День Нептуна
Утром Лена была в дурном расположении духа. Отвратительно звучала сама идея потратить впустую два часа на пляже, в шуме и гаме лагерной толпы всех возрастов, прячась от сжигающего нежную кожу солнца и без всякого развлечения, которое ей было бы интересно. Может, стоило бы броситься в ноги Виоле и с актёрской игрой, достойной МХАТа, упросить отпустить её в домик, но зачем-то же Лена выбрала именно «Совёнок» вместо того, чтобы сидеть и мечтать в окно дождливого Ленинграда.
Девушка несла крупную небесно-голубую сумку с золотистой надписью «Анапа 1984». Морским бризом не пахло, да и прошло уже пять лет. Позатёршиеся ручки-верёвочки давили на единственное нагруженное плечо и грозили сколиозом, но слепящее солнце вызывало инстинктивную улыбку после получаса в домике с зашторенными окнами.
По-настоящему радостно стало Лене, когда она увидела знакомое лицо. На скамейке, в теньке, в шортах-плавках и полураспущенной рубашке с наспех повязанным галстуком; Алексей приветливо махал рукой и направился к улыбающейся художнице, подхватив вещмешок.
— Утро! — Бодро поздоровался пионер с проходящей пионеркой, поднялся и поравнялся с ней.
— Привет. Т-Ты… Меня ждал?
— Да. С важным заданием от ОльДмитриевны, с которым я испорчу тебе отдых.
— Каким?.. Смена ведь только началась, я ещё не… — Спросила Лена, подходя к пляжу. Лена остановилась, ступив на песок и, смутившись, приняла поддержку парня, опёрлась на его руку, чтобы разуться и запихнуть носки в мыски туфель, после чего пошла уже с обувью в руках. — Не успела закончить стенгазету.
— Нет-нет, стенгазету вывешивать пока рано. — Парень улыбнулся, предугадав её мысли. — Твои рисунки — загляденье, и я бы с радостью вывесил их на всеобщее обозрение, но сегодня обойдёмся без пейзажей. — Лёша прокашлялся и виновато ухмыльнулся. — Кажется, и рукам своим я отдохнуть тебе тоже не дам.
Мысли Лены на мгновение ушли в совершенно другую плоскость, где рукам и правда было бы сложно отдохнуть от длительного сжатия в одной позиции.
— Что-то нужно нарисовать? Сегодня?..
— Угу. Ольга Дмитриевна говорит, что Славя чем-то инфекционным заболела, лагерь могут на карантин закрыть, и нас запрут по домам, пока не решат, что она подхватила. А если не повезёт, то и…
Лене стало не по себе: она догадывалась, что причина их со Славей слабости в последние пару дней и небольшого помутнения сознания кроются в одном и том же… «явлении», тянущемся фиолетовой нитью в лес, следы слизи от которой та вымывала из своего тела и ненасытной промежности с особой тщательностью…
Лена вспомнила обложку кассеты в гостях у подруги, когда родители ушли по магазинам, оставив их вдвоём исследовать глубины тумбы под телевизором. Гинекологическое обследование в первые же минуты переходило в половой акт с вульгарными фразочками на французском, значение которых понимали они обе, хоть только одна из них и учила французский. Воображение заставляло поджимать пальцы на ногах, когда Лена подставляла в эти кадры лицо и детали движений Виолы, мало отличающиеся от действий из порно. Приятный образ быстро пропал, как только её сознание стало возвращать саму медицинскую часть обследования, и опускать развратную. Лена решила повременить с визитом хотя бы до вечера.
— Лен? Ты испугалась? — Парень попытался приободрить пионерку, на чьём лице отражались её мысли. — Всё будет хорошо. Славя, конечно, на вид непробиваемая, но отравиться может каждый. Пойдём, нам нужно занять место.
У раздевалок-улиток уже кончилась очередь. Из кабинки вышла белокурая девушка, мгновенно зацепившая взгляд Лены и Алексея своими мелированными волосами с розовым отливом. Незнакомка, чей рост едва ли превышал полтора метра, остановилась и несколько секунд изучала их обоих, словно парочку. Лена покрылась краской, когда та улыбнулась Алексею, и отвернулась, когда белая девочка широко открыла рот и громко вдохнула, восхищаясь Леной. Инопланетянка постаралась сдержать себя, убрала руки за спину, а когда поняла, что ей не за что ухватиться, мигом нырнула обратно за стенку, и выбежала уже с пакетом вещей, увернувшись от зрительного контакта с обоими.
