Но... Я же Питер Паркер! - глава 129

Эм-Джей отбуксировала меня в жилой сектор, но, к моему удивлению, направилась не к моей двери, а в пустующую комнату по соседству. Точнее, это я считал её пустующей, а она, тем временем, уже была подвергнута первичному обживлению — несколько сумок, новая посуда, чайник и холодильник вдохнули в неё немного жизни, свидетельствуя о появлении новой хозяйки.

— Мама разрешила тебе переехать ко мне? — вслух удивился я. — Мне казалось, что она всерьёз намерена держать тебя дома до окончания школы.

— Эх, ты… — фыркнула Мэри-Джейн, — сдал досрочно экзамены и всё забыл? Учебный год уже закончился, завтра выпускной бал! Ты, наверное, думал его пропустить.

Она сделала паузу и посмотрела мне в глаза.

— Скорее я о нём вообще не думал… — признался я.

А ведь июнь уже почти закончился… я и правда потерял привычку следить за подобными датами. Школьная и студенческая пора для меня давно позади — пара посещений школы уже в этом мире не в счёт — а преподавательская деятельность, ну, я недолго этим занимался. Не моё.

— Не получится, — довольная собой возразила Эм-Джей. — Я тебя приглашаю. Ты ведь пойдёшь со мной?

— Да, конечно… — на автопилоте ответил я, ещё не зная на что подписываюсь.

Prom, он же выпускай бал — очень важное в жизни школьников событие. Основные его звёзды — несомненно выпускники, но и другие старшие классы в нём активно участвуют, особенно наш, предвыпускной. Именно ученики двух старших классов имеют право/облагаются обязанностью приглашать партнёров на бал.

Да, в прошлом мире с этим всё было просто — каждой твари по паре — то здесь всё куда сложнее. Уж слишком дефицитны и нарасхват мальчики. А тут ещё и оба парня из нашего класса практически слились из школьной жизни. Я, окончательно, так как уже закончил школу, а Гарри из-за трагедии — официально Норма всё ещё числится среди пропавших без вести после бойни в ОзКорп. Не говоря уже о том, что мы оба — давно стали визитной карточкой школы, по вполне очевидным причинам. И наше с Озборном отсутствие на балу совершенно не устраивало администрацию школы. Благо нас обоих должны были пригласить на бал наши девушки.

И я уже совершенно не удивлялся тому, что именно слабый пол (в моём понимании) тут в первую очередь ответственен за приглашения. А вот то, что я могу и должен, будучи частью класса, привести на бал всех своих девушек оказалось полной для меня неожиданностью.

Ладно Гвен — согласие студентки престижного ВУЗа прийти на бал со школьником было весьма престижно как для мальчика, так и для самой школы даже в прошлом мире, — то вот что делать с Вандой? Она ведь тоже моя девушка, и я её, по-хорошему, должен позвать, и это совершенно не кажется мне хорошей идеей. По множеству причин, начиная с проблем с законом, решаемых поддельным удостоверением личности (а их у неё есть несколько), и заканчивая тем, что Ванда просто-напросто социально опасна. Нет, она стала гораздо сдержанней в своих порывах, но там ведь дети и алкоголь…

Конечно, приводить всех своих девушек на бал являлось лишь традицией, и не было прописано в законе или ещё что-нибудь в этом роде. Как и в моём мире: никто не обязует тебя идти на бал со своей девушкой, можешь позвать другую, но будь готов к последствиям. Так и тут: не быть приглашённой своим парнем — серьёзное оскорбление для девушки. И хотя не так давно Ванда сама отказалась от идеи пойти с нами на приём к Харди, лучше всё-таки спросить.

Мы и так до сих пор «держим в тайне» наши с ней отношения, что тоже не очень культурно. На самом деле я не придавал этому значения, не считая себя обязанным перед кем-то отчитываться о своей личной жизни. Как оказалось, зря. В этот день — спустя месяцы после своего попадания в этот мир — я узнал от своей девушки, что тут действует ряд законов, направленных на мужчин для регулирования и стимулирования их деятельности для продолжение человеческого рода. Нет, никто не заставит меня спать с кем-то против моей воли, но если я слишком долго буду избегать отношений с противоположным полом, то по закону меня могут обязать сдавать свой генетический материал в соответствующие учреждения. Конечно, всё это решается в индивидуальном порядке, в крайних случаях даже через суды. И в каждом штате есть специальное агентство, которое занимается регулированием данного вопроса и собирает информацию о сексуальной жизни всех проживающих в штате половозрелых граждан мужского пола. Из чего вытекает уже практическая необходимость для последних не пытаться скрывать свои отношения с женщинами, если они, конечно, не заинтересованы в том, чтобы становиться регулярными донорами спермы.

