Начало После Конца. Том 12. Глава 486 —Великое собрание

АРТУР ЛЕЙВИН

У входа в замок Индрат нас встретил лорд Экклея, а не Кезесс. Хотя я не был удивлен его присутствием, я был чертовски удивлен тем, что вообще оказался здесь, независимо от того, кто из асуранских лордов стоял передо мной. Я ожидал, что Кезесс сразу же отвергнет идею Веруна о том, что меня следует признать новой ветвью расы асур. Вместо этого он согласился выслушать других великих лордов, а затем вместе с Майр удалился.

И вот теперь, спустя всего день после того, как он пригрозил мне убийством, он будет председательствовать на собрании, где его сотрапезники обсуждают возможность того, что я стану одним из них...

— Лорд Артур, леди Сильви, рад снова видеть вас обоих, — сказал Верун, улыбаясь так, будто говорил серьезно, и взволнованно махал нам рукой, а кожа вокруг его молочно-белых глаз морщилась.

Я заглянул в эти глаза, гадая, что за махинации скрываются за мутной пленкой.

— Эй, я тоже здесь, — сказал Реджис. Мой спутник был в виде крупного теневого волка, его спина возвышалась над моим бедром. На его шее и хвосте мерцали фиолетовые языки пламени, а яркие глаза перебегали с лица на лицо, отмечая каждого стражника и самого Веруна, бдительного, несмотря на его легкомысленность.

— Ну конечно же. Вы трое составляете особую троицу, не так ли? — старый левиафан вздохнул, его мысли, казалось, устремились куда-то в сторону. Постояв немного, он жестом велел нам следовать за ним, повернулся на пятках и быстро зашагал по прихожей.

У меня не было времени оглядываться по сторонам или размышлять о том, где я нахожусь. Мои мысли были заняты множеством возможных вариантов того, как эта встреча может пойти не так. Поскольку действие Королевского Гамбита, даже частично, позволяло мне следить за несколькими из этих нитей одновременно, это также усиливало мою способность вникать в глубинные причины беспокойства.

Верун поприветствовал нескольких драконов, мимо которых мы проходили, пока он вел нас вглубь замка. Хотя они были почтительны к нему, большинство глаз задерживалось на Сильви. Слуги и стражники глубоко кланялись, а несколько асур, которые могли быть Индратами или придворными из других кланов, казалось, едва сдерживали себя, чтобы не броситься ей навстречу.

«Иногда я забываю, что ты такой чужой для своего народа», — подумала асура с сияющими светлыми волосами и сиреневыми глазами, споткнувшийся о собственные ноги, когда попыталась поклониться, но забыла перестать идти.

Сильви сочувственно улыбнулась молодому человеку, когда мы проходили мимо.

«Я не могу не задаться вопросом, не была ли эта непохожесть нарочной. Мой дед не знал, кто я на самом деле и кем стану. Держа меня на расстоянии - скорее любопытство, чем член семьи, — он создал буфер, чтобы я не оказывала негативного влияния на клан Индрат или Эфеот».

Тихо ступая рядом со мной, Реджис посмотрел на Сильви.

«Он боится того, что ты представляешь. Перемены, альтернативные пути, существования за пределами его маленького пузыря».

Его язык высунулся из-за края рта, и он усмехнулся.

«И правильно делает. Блудная принцесса вернулась».

Реджис фыркнул.

«Две принцессы, на самом деле».

Пока Верун вел нас, он поддерживал непрерывный поток светской беседы, рассказывая о других обитателях замка, портретах, мимо которых мы проходили, и истории клана Индрат и Кезесса. Я слушал, погрузившись в свои мысли, но основное мое внимание было сосредоточено на подготовке к следующей встрече.

«Знаешь, Реджис, ты тоже мог бы стать принцессой, если бы захотел», — вспоминала Сильви, обращаясь к нашему спутнику. — «Если Артур станет лордом Лейвином, а ты родишься непосредственно у него, то станешь принцессой».

