Схрон. Книга 2. Глава 100

К вечеру лютая ярость атомной зимы заставила искать укрытие. Наш караван из пяти оленьих упряжек не достиг цели – славного города Кандалакши. Сто лет бы его не видать. Забившись в густую чащу, где не так терзают порывы безжалостных ветров, разбили лагерь. От пендосов, вроде, оторвались, но десантура выставил дозор – вооруженных луками сектантов с глазами, вытаращенными от постоянного передоза семками.

– Сук, заточить бы ща ченить… – проворчал Вован, присаживаясь возле костра. – В коробочке НЗ был, сгорел, нах!

Я промолчал, мрачно глядя в танцующие языки пламени. У меня тоже не осталось еды. Совсем ничего не осталось. Под курткой заворочалась Зюзя. Надо хоть ее покормить. Расковырял ножом кору бревна, на котором сижу, отыскал несколько личинок.

– Охуеть, бля! Жаба, нах! – воскликнул ВДВ. – Жирная, ска! Давай-ка, братка, ее сюда, нах!
– Зачем? – не понял я.
– На вертел, епта!
– Нет! – Я спрятал Зюзю обратно в карман.
– Да я шучу, нах! Я ж не зверь, ебать. Вижу, дорога тебе животина эта.
– А что, у этих нет еды? – Кивнул на соседний костер, где орудуют веганы.
Вован презрительно скривил рожу:
– Нах мне така жратва, бля! Орешки, сука, репка, морква ебучая, травки… да в рот я ебал! Оленя чтоль вальнуть одного? Вон тот хуево бежал седня. Шашлык бы заебашили…

Тут я вспомнил, что в подсумке есть пара банок тушняка, которые прихватил впопыхах во время бегства из Схрона.

– Заебок, нах! – проорал Вован, увидав ништяки. – Ты, блять, пошукай там. Может еще чо отыщется?
– Нет, дружище, водяры нет, – вздохнул я, вспоминая оставленный в пещере рюкзак.

Жаль не забрали старика-Егорыча, но логово десантника оказалось отрезано амерскими войсками. Ничего, дед не пропадет, в этом стопудово можно быть уверенным. Или спрячется в пещере, или, что более вероятно, затаится в лесу. Пендосы явно не досчитаются нескольких часовых этой ночью.

– Эй, гоп-стоп-зелень! – крикнул Вован, помешивая в котелке тушенку с еловыми иглами. – Мяска хотите, нах?! Ы-гы-гы-гы!

Коренастый кришнаит, фыркнув, откусил пучок то ли укропа, то ли сельдерея и принялся с ненавистью пережевывать.

– Вован… – сказал я.
– Че, нах?
– Почему ты такой веселый?
– Ну так, ептать, другану на подмогу пришел! Хуле не радоваться-то?
– Спасибо тебе, Вован. Реально. Выручил в последний момент. Ты как знал.
– Да я и не знал, епта! Пиздец, ты чем напоил меня тогда?! Эт полный нахуй пиздос чо было, бля! Ебать, ебать… – Десантник помотал башней, словно прогоняя кошмарный сон. – Очнулся. Ебать мой хуй, полгорода в дрова, нах, другая половина горит еще. А эти зеленые мудаки на руках меня, значит, качают. Амеров-то мы выбили, оказываца! Вот такие дела, братка. Димон, жирный кабанина такой, ну главный у зелени, мне грит. Типа, давай Вован, люди тя уважают, кароч. Будешь теперь здеся главный, нах! Я грю, ну нихуя, заебись, нах! Кароч, порядок терь навожу там, дома отстраиваем. Это ж, я, типа, там руку приложил. Ток амеров, кароч, не всех наебнули. Часть съеблась в лес, нах. Ну ты сам в курсе, епт. Я, кароч, как нашел на складах коробочку, давай посты объезжать, да проверять. С Юрасом, землица ему пухом. Шоб, стало быть, атаку не проебсти. А тут дедок такой бомжеватый – хуяк! Вот тока что его тут не было! Грит мне, спасай, короч, Санька, тебя, то бишь, получается.
– Шаман?! – Сердце мое резко заколотилось.
– Эт я в душе не ебу, кто, блять, он по профессии. Витьком, кажись, назвался. А я про тя уж и забыл, нах! Думал, ща дома братка, Ленусика шпехает, бля, тудым-сюдым, гы-гы-гы… а хер этот старый грит, что помощь тебе требуется основательная, нах! Ну, я хлопцев по коням и погнали нах! Десантура своих не бросает! – Последние слова он буквально проорал, хлопнув себя в грудь.
– А где этот старик? – спросил я, думая в этот момент о Лене. Если кто и может ее разбудить, так только шаман.
– Да он как появился, так и проебался! Хуйня! Главное, выручил тя, братуха! – Он снял котелок. – Бля, сука! Точно нету ничо под горячее? Ладно, нах! Приедем в город мой, угощу тя по-царски, раскатаем поляну, нах! А знаешь, каких Диман шмар пиздатых подогнал? Ы-ы-ы!