А не слышал я об этом раньше по вполне очевидным и понятным причинам: эти государственные агентства свою деятельность особо не афишируют, а сбор данных о потенциальных нарушителях производят весьма аккуратно. И отбившихся, так сказать, от стада мужчин — тех, кто полностью отказывается выполнять свой мужской долг перед страной или же делает это недостаточно старательно — в первую очередь пытаются убедить в том, что продолжить свой род любым предпочтительным для них образом не повинность, но наоборот священный и почётный долг перед страной и богом. И подобные разъяснительные беседы, кстати, срабатывают почти всегда. И все довольны — геи и однолюбы ебутся и женятся с кем и на ком хотят, а государство получает в своё распоряжение приток мужской спермы… звучит как-то не очень, но ведь сексуальная ориентация и нежелание жениться несколько раз по наследству не передаются. А когда дело всё же доходит до судов, то и тут всё стараются сделать быстро и без огласки. Ведь всё это — слежка за личной жизнью и навязывание обязанности сдавать свою сперму — является злостным нарушением личной жизни и человеческих свобод. И конечно же всё это не могло не породить протестные движения и прочее. Такие движения существуют и активно продвигаются активистами — причём не только лично в этом заинтересованными мужчинами-геями, но и сочувствующими им женщинами, хотя последних не так уж и много. И я даже припоминаю среди многочисленных поступавших мне на почту и в личные сообщения в социальных сетях приглашения на ток-шоу, посвященные «становлению мужской независимости» в общем и «проблемам ущемления прав моногамных и гомосексуальных браков», в частности.

И с чего они только взяли, что позвать на подобное мероприятие Питера Паркера будет хорошей идеей?

Знаете, о чём ещё я после всего услышанного подумал? А что мои родители? У Ричарда ведь были всего одна жена и один ребёнок, и в его возрасте с такой низкой эффективностью в деле обогащения генофонда, им уже должны были заинтересоваться. Не значит ли это, что по стране разбросаны десятки моих сестёр и братьев?

Вот тебе и сюрприз… а я-то надеялся на демонстрацию нового комплекта сексуального белья от Мэри Джейн или что-то в этом роде. А вместо этого получил лекцию о базовых для этого мира нормах, эм… социальной ответственности мужчин, от своей девушки.

В общем хотя сам я и не был слишком замотивирован идеей посетить данное мероприятие, но всё-таки это сделаю. Это важно для Эм-Джей, ей в той школе ещё год учиться, да и чем чёрт не шутит, может мне и понравится.

Ванду в конечном итоге я решил пригласить и, если она согласится, обнародовать уже наши отношения. Благо такая разница в возрасте хоть и не является нормой (и может быть подвергнута порицанию) для консервативной части населения, но не является незаконной до тех пор, пока всё происходит по обоюдному согласию. По-другому тут, кстати, бывает довольно редко. Традиции, культура, религия и закон крайне негативно относятся к сексуальному насилию над мужчинами (хотя в прошлом, особенно в ходе военных действий, подобное было сплошь и рядом), а насилие к женщинам со стороны мужчин и вовсе считается чем-то из разряда мифов — и это, наверное, самое позитивное следствие гендерного дисбаланса.

— Официальная часть — танцы, пунш и всё такое — будет здесь, — Эм-Джей сунула мне в руки рекламный буклет одного из ресторанов Куинса, весьма достойного. — Но самое интересное, как всегда, после: выпускники, конечно, разъедутся по отелям и клубам, а вот наш класс… родители Томпсон «так удачно совпало» уехали из города, и весь их особняк остался в распоряжении Флеш на несколько дней.

Сказано всё это было с явным воодушевлением и даже предвкушением в глазах — они с Одри таки нашли общий язык, после моего ухода из школы и, в особенности, того теракта. Произошедшее обнажило всю нелепость и мелочность их конфликтов и показало, что в критической ситуации достойные люди о подобных дрязгах просто не вспоминают.

— Вечеринка у бассейна… — усмехнулся я, припоминая множество сцен из фильмов, что показывали подобные сборища.

Хотя такое обычно происходит уже в колледжах, во всяких там студенческих братствах и сестринствах. Там подобные вечерники, где главная цель праздных студентов — побыстрее напиться и кого-нибудь трахнуть — уже не редкость, но всё ещё далеко не так повсеместно, как можно подумать, исходя из фильмов или рассказов прошлых выпускников. У нас вот тоже были братства и кое-какие вечеринки, но до того, что вы ожидаете увидеть, насмотревшись фильмов, там никогда не доходило. Ни тебе оргий, ни кокаиновых дорожек с живота пьяной подружки, ни бассейна со светомузыкой.

