«Победители». Глава 2. «Сколопендры». Часть 2
– Как ни извивается пещера, но мы, похоже, все даьше углубляемся в астероид, – предположил Дэвидсон.
– Уже почти час топаем, – сообщил Терехин. – А спасения все не видно.
– Я вижу! – обалделый Краузе протянул руку. – Впереди, кажется, свет!
Грабов отвлекся на секунду. Из-за поворота пещеры метрах в тридцати и впрямь пробивался слабенький свет, непохожий на голубоватое люминесцентное свечение. Может, еще одна «Станция»?
– Центральному ряду распределиться по соседним! – скомандовал вдруг Ньюэлл. – Всем прижаться к стенам!
– Зачем? – спросил Терехин.
– Живо! – рявкнул Ньюэлл, направил арбалет на свод и попятился к стене.
Грабов непонимающе посмотрел туда же, куда уставился американец, машинально вскинул арбалет. Ему показалось, что масса «лишайника» дрогнула.
– Выполнять! – крикнул он.
Люди замешкались, сбавили шаг.
– Не останавливаться! – велел Ньюэлл, потянул к себе Краузе. – В стороны, в стороны!
Шедшие за Краузе Лурье и Флинн неохотно, но подчинились. Безусова растерялась, задергалась, решая, в какую сторону податься.
И вдруг пятно на потолке прямо над ней взорвалось, из него вырвался хобот гнойного цвета и обрушился на шлем. Картина застыла на долю секунды – и Грабов разглядел, что хобот – что-то вроде гигантской сколопендры с множеством маленьких членистых ножек и приплюснутой мордой, верхняя часть которой флюоресцировала синим, как и «лишайники», только две серые бусинки глаз выделялись. Многочисленные зубы широченной пасти с отвратительным скрежетом испытали на прочность шлем скафандра. Оторвать жертве голову не удалось – и тварь втянулась обратно в свое люминесцентное пятно.
Пущенный Ньюэллом болт запоздало прорезал воздух над головой Безусовой. «Сколопендра» тряхнула женщину так сильно, что она потеряла равновесие и упала.
В следующий миг из синеватого ковра на своде изверглось еще три чудовища. Они попытались заглотить головы Петрова, Краузе и Ортиса. Но летать наискосок, к стенам, было неудобно и далековато: двум тварям просто не хватило длины, чтобы дотянуться до своих жертв.
Только третья, самая длинная и крупная, сумела ухватиться за Ортиса. Пасть была настолько огромной, что голова американца в небольшом шлеме исчезла в ней. Прочные и загнутые внутрь зубы ухватились за бортик соединения скафандра со шлемом, по туше пробежала мышечная волна – и американец был утащен в центр пещеры.
Грабов на одних вымуштрованных инстинктах вскинул арбалет и выстрелил в тварь. Промазал. И тут же совсем рядом у шеи пролетел чей-то болт.
– Из арбалетов стрелять только вверх! – крикнул Грабов. – Тесно, можем попасть друг в друга!
Хоть скафандры и прочны, испытывать их надежность не стоило. К тому же болт в любом случае бьет больно, у него приличная масса.
– Справа!
– Сука!
– Сзади!
– Пригнись!
– Мамочки!…
Эфир кипел, какофония гвалта орущих на общей частоте людей била Грабову по мозгам и мешала сосредоточиться.
То там, то сям с потолка падали зубатые «сколопендры». Их было около полудюжины. Действовали молниеносно. Если атака не удавалась, животное резво втягивалось обратно в ковер под сводом. До нового броска.
Грабов краем глаза проследил, как Ньюэлл тоже всадил в молоко, отбросил малополезное сейчас оружие, схватил меч и ринулся к месту, из которого выскочила одна из инопланетных зверюг.
Тварь все трясла, мотала и подбрасывала Ортиса. Она не выпускала шлем из железной хватки, но не могла оторвать американцу голову, что с человеком без скафандра, судя по всему, проделала бы играючи. Растерянный, перепуганный Ортис выронил арбалет и, забыв, что на левом предплечье закреплен нож, лишь беспомощно взмахивал руками.
Грабов был в пяти шагах от Ортиса, когда на него самого сверху бросилась очередная скотина. Землянин успел отклониться чуть в сторону – и «сколопендра» скрипнула краем пасти по шлему. Тварь не стала задерживаться и тут же втянула тушу обратно, на Грабов наугад махнул на прощание мечом и угодил во что-то твердое. Похоже, без особого эффекта, потому что в следующую секунду последовал очередной бросок.