Я решил немного остудить Вованово веселье:
– У меня есть новость. Очень нехорошая.
– Че, трипак цепанул?
– Да, блять, нет! Полковник Уайт, до того как получил в пасть стрелу, проболтался кое о чем. Через неделю весь район накроет гребаными «Трайдентами»! Нужно срочно валить и уводить людей, как можно дальше!
Вован замер с недонесенной ко рту ложкой.
– Че, блять, еще за «Трайденты», нах?
– Баллистические ракеты морского базирования с ядерными боеголовками. Видимо, какая-то подлодка у них еще на ходу.
– Блять, хуево! Только жизнь начала налаживаться, нах!
– Но есть и хорошая новость. Скоро здесь будет наша армия.
– Неужели, нах!
– Да, две мотострелковые бригады.

На лице Вована отразился шторм эмоций. Но нельзя понять, обрадовался или огорчился могучий десантник.

– Они должны помочь с эвакуацией, – сказал я.
– Заебись, хуле, может, хоть щас возмут в ряды доблестной и несокрушимой, нах. Жаль, канеш, что не десантные войска. Ну да хуй с ним! Научу пехтуру, как воевать надо! О, глянь-ка, стихает, кажись?

И впрямь, погода слега угомонилась. Больше не гнутся и не трещат вековые деревья, небо расчистилось, в разрывах облаков появилась луна. Быстро доев, свернули лагерь, и резвые олени понесли наш отряд в сторону Кандалакши.

Может, удастся снова встретить шамана и рассказать о своей небольшой проблеме? Сам я попрошу у Вована какой-нибудь транспорт. Надо предупредить Егорыча, вывезти Лену. И семью Валеры. Хотя их бункер, наверняка выдержит ядерный удар.

***

Сколько раз обещал не возвращаться, но вот судьба снова привела в этот городок. Несмотря на разруху, выщербленные пулями стены, обвалившиеся кровли и выбитые стекла, в освобожденной от американской оккупации Кандалакше витает настроение весны, позитива, надежды на светлое будущее, воодушевление. Всюду снуют возбужденные улыбчивые горожане, стучат молотки, перфораторы, гудят краны, сигналят грузовики, везущие материал на многочисленные ремонты и стройки. Эти люди еще не знают, что через неделю их труды, их жилища и надежды будут сметены термоядерным штормом.

Нас накормили вкусной горячей ухой в забегаловке возле рынка. Хозяин, шустрый плотный армянин, принялся выставлять на стол и другие морские деликатесы, завернутые в свежий лаваш. Вытащил чудом переживший БП коньяк из винограда, выращенного в предгорьях Арарата. Понятно, для него это бесплатная реклама заведения. У входа собралась толпа, в окна заглядывают любопытные горожане, наблюдая, как мы едим. Точнее, как ест Вован.

Кстати, семки до сих пор в ходу. Говорят, это временно. Просто ничего лучше пока не придумано. Но Спаун обещал открыть печатный станок и выпустить нормальную валюту. Похоже, я присутствую при зарождении нового государства. Посмотрим, что скажет на это командование. Хотя главное – увезти людей в безопасное место. Или хотя бы предупредить.

Во время трапезы мы все перетерли с Вованом. Надо вечером устроить совещание и обсудить варианты эвакуации. А на следующий день, собрав народ на стадионе, объявить неприятную новость. На том и порешили. Десантник отправился разыскивать Белого Брахму, а я решил прогуляться по городу. Времени свободного еще дофига. Найду, может, какой-то транспорт.