В общем намечающийся на завтра культурный отдых неожиданно навёл новую порцию суеты в моё расписание. Нужно было пригласить Гвен и Ванду, обговорить что и как: наряды там, машина и прочее. О чём-то Эм-Джей позаботилась заранее, а что-то нам придётся навёрстывать в последний день.

И если с Гвен всё прошло без проблем, она уже узнала о предстоящем бале от Мэри-Джейн и ждала только, когда я созрею, чтобы её позвать. У них с Эм-Джей, как оказалось, уже и платья новые есть, взамен испортившихся по вине Лауры, сделанные на заказ, да ещё и согласованные друг с другом не только схожим дизайном, но и при помощи перекликающихся аксессуаров. Здесь подобные заказы явление частое по вполне очевидным причинам.

А вот Ванда как раз стала главной причиной возникшей суеты. Сразу после разговора с Гвен я позвонил Уилсон и спросил, как продвигаются её дела и не хочет ли она заглянуть к нам, чтобы кое о чём поговорить?

— Да мы тут уже всё, — неожиданно призналась Уилсон. — Скоро буду, ты где?

Голос Ванды показался мне нерадостным, да и не могли же они выковать меч из настолько тугоплавкого металла всего за два дня, что-то явно пошло не так.

— На жилом этаже. В крайней на нашей стороне комнате. — Она повесила трубку, как только получила координаты.

Через пару минут Уилсон уже телепортировалась в здание — я услышал звук сработавшего устройства через две тонкие стенки, разделявшие это помещение с квартирой Ванды, поселившейся по другую от меня сторону — и тут же направилась к нам прихватив то, над чем работала последние пару дней.

— Ого! — присвистнула Эм-Джей, разглядывая наёмницу, когда та вломилась в её квартиру со своим новым «мечом» наперевес.

А посмотреть было на что.

Прожжённая в нескольких местах и почерневшая от копоти одежда — но не похоже, что в бою, скорее всего повреждения от беспечной работы в кузне, — подпаленные и испачканные сажей волосы, грустно-недовольное выражение на лице и сюрреалистичное нечто в руках.

— Меч, насколько я могу судить, — оценил я кусок перекорёженного металла, — не получился.

— Не плавится, сука, никак. — Ванда почесала обугленными чёрными ногтями грязную шею, попутно укладывая свой неудавшийся эксперимент на журнальный столик, — мы сломали пресс и перегрели печь, но получилось только это.

— Это вообще, что? — брезгливо уточнила Эм-Джей, отодвигая свои вещи подальше от художества наёмницы.

В месиве склеившихся друг с другом кусков адамантия ещё угадывались черты имплантатов, которыми они некогда были, но всё, кроме самого нерушимого металла, напрочь выгорело.

— Но куски таки сплавились, — замечаю я, — а значит, этот адамантий не такой уж термостойкий и, теоретически, его можно переработать, нужно лишь найти оборудование помощнее.

— В нашей печке можно было плавить вольфрам, — заметила Уилсон. — Три тысячи градусов, я не слышала о печах мощнее.

Раздосадовано вздохнув, она оставила на время свой шедевр, чтобы поискать в холодильнике Мэри Джейн какую-нибудь выпивку, но нашла там только холодный чай. С недовольным видом, будто это какая-то отрава, Уилсон всё-таки осушила бутылку, затем заметила своё отражение в зеркале на стене, усмехнулась, отодрала от пропалены над виском кусок чего-то чёрного и сухого. Судя по тому как это место быстро заросло молодой кожей с коротким пушком белых волос — это был кусок маски с приплавившейся к нему кожей.

— Ты что-то хотел? — снова обратилась она ко мне, рассматривая свою находку. — Нужно кого-нибудь убить?

Мы с Эм-Джей синхронно переглянулись: «а не делаем ли мы ошибку?»

— Эм… — всё же начал я, с каждым произнесённым словом всё больше охреневая от абсурдности своих же слов, а точнее того, кому они адресованы. — У нас тут, хм… как бы школьный бал или типа того. И хотя я уже закончил школу, но Мэри Джейн-то ещё учится, вот… и я приглашаю тебя пойти с нами… как мою девушку.

— О-о-о, — многозначительно протянула Ванда, явно не ожидавшая подобного предложения. — Я… ну, согласна, да, почему бы и нет…

Она щелчком пальцев отправила обугленный кусок в сторону мусорного ведра и посмотрела на меня с загорающимся в глазах интересом. Нет — это точно было ошибкой… мне уже жаль тех детей, что решат заговорить с ней на балу.