О разложении царской армии большевиками

«Большевики развалили царскую армию!» — почти каждому марксисту приходится сталкиваться с подобным тезисом. Тем не менее, подобное утверждение разбивается при первом соприкосновении с историческими фактами:

I. Начать стоит с того, что этот миф попросту ложен с «формально–юридической» точки зрения, ведь большевики не имели отношения к мероприятиям, подорвавшим по мнению антисоветчиков «силу имперской армии». Так, обратимся к знаменитому указу Петроградского Совета №1 от 14 марта 1917 года, отменившему в армии принцип единоначалия и давшему начало солдатским комитетам. Говорить о влиянии большевиков на Петросовет в то время банально — ведь во Временном исполкоме их не было вовсе, а в Постоянном исполкоме их было лишь двое из двадцати. Сам же указ подготовлен преобладающими в Совете меньшевиками.

Конечно, это не значит, что большевики были против упомянутого указа — в конце концов он явился лишь следствием более глубоких причин деградации армии, о чем поговорим позже — однако приписывание именно РСДРП(б) этого шага исторически безграмотно и является обыкновенной манипуляцией.

Впрочем, нельзя не упомянуть и о таком явлении, как создание национальных частей в российской армии. Вообще создание национальных частей, по типу столь нелюбимых антикоммунистами латышских стрелков, началось ещё при царской власти. Так, стрелки собирались в 1915 году. Тем не менее, именно после Февральской революции эти процессы ускорились, приобретя летом 1917 года массовый характер. Однако и к национализации частей большевики прямого отношения не имели, в отличие от будущих белогвардейских «героев», атамана Семенова и генерала Корнилова. Эти двое особо отличились на данном поприще — и если Семенов собирал отряды из бурят и монголов, то Корнилов активнейшим образом продвигал украинизацию подвластных частей, ибо считал, что это убережет их от большевизации. Иронично, но движимый классовой ненавистью генерал–реакционер в её порыве подорвал собственные силы.

II. Так или иначе, оставим формальные аспекты, ведь было бы неправильно уподобляться роящимся на поверхности оппонентам. Взглянем лучше на объективные причины гниения и распада старой императорской армии, а их откроется немало.

И в первую очередь они исходят из банальной экономической слабости царизма, проявившей себя особенно ярко в годы глобального конфликта. С первого года войны наблюдалась явная промышленная отсталость и, как следствие, недоукомплектованность армии. Уже в ноябре 1914 года с исчерпанием довоенных запасов проявились первые предвестники снарядного голода. С 1915 года Россия больше не могла самостоятельно снабжать себя всем необходимым: не хватало винтовок, патронов к ним, пулеметов и артиллерийских снарядов. Лишь частично недостаток винтовок покрывался импортом из Японии и США. К январю 1917 года ситуация с пулеметами и вовсе стала критической — наличие их в армии составляло лишь 12% от необходимого. Не лучше дела обстояли и с патронами, если в 1917 году ежемесячная потребность доходила до 350 миллионов в месяц, то царские патронные заводы не давали более 150 миллионов.

Не это ли стало важной причиной растущей деморализации и дезертирства в армии? По словам генерала–белоэмигранта Н.Н. Головина, уже в начале 1917 года на трех солдат и офицеров приходилось как минимум по одному дезертиру. Армия к тому моменту уже не имела симпатий к действующему строю. Распутинщина и развращенность верхов, недостаток снабжения, поражения и позиционное гниение, социальная неудовлетворенность — всё перечисленное и стало причиной того, почему солдаты не только приняли Февраль, но и с великим энтузиазмом отнеслись к демократизации и организации собственных советов. Начавшееся в дальнейшем массовое дезертирство стало логическим продолжением ранних тенденций — согласно оценке того же Головина к моменту Октябрьской революции дезертировало не менее четверти армии.

Это без учета 2,5 миллионов пленных, многие из которых вполне сознательно сдавались в целях побега из армии. Восполнить же такую утечку было некем в силу не только лишь простого нежелания масс идти в окопы, но и банального исчерпания мобилизационного ресурса, констатированного генералом Верховским в сентябре 1917 года.

В условиях растущей дезорганизации окончательно возобладали накопившиеся за годы социально–экономические противоречия. Крестьяне, составлявшие до 90% армейского состава, массово покидали траншеи, дабы успеть к долгожданному переделу земли. Рабочие, составлявшие многие гарнизоны, подобного Петроградским частям, отказывались идти на непонятную и ненужную им войну. Таким образом, под влиянием глубокого структурного кризиса общества к ноябрю 1917 года старая армия фактически прекратила существование как единая структура.

Рассмотрев как юридический аспект, так и объективные обстоятельства несложно понять, что большевики не могут нести прямой ответственности за столь часто предъявляемый им распад царской армии.

Если правовые шаги к дезорганизации войск предприняло буржуазное Временное правительство, то растопку для них подложил сам царизм. Деградация государства и всех его институтов, включая армию, явилась частью длительного кризиса неказистого буржуазно–помещичьего строя Российской Империи. Когда и при каких обстоятельствах прорвался бы этот гнойник — было лишь вопросом времени.

Большевики же выступили в тех обстоятельствах не только как подлинно революционная сила, отринувшая распадающиеся структуры свергнутого строя, но и как защитники страны. Осознавая бессмысленность спасения разложившейся старой армии и угрозу иностранной интервенции, они сразу начали создавать рабоче–крестьянскую Красную Армию. Уже 15 января 1918 года был издан декрет СНК «О Рабоче-Крестьянской Красной Армии», а 23 февраля было выпущено воззвание о всеобщей мобилизации населения.

Так, через поражения и победы, за несколько лет именно большевиками была создана народная армия нового типа, выстоявшая перед белогвардейцами и союзными им интервентами, а также освободившая большую часть земель канувшей в лету империи.

Источники:

1. Головин Н.Н. Военные усилия России в Мировой войне.

2. Базанов С.Н. К истории развала русской армии в 1917 году.

3. Китанина Т.М. Россия в Первой мировой войне 1914—1917 гг. Экономика и экономическая политика. Ч. I. Экономическая политика царского правительства в первые годы войны. 

4. Записка военного министра Верховского А.И. от 4(17) сентября 1917 года.