На сей раз Грабов не успел увернуться – и шлем утонул в жуткой пасти, заскрежетавшей зубами по стеклу. Майор, не задумываясь, ткнул пару раз мечом в тушу над головой. Тварь содрогнулась, отшвырнула невкусного и колючего землянина в сторону и с шипением исчезла во флюоресцирующем мешке.
Грабов налетел плечом на стену пещеры, но ударился несильно и тут же обернулся.
Люди паниковали. Лурье, выстрелив из арбалета «в молоко», исчерпал боевой запал и жался к стене. Флинн порывался помочь Ортису, но путь ему преграждали другие ниспадающие «сколопендры» и вынуждали тоже держаться у стены, нервно покусывая губу. Терехину совсем чуть-чуть не хватило меткости, чтобы пронзить одну из тварей; пролетев в паре сантиметров от туши, болт угодил в шлем Флинну, к счастью, весьма прочный, да и то по касательной. После этого капитан уже опасался стрелять, а взяться за нож даже не помышлял.
Краузе лишь изредка ввязывался в драку, однако его редкие, но ловкие удары мечом обычно ранили тварей. Юсуфов умудрился попасть в одну из них, но болт под углом ударился в прочный щиток на голове, лишь сильно тряхнув ее. Дэвидсон неуклюже метался, уворачиваясь от ниспадающих тварей, и неловко размахивал мечом, в основном без толку.
Петров впустую выпустил болт в свод, поерзал у стены, побормотал: «Суки… Что за гадины?» Потом бросил арбалет, выхватил нож, раскинул его в меч и, истерично матерясь, стал как фехтовальщик делать секундные выпады в сторону ближайших «сколопендр». Одну даже слегка подрезал.
Первое существо не хотело оставлять Безусову. Выпав с потолка еще раз, чиркнуло зубами по материалу скафандра на груди. Он был не такой жесткий, как на шлеме, животное наверняка почувствовало это. И, возможно, решило, что нащупало слабое место.
В третий раз оно падало, метя уже явно в грудь Безусовой. Но та к тому времени пришла в себя и показала класс владения арбалетом с позиции лежа на спине. Болт вошел в верхнее небо разинутой пасти. Тварь по инерции плюхнулась зубами в скафандр, вогнала болт еще глубже, дернулась от боли и зашипела.
В следующий миг к ней подлетела Торп и рубанула по «сколопендре» мечом. Лезвие застряло на второй трети толщины, видимо, в позвоночнике. На Безусову хлынула синеватая кровь. Тварь зашипела еще сильнее, дернулась, вырывая меч из рук Торп…
В этот момент в морду «сколопендры» попал луч света от фонарей скафандра Грабова, она стала извиваться еще сильнее, словно пытаясь спрятаться.
– Свет... – догадался Лурье. – Они боятся яркого света!
Он включил свои фонари и направил на тварь, извивавшуюся над Безусовой. Голова попала во второй сноп света, явно ослепляющего пещерное животное. Фасеточные глазки без век невозможно закрыть. Получив световой удар, дезориентированное животное бросило Безусову и не слишком проворно полезло обратно под свод.
Воспользовавшись моментом, Торп оттащила Безусову в сторону.
Стоило женщинам отойти, в зверюгу попало одновременно две стрелы. Одна отлетела от защитной пластины головы, а другая вонзилась в область, которую можно назвать шеей. И оказалась последней каплей. Животное стало затихать, прихватив кусок «лишайника», медленно вывалилось из своего убежища, и задрожало в мучительных конвульсиях.
Воодушевленные первым успехом, земляне включили все фонари и взялись за других «сколопендр».
Шлем Ортиса все еще пребывал в пасти упорной твари.
– Да спасите же меня! – потребовал тот, по-прежнему игнорируя свое оружие.
К нему подлетел Ньюэлл и ткнул мечом в угол разинутой над шлемом пасти. Животное клокотнуло синей кровью из горла, встопорщило многочисленные лапки, но, казалось, еще сильнее стиснуло зубы.
Подошел Грабов и нанес мечом несколько колющих ударов в область, которую можно было назвать шейной. Тварь дернулась, извиваясь, отпустила Ортиса, который тут же плюхнулся на задницу, но не рванула обратно, а попыталась схватить Грабова за руку. За что получила еще мощный удар рукоятью по черепу, а в следующий миг меч едва слышно свистнул – и голова чудовища отделилась от тела. Пять секунд спустя рядом с головой валялось и все остальное, опавшее со свода.