«Прости, но я вообще-то великолепное оружие несметных разрушений!» — Фыркнув, Реджис направился вперед, чтобы идти рядом с Веруном.

«Это не причина, по которой ты не можешь носить диадему».

Она посмотрела на меня.

«Особенно, если ты выберешь то, что подходит Артуру».

Я поймал взгляд Сильви, и мы вдвоем улыбнулись. Напряжение немного спало.

Верун вывел нас на балкон, с которого открывался вид на склон скалы. Хотя во все стороны простиралось голубое небо, далекую землю скрывал ковер из бело-серых облаков.

— Думаю, мы пойдем коротким путем.

Он поднялся с земли и, словно облако, медленно поплыл вверх.

Реджис стал бесплотным и переместился в мое ядро, а мы с Сильви последовали за ним. Несмотря на то, что Верун утверждал, что идет по кратчайшему пути, его полет был неторопливым, как туман на легком ветру. Он указывал на окна и башенки, статуи и гравюры и даже остановился, чтобы полюбоваться гнездом маленькой птички с переливающимися черными и красными перьями.

— Горнокрыл, — пояснил Верун с чисто детским восхищением, глядя на птицу молочными глазами. — Их еще называют каменными ласточками или скальными ласточками. Они живут только здесь, хотя обычно не гнездятся так высоко, предпочитая скалы горы Геолус внизу. — Он повернул голову к Сильви. — Они были любимцами твоей матери.

Сильви подняла руку к птице в гнезде, замешкалась и отступила. Птица настороженно смотрела на нее черными как жуки глазами.

— Она прекрасна.

Верун полетел дальше, ведя нас к высокому балкону в одной из многочисленных башен. Он приземлился легко, как перышко, а затем повернул лицо к солнцу, ожидая, пока мы тоже приземлимся.

— Прекрасный день для политики.

Приподняв одну бровь, он повернулся ко мне лицом.

— Ты готов, Артур?

Я обдумал все, что знал, и огромный океан того, чего не знал, и одарил старого левиафана натянутой улыбкой.

— Полагаю, мы скоро узнаем.

Балконные двери из стекла или хрусталя, обрамленные витиеватыми серебряными лианами, распахнулись при приближении Веруна. Мана и эфир были настолько густыми, что почти скрывали мощные сигнатуры тех, кто находился в комнате за дверью.

Потребовалось мгновение, чтобы мои глаза привыкли к свету, когда я шагнул в башню за Веруном. В этот сумеречный момент, когда я словно перемещался между мирами, волосы на моей шее встали дыбом, а кожа покрылась мурашками, когда я почувствовал на себе голодные взгляды хищников, следящих за мной.

Воздушный зал прояснился.

Внутри круглую комнату опоясывали изящные белые арки, каждая из которых была тщательно вырезана и вылеплена так, что напоминала ветви тонких деревьев. Они открывались в такие же арочные окна и балконы, идентичные тому, с которого я только что вошла. Свет от этих многочисленных окон и стеклянных дверей отражался по всей комнате, делая ее почти такой же светлой, как и снаружи.

Большой стол из дерева в форме почти полной луны занимал главное место в помещении. Его темнота резко контрастировала с яркостью стен и потолка. Семь богато украшенных стульев с высокими спинками стояли на равном расстоянии друг от друга вдоль круглого стола, а с плоской стороны в нескольких дюймах от пола возвышался серебряно-золотой трон, украшенный сверкающими драгоценными камнями.

Мы прибыли не первыми.

Асура с сумрачной кожей и дымчато-оранжевыми волосами, собранными в пучок, поднялся с ближайшего стула. На нем была струящаяся мантия, напоминающая земные кимоно, искусно расшитая мерцающими нитями, которые на фоне черной шелковистой ткани казались настоящим пламенем. Его серые глаза, казалось, охватили меня всего за один вдох, а затем он повернулся и отвесил неглубокий поклон лорду Экклею: жест равного.

