Ева-1

“Когда человек совершает тот или иной нравственный поступок, то он этим ещё не добродетелен; он добродетелен лишь в том случае, если этот способ поведения является постоянной чертой его характера”.

Иногда Гегель, несмотря на свои достаточно своеобразные изыскания и тезисы, действительно говорил относительно правильные мысли. Или, правильнее отметить, он повторял и усложнял слова тех, кто жил задолго до него. Хотя каждый человек, в той или иной мере, занимался переливанием из пустого в порожнее.

Вон, у Демокрита было схожее высказывание, но куда более понятное для обывателя: “Должно приучать себя к добродетельным делам и поступкам, а не к речам о добродетели”.

Проще говоря, недостаточно стать хорошим один раз и когда это тебе выгодно. Чтобы быть по-настоящему хорошим, ты обязан раз за разом это доказывать своими поступками.

А это, порой, очень и очень запарно. Особенно, когда ты половозрелый подросток в самом расцвете сил.

— Итак, у тебя точно нет никаких проблем?

Отняв взгляд от окна, за которым вовсю буйствовала весна, обратил внимание на молодую женщину, сидящую напротив. 

Лет двадцать пять на вид, только выпустилась из универа. Длинные волосы, завязанные в высокий хвост, миловидные черты лица и большие зелёные глаза. Наверное, кто-то из родителей или предков родом из Европы. Добавить в комплект приятные взгляду формы, которые только подчёркивались чёрным топом, поверх которого был накинут белый халат, и становится ясно, почему мало кто из учеников мужского пола пропускает её консультации. 

— Ничего конкретного, Симидзу-сан, — чуть покачал головой, поддерживая с ней зрительный контакт. — Только чуть волнуюсь от предстоящих экзаменов, ну и…

Сделав вид, что смутился, зыркнул в сторону, вызывая у психолога толику интереса, которую та выразила чуть нагнувшись вперёд.

— Что такое? Не бойся, можешь говорить, — она прокашлялась. — Всё, что будет произнесено в стенах этого кабинета, останется внутри них.

— Иногда мне сложно сосредоточиться из-за… ну… — неловко почесал затылок. — Отвлекающих факторов.

Искоса, будто не контролируя себя, посмотрел чуть ниже лица Симидзу-сан, и, дождавшись, пока она уловит направление взгляда, вновь отвернулся.

Женщина, к её чести, не рассмеялась, а лишь понимающе покачала головой.

— В этом нет ничего плохого, ты сейчас входишь в тот возраст, когда “такие” вещи начинают привлекать. Главное, не давать им брать над собой контроль, держа в уме, что желания иногда должны оставаться сугубо желаниями, — она изогнула пухловатые губы в доброй улыбке.

Чёткого совета не дала, обошлась общими указаниями и параллельно мягко обозначила границы, за которые заходить не стоит. Или имитацию границ, которые, при должном усердии можно отодвинуть. 

— Спасибо за совет, — поклонился в знак благодарности, стараясь скрыть толику инстинктивного разочарования.

Будет ложью сказать, что она меня не привлекала. Привлекала, конечно. Как и большинство одноклассниц, начавших обретать округлости в нужных местах. 

Я ведь парень, в конце концов, без каких-либо серьёзных проблем в плане либидо или ориентации. Это нормально, что мой взгляд постоянно падает туда, куда приличный человек не посмотрит. Точнее, сделает вид, что не посмотрит, ибо примитивные желания свойственны всем приматам. Мы же, как высший их вид, просто умеем это маскировать под толстым слоем самообмана, смешанного с принятыми в обществе нормами.

— Всегда пожалуйста, — посчитав свою работу выполненной, девушка перелистнула страницу на планшетнике. — Будь добр, позови следующего ученика. 

Кивнув, встал со стула, напоследок мазнув глазами по её стройным ногам, и направился к выходу из кабинета. Правда, в последний момент, когда уже был готов провернуть ручку, остановился, услышав оклик психолога.

— Синдзи-кун, — повернувшись, увидел, как она, широко улыбнувшись, вскинула кулак вверх. — Не волнуйся насчёт экзаменов, ты умный мальчик, всё сдашь без проблем!

Невольно улыбнувшись в ответ, показал ей большой палец в ответ и, уже куда более бодрой походкой вышел из кабинета. 

Хороший способ поднять настроение, одобряю. Сначала вести себя, как учитель-студент, а затем, под конец, кратковременно перейти на панибратство, показывая близость и даруя чувство “особенности”.

— Наконец-то, — не дождавшись, пока я отойду, парень из параллельного класса, оттолкнул меня и залетел внутрь. — Симидзу-сан, я пришёл! Вы по мне соскучились?