Не прошло и пары минут, как воодушевленные двумя победами земляне расправились и с тремя другими тварями.
Некоторое время они еще с опаской посматривали вверх, но больше никаких зверюг не было. Только несколько рваных дыр во флюоресцирующих «лишайниках».
Грабов посветил фонариком в одну из них, разодранную больше всего. «Лишайник» здесь был чем-то вроде прикрепившегося к потолку растительного мешка, внутри которого, видимо, и обитали инопланетные хищники.
– Охотничьи угодья, значит? – буркнул Терехин.
– Мне кажется, их было больше, – сказал Дэвидсон, все еще опасливо глядя вверх.
На дне пещеры лежало пять туш. Да, Грабов тоже помнил, что нападающих было минимум на одну больше. Он забегал глазами по своду.
– Вот здесь, – подсказала Торп и указала на большую дыру в «лишайнике» неподалеку от себя. – Оно перестало падать, получив мечом в бок.
Грабов подошел к ней, попытался заглянуть в дыру. Слишком малое отверстие и слишком высоко – метров пять.
– Торп, тебя как зовут? – спросил майор.
– Саша.
Грабов изумленно покосился на нее, потом вспомнил, что есть такое английское имя – просто Саша, без вариантов.
– А, ну да… Саша, ты полегче и ты солдат… Надо запрыгнуть туда и вскрыть этот «лишайник».
Торп глянула на свод и быстро кивнула.
Хоть в пещере было, судя по всему, как и на «Станции», 0,4 g, без трамплина прыгнуть на пять метров ни у кого не получилось бы. Грабов позвал Юсуфова и Ньюэлла, велел первому стать на четвереньки, второму на шаг дальше буквой «Г» в направлении «лишайникового» мешка. Сам стал в шаге от него еще ближе к цели.
Торп взбежала по этой импровизированной лестнице и в длинном прыжке дугой вспорола мечом пару метров «лишайника» между двумя дырами.
Кусок отрезанной синеватой массы отогнулся и открыл широкую щель, в которую стали видны внутренности мешка. Изодранная многочисленными ножками толстая растительная подстилка, в которой с краю в дальнем конце виднелась черная дыра. А в ней – хорошо знакомая синяя «шапка» с парой бусинок глаз.
– Суки, – Терехин все еще был на взводе. – У них тут еще и норы какие-то.
Тварь, словно оскорбившись на ударивший в морду сноп света от множества фонарей, ощерила пасть, проворно вылезла из своего укрытия и помчалась, волной перебирая цепкими ножками по «лишайниковой» подстилке, к стоявшим неподалеку Терехину и Петрову. В ярко освещенный фонарями скафандров свод ударили два болта, один из них зацепил «сколопендру», но она не обратила на это никакого внимания. Она рвалась к цели так, словно была запрограммирована непременно кого-нибудь убить. Даже слепящий свет уже не мог остановить взбесившуюся зверюгу.
Терехин оказался проворнее командира, успел сдвинуться немного в сторону до того, как «сколопендра» прыгнула. И та бросилась на замешкавшегося Петрова. Причем не свесилась со свода, как эти твари делали до сих пор, а рухнула всей тушей вниз, словно в последнюю схватку.
«Сколопендра» повалила землянина, вцепилась ему в плечо и стала мотать пастью из стороны в сторону, похоже, пытаясь оторвать руку. Петров заорал от боли и ткнул мечом в бок навалившейся на него туши. Тварь дернулась, но замотала головой еще сильнее. Зубы не могли проткнуть скафандр, но челюсти сжимали человеческую плоть больно.
Терехин развернулся к «сколопендре», но завис, взвешивая в руке меч. То ли опасался нечаянно поранить заодно с тварью и командира, то ли боялся, что зверюга переключится на него.
Пока капитан соображал, к «сколопендре» с разницей секунды в три подошли Грабов и Ньюэлл. Первый несколько раз всадил ей меч в бок, второй ударил плашмя мечом по голове, дождался, когда, оторвавшись от Петрова, она ощерится на него – и тут же рубанул по открывшемуся горлу. На Петрова хлынул поток синей крови, а потом и повалилась мертвая тварь.
Петрова вытащили из-под «сколопендры», посадили спиной к стене пещеры. Его скафандр, весь в синем, на плече выглядел слегка пожеванным, но вроде не был поврежден. Сам Петров производил впечатление похуже: глаза бегали, дышал так интенсивно, словно его охватила паническая атака.