— Лорд Новис из клана Авиньи, — сказал я, обращаясь к фениксу, входящему в Великую Восьмерку, с поклоном, который был лишь немного глубже, чем у Веруна и этого феникса. Я еще не был назван асурой или лордом целого клана или расы. Важно было не показаться слишком самонадеянным, но я также не мог позволить себе показаться слабым или робким.

— Артур Лейвин, рад...

— Здравствуйте! — резкий, воздушный голос оборвал слова лорда Авиньи.

Говорила невысокая женщина со светло-голубой кожей, которая, казалось,... двигалась, как будто была не совсем телесной. Она вылетела из кресла и парила над массивным черным столом, покачиваясь, как яблоко в мелком ручье. Ее юное лицо рассекала широкая ухмылка, обнажая ослепительно белые зубы. Ее туманные голубовато-серые глаза искрились энтузиазмом, когда она делала своеобразный реверанс в воздухе. Ее платье, казавшееся лишь легкой дымкой, в которую она закуталась, развевалось при этом движении.

Маленькая рука провела по белым волосам, которые, словно облако, плыли вокруг ее головы.

— Я леди Аэринд, но как будущий член Великой Восьмерки — или Девятки, но это не совсем подходит — вы можете называть меня Нефела!

Прежде чем я успел ответить, сильфида сделала сальто в воздухе, подлетела к третьей обитательнице комнаты и обхватила высокую женщину за плечи.

— А это Мадс!

Женщина стояла неподвижно, ее черты лица были практически вырезаны из дерева. Когда я присмотрелся внимательнее, мне показалось, что я вижу слабые линии на ее коже, которые и в самом деле напоминали мне кору дерева.

— Пожалуйста, леди Аэринд, проявите хоть немного приличия, — сказала она, отступив в сторону, чтобы освободиться от ухмыляющегося сильфа.

— Приветствую вас, Артур Лейвин. Я — леди Мапелия, представительница моего клана и всех гамадриад из других великих кланов Эфеота. Добро… пожаловать.

Произошло небольшое колебание, которое весьма убедительно свидетельствовало о том, что на самом деле я не являюсь желанным гостем, и я внимательнее присмотрелся к верховной леди гамадриад. В ее желто-масляных глазах не было и тени враждебности, несмотря на суровость выражения и позы. Внешне она выглядела устрашающе, но простое платье цвета речной волны, облегавшее ее тощую фигуру, и зеленые волосы, густыми кольцами спадавшие на обнаженные плечи, скрадывали это впечатление.

Я повторил свой осторожный поклон.

— Благодарю вас, леди Мапелия.

— Мадс!

Леди Аэринд произнесла это сценическим шепотом, а затем, покачиваясь, вернулась на свое место.

— Меня зовут Морвенна, леди Аэринд, — в раздражении произнесла гамадриада.

В этот момент с лестницы за открытыми дверями, вырезанными из какого-то светлого дерева и увитыми, как и большая часть комнаты, серебристыми лианами, появился еще один асура. Сначала я подумал, что это, должно быть, слуга или сопровождающий, в основном из-за того, что он поднялся по лестнице, а не полетел или просто появился в зале заседаний. Затем я полностью увидел его.

Хотя он был одет в простую бежевую рубашку, обтягивающую его широкую грудь и выпуклые мышцы, пояс, поддерживающий его кожаные бриджи, был инкрустирован золотом и усыпан странными разноцветными драгоценными камнями. Его борода была длинной и кустистой, но в остальном ухоженной, а в ушах он носил бриллиантовые шпильки. В этом человеке было что-то очень солидное, а его сигнатура маны сразу же напомнила мне о Рене.

— А, Радикс, как всегда, вовремя, — сказал Верун, положив руку мне на спину и осторожно ведя меня вокруг стола. Позади себя я услышал, как лорд Авиньи представился Сильви.

