут даже к бабке не ходи, по холодному тону голоса все очевидно. Мда, а я так надеялась, что он просто увлекся очередной отрав… Простите, зельем.

— Хотела с вами поговорить.

— Также как и с Фарагондой?

Ай-ай-ай, что ж вы так бьёте на поражение, профессор?

— Вы же не сказали Фарагонде о своем поступке.

С языка едва сорвалось, что говорить ей бессмысленно в принципе, а сейчас в частности, но я вовремя прикусила язык.

— Я хотела извиниться перед вами, профессор. Мне действительно жаль, что я так поступила с вами. Подобные действия недопустимы, и я сделаю все, чтобы это не повторилось.

Наконец-то Палладиум посмотрел на меня. И то мельком, недовольно. Я вздохнула. Кто же мог предположить, что такое наивное дитя природы так обижается?

Палладиум до безобразия добрый. Чтобы не случилось, он с улыбкой идёт навстречу. Он за всех волнуется и каждому готов подсобить, несмотря на то, что на занятиях феи часто смеются, болтают и в открытую показывают пренебрежение в его адрес.

— Я могу как-то загладить свою вину?

— Корни Мандрагоры сами себя не нарежут, — пробурчал он, дёргая ухом.

Намек понят, шеф. Я потащилась к шкафу. Корень мандрагоры — редкостная гадость. Мало того, что страшный и дёргается, зараза, хотя по всем законам должен распластаться в тряпочку, так ещё и содержит в себе галлюциногены. Хорошо не кричит как в Гарри Поттере.

Я вооружилась перчатками, острым ножом и встала поближе к Палладиуму, чтобы помозолить глаза. Почти ровные колечки собирались на доске, а я внимательно следила за корнем. Не хотелось порезать палец, когда эта дохлятина засомневается в своем статусе.

— Вы обещали помогать мне в лаборатории.

И благополучно об этом забыла. Но справедливости ради, денег я не видела. За всей этой суматохой их и тратить некуда — только вот на подарок Алине.

— Исправлюсь, — ответила я. — По крайней мере постараюсь.

До чего же гнетущая тишина, а в голове ноль идей как бы получить прощение. Мелькает шальная мысль — бросить и уйти. Со временем успокоится. Но совесть эту мысль хорошенько задавливает и выкидывает к чертям. Я же поступила не по-человечески.

Однако проще от этого не становится.

— Рассказывайте уже как на Домино слетали, — со вздохом сказал Палладиум. — Не зря же я готовил вам три комплекта зелий.

Профессор явно намекал на Аполлона. Что ж… Кажется, мне придется изловчиться, чтобы его прикрыть.

И всё-таки мне интересно, что между ними произошло.

***

На этаже Алинки мы с Уайт встретили Грегора. Тот, увидев меня, густо покраснел, отчего стало очень и очень неловко. Я ж забыла про него. А ведь хороший парень, но… Не до отношений сейчас.

Кого я обманываю? Я повелась, как и все глупые молоденькие студентки, на одну вредную пернатую… В общем, не до отношений, да.

Алина не успевала. С виноватой улыбкой и целым списком оправданий она пригласила нас в квартиру и побежала на кухню. Мы как раз вручили ей подарки, крепко-крепко обнялись и, помыв руки в новенькой раковине, пошли помогать на кухню.

Дело пошло быстрее. Грегор отличился больше всех — в его руках нож превратился в смертельное оружие против овощей. Я заполнила начинкой тарталетки, а Уайт подготовила прохладительные напитки.

Под конец навели порядок, разложили все на столе в зале и разбрелись кто куда в ожидании горячего. Алина урвала Уайт поближе и с видом опытной сплетницы начала болтать, а Грегор позвал меня на балкон для какого-то важного разговора.

Я честно надеялась, что это не тот самый важный разговор. До него вроде как далековато, но почему-то на Грегоре нет лица от волнения.

На балконе я в очередной раз отметила, что Алина молодец, хорошее жилье урвала. Вид на Магикс потрясающий — все горит, как неоновый инопланетный зверь. Но квартира достаточно высоко, чтобы видеть лес, а днем — горы.

— Так о чем ты хотел поговорить?

— Я не знаю, как об этом сказать… Как-то всё… Странно.

Кажется, пронесло. А ведь точно: стала бы Алина приглашать в женскую компанию единственного парня, если бы не сблизилась с ним? Аполлона в счёт не беру. С ним все было очевидно с самого начало.