— Тоширо-кун, веди себя прилично! — изнутри послышался строгий голос психолога.

Покачав головой, прошёл мимо вереницы ждущих свою очередь “пациентов” и спустился по лестнице на первый этаж, к шкафчикам.

Осуждаю подобное поведение одногодки. Не спорю, по сравнению с нашими сверстницами, Симидзу-сан выглядит настоящей богиней, тем не менее, нужно ведь понимать, что и подход к ней требуется соответствующий. Я бы сказал — уникальный, поскольку она не только старше нас в биологическом плане, но и знает по жизни куда больше отягощённых взрывным либидо подростков.

Не то чтобы я хотел сам с ней вступить в сексуальную связь (хотя совсем отрицать данный факт не буду). Скорее, психолог меня интересовала, как собеседник. Хотелось чего-то более глубокого, не того, где мы выступаем в роли “врач-пациент”. Скажем, что-то в духе приятной ночной встречи тет-а-тет за чашечкой зелёного чая на окутанной мраком кухне, где поднимаются темы, обычно недопустимые при свете дня.

И я уже говорил, что она, по всем меркам, настоящая красотка? А что в мире лучше дамы с приятной внешностью и развитыми мозгами? Да ничего, если так подумать…

Но мечтать — не вредно, вредно — не мечтать.

***

— Вернулся? — дядя, как обычно, сидел на диване, закинув ноги на пуфик, и читал газету. На моё появление он даже не повернул голову, полностью поглощённый чтением новостей.

— Ага, — скинув рюкзак и разувшись, прошёл мимо него, направляясь к самому важному месту в доме.

Открыв холодильник, схватил коробку с апельсиновым соком и с ужасом осознал, что она почти полностью опустела.

— Приходила Сая, — словно почувствовав моё возмущение в варпе, мужчина перелистнул страницу. — Я её предупреждал, что это твоё. Но… ты сам знаешь мою дочь.

Знаю. Слишком хорошо знаю.

С недовольством оглядев отрезанный уголок коробки, на котором, будто дразня, остался след от помады, вылил остатки напитка в раковину и выкинул уже пустую тару в мусорку.

Я не был брезгливым.

Я просто не любил, когда кто-то специально пытался мне досадить, не имея для этого веских оснований. Вот в чём я провинился? Неужели она до сих пор обижается на то, что её прошлый парень, совершенно случайно, оказался пойман за руку полицией при попытке сбыта нелегальных веществ?

Так тут моей вины нет, тот придурок сам виноват. Нечего было лезть туда, куда не стоит, и говорить о том, чего не следует. 

Или хотя бы сделать так, чтобы тот, кому это было адресовано, об этом не узнал.

А я узнал.

— Кстати, тебе тут письмо пришло, — дядя чуть опустил газету. Видимо, совсем в офисе мозг вынесли, вон, какие круги под глазами.

— От кого же? — за неимением сока, ограничился порцией холодного молока. Кальций — полезен для здоровья. А здоровье, в принципе, полезно (благо, не было генетической непереносимости).

— От Гендо.

— Прямо письмо-письмо или по электронной почте? — убрав грязный стакан в раковину, вернулся в гостиную и уселся рядом с дядей.

Тот, не глядя на меня, подобно фокуснику, выудил из воздуха классический бумажный конверт, который протянул мне.

— Не изменяет своим традициям. Вроде видный учёный, управляет целой организацией, а использует такой примитив, — покачав головой, вскрыл конверт, доставая послание. — Хах, то есть ему проще распечатать текст, отправить его по почте, но не отправить файл по электронке?

Дядя тихо усмехнулся.

— Гендо — очень странный человек, впрочем, — он скосил на меня взгляд, не скрывая слабой улыбки. — Яблоко от яблони недалеко падает.

— Сочту за комплимент, — фыркнул в ответ, вчитываясь в текст.

Вот что мне нравится в отце, так это его нелюбовь к бессмысленным расшаркиваниям, что я всецело разделял. Сухо, по делу, без тонны воды и танцев с бубном.

Тем не менее…

— Он просит меня приехать, — сложив бумагу пополам, убрал её обратно в конверт и достал оттуда билет на поезд. — Причём, срочно.

— И когда? — дядя вопросительно вскинул бровь.

Ещё раз убедившись, что глаза меня не обманывают, издал смешок.

— Завтра.

Вздохнув, мой временный попечитель сложил газету и помассировал переносицу.

— Гендо…

В одном этом имени было вложено столько эмоций, что их с головой хватило, дабы понять что он испытывает от подобной новости.