— Так это и есть тот самый щенок, да?

Мужчина — Радикс из клана Грандус, которого я теперь знал, — выступил вперед и грубо пожал Веруну руку. Поначалу он показался мне на несколько дюймов ниже меня, но по мере приближения он, казалось, рос. К тому времени, когда он протянул мне руку, он был точно моего роста.

Я пожал его руку, которая была грубой, как камень. Его пальцы сжали мою руку с силой, достаточной, чтобы раздробить кость, если бы мое тело не было укреплено эфиром. В то время как остальные лорды до сих пор полностью сосредоточивались на мне, Радикс смотрел прямо сквозь меня на Реджиса. Его черные глаза сузились.

— Это сигнатура Рена из клана Кайн, 4-го? — прорычал он.

Не дожидаясь подтверждения, он пронесся мимо меня и опустился на колени перед Реджисом, который настороженно наблюдал за ним. Глаза моего спутника расширились, когда Радикс взял его за челюсть, заставив открыть рот. Титан осмотрел рот Реджиса, как тинкер осматривает лошадь.

— Хм...

Он сказал только это, затем встал, почесал Реджиса за ухом и, наконец, бросил ему кусок сушеного мяса, появившийся словно из ниоткуда.

— Я чувствую себя странно оскорбленным и в то же время польщенным, — сказал Реджис, жуя мясо. — И боже мой, как же вкусно это вяленое мясо. Что это вообще такое?

Радикс опустился на свое место и закинул одну обутую ногу на стол.

— Это особое лакомство, обычно предназначенное для наших зверей-хранителей.

«Если ты станешь асуранским лордом и членом этой Так-Себе Девятки или что-то в этом роде, ты должен получить этот рецепт», — в отчаянии подумал Реджис. — «И плевать, если из-за этого придется воевать».

Одна из балконных дверей открылась сама собой, и в ней сгустилась тень. Из тени вышел худой человек в черных батлеробах. Его темно-красные глаза быстро обшарили комнату, прежде чем остановились на мне. Он возился с одним из своих рогов, который пророс у него изо лба и взметнулся назад, а затем снова изогнулся вперед, направив на меня два копья.

Внезапное появление василиска застало меня врасплох. Логически я знал, что клан Котан представляет василисков в Великой Восьмерке, но не подумал о том, что он действительно будет здесь присутствовать.

Приняв скоропалительное решение, я обошел стол и направился к нему. Василиск настороженно наблюдал за моим приближением. Не от страха, подумал я, а от неуверенности во мне и моих намерениях. Я остановился перед ним и протянул руку, как это сделал Радикс. Глубокие красные глаза лорда Котана скользнули мимо меня туда, где, как я знал, стоял лорд Авиньи.

«Они союзники?» — задался вопросом я. В этом был определенный смысл: и василиски, и фениксы потеряли свои великие кланы Вритру и Асклепия. Та часть моего разума, которая была активна благодаря магии Королевского Гамбита, начала анализировать эту информацию.

После некоторого колебания василиск взял меня за руку. Несмотря на хрупкий вид, хватка у него была крепкая.

— Артур Лейвин. Человек, который убил Агрону Вритру.

Внезапно он отпустил мою руку и опустился на одно колено. Казалось, воздух в зале стал очень напряженным, и я почувствовал, как внимание остальных грозит поставить меня на колени.

— Я, Рай Котан, представитель клана Котан и всех василисков Эфеота, в большом долгу перед вами.

Он поднял голову, чтобы встретить мой взгляд, и что-то яростное, гневное и темное промелькнуло под поверхностью его налитых кровью глаз.

— Клан Вритры едва не уничтожил нашу расу в своих эгоистичных целях. Вы принесли нам справедливость. Это не скоро будет забыто.