– Командир, постарайся расслабиться, – посоветовал Грабов. – Скафандр не выдержит нагрузки.
Он только сейчас понял, что ему самому жарковато. Во время схватки система автоматически включила охлаждение и усиленную вентиляцию, но работала почти на пределе. Оставалось только ждать, когда тело само остынет в состоянии относительного покоя.
– Я… в порядке… – выдавил Петров. – Дайте пару минут.
– Нам всем нужно передохнуть пару минут, – признал Грабов.
Он окинул взглядом взмокших, потрясенных товарищей в измазанных синей кровью и облепленных комками «лишайника» скафандрах, которые стояли над трупами убитых ими инопланетных тварей и пытались хоть что-нибудь понять.
– Все целы? – спросил он. Народ молчал. – Что угодно, любой ушиб.
Оказалось, Ортис не только пережил шок от того, что его шлем попал в пасть «сколопендры». В какой-то момент другая скотина умудрилась цапнуть его за левое запястье. Хватка длилась всего пару секунд, многослойная комбинированная ткань скафандра не поддалась зубам и не прорвалась: все-таки по прочности потягается с легкими бронежилетами. Но отменить давление челюстей материал не мог, зубы сильно стиснули американцу руку, было больно. И боль пока не особенно стихла.
– Ничего, он стойкий парень, – Флинн дружески очень осторожно похлопал Ортиса по плечу. – Бывало и хуже. Верно, Армандо?
Ортис ошалело глянул на геолога, потряс ладонью, наконец, приходя в себя, коротко кивнул.
– Я… в норме, – не очень убедительно соврал он.
– Я позабочусь о нем, – пообещал Флинн, слишком заботливо хлопая товарища по плечу. – Он впечатлительный, но неплохо умеет восстанавливаться.
– Давно знакомы? – догадался Грабов.
– С университета.
Грабов удовлетворенно кивнул. Он понимал: наверняка у кого-то еще, как минимум, прибавилось синяков. Но серьезных проблем, похоже, они все же избежали. Хотя…
Майор бросил взгляд на Петрова. Тот по-прежнему был не в своей тарелке. Одновременно бегал глазами и старался не встречаться взглядом с Дэвидсоном и Грабовым. Ему было стыдно за то, как глупо и трусовато он вел себя только что.
Глаза пали на Безусову. Женщина, которая оказалась с Ортисом потенциальной жертвой инопланетных чудищ, выглядела на удивление неплохо. Все еще лихорадило, конечно, но в глазах виднелся несвойственный ученому охотничий огонек. Она даже смущенно улыбнулась майору.
– Ладно, давайте разбираться, что у нас тут, – предложил Грабов.
Теперь можно было как следует рассмотреть инопланетных тварей. А выглядели они довольно жутко.
– Биолог, зажигай, – призвал Грабов. – Торп, присоединяйся. Ты ведь тоже сечешь в биологии? Рассказывайте, что это за змеи с ножками.
Совместными усилиями Лурье и Торп создали приблизительный портрет инопланетного существа длиной от трех до пяти метров. Это хищник (сюрприз!). На что он здесь охотится, непонятно: пещера вряд ли изобилует добычей. Следовательно, твари не просто прячутся в «лишайниковых» мешках. Они, скорее всего, питаются ими, переживая скудные на добычу времена.
По всем признакам это аналог земных насекомых, прямо-таки гигантские «сколопендры», но с существенными особенностями. Дело не только в гигантском размере. Синее люминесцирующее покрытие головы помогает быть невидимой на фоне «лишайников» даже высунув из них голову. Многочисленные когтистые ножки помогают перемещаться внутри «лишайников», держаться за верхний слой и втягиваться обратно после атаки. Несколько задних пар ножек неспроста выделяется увеличенными размерами: твари явно на них и держатся, когда максимально свешиваются вниз.
– То есть они так и живут вверх ногами? – догадался Юсуфов.
– Скорее всего, – Лурье кивнул. – Верхний слой «лишайника» надежно крепится к камням, врастая в них корнями.
– Почему кровь синяя? – озадачился Краузе.
– Медная, – ответил Лурье, поймал на себе вопрошающие взгляды и пояснил: – Наша красная из-за железа в основе. А эта синяя. Признак меди в составе.
– В других пещерах нет «лишайников», – вспомнил Дэвидсон. – Значит, там этих скотин не должно быть.
