RU
igor bekshaev
igor bekshaev
2 подписчика

Ин 11 (2)

Возвращение в Иудею из Заиорданья Христом и апостолами заранее оценивался как путь опасный, рискованный. Иисус медлил с возвращением, даже узнав, что один из Его друзей Лазарь болен. Наконец, по прошествии двух дней сказал ученикам: «Пойдем опять в Иудею». Апостолам такое предложение не понравилось, подобное предприятие казалось поспешным, необдуманным: «Равви! давно ли Иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты опять идешь туда?».
Даже болезнь Лазаря казалась им недостаточной причиной идти в те места, где существует угроза. Апостол Иоанн так передает переговоры Христа с учениками: «Говорит им потом: Лазарь, друг наш, уснул; но Я иду разбудить его. Ученики Его сказали: Господи! если уснул, то выздоровеет. Иисус говорил о смерти его, а они думали, что Он говорит о сне обыкновенном. Тогда Иисус сказал им прямо: Лазарь умер». Перевод «уснул» несколько огрубляет понимание, но по смыслу верно. Лазарь «успокоился», что апостолы посчитали даже хорошим знаком: раз успокоился, то теперь точно на поправку пойдет. Скорее всего, горячка не оставляла того много дней. Однако это оказался не тот покой. «Пойдем и мы умрем с ним», — выразил общее недовольство апостол Фома, когда принято было решение все же идти. Описанное Иоанном явно указывает на то, что обстановка была настолько неблагоприятной, что даже апостолы роптали и находились при своем мнении, считая, что в Иудее слишком небезопасно и лучше туда пока не соваться.
По этой, видимо, причине, даже возвратив Лазаря из смерти, Иисус с учениками снова покидают Иудейское селение Вифанию, слишком близко расположенное к Иерусалиму, и отступают несколько назад к Иерихону и далее, чтобы преждевременно не подставиться фанатикам. Апостол Иоанн так вспоминает об этом: «Посему Иисус уже не ходил явно между Иудеями, а пошел оттуда в страну близ пустыни, в город, называемый Ефраим, и там оставался с учениками Своими». Что это город — «Ефраим» — установить сейчас сложно. Однако обращает на себя внимание, что выражение, переведенное как «город, называемый», в оригинале имеет другое расположение слов — Εφραιμ λεγομένην πόλιν. То есть «Ефраим, называемый городом». Сравним Ин.4: «Город в Самарии, называемый Сихарь», и Лк.9: «Город, называемый Вифсаида», везде именно «город, называемый» (πόλιν λεγομένην). А тут, похоже, находится в наличии какой-то топографический пункт, наделенный топонимикой, имея обозначение (Ефраим), но и поверх этого прозвище «город».
Предположим, что речь идет об одном из нередких в Палестине пещерных «городах», где прятались религиозные отшельники, преступники, политические беглые, ютилась бездомная беднота, своего рода коммуна, пестрая и разношерстная, там Христу с апостолами было, видимо, спокойней всего. Долго находиться вблизи столицы на одном месте было опасно, и они, меняя свое расположение, уже снова на обратном пути, находят одно из пристанищ в Иерихоне у мытаря Закхея. Это последний отрезок жизни, мы видим, Иисус в основном пользуется конспиративными помещениями, то есть такими местами отдыха и ночлега, где Его искать либо не станут, либо достаточная защита хозяина дома оградит Его от незаконных преследований. Преследователи Его, впрочем, времени зря тоже не теряли: «Первосвященники же и фарисеи дали приказание, что если кто узнает, где Он будет, то объявил бы, дабы взять Его». Сыскные мероприятия, таким образом, Храм взял на себя и, надо думать, что с римскими властями все это не согласовывалось. Карательные органы оккупационных властей не были в курсе, что затевается религиозная расправа.
С учетом и так предстоящей давки в городе, Преторий вряд ли санкционировал бы мероприятия, грозящие дополнительным поводом для беспокойства народа. Вся операция подготавливалась исключительно духовными лицами в рамках своих, довольно сомнительных на ту пору полномочий. Расчет был арестовать, предъявить обвинение и уже только потом поставить Преторий перед фактом. Требовалось еще сфабриковать улики, чтобы доказать нерелигиозный (к которому Рим был совершенно равнодушен и за что казни никак не полагалось), а уголовный, преступный — в первую очередь, политически преступный характер деятельности Иисуса. Но прежде, конечно, надо было еще поймать. Хотя были, наверняка, и другие варианты расправы, о которых мы скажем чуть ниже.
Неудивительно поэтому, что в такой обстановке Иисус подготавливает Свой вход в Иерусалим максимально скрытно, стараясь, чтобы как можно меньше людей знало о том, как и когда Он появится в городе, ибо многих это интересовало: «Искали Иисуса и, стоя в храме, говорили друг другу: как вы думаете? не придет ли Он на праздник?». До кульминации праздника оставалось еще не так мало времени, но город уже был заполнен паломниками и многие, как думается, надеялись на Его присутствие. Появление процессии, во главе которой находился Иисус верхом на ослице, сопровождаемой криками сперва учеников, и тотчас подхваченными народом, вызвало в Иерусалиме сильное оживление: «И когда вошел Он в Иерусалим, весь город пришел в движение и говорил: кто Сей? Народ же говорил: Сей есть Иисус, Пророк из Назарета Галилейского… Фарисеи же говорили между собою: видите ли, что не успеваете ничего? весь мир идет за Ним». Можно сделать вывод, что религиозные вожди не ожидали появления Христа именно в это время, что, скорее всего, сломало их первоначальные планы.
Косвенно можно догадаться, что одним из вариантов того, как избавиться от Христа, было послать наемных убийц. Иоанн, например, сообщает, что «первосвященники же положили убить и Лазаря, потому что ради него многие из Иудеев приходили и веровали в Иисуса». Однако Лазаря никак нельзя было убить «официально», то есть предложить это сделать римским властям. Возможно, до предательства Иуды у архиереев и не было какого-то четкого единого плана, рассматривались различные варианты. Избавиться от Иисуса «тихо» и все потом свалить на горячего фанатика — это было бы проще всего, но вызвало бы и подозрения, и расследование, и сильное недовольство как народа, так и тех фарисеев, которые настаивали на серьезном разбирательстве. А после столь яркого и заметного входа Иисуса в город совершить покушение незаметно стало уже чересчур сложно.
Вход Христа в Иерусалим и все последующие действия показали, что к захвату власти и мятежу Он не стремится. Для религии Он представлял очевидную угрозу, вырывая у нее из сердца любимое детище — закон. Властям же римским все это было ни горячо, ни холодно. Никак. Религия, конечно, найдет привычный для себя выход — шантаж. Способ проверенный и понятный власти. На такой «симфонии» и свершится беззаконие, окончательно устранившее власть закона.

Уровни подписки

free

$ 0,12 в месяц
Подписка свободная, можно подписаться, можно нет.
Вне зависимости от подписки доступ к записям открыт для всех.
Наверх