Даже частично активировав Королевский Гамбит, я не смог придумать, что сказать, и лишь твердо кивнул в ответ. К счастью, рядом со мной появилась Сильви. Она протянула руку лорду Котану, который принял ее с той же настороженностью, с какой наблюдал за мной ранее.

— Лорд Котан. Мы ценим ваши слова и намерения, но будьте уверены, борьба с моим отцом велась ради блага всех живых существ в обоих наших мирах. Вы нам ничем не обязаны.

«Хорошо сказано», — с благодарностью подумал я.

Рай встал и выпрямился. Не говоря больше ни слова, он обогнул стол и занял место рядом с тем, где сейчас сидел лорд Авиньи.

Похоже, нам не хватает только лорда пантеонов и самого Кезесса.

— Артур, ты и леди Сильви присоединитесь ко мне здесь, — сказал Верун, жестом указывая на место, оставленное между его местом и местом Радикса, прямо напротив трона Кезесса.

— По обычаю, вы должны стоять, пока вас не попросят уйти или, в данном случае, не предложат место за столом.

Нефела рассмеялась, и по залу пронесся прохладный ветерок, пахнущий сладкими травами и гардениями.

— О, это так интересно.

Я встал на привычное место, Реджис — по одну сторону, Сильви — по другую. Шесть собравшихся лордов и леди с минуту выжидательно смотрели на меня, а затем все как один повернулись к трону. Внезапно Кезесс оказался сидящим на нём. Не было ни вспышки света, ни ощущения движения, только пульсация в эфире.

Его взгляд остановился на единственном пустом месте за столом. Он ненадолго прикрыл глаза, затем открыл их и посмотрел на леди Мапеллию.

— Лорд Тиест, похоже, намеренно не торопится, но скоро он будет здесь. А до тех пор мы будем ждать. В тишине.

По левую руку от него сидела леди Мапелия. Рядом с ней беспокойно ерзала Нефела. Поведение остальных лордов находилось где-то посередине. Взгляд Кезесса остановился не на мне, а на его внучке.

Верун поймал мой взгляд, когда я осматривался, и едва заметно подмигнул мне.

Целая минута прошла в этом неловком, вынужденном молчании. Наконец оно было нарушено, когда на тот же балкон, с которого мы вошли, приземлилась высокая атлетическая фигура. Двери открылись, и он целенаправленно вошел внутрь. Этот человек, которого я узнал как Адемира Тиеста, лорда своего клана и всей расы пантеонов, двигался как хищник. Его четыре передних, направленных вперед глаза лишь на мгновение остановились на мне, а затем сфокусировались на пустом кресле между лордом Грандусом и лордом Котаном. Однако ярко-фиолетовые глаза по бокам его головы постоянно переходили с одного лорда на другого, на меня и моих спутников, а затем снова на Кезесса.

Несколько долгих секунд Кезесс наблюдал за тем, как лорд Тиест устраивается, а затем вернул свое внимание к залу в целом.

— Поскольку все мы знаем, зачем нас собрали, и большинство, похоже, уже обсудили ситуацию в более приватной обстановке, я полагаю, что эта встреча будет короткой.

Гамадриада, леди Мапелия, встала.

— Было высказано предположение, что этот человек, Артур Лейвин, на самом деле мог превратиться из простого низшего в новую ветвь семейного древа асур.

Она сделала паузу и обвела всех взглядом, чтобы убедиться, что все услышали.

— Сегодня наша единственная задача — решить, правда ли это. Сначала мы откроем заседание Великой Восьмерки для любого лорда или леди, которые пожелают высказать свое мнение.

Затем она села.

Краем глаза я взглянул на Веруна, но он остался неподвижен и молчалив.

К моему удивлению, встал лорд Тиест. Он посмотрел прямо на меня и сказал:

— Вы все только и делаете, что принимаете желаемое за действительное. Этот низший убил двоих Тиестов и подвел под удар клан Вритры. Никто из нас не хочет верить, что низший способен на такое, и все же он это сделал. Однако вместо того, чтобы признать реальность, вы пытаетесь сделать из него того, кем он не является. Потому что он не асура, и даже убийство генерала Алдира из клана Тиест не может сделать его таковым.