— Кажется, ты ей понравилась. — Вновь усмехнулся Алексей, погладив Лену по руке и спине.
— А-Ага. — Лена сама зардела маковым цветом, и сделала шаг вперёд. — Подожди, я быстро.
Лена забежала внутрь и несколько секунд думала, куда предыдущая девушка повесила сумку. От вешалки оставался только след хромированной подошвы, и пакет пришлось положить в угол. Снятую одежду оставалось либо перебрасывать на стенку, или просто укладывать обратно. Но, если уж выставлять себя напоказ, то…
— Глядела так, словно… — Лена не смогла сразу подобрать слова для описания девушки, и на полувыдохе за прослушивание шуршания одеждой «подарила» вид на повешенную рубашку. — Словно мысли читает…
— Не знал, что тебе нравится мысль о пропуске пляжа за делом. — Подколол Лену пионер.
— Н-Нет, я не… — Девушка проговорила что-то невнятное, и поверх рубашки улеглась короткая форменная юбка. — Я н-не… об этом думала.
— А о чём?
— О…
Руки девушки потянулись за спину, расстёгивая бретельку бюстгальтера, и сиреневый предмет нижнего белья опал одной чашечкой на подставленную ладонь, и так и остался лежать в руках. Вскоре парень был очарован с большим стыдом повешенным поверх рубашки элементом нижнего белья. Парень приоткрыл рот и звучно вдохнул, вынудив щёки Лены загореться. Оставались только трусики. Их она снимала с таким трудом, словно они были приклеены к телу взглядом объектива. Наклонившись, девушка не рассчитала свои габариты и врезалась задом в стенку. Раздался голос металлического листа, а девушка обернулась проверить, не испачкалась ли.
— О-Ой… — Адресованное какой-то пионерке «Лизка — дурка», выведенное сажей, отразилось зеркально на одной из ягодиц, но легко стёрлось плотным нажатием ладони на кожу.
— Аккуратнее. — Ответил беззаботно парень, услышав лишь стук чего-то об стенку, и добавил. — Вожатая хочет День Нептуна сместить на неделю.
— Наверное, не полюбила, когда над головой вёдра с водой летали. — Ожившим голосом ответила Лена, и отстранилась от стенки.
— Да. Но против разукрашенных… тел ничего не имеет. — Парень сказал с меньшей уверенностью, чем обычно. — Поэтому…
— Так и знала… — С искринкой в голосе ответила Лена, а затем уныло вздохнула. — Не хочу рисовать на людях. — Трусики наконец повисли на указательном пальце, чтобы стыдливо улечься на верхушке полученной горки.
Теперь её, совершенно голую, отделяло от пассии какое-то глупое препятствие. Интересно, а если он решит вытянуться и посмотреть, сколько её он увидит? Лена разогнулась внутри небольшой безопасной зоны, сделала несколько шагов, прикинула поле зрения глаз вытянувшегося на цыпочки пионера из старшего отряда, а затем попятилась назад короткими шагами. Эндорфины гуляли по венам, в голове становился громче сладостный шум, а её уши улавливали отчётливые, но тихие звуки трения елозящих пальчиков по налившимся кровью половым губам. Наверняка гул пляжа заглушал даже тихие придыхания.
— Не хочется в город…
— Да. Ленинград летом — невыносимый город. То дождь, то духота перед дождём. — Ответил парень, засмотревшись на бесстыдно развешанный элемент нижнего белья.
— Жарко… — Добавила пионерка, создавая крайнюю пикантную двусмысленность своего ответа. Алексей вздохнул, бесстыдно и без особого восхищения разглядывая детали трусиков. Казалось, на женское бельё он уже насмотрелся.
— Да. За то и люби́м.
— Хочешь, я побуду первым? Холстом выступлю, чтобы ты размялась.
— У меня же красок нет. — Защищалась последними силами девушка, надевая на себя купальник.
— Ради этого я тебя и ждал. Найдём место, и я всё принесу.
— Ладно… Мне ведь не отвертеться, да? — Со стенки кабинки сползла одежда внутрь, а из-за раздевалки стал доноситься шум тканевой сумки.