Я же отнёсся к неожиданности с куда большим оптимизмом.

Учитывая характер и род деятельности отца, причина вызова явно не пустяковая. Соответственно, намечается что-то потенциально интересное. Уж точно лучше, чем посещение заунывных уроков, вроде классической японской литературы.

А я ненавижу классическую японскую литературу.

***

Для того, чтобы вместить мои пожитки, хватило одной спортивной сумки. Комплект сменного белья, плеер с наушниками, любимая кружка с принтом серпа и молота на фоне апельсина… и пара настоящих апельсинов. Дневная доза витамина С необходима для полноценной жизнедеятельности!

Дядя благоразумно довёз меня до станции (немного совестно, что для этого ему пришлось подниматься в такую рань) и, скупо попрощавшись, отчалил уже на работу. 

Мой попечитель всегда был таким: за все годы жизни с ним у нас так и не возникло сильной эмоциональной привязанности друг к другу. Я никогда не лез в его жизнь, он — в мою, тем самым давая относительную свободу действий. Что нельзя сказать о его дочери, которая, к моему облегчению, ещё полгода назад поступила в университет и дома появлялась исключительно набегами. 

Возможно, кто-то мог бы посчитать подобную среду неблагоприятной для растущего подростка, однако для меня это были идеальные условия. Минимум ограничений, максимум возможностей (из тех, что доступны для обычного школьника). Никогда не наблюдал за собой сильной тоски по родительской любви и ласке. Правда, из-за подобной ранней самодостаточности пару раз влипал в неприятные ситуации, приводившие меня в кабинет детского психолога, но это уже дела минувших дней.

Сейчас я — эталон нормального парня в самом расцвете сил и с прекрасной самооценкой. Приступы нарциссизма если и бывают, то исключительно наедине и перед зеркалом…

И за закрытой на замок дверью. Последнее правило возникло благодаря уже упомянутой дочери дяди.

Она реально любила забывать про существование личных границ других людей.

Потянувшись, огляделся.

На перроне я находился в гордом одиночестве: вокруг не было ни души.

Лёгкий морский бриз, что шёл от моря неподалёку. Рассветное Солнце, ещё не успевшее раскалить воздух. И едва слышный сигнал железнодорожного переезда где-то вдали.

Подумав, не стал доставать наушники, вместо этого усевшись на скамейку и прикрыв глаза.

Всё-таки иногда в жизни нужно уметь поймать момент шаткого и хрупкого баланса с природой, позволяя ей погрузить тебя в сладкую негу безмятежности.

Никаких тревог. Никак волнений. Словно весь мир принадлежит исключительно тебе и только тебе.

Тем не менее, если постоянно закрываться от окружения, то очень легко замкнутся в себе и отдаться внутренним негативным мыслям, создавая из них непроницаемый купол, из которого позже достаточно сложно выбраться. Зачастую, у многих людей вообще это не получается без оказания поддержки со стороны близких.

Подняв ладонь и прищурившись, посмотрел в небо сквозь широко раскрытые пальцы.

Гораздо сложнее раз за разом находить вокруг что-то хорошее, положительное, дарующее хотя бы малейший смысл в жизни. А почему? 

Это можно сравнить с выбором, когда стоишь на склоне и понимаешь, что до вершины ещё идти и идти, карабкаясь по уступам, а покатый путь вниз так и манит. И плевать, что в конце этого пути непроглядная бездна. Конечно, многие сразу попробует рвануть наверх, к заветной цели, однако в какой-то момент осознают, что каждый шаг становится сложнее предыдущего. 

И что тогда делать? 

Преодолевая себя и невзирая на усталость продолжать карабкаться дальше или, ослабив хватку, позволить гравитации утащить себя?

 Как по мне, оба варианта так себе, ведь есть третий, куда более подходящий.

 Найти подходящее место, отдохнуть, набраться сил и уже затем вернуться к покорению горы под названием Жизнь. Главное, не слишком сильно расслабиться, ибо за прогрессом и регрессом всегда неукоснительно тенью следует стагнация.

И, о боги, порой, она манит сильнее всех, соблазняя забить на все проблемы и просто плевать в потолок, отказавшись от любых амбиций и желаний, живя подобно камню в устье реки.

Вздохнув, выудил из рюкзака апельсин и отточенными до автоматизма движениями освободил его от шкурки, обнажая манящую оранжевую плоть, в которую так и хотелось вцепиться зубами, разбрызгивая вокруг сладковато-кислую жидкость.

Что я и сделал, пользуясь отсутствием людей вокруг.

Полностью изничтожив фрукт и вытеревшись влажными салфетками, я довольно улыбнулся и откинулся назад, чувствуя, как настроение неукоснительно растёт вверх.