— Ты о том, что поладил с Алиной?

Слово «поладил» я выделила специально, и судя по тому как он опустил глаза — угадала.

— Слушай, чего ты так нагрузил себя? Мы же всего пару раз сходили на свидание. Я рада остаться друзьями.

Вернее сказать — я хотела бы остаться друзьями. Грегор хороший парень, но сердцу не прикажешь, как говорится.

— Чувствую себя моральным уродом. Сначала за тобой бегал, потом за Алинкой. Наверняка, она тоже об этом думает.

— Если думает, то скажет. Если ты хочешь быть рядом с ней, пробуй. Один раз живем, в конце концов.

Для верности я похлопала Грегору по плечу. Ох, помню утешала и Светку, и Диму после расставаний. А они в ответ еще скалились, что мне не понять. Но тренеры не играют.

— Я могу быть честным?

— Да, конечно.

— После поступления в Красный фонтан я попал в дурную компанию, и только встреча с тобой помогла мне выйти из нее. Когда Рейган изменился, я осознал, что мог быть на его месте. Возможно, мое настоящее лицо было бы гораздо хуже.

— Ты боишься, что примешься за старое?

Он кивнул.

Захотелось сигарету. Или бокал вина, но с этим рано — ещё не сели за стол. Тема сложная — были у меня такие одноклассники. Сами по себе ребята хорошие, но в кругу друзей почему-то превращались в редкостных козлов. Кто-то успешно выползал и начинал жизнь с чистого листа, а кто-то так и утонул.

— Не то чтобы я сомневалась в способностях Алины огреть тебя скалкой, но только ты ответственен за свои поступки. И лишь тебе решать, как сложится твоя жизнь. В любом случае я в тебя верю.

Грегор улыбнулся кончиками губ.

— Спасибо, мне было важно это услышать.

— Обращайся.

В квартире дзынькнуло. На мгновение все понеслись к духовке, которая должна была выключиться десять минут назад, но оказалось, звенел дверной звонок.

— Да ладно… — одновременно протянули мы с Алиной.

— Тащи ещё набор приборов, — воскликнула она и побежала открывать дверь.

У меня задрожали руки. Это было странно, непривычно и не то чтобы приятно. Особенно, когда коварная тарелка едва ли не выскользнула из рук — благо ее поймала Уайт. Она так взглянула на меня, что я поняла — дело плохо.

— Это неожиданно, — сказала она.

— Тебе кажется.

— И что же мне кажется?

Ее легкая улыбка мне совсем не понравилась.

— Все кажется. А все, что не кажется, тоже кажется, — залепетала я.

Дверь закрылась. Гость что-то сказал Алине, и та, очевидно, поблагодарила за подарок. Раздался скрип шкафа и шуршание куртки. И через несколько невероятно долгих секунд на кухню зашёл Аполлон.

— Ань, ты что, приболела? — вместо приветствия сказал он. — Красная вся.

— Возле духовки жарковато, — выдавила я.

Подстава собственного организма пришла настолько неожиданно, что я резко вспомнила, что пора бы доставать курицу. В голову влезла тупая шутка про то, что Аполлон не станет есть родственников, и я ещё сильнее смутилась.

А-а-а, да что?!

Достать курицу мне не дали — Аполлон отобрал и полотенца, и противень. Переложил все с помощью магии на блюдо, и с помощью левитации потащил в зал.

Мы расселись кто-куда. Я прямо на мягчайший ковер, Грегор поближе к Алине, которая сделала вид, что не специально села не с краю. Уайт заняла кресло, а Аполлон сел в самый уголок. Изучающим взглядом он пожирал каждого из нас первые полчаса так точно — мы довольно быстро разговорились, а под вино пошло ещё быстрее.

Главной заводилой был Грегор. Он задал настроение смешным тостом, а потом начал травить анекдоты. Даже Уайт стирала слезинки с уголков глаз.

Ближе к полуночи Алина вспомнила какие у нее крутые соседи — вечный ремонт это не фишка землян — и притащила акустическую гитару. Пела она, как и я, весьма слабенько, но с душой. Хотя сиплому тихому голоску душа не поможет, поэтому сначала я лишь мурлыкала под нос знакомые мотивы.

Но душа переспорила вокальные данные, когда Алина заиграла Короля и Шута.