– Могут быть другие, – махнул Грабов, давая понять: «Чего уж теперь…»
Ньюэлл все это время смотрел то на тварей, то на их раскуроченное обиталище. И лицо становилось все задумчивее. Наконец он сказал:
– Если рассуждать логически, мы столкнулись лишь с маленькой частью этих существ. Их должно быть гораздо больше, чтобы они могли продолжать свой род. Значит, мы можем наткнуться на них в других местах.
– Они должны на кого-то охотиться, – Дэвидсон думал о своем. – Но мы даже костей никаких не видели.
– Выгоды «лишайников» от жизни с этими существами могут заключаться в том, что они получают остатки пищи, не считая весьма питательных экскрементов, – сообщил Лурье. – Переработанные кости могут им же доставаться. Здесь любой источник энергии и минералов в цене.
– В своде есть лаз, в котором сидела последняя тварь, – напомнила Торп. – Значит, у них должно быть другое место. Может быть, другая пещера, в которой достаточно дичи для них. И там их гнезда с детенышами.
Лурье не согласился.
– Синяя верхушка головы – явное эволюционное приобретение для того, чтобы сливаться с «лишайниками» и наблюдать за пещерой, выглядывая в дыры из этих мешков. Так что место охоты у них здесь. Дежурят они наверняка посменно. И ходят сюда откуда-то, где у них гнездо.
– И все же, что они жрут? – подключился Юсуфов. – На прокорм таких тварей нужно очень много…
– Сейчас! – Торп ловко вскрыла мечом брюхо одной из «сколопендр» почти по всей длине.
Грабов неплохо разбирался в анатомии человека и некоторых земных животных, поэтому быстро понял, что органы инопланетной твари имеют много общего.
– Желудок, по-моему, вот… – Торп вывалила из нутра «сколопендры» длинный фиолетовый бурдюк, который незаметно переходил в кишечник. – Что у нас тут?
Грабов подошел к ней и рассмотрел вблизи вскрытый желудок, в котором было полно какой-то густой жидкости.
– Желудочный сок? – заподозрил Лурье.
Торп окунула в жидкость кончик меча и поднесла поближе к глазам. Теперь хорошо было видно, что это нечто темно-янтарное, вязкое…
– Как мед, – подивился Дэвидсон.
– Да уж, на желудочный сок не очень похоже, – заметил Грабов. – И многовато для него.
Торп не понравилось то, что она увидела. Она вскрыла еще одну «сколопендру» – картина та же.
– То есть они не хищники, что ли? – озадачился Терехин.
– Пчелы тоже нападают на людей, – подал идею Флинн.
– Нет, у них все признаки стопроцентных хищников, – возразил Лурье, указывая на широченную зубастую пасть ближайшей «сколопендры».
– Они хорошо видят? – спросил Петров.
– Могу предположить… По аналогии с насекомыми… Вероятно, близоруки в нашем смысле. Зато могут реагировать гораздо быстрее, чем мы. Диапазон воспринимаемых световых волн может быть богаче. Зато яркого света точно не выносят. Но вообще сложно сказать определенно без лабораторных исследований.
– А теперь ты! – злой Грабов указал мечом на Ньюэлла. – Объясни-ка, откуда ты знал про них?
– Шары, – спокойно ответил американец.
– Что шары? – немного стушевался Грабов.
– Они подсказали. Я наблюдал за ними, пытался проследить логику в их действиях…
– Я тоже следил за ними, – недоверчиво оборвал россиянин.
– Оу, тогда ты тоже заметил, что они избегают летать под «лишайниками»?
Грабов крякнул, но не нашелся что ответить и предпочел переключить внимание. Он впервые позволил себе всмотреться в поворот впереди. Там точно виднелся какой-то свет. Или совсем много этих «лишайников» с еще большим числом тварей, или…
– Идем дальше, – предложил он, глядя на Петрова. – Время поджимает.
Командир встал, посмотрел в сторону света, не очень уверенно кивнул.
– Да-да, – согласился Дэвидсон.
Грабов собрался было предложить план дальнейших действий. Но его опередил Терехин.
– Вы с ума все посходили? Нам следует вернуться к воротам и попробовать открыть их. Пока еще нетрудно найти дорогу назад. Что мы будем делать, если заблудимся? Сколько еще чудовищ здесь обитает?
Грабов глянул на командира. Петров отвел взгляд. Схватка со «сколопендрами» явно потрясла его. Страх начал плавить волю. И не у него одного: Грабов чувствовал, что многие товарищи испуганы и готовы поддержать Терехина. Только не Дэвидсон – неприятный контраст с Петровым.