Кезесс не наблюдал за пантеоном, скорее, он внимательно осматривал меня.

Нефела, парящая над своим местом, издала звук, заставивший ее затрепетать.

— Только пантеон может подумать, что путь к статусу асура можно заработать, убивая людей. Адемир! Посмотри на него. Это не низшее телосложение. У него даже глаза золотые!

Она задумчиво посмотрела на леди Мапеллию, сидящую справа от нее.

— Разве у низших обычно золотые глаза?

Морвенна вернула ей каменное выражение лица и пожала плечами.

Адемир сидел, скрестив руки.

— Мы все уже слышали историю о жертвоприношении леди Сильви и физическом возрождении их обоих тел. Возможно, она передала ему некий асуранский аспект, но как это соотносится с эпохами эволюции и расширения возможностей, через которые прошла каждая из наших рас?

Лорд Грандус наклонился вперед, поставив локти на стол и сложив руки в густой бороде.

— Если мы посмотрим на действия этого мальчика, то будем вынуждены задуматься о том, как эти действия были совершены. Сами действия не являются причиной нашего присутствия здесь, это лишь катализатор для обсуждения.

Его глубокий голос прошелестел в воздухе так, что я почувствовала его в своей груди.

— Мой клан давно поставил себе целью изучать развитие жизни и даже формировать это развитие. Нет причин, по которым человек не мог бы стать чем-то большим, если бы применял достаточно мощную ману или эфирные искусства. И в этом случае, даже если они не будут развиваться вместе с остальными асурами, можно будет привести доводы в пользу их включения в нашу культуру по целому ряду причин. Мы не должны торопиться с решением и вместо этого потратить время на дальнейшее изучение Артура.

— Изучение оправдано...— Рай из клана василисков, Котан, поднял палец в воздух, когда начал говорить. На середине фразы он замешкался, бросив недоверчивый взгляд на Кезесса, который слегка кивнул.

— Хотя изучение ситуации оправдано, — снова начал он, — мы не должны упускать из виду текущую ситуацию.

Он встал, уперся ладонями в столешницу и наклонился вперед.

— Агрона Вритра представляет для нас опасность уже много сотен лет, и его оккупация нашей родины — той самой земли, на которой родился Эфеот, — была оскорблением и угрозой. Из-за Агроны мы слишком долго были закрыты от развития миров низших, и это ослепило нас в отношении их прогресса. Артур Лейвин стоит здесь как доказательство их эволюции, и его заслуги в победе над кланом Вритры должны быть соответствующим образом вознаграждены.

— Имя асура - это не просто титул, который можно обменять на политическую добрую волю! — огрызнулся Адемир.

Встреча перешла в споры и препирательства. Оно закончилось только тогда, когда Кезесс послал импульс королевской силы, который привлек все внимание к себе.

— Мы слышали о базовых эмоциональных реакциях, но никто из вас не представил никаких доказательств, только предложил найти их.

Внимание Кезесса переключилось на Веруна.

— Мне сказали, что этот разговор уже начался, побуждая меня перенести его в более официальную обстановку. Но меня... не убеждает то, что я услышал здесь сегодня. Только лорд Тиест, кажется, имеет смысл.

Я заметил, как у Адемира сжалась челюсть и побелели губы, когда Кезесс упомянул его. В его глазах появилось каменное выражение, которое можно было назвать враждебностью. Я обдумал то, что узнал о бегстве Алдира из Эфеота, и понял, что Адемир все еще таит злость на то, как Кезесс обошелся с его соплеменником.

Лорд Авиньи прочистил горло.