— И ты попала к настоящему колдуну, он загубил таких, как ты, не одну!

Под конец песни Уайт тихонько мурчала под нос, а Грегор и вовсе пел, хотя и лажал со словами. Местный переводчик русский язык игнорировал, так что пришлось попотеть.

Один Аполлон сидел и хитро улыбался, прикрыв ладонью рот. Смотрел он в основном на меня, да и что скрывать я тоже частенько косилась не в ту сторону, в какую стоило.

— А чего это сирена и не поет?

— Не знаю этой песни, — его улыбка стала лучезарной. — Иначе бы с радостью тебе подпел, дорогая.

Тут Уайт оставила бокальчик с детским шампанским и выдала пернатого с потрохами:

— Ты же не только запоминаешь мелодию и слова с первого раза, но и копируешь манеру пения. Хорошая музыкальная память — отличительная черта сирен, разве нет?

— О-о-о, — протянула Алина.

Она достала мобильник и включила Куклу колдуна. После долгих уговоров Аполлон запел, и мое сердечко предательски ёкнуло. Пел он ой как хорошо! А уж когда в квартире оставили минимум света и этот выпендрежник наколдовал себе светящиеся глаза, я и вовсе села поближе и под нос пробурчала:

— Удивительный мужчина.

И судя по едва заметной усмешке, он это услышал.

***

Я вышла на балкон. Светало. Небо на востоке окрасилось в кроваво-красный, у самой кромки деревьев, на горизонте, золотились первые лучи солнца. Красиво.

Дул прохладный ветерок, благодаря которому голова не так сильно трещала. Кажется, я здорово перепила. Можно попытаться избавить себя от похмелья, но рецепты из книги фей Любви остались в Алфее, куда возвращаться однозначно лень.

Бедные собачники гуляли вдоль домов, а кто-то уже спешил на работу. Я ехидно подумала, что не зря считаю кошек лучшими домашними питомцами.

Город еще не проснулся, но уже не спит, а я ещё не ложилась. Зато на сердце легко.

За спиной раздались шаги. Догадаться чьи именно было несложно.

— Как тебе?

Аполлон облокотился на перила.

— Странно, но приятно.

— А я говорила.

Петь мы закончили быстро — соседи напомнили о местном законе о тишине. Но потом в ход пошли настолки, карты, в которых Аполлон безбожно жульничал, и даже шашки с шахматами. Где-то в процессе Алина все же утащила Аполлона на приватный разговор о природе иллюзий и вышла на удивление довольная.

Я покосилась на Аполлона. Тот смотрел вдаль, будто меня не замечая, хотя между нашими руками расстояние всего с пару пальцев.

Соблазн подвинуться был велик. И тогда я решила действовать на опережение собственных желаний и положила голову ему на плечо. Без понятия почему Аполлон не оттолкнул, но как же приятно пахла его рубашка. Интересно, а сирены сами создают собственный запах?

— Создают. И да, это очень удобно.

Ой, неловко вышло. Кажется, сказала вслух, но я же немного пьяненькая и сильно сонненькая. Возможно, наоборот, но сути это не меняет.

Первые птицы защебетали в вышине, и настроение окончательно стало до ужаса романтичным.

Аполлон приобнял меня за плечо, но не успела я удивиться, как за спиной зашелестели крылья. Мягкие перья прикрыли меня, точно фэнтезийный плащ. Зажмурилась. Перья такие приятные на ощупь, что как бы невзначай я прижалась к ним поближе.

— Даже знать не хочу, что на тебя нашло. Но так и быть можешь продолжить. Если хочешь, конечно, — сказала я в шутку.

Но Аполлон вместо ожидаемого смешка потянулся к моему подбородку и развернул к себе. Я замерла. Точно. Мне же обещан поцелуй в качестве награды за успешное завершение вылазки на Домино. В груди так некстати все сжалось от предвкушения.

А чего я, собственно говоря, стесняюсь?

Я схватила его за ворот рубашки и потянула к себе. Почувствовала, как он улыбнулся за секунду до поцелуя, и окончательно признала — хочу.

Хочу целовать его под рассветными лучами, пока крылья колышутся вокруг нас, ограждая от всего мира. Хочу обнимать этого хитрого, неприлично умелого засранца. Хочу, чтобы голова кружилась от избытка чувств, и пускай будет, что будет.

В конце концов, я слишком много времени потратила на сомнения.