— Не-а. — Улыбнулся парень вышедшей из кабинки пионерке. Купальник, хоть и закрывал всё тело девушки до бёдер и шеи и обладал крупной кружевной драпировкой по контурам, при этом обтягивал формы Лены, подчёркивая выразительную крупную грудь куда лучше натянутой, как парус, рубашки. Алексей ободряюще улыбнулся и заставил Лену отвернуть взгляд. — Тебе очень идёт.
— Спасибо… — Лена слегка покачалась из стороны в сторону, красуясь перед парнем, выпрямилась и сделала пару шагов, задавая темп движения к центральной части пляжа.
— Кстати, о книге…
Лена вздохнула и чуть не закрыла руками лицо от стыда. Она только подзабыла о том, что сделала, а теперь её ждала непосредственная реакция. Идеальный Мальчик вряд ли прямо назовёт её извращенкой, но вежливо попросит так больше не делать, и курортный роман на этом закончится, так и не начавшись.
— Неудивительно, что тебе так нравится перечитывать эту книгу. Даже закладка была ещё теплой. — Парень подмигнул Лене. «Глупая пионерка» мысленно шлёпнула себя по лбу, ведь кусок ткани легко норовил выползи из-за торчащих страниц.
— Да… — Лена заулыбалась парню, не в силях сдерживать радость на душе, с которой сбросили тяжёлый камень ответственности.
— Ты не против, если я оставлю закладку себе? Очень уж красивая.
— Н-Нет, конечно, нет! В смысле… Оставляй. Если хочешь, я могу ещ…
— Спасибо, но не нужно. Не хочу, чтобы ты бегала от сквозняков.
Лена смутилась и сжала бёдра, а пионер инстинктивно перевёл взгляд на паховую область. Разговор затих на немом смущении Лены, нашедшей спокойное место рядом с закрытым пляжным зонтом, где и расположилась, раскинув полотенце и смиренно села в ожидании желающих разукраситься пионеров.
Ольга Дмитриевна решила не мучить единственную художницу, и пляж обошёлся без заявлений о возможности бесплатно размазать краску по телу в красивом узоре. Задумавшись о том, что она будет сегодня рисовать, Лена не ожидала, что знакомый мужской голос окликнет её.
— Разрешите подсесть? — Беззастенчиво, словно детектив из нуарного романа, топящий сердца ради одной цели, выполнить заказ, присел на одно колено и разложил резким взмахом столик, а на него уложил глубокий поднос с красками и кистями.
Восемь цветов, не густо. Ещё и темно-синий, выступающий в качестве чёрного, был из другого набора. Но зато кисточки были в хорошем состоянии, практически новые.
— Спасибо… — Робко сказала Лена, подбираясь на коленках к столику.
— Не за что. За это я попрошу всего ничего: поделиться со мной уголком полотенца.
— К-Конечно!.. — Быстро воскликнула художница и даже сдвинулась от центра в попытке занять поменьше места.
Алексей вновь поднялся и переоделся под бросаемый сначала украдкой, а затем и шаловливо гуляющий взгляд Елены. Несмотря на то, что парень только избавился от рубашки и скинул с себя шорты, под которыми прятались ещё одни, но уже купальные, Лена не могла не отметить телосложение пионера, выдающее в нём легкоатлета в отставке.
— Ого…
— Не смотри на меня так. — Парень усмехнулся, совершенно не требуя ничего всерьёз. — На спорт времени совсем нет.
— Почему?.. — Спорт Лене был почти что чужд. Бадминтон, которым она однажды загорелась, быстро наскучил, но заниматься им она так и продолжила исключительно для того, чтобы поддерживать себя в форме. Сделать ответный комплимент ей мешал окаменевший язык.
— Путешествую много. Всю осень катался по ГДР с отцом. Он по работе, а меня натаскивает, хочет, чтобы я про его пути пошёл, в дипломаты. То Франкфурт, то Берлин, то Бонн, и везде обычно не дольше месяца, максимум полгода. Так и не успеваю с кем-то надолго познакомиться. Наконец в Россию вернулся, пока что тут остаюсь.
— Наверное, там красиво, старая архитектура… — Мечтательно ответила Лена. А ты только в Германии был? А во Франции?
— Нет, туда сейчас сложно попасть. Был в Люксембурге всего пару дней, там интересная смесь языков.