— Простите меня, лорд Индрат, но я не думаю, что вы справедливы к Раю. Его слова вызывают у меня множество вопросов. Вопросы, на которые, я думаю, лучше всего ответит сам Артур.

Феникс повернулся и посмотрел на меня, в его серых глазах тлели огненно-оранжевые искры.

— Нам всем стали известны некоторые факты, Артур. Ты едва не погиб, когда направлял волю могущественного дракона, Сильвии Индрат, но тебя спасла связь с ее дочерью, леди Сильви. В результате твое тело превратилось в нечто более близкое к асуре, чем к человеку. У тебя есть ядро, но оно состоит из эфира, а не из маны, и манипулирует им, наполняя твое тело напрямую эфиром, в отличие даже от драконов. И ты используешь некоторые... эфирные искусства. Например, способность, которую ты использовал, чтобы допросить преступника Вритры, Олудари.

— Однако остается неясным, как именно ты обезвредил Агрону Вритру.

В его глазах вспыхнули искры, хотя в остальном выражение лица оставалось пассивным.

— Какую силу ты использовал?

Гамадриада, Морвенна из клана Мапеллии, раздраженно хмыкнула.

— Как этот вопрос поможет нам в рассмотрении статуса асуры Артура?

Ответил Радикс, наклонившись вперед над столом так, что его грудь практически упиралась в него.

— Конечно, Новис! Мы должны были принимать новые формы, чтобы сдерживать свою растущую силу, еще до того, как наши предки выковали Эфеот из почвы низшего мира. При этом мы закрепили за нашими мана-искусствами наши собственные сильные стороны. Хотя использование Артуром эфира интересно, оно также довольно очевидно. Он получил волю дракона в дополнение к тому, что был связан с леди Сильви. Само по себе это ничего не доказывает. Но эта сила, захватившая Агрону...

Его стальной взгляд впился в меня, словно он пытался выпытать у меня правду с помощью кирки.

— Что это была за сила? Это какая-то низшая способность или результат твоего общения с драконами?

Все взгляды были устремлены на меня, так что никто, кроме моих спутников, не заметил взгляда, которым одарил меня Кезесс. Предупреждение было очевидным.

Реджис, который сел и теперь чесал ухо одной задней лапой, мысленно закатил глаза.

«Да пошел он. Я говорю, скажи им. Ты Артур Лейвин, вершитель судеб! И добавь злобный смех».

Сильви подвинулась рядом со мной.

«Не хочу выражаться его языком, но Реджис может быть прав. Если Кезесс скрывал откровение о судьбе от остальных асур, то его раскрытие может изменить ситуацию в нашу пользу».

Я вспомнил свой разговор с Кезессом над полями лавы.

«Возможно, но мы еще не видим всей картины».

— Вся моя магия эфирная по своей природе, — ответил я на вопросы, заданные лордами Грандусом и Авигнисом. — По мере того как я обретаю понимание, я могу подключаться к магии, заключенной в самом сознании эфира, формируя то, что я назвал божественными рунами — кусочки мощной магии, которые впечатываются прямо в мою плоть.

— О, как интересно! — сказала Нефела, переплывая через стол ко мне. — Мы можем посмотреть?

Прежде чем я успел ответить, Верун откашлялся, а затем медленно встал. Нефела прикусила щеку и опустилась на свое место.

Спина Веруна выпрямлялась сегмент за сегментом, создавая впечатление, что он даже старше, чем выглядит. Его улыбка, когда он невидящим взглядом обводил комнату, была дрожащей. С точки зрения человека, он, казалось, постарел лет на пятьдесят с момента нашего прибытия до настоящего момента, но я не мог сказать, было ли это спектаклем или результатом самого разговора.

— Глубоко верно, что все, кто сейчас собрался за этим столом, увлечены этой беседой, — сказал он, говоря медленно и тщательно вычерчивая каждое слово. — Никогда прежде подобное не рассматривалось. Мы, асуры, медленно растем и медленно меняемся. Это не в нашей природе. Поэтому с тех пор, как не стало рейфов, нас осталось всего восемь рас. Даже смешение наших рас никогда не приводило к появлению новой ветви в нашем длинном и многовековом родословном древе.

