Если снежинка не тает

Плавно качаясь и кружась, с темных небес падали пушистые снежинки. Говорят, примета такая: если снежинка в твоей ладони не растает — ты скорее всего помер. Ну, либо вариант более приятный: ты всего-навсего йотун, ледяной великан, враг народа и просто монстр. Тот еще подарочек на новый год, если задуматься.

Локи пристально смотрел на синюю ладонь, в которой нагло лежала снежинка, маленькая кристаллическая сволочь. А рука и не думала розоветь, прямо как рожа братца после попойки.

Братца, ага, дайте два: сводного брата, не хотите? Еще одно вранье папаши. Ой, и тут вранье, да что ж ты будешь делать?! И не папаша он нам, так, мужик в бороде с повязкой на глазу, который женат на твоей матери! Ух ты, еще одна неувязочка, прямо праздник какой-то!

Бог Хитрости мрачно топал по сугробам, волоча позади себя мохнатую мокрую зеленую тряпку, что когда-то имела вид зеленого плаща, подбитого мехом. Там, вдалеке, виднелся дворец, в котором он чувствовал себя не то что не хозяином, а случайным гостем, которого вот-вот попросят на выход.

С головой ухнув в очередной коварный сугроб, матюкаясь и плюясь будто кобра, Локи выполз на утоптанную тропу и, пока никто не видит, быстро смыл снегом выступившие слезы. Кто бы мог подумать, что он столь тяжело будет переживать такой подлый удар судьбы.

— Ебись оно конем! — в сердцах рявкнул бог и тут же испуганно прикусил язык: вот уж что под новый год желать ему было противопоказано.

До «дома» он добрался уже в полной темноте и, скорее по привычке, чем от желания согреться у камина, плюхнулся на кресло в обеденной зале перед огнем. Скоро слуги принесут теплое питье и уберут с глаз долой ту плащевидную мокрую тряпку, что он бросил у двери. Йотун йотуном, а задница все-таки мерзла как у человека. Простите, бога. Асгардца, ладно, чтоб никого не обидеть. Наверное, слишком разнежился на царских харчах.

— Сын мой, откуда столько грусти? — Фригг, как всегда, подкралась незаметно. И как только она умудрялась не шуршать своими платьями?

Откашлявшись и перестав нервно дышать, Локи с трудом посмотрел ей в глаза.

— Да какой-то я синенький, матушка, — излишне желчно ответил он богине.

— Хорошо хоть не лазурным стал, милый, — нежно улыбнулась приемная мать, стоящая позади кресла, и положила руки ему на плечи. Казалось, его придавил снежный ящер. Какие маленькие руки, а сила воительницы.

Однако, казус. — Истина всегда вырвется наружу, сколько бы ее не пытались скрыть. Это закон жизни, милый мой мальчик.

Я бы сказал, что ее вырвало, — пробормотал Хитрейший, и пальцы на его плечах сжались сильнее. Едва ощутимо, но он все же охнул, но продолжил: — Вся моя жизнь была ложью.

— Да неужели? Ложью были мои песни? Все уроки, все проведенное с тобой время, весь смех и сны на моих коленях? — в голосе женщины обиды не было, только бесконечная грусть.

Принцу стало стыдно.

— Конечно же нет! Зачем ты так со мной?! — воскликнул он и, обернувшись, покраснел.

— А ты? — встречный вопрос прозвучал уже со смехом в голосе. — Мой возлюбленный сын решил, что какая-то там сила крови сильнее моей любви?

Бог даже не успел понять, когда успел оказаться в объятиях матери, но это было неважно. Ничто не было важно. Он едва не обидел самое любимое существо в мире, которому был столь же дорог. Как он мог быть столь жесток?!

Снег тихо падал на балконы и крыши дворца…

Говорят, если снежинка в ладони не растаяла, то просто некому было согреть твою ладонь.

Пока живы те, кому мы дороги, снег всегда растает. Главное, чтобы мы не забывали о дорогих нам и тоже протягивали им свои теплые ладони.

Только так можно пережить зиму.