– Возвращаться нет смысла. Постоять перед запертыми воротами всегда успеем. Необходимо исследовать хотя бы основной рукав пещер…
– На кой черт? – холодно поинтересовался Терехин. – Ладно бы они были пусты…
– А вдруг пещера ведет к другим воротам «Станции»? – подкинула Безусова идею. – К тем, которые мы не могли открыть.
Земляне с минуту молча переваривали эту неожиданную мысль.
– Почему бы и нет? – Грабов ободряюще подмигнул командиру.
– В этом есть логика! – согласился Петров и отчеканил, как это делал, когда был настроен решительно. – Мы. Обязательно. Должны. Проверить.
Народ одобрительно загудел. Даже Терехин. Больше всего Грабова радовало видеть, как приободрился командир. Когда начальство раскисает, дело – труба.
– Только действовать теперь будем осторожнее, – предложил он. – Я схожу с кем-нибудь в разведку. Посмотрим на этот свет вблизи. Может, мы уже почти пришли… к чему-нибудь.
Идею охотно подхватили. Петров и Дэвидсон решили отправить Грабова с Ньюэллом: два опытных бойца и разведку проведут как надо, и постоят за себя, если что. Пока подоспеет подмога.
– А вы болты соберите, – посоветовал Грабов. – Их надо беречь.
Грабов и Ньюэлл сейчас были не очень рады действовать в паре, но привыкли подчиняться приказам. Поглядывая с опаской на потолок и держа наготове арбалеты, они направились к повороту.
Ньюэлл без обсуждения пошел первым.
– Ваня, чего это ты ведущим самоназначился? – без особого упрека спросил Грабов.
– Потому что стоял впереди, – безразлично ответил американец.
В тоне его проскользнул неприятный холодок. Никак обиделся на то, что Грабов в чем-то заподозрил его. Что ж, имеет право.
– А ты молоток. Достойно держался. Я и то замешкался поначалу.
Ньюэлл молчал. То ли сосредоточился на разведке, то ли не хотел говорить. Россиянин предпочел первое.
– Чего они к нам привязались? – Грабов кивнул на шары над ними.
– Может, мы им нравимся.
Грабов тихонько хмыкнул: лед подтоплен. Ну и славно… Но он подобрался: подходили к повороту. Как ни странно, слой «лишайников» на своде становился уже и вроде бы тоньше.
– Пойду вперед, – предложил Ньюэлл. – Прикрывай.
– Окей.
Американец сделал глубокий вдох и медленный выдох, вошел в нужное состояние. Вышел на середину пещеры за поворотом. И замер.
– Что там, Ньюэлл? – с тревогой спросил Дэвидсон.
– Эээ… Мне трудно поверить своим глазам. Барнаулец, пошли посмотрим.
Грабов понял, что ничего опасного Ньюэлл не видит, подошел к нему из-за поворота и посмотрел вперед.
– Да ладно…
Они смотрели на свет впереди и оба все еще не верили глазам. Затем переглянулись и без лишних слов поняли друг друга: нужно сначала убедиться, что это не мираж. И не ловушка какая-нибудь.
– Грабов, да что такое? – напрягся Петров. – Чего тихушничаете?
– Надо проверить, – майор пошел чуть позади за Ньюэллом. – Оставайтесь пока на месте.
Усталости как не бывало. Чем ближе был выход, тем очевиднее становилось, что он видит действительно небо. Но откуда оно здесь, на астероиде? Это какой-то обман зрения. И все же там точно какой-то свет.
– Слева, – предупредил Ньюэлл.
– Вижу.
В пещеру вливалась другая. Возможно, это был вход в один из тех рукавов, которые они видели раньше. Разведчики осторожно обошли его.
– Да что у вас там? – раздраженно поинтересовался Петров.
– Новый рукав, – ответил Грабов.
«Лишайников» там не было. Чутье подсказывало Грабову, что и зубастых тварей быть не должно. Возможно, пещера необитаема. А значит, этот путь мог оказаться безопасным. Или еще опаснее: кто знает, что там в глубине…
Долго размышлять об этом майор не стал: манило невесть откуда взявшееся здесь небо.
Разведчики подошли к выходу из пещеры, убедились, что зрение их не обмануло.
– Идите к нам, – позвал Ньюэлл. – Опасности нет.
– И готовьтесь обалдеть.