Верун сделал паузу, чтобы собраться с мыслями и перевести дыхание. Его молочно-белые глаза, казалось, были устремлены поверх голов всех сидящих за столом.

— Но мы не можем отрицать того, что судьба поставила прямо перед нами. То, что эта эволюция произошла именно сейчас, когда ситуация с Агроной, казалось, перерастает в полномасштабную войну, — не просто случайность. Рост Артура, его трансформация были необходимы обеим нашим культурам, чтобы выжить. Теперь у нас появилась возможность, которой у нас никогда раньше не было: измениться и вырасти как народ, вместе с низшими, от которых мы так надолго отделились. Позвольте клану Лейвин говорить от их имени, быть их голосом. Мы не можем допустить, чтобы их мир загноился и породил еще одного Агрону.

Остальные асуры задумчиво смотрели на Веруна, пока он пытался сесть обратно. Я видел, как его слова подействовали на них, изменив направление разговора всего за несколько мгновений.

«Не все они уважают друг друга, но его они уважают», — заметила Сильви. — «Я не могу не задаться вопросом, не оказываемся ли мы в центре борьбы за власть между кланами асур».

Я проследил нити каждой встречи с Веруном.

«Почему он дал мне траурный жемчуг?» — снова задался я вопросом. Вслух же я сказал:

— Спасибо, лорд Экклея. Я ценю ваш вотум доверия.

Сделав паузу, чтобы убедиться, что все внимание приковано ко мне, я продолжил:

— Когда мне впервые рассказали об этом... предложении, признаюсь, я и сам не был до конца уверен, что оно правильное и что я вообще хочу его получить.

Брови Адемира нахмурились, а Морвенна слегка вздернула нос.

— У меня есть дом, куда я должен вернуться, и люди, которые полагаются на меня, и которые, вероятно, страдают в данный момент. Я нужен Дикатену и Алакрии, а не Эфеоту.

Я дал этим словам впитаться.

Кезесс вежливо слушал, но выражение его лица оставалось безучастным. Рядом с ним Новис что-то шептал Раю.

— Но слушая, как вы все здесь сегодня говорите, я кое-что понял.

По моей мысленной команде Сильви и Реджис сделали полшага ко мне, так что мы почти соприкоснулись.

— Этим людям нужно, чтобы я был здесь. Я нужен им, чтобы защищать их, а это значит иметь право голоса среди асур.

Нефела опустилась на свое место и скрестила руки на столе, положив подбородок на предплечья. Трудно было сказать, увлечена ли она или думает о чем-то другом.

— Может, я и не родился среди асур, но с вашим народом я был связан еще до своего рождения, — твердо сказал я. — Я был связан с вами, обучался среди вас, сражался рядом с вами и против вас. И, как в горниле, присутствие асуры в моей жизни превратило меня в нечто иное, в нечто новое.

Я посмотрел прямо на Радикса, который понемногу опускался на свое место, пока я говорил. Он провел пальцами по бороде, погрузившись в раздумья.

— Я не только обрел великую силу и вышел за пределы ограничений своей человечности, я, как и асура, трансформировался, чтобы сдерживать эту силу.

Выпустив внезапный поток эфира, я полностью активировал и Сердце Мира, и Королевский Гамбит. По моей коже и под глазами зажглись яркие эфирные руны. Мои волосы поднялись вверх и закружились вокруг короны света, парящей над моей головой. Эфир конденсировался в моих каналах, пока не засиял на коже в виде светящихся вен.

Мой голос резонировал, когда я говорил, слова складывались из дюжины параллельных мыслей.

— Вы спрашивали, и я отвечу. Сила, которой я обладаю, — это сама Судьба.