Нет ничего лучшего хорошего сеанса рефлексии с последующим перекусом.

Ещё бы почитать что-нибудь подходящее. Не очень тяжёлое, но и не голую бульварщину… жаль, что в последнее время ничего подходящего так и не попалось.

Ну, бывает. Недосягаемый идеал на то и недосягаемый, что до него дотянуться попросту невозможно.

***

— Следующая остановка: Токио-3, — раздался приятный женский голос из динамиков в вагоне.

Приоткрыв глаза, слабо поморщился и попытался принять нормальное положение, тут же морщась от уколов боли в затекших конечностях. Вроде и понимаю сам, что сидеть нога на ногу — плохая затея, но всё равно постоянно так делаю. Теперь ждать, пока онемение сойдёт на нет.

Кроме меня внутри состава никого не было, что вызывало двоякие эмоции. 

С одной стороны, приятно, можно спокойно дрыхнуть и не думать о том, что кто-то увидит, как ты пускаешь слюни из приоткрытого рта.

С другой — возникает стойкое ощущение, будто отец постарался и специально выкупил все места, заранее немного нагнетая обстановку. Ну, в том плане, что я — вроде бы не слишком важная персона для подобных действий. Начинаешь думать: а вдруг во всём этом скрывается какой-то подвох?

Ками-сама, ещё и во рту адски пересохло. Воспользоваться тактическим запасом апельсинов?

Покатал мысль в голове, взвешивая плюсы и минусы, после чего потянулся за бутылкой с обычной водой. Вкус так себе, конечно, но лучше сэкономить драгоценный цитрусовый ресурс.

Хм, не слишком ли сильно я помешался на этих фруктах?

Да не, всё нормально. Вон, есть же те, кто может одними только гамбургерами питаться, и ничего, вроде, терзаний совести не испытывают.

Дождавшись, пока состав остановится, я ещё с десяток секунд попялил на цветастые плакаты с рекламой и, вздохнув, резко поднялся на ноги. 

И почти сразу схватился за спинку сиденья, чудом не ухнув на пол, ибо колено предательски подогнулось, не справившись с неожиданной нагрузкой.

Ковыляя, вышел на перрон и тут же прищурился, поймав лицом яркие лучи Солнца.

Отец ещё в письме дал контактные данные женщины, что должна меня встретить и отвезти к нему. 

Соответственно, вопрос следующий: прямо сейчас звонить некой Мисато Кацураги или немного погулять?

Хм…

Размяв ногу и убедившись, что она начала полноценного меня слушаться, со вздохом достал мобильник. Развлечения развлечениями, но сначала необходимо разобраться с насущными проблемами, не поддаваясь на писклявые позывы прокрастинации. 

А то знаю я себя. Сначала погулять, затем перекусить и следом уже спать захочется. Хлоп-хлоп и всё — целый день насмарку. 

Как говорится, ленивый человек старается всё сделать быстро и правильно, а трудоголик — растянет процесс чуть ли не до бесконечности.

Я же считал себя воистину ленивым человеком.

С этими мыслями набрал указанный на записке номер и поднёс телефон к уху, ожидая прекращения гудков.

Спустя секунд двадцать они закончились и мне ответил приятный женский голос:

— Слушаю.

Ещё раз убедившись, что правильно прочитал имя, отозвался:

— Добрый день. Кацураги-сан, верно? Меня зовут Синдзи Икари и…

Я не успел договорить, поскольку, услышав моё имя, девушка чуть ли не выкрикнула в трубку, на мгновение оглушая меня:

— Синдзи-кун?! Прекрасно! Ты сейчас где?

Я посмотрел на таблоид над головой.

— Третий перрон.

— Отлично! Тогда выходи, я уже жду тебя возле телефонной будки! Не задерживайся! — и, не став ничего слушать в ответ, она сбросила звонок.

Покрутив телефон в руках, пожал плечами и убрал его обратно в карман.

Какая интересная и, по первым ощущениям, крайне энергичная особа. Даже любопытно, как она выглядит в реальности. Надеюсь, не слишком плохо — я, конечно, не питал негатива к внешне некрасивым людям, однако предпочитал проводить время в компании приятных глазу людей. Или, на крайний случай, приятных слуху, ведь иногда харизма некоторых личностей напрочь затмевала всякие недостатки по типу одного глаза, половины отсутствующей щеки или прыща во весь лоб.

Впрочем, зачем гадать, когда вскоре всё увижу сам?

Закинув сумку на плечо, быстрым шагом направился к выходу с вокзала, не желая терять лишнего времени.