Ноги сами вынесли в порт. Вмерзшие в лед корабли теперь охраняют не пендосы, а сектанты и народные ополченцы. Поглядывают недобро. Но я не собираюсь ползать по сухогрузам в поисках ништяков. Остановившись у дальнего пирса, закурил. После гребаных пещер и непролазных лесов глаз радуется открывшимся просторам залива. Даже солнце вылезло из-за туч, приветствуя одинокого выживальщика. Придет ли, наконец, весна, растает ли многометровый лед в этом году?

Кое-что в небе привлекло мое внимание. Напряг свое зоркое, как у ястреба, зрение. Не может быть! Самолет! Поблескивая солнечными бликами, он скользит среди облачных холмов, то появляясь, то исчезая. Хм, надо предупредить. Странно, что звук не слышен. Приглядевшись внимательнее, я понял, что это за аппарат. Беспилотник. Точно. Вон и крылья размашистые, как у планера, и скорость не очень большая. Чего он тут кружит? Из «Сайги» не достать, надо предупредить Вована.

Собравшись бежать, оглядел еще раз ледяной горизонт. Мое сердце замерло. С кораблей послышались крики дозорных. Они тоже увидели это. Танки. Десятка два. Еще какой-то транспорт помельче. Захотелось петь и кричать. Это могут быть только наши! Кто же еще?

***

Сегодня должен быть суд. Третий день сижу в камере в компании вегана по имени Славик. Он уже успел вынести мозг рассказами о карме, перерождениях и здоровом образе жизни. Похоже, его не волнует, что будет с нами. В отличие от меня. Не знаю, где Вован и что со Спауном. Скорей всего, ими занимаются другие следователи.

Город тепло встретил армию Российской Федерации. Суровых солдат, вооруженных новейшими версиями АК, носили на руках. Люди вытаскивали на улицы столы и последние припасы. Многие плакали. Две колонны Т-72 чинно вползли в город и заняли позиции на ключевых точках. Возле стадиона образовался стихийный митинг. Генерал с обветренным лицом приветствовал народ, что-то вещая в микрофон. Всем лицам старше шестнадцати лет предписывалось явиться на сборный пункт, который начнет работу завтра. Я разглядел на трибуне и Вована. Он где-то успел раздобыть новый десантный берет. Хотел пробиться к ним, но стояла ужасная давка. Что ж, надеюсь, Вован ввел командование в курс дела. Над нами все еще, как дамоклов меч, висит угроза ракетного удара.

На следующий день прибыл на сборный пункт. Думал встретить там Вована. Не встретил. Зато угодил в лапы военной полиции. Они сразу мной заинтересовались. Не знаю, может рожа моя не понравилась, хотя старался улыбаться. Все-таки сбылась мечта – смогу, наконец, послужить родине.

Начались бесконечные допросы. Следователь с колючим пронизывающим взглядом раз за разом спрашивал одно и то же. По какой причине уклонялся от службы? Состоял ли в незаконных бандформированиях или на службе оккупационных войск США? Почему занимался мародерством? Откуда револьвер? И так по кругу в разных вариациях.

Естественно, всей правды я не раскрыл. Стоял на своем варианте событий. Мол, когда началась ядреная война, ходил по Карелии в турпоход. Карабин – на всякий случай. Потом, когда пришли амеры, партизанил, участвовал в сопротивлении врагу. Следователь усмехался, кивал и что-то писал на бумажных листах. Поскорей бы закончилась эта канитель. Когда, блин, они поймут, что я герой войны, а не бандит и не предатель?

***

Заседание прошло быстро. Судья в погонах подполковника, зевая, выслушал мои сбивчивые оправдания. Особо я сделал упор на то, что готов преданно служить Родине. А потом начали вводить свидетелей, и стало ясно - попал конкретно. Таня с рыбзавода поведала, что я ворвался в квартиру, затем изнасиловал, а потом убил ее мужа Бориса. Точнее – ее изнасиловал, а мужа убил. Хотя, его прикончила Маша. Кстати, она выступила следующая. Мол, домогался и ее, убил деда. Вранье! И, наконец, Альбина. Когда она успела сюда притащиться? Эта шлюха сообщила в подробностях, как я напал на деревню, убивал селян, а ее взял в заложницы, лупил, издевался и заставлял заниматься сексом в извращенной форме.

Я сидел на скамье, хватая ртом воздух, не в силах поверить в происходящий бред. Это не должно закончиться так! Почему?! Судья, поднявшись, зачитал обвинительный приговор. Ввиду таких-то и таких-то обстоятельств… подсудимый такой-то… согласно статьям… по сумме совершенных злодеяний… по закону военного времени…