— Хотелось бы побывать во Франции… Я учила французский немного. — Лена слегка закашлялась, словно сменила пластиники. — On finit de faire penser quand on finit de faire lire.
— Красиво звучит. Aber man könnte sagen, dass ich ein gebürtiger Deutscher bin.
Услышав немецкую речь, звучавшую крайне чисто для её слуха, она покраснела ещё сильнее, а Алексей поднялся с колена и встал на песок. Затем парень наконец раскрыл зонт и позволил Лене прикрыться теменью.
— Кажется, мы друг друга поняли. — Подмигнул Алексей.
К выделяющейся в толпе девушке с красками стали подтягиваться пионеры. Губы Лены слиплись, и отвечала она теперь односложно, а рисовала, что приходит в голову. Хотелось бы находиться в компании Лёши, но с ним раскраска тел станет ещё мучительнее, ведь где она, художница-любительница, и он, сын дипломата и путешественник. В голову приходили разные пейзажи Франции, которые она видела и представляла себе всю жизнь, и оттого пионеры зачастую оказались украшены завитками и готическими арками, рисунки были похожи на замысловатые мозайки с примесью монументальности и мягкими пастельными тонами. Каждому пионеру причиталось по кусочку европейской культуры.
Час прошёл незаметно. Никакой очереди к Лене не стояло, но у освободившегося столика быстро появлялось по новой паре пионеров, пионерок или даже парочек, которые требовали себя разукрасить, иногда в совместные узоры, и Лена пыталась сделать всё, что в её силах, чтобы исполнить пожелания и при этом не вызвать позже вопросы у вожатой.
Во время одного из недолгих простоев Лена всё же взяла картонку из-под коробки и печатным шрифтом вывела: «Перерыв». Однако она не успела её поставить, как рыжая пионерка из второго отряда подбежала к художнице, постоянно оглядываясь на спокойно идущих позади такого же рыжего пионера и двух его ведущих вперёд подруг. Акварелистка огляделась и прикинула, что больше желающих появится нескоро, если таковые ещё остались, и размялась перед финальным рывком.
Очередная жертва раскрасок, рыжий парень активно изображал нежелание идти под кисть, но совершенно не противился, а млел от объятий подруг. Чуть более спокойная копия Ульяны подбежала к Лене и зашла ей за спину, отчего художница ненароком дёрнулась.
— Может, не надо?
— Надо, Рома, надо! — Отрапортовала сестра из-за плеча.
Перед Леной сидел новый и неожиданно симпатичный пионер. Он неловко улыбнулся и поздоровался, а затем уступил место также «насильно» посаженной подруге.
— Здрасьте. Можно… — Парень запнулся, не решаясь, какое подобрать местоимение. — Нас разукрасить?
— Можно. — Спокойно ответила Лена. — Вас вдвоём?
— Да. — Ответила за него уже Кристина. Кристина не была незнакома Лене, именно она попыталась предложить художнице роль радиоведущей и отдельную комнату в здании клубов, но та резко отказалась.
— Кристь, придумай ему что-нибудь! А то Ленка его в колонну распишет! — Аня рассмеялась и спрыгнула на колени к покрасневшей художнице. — Приветик!
— П-Привет… — Ответила Лена, вмиг получившая переизбыток взаимодействия с окружающей средой.
Аня наклонилась к уху художницы и начала что-то нашёптывать. Кристина хотела рукой отозвать её, но Рома вздохнул и получил в ответ недовольный взгляд с красноречивым выражением лица: «Для тебя же стараюсь, дурак!». Наконец, Лене позволили взяться за кисти, и она стала на ходу делать наброски, и изображать идею. Мысль нарисовать ангелов и сердечки была выброшена на помойку и отмечена слишком пошлой, поэтому Лена сошлась на более классическом образе: к рыжим волосам отлично подошёл яркий образ красной звезды, а Кристина удостоилась луны, отражающей смесь из перетекающих и смешивающихся оранжево-зелёных оттенков.
— Красиво… — Тихо ответила Кристина, когда её руку наконец отпустили и она смогла оглядеть своё запястье отчётливее.
— Спасибо. — Пионер старался прикрыть глупую и довольную улыбку.
Сопровождение парочки быстро отогнало главных виновников торжества. И если Аня просила её разукрасить везде, где можно, то Стася решительно отказывалась от рисунков на теле, но Аня убедила подругу на боевой камуфляж. Однако, когда кисть Лены уже стремилась к лицу Стаси, та быстро воскликнула, что хочет, чтобы её нарисовали в кошку, и девушка ушла довольная собой.
За час беспрерывного сидения за столом уставшая Лена впервые потянулась, а затем упала на спину, вытянув ноги к песку и теплу. Она помотала головой, но Алексея не нашла. Парень легко нашёл себе компанию и теперь играл в пляжный волейбол с соотрядовцами.
Надо бы сделать ему подарок, когда он вернётся.
Ольга Дмитриевна мешалась. Вожатая заметила, что первый отряд не очень стремится искупаться, и направилась в сторону островка старших ребят, чтобы согнать их в воду. Лена воровато огляделась. Лена потянула руки к купальнику, проверяя его эластичность. Пальцы скользнули под края и и стали тянуть одежду наверх, чтобы открыть побольше тела, а затем боязливо потянула его назад, чуть ли не стремясь прикрыть даже бёдра. Не хочется, чтобы личный подарок Ему оказался достоянием других. Может, что-то написать? След сажи во время переодевания не давал покоя, слишком аккуратным он получился. Лена взяла из сумки блокнот, вырвала лист, нарисовала на нём небольшой узор, и слегка придавила его пальцем. Краска вполне аккуратно перенеслась на подушечку, оставляя на нёй небольшой завиток. Затем, выделив побольше места в центре листа, она стала выводить надпись, непременно на французском. Ведь никто, кроме неё, этого языка не знает, тем более, слова из внешкольного курса. Алексей, непременно запомнит и поспешит узнать, что значит это словосочетание.
Каллиграфия в долгое отсутствие практики вышла у Лены не с первой попытки. Затем Лена обвела просвечивающее словосочетание с другой стороны, чтобы образовать зеркальный рисунок, который она и наведёт на себя. С полученной работой она подскочила и юркнула мимо вожатой в сторону раздевалки. Внутри она стянула купальник целиком к бёдрам: вдруг кто-то зайдёт? От эластичной синтетики на ягодицах остался аккуратный след, лишь слегка выше которого она, придерживая листок руками, прижалась мягким местом. Послание вышло, что надо. И самое главное, оно продержится достаточно долго, чтобы не размыться в реке, но в то же время быстро сотрётся с помощью мыла и душа.
К возвращению Лены на место вся пляжная жизнь сместилась к воде. Мелюзга накупалась и теперь отдыхала на передних рядах. Лена спрятала лист в сумку и пошла к воде. Иначе зачем она поехала сюда, а не к родителям на дачу, где её бы не отвлекали лагерными мероприятиями? Обходя отдыхающих на песке ребят, она дошла до линии воды и, поёжившись, продолжила двигаться вперёд. Через несколько шагов вода дотянулась до паха, и небольшая волна намочила девушку по живот. Пионерка охнула и встала на цыпочки, однако кажущийся уже холодным воздух только вынуждал её покрываться мурашками сильнее. Зажмурившись, Лена затоптала по дну мелкими шагами, погружаясь под воду по грудь, и занырнула полностью в прогретую солнцем воду. При её росте она смогла пройти ещё несколько метров, пока линия воды не достигла её шеи. Пионерка осмотрелась по сторонам и вниз: другие ребята плескались вокруг неё в нескольких метрах, а вода была настолько прозрачной, что в ней можно было спокойно рассмотреть растопыренные пальцы. Стоило только опустить ладони чуть ниже, как чёткий рисунок превращался в телесного цвета силуэт, в котором сложно было что-то различить.
Воображение проснулось быстро. Она опустила ещё одну руку вниз и провела ею по паху. Через плотную обтягивающую ткань собственные руки ощущались чужими. Наконец, указательный палец стыдливо подлез под купальник и легко надавил на клитор. Тут же Лена опомнилась и одёрнула руку, словно её окликнули, огляделась; но другим пионерам художница была безразлична и на неё не практически не обращали внимания. Вскоре к указательному пальцу присоединился и средний, и в тандеме они стали быстро теребить верхушку половых губ. Лена стала обмениваться со случайными пионерами взглядами; как ей казалось, максимально обыденно она сжала губы, задержала дыхание и только через полминуты вынырнула из мыслей и вытащила руки. Слишком много она себе позволила. Пионерка оттолкнулась ногами от дна и поплыла в сторону, чтобы поправить въевшийся купальник. До буёв оставалось всего несколько метров, там глубина реки считалась уже слишком большой.
Более смелые идеи поглощали Лену. Кисть снова опустилась вниз, но теперь указательный палец, согнутый крючком, сдвинул купальник вбок от половых губ. Лена взялась руками под попу, и подтянула его повыше, обнажая ягодицы. Лена повиляла ногами: теперь он впивался ей под пах, но две бледные округлости мягко обволакивали потоки воды. Алексей был недалеко, но не видел деталей, и просто наблюдал за тем, как Лена, самостоятельная в своём одиночестве, игралась и отдыхала от работы в воде. Естественно, она не могла не заметить взгляд идеального мальчика среди чужих взглядов. А что, если есть те, кто не показывает своё пристальное внимание? Никто ведь не взял плавательные очки? Никто не пытается игриво поднырнуть под девушкой, а открыв глаза, не видит самую сокровенную часть её тела через толщу воды? Надо бы проверить.
Задержав дыхание, Лена сгруппировалась и резким движением погрузилась под воду, чувствуя, как линия воды оказывается всё ниже и ниже относительно её тела, и вот, теперь холодный воздух обжигал её пах слабым ветерком так, словно каждый сейчас смотрел на неё горящими глазами. Этот краткий миг отчего-то показался Алексею вечностью, и на сияющей коже он успел прочесть: «meilleure salope», броской каллиграфией выведенное на территории, закрытой обычно купальником.
Занырнув, Лена не поспешила подниматься наверх. Интуитивно она стала плыть вперёд, и через несколько секунд её голова показалась над водой прямо за границей разрешённой зоны. Испугавшись глубины, которую она прежде не видела и не ощущала, девушка испуганно и неуклюже поплыла к буям, и вцепилась в него. И кто, если не Алексей, сейчас поможет ей, испуганной и в то же время бесстыдно оголённой снизу.
— Л-Лёш! — Окликнула она парня, сначала безрезультатно. — Лё-ё-ёша!.. Помоги! — Повторила она. Пионер наконец отреагировал и подплыл поближе, готовый на всё.
— Что случилось? Глубина? — Спросил парень и получил утвердительный кивок. — Хватайся за меня, я тебя отведу к берегу. — Лена в ответ часто замотала головой и выдала объёмный ответ.
— Кажется, у меня сбился купальник, и сама поправить я его не могу. Я держусь за буёк обеими руками, и отпускать его очень страшно. — Лицо Лены в этот момент стало крайне напряжённым. — Это очень серьёзная проблема! Ты ведь можешь помочь мне её решить?
— Конечно. Повернись ко мне. — Спокойно ответил парень, подгребая руками к спине художницы.
Лена, продолжая держаться за буёк, перевернулась в воде на живот, и её тело стало немного подниматься, только попа поддерживалась лишь немного под уровнем воды. Однако и этого было достаточно, чтобы видеть силуэты обнажённого тела. Руки парня аккуратно остановились в сантиметре от талии. Лена попыталась поёрзать, чтобы оказаться в объятиях, но Лёша оказался на момент быстрее, и теперь отправил ладони под таз. Он взял нижний край купальника и двумя пальцами вытащил его из паха, расправил, переместил ближе к центру, настолько, что…
— Прости.
— Ничего страшного. Он постоянно так скатывается. — На голубом глазу ответила Лена. — Расправь получше…
Парень послушался и освободил руку, чтобы расправить впившийся купальник, придерживая его за нижнюю часть двумя пальцами. Костяшки вскоре упали в расщелину и надавили на неё. Лена не запищала и не требовала убрать пальцы, только внимательно смотрела за его реакцией. Когда купальник уже был расправлен, Алексей не спешил его отпускать, и подушечка указательного пальца свободно гуляла от клитора к промежности, надавливая на углубление влагалища. Напоследок он провёл ногтями по непривычно гладкому лобку и отпустил ткань, позволяя ей мягко шлёпнуть по паху. В голове Лены стучал заводной ритм собственного сердцебиения.
— Вот. Молодец, всё хорошо. Теперь твою красоту никто не увидит. — Улыбнулся парень, отодвинулся немного в сторону и подставился спиной к девушке. — Поплыли на берег, отдохнёшь немного.
Лена поочерёдно отцепила руки от буя, перекладывая их на подставленные плечи парня, а затем, плотно к нему прижавшись, поплыла на спине Лёши к берегу. Только на самой мели парень обернулся к Лене, с комфортом прижимающейся к его телу. Девушка закрыла глаза и подгребала ногами, чтобы не топить пионера. Почувствовав остановку, художница открыла глаза и посмотрела вперёд, очутившись уже практически на суше.
— Ой… Уже всё?
— Да. Будешь слезать или тебя отнести? — Спросил парень без шутливости в голосе, а Лена смущённо отвела взгляд, борясь со своей вежливостью против желания оказаться подольше рядом с Алексеем. Пионер, если не понял эту тонкую душевную борьбу, то просто не стал дожидаться ответа от метающейся в собственных мыслях девушки, и оценил её молчание, как остаточный страх от глубины, и перегруппировался, чтобы подхватить Лену под бёдра. Девушка тут же вжалась всей своей грудью в лопатки парня, а затем ощутила всем телом противно холодный ветер, ранее казавшийся горячим, как из печки.
— Ох… — «Носитель» Лены прокряхтел, вставая на обе ноги под весом двоих, и Лена восприняла это в штыки, посчитав, что стала слишком тяжёлой. — Купальник в воду тянет… — Добавил парень, чувствуя, как влажная синтетика пытается стянуть их обоих обратно в реку.
Однако пионер не стал сдаваться, и, пересилив первые два метра, понёс Лену обратно в их уголок. В этот раз пристальных взглядов было даже слишком много. Часть девушек смотрела с испугом, другая — с завистью, и только вожатые и Виола, богатые опытом, прекрасно понимали, что Лене с таким довольным выражением лица плохо быть совершенно не может.
Всё хорошее имеет свойство заканчиваться. Вот и Лена, аккуратно ссаженая со спины, оказалась лежать на полотенце, сгорая от стыда, с перебивающим мысли гулом в висках от адреналина.
— Больше не нужно так далеко отплывать, если тебе нужно что-то поправить. — Сказал парень, продолжая ухаживать за девушкой, разглаживая стянувшуюся ткань по её телу, подщипывая ту за края у бёдер.
Ленина мечта закончилась довольно быстро. Алексей прекратил, как ему казалось, издеваться над девушкой, и он выбрался на освещённую солнцем часть полотенца и разлёгся на ней. Самой Лене не оставалось ничего, кроме как перетерпеть свои желания, оставив их на потом, и вернуться к тому, чем она должна быть занята.
— Лен, а ты можешь мне на спине порисовать? — Спросила Славя, подсаживаясь рядом с девушкой.
— На спине?.. — Лена на секунду обернулась к Алексею, довольно сопящему и сохнущему за её спиной.
— Да. Не хочу руки и ноги красить, под формой не спрячешь.
— Ну… Ты последняя, Славя. Я как-то уже устала…
— Конечно-конечно, Ленусь! Только что-нибудь небольшое, всё равно потом смывать. Давай тогда где-то около купальника, хорошо?
Лена вздохнула. Решив, что девушке, всем видом и поведением представляющей из себя ангела, ничего лучше крыльев придумать попросту невозможно, взялась за кисть. Аккуратными движениями девушка оставляла небольшое оперение на копчике.
— Сейчас, ещё минуту… — Сказала Лена, и стянула трусы девушке на четверть. Её рука легла на попу пионерки и сжала её, пытаясь сравнить одновременно со своей, настолько же ли она мягкая. Славя оказалась упругой, что рука Лены так и норовила подхватить её и сжать снова, только для того, чтобы лишний раз ощутить это.
Лена приподнялась и двинулась на коленках к столику, чтобы взять другую кисть и добавить акцентных деталей, однако на периферии разродилось тошнотворное мельтешение красного колера. Рыжее пятно споткнулось о её ноги и навалилось на Славяну. Помощница вожатой не успела увернуться, и тут же сильным шлепком она оказалась головой к полу, а купальные трусики сильно натянуло вверх, а затем раздалось несколько шлепков, необычно влажных и плотных. Напоследок, Ульяна свалилась с блондинки и ударила её небольно стопой в бок, и сразу побежала по пляжу. За ней